Юрий Нестеренко - Чёрная топь

• Название: Чёрная топь
• Автор: Юрий Нестеренко
• Жанр: Ужасы и Мистика

Странный какой-то городок этот Игнатьев. Вернее, его жители: в глаза не смотрят, двигаются, как неживые, говорят глухо, а по ночам в городке стоит гробовая тишина. Занесла нелегкая Сергея Коржухина и Алекса Ситникова в этакую глухомань. А выбраться отсюда совсем непросто — все что-то мешает. Или кто-то? Есть тут какая-то загадка. Сергей и Алекс пытаются разгадать ее, но слишком поздно: Сергею приходится добить Алекса и остаться один на один с толпой странных жителей городка Игнатьева…

Роман вышел в издательстве «Эксмо-Пресс» под весьма неудачным названием «Черная нежить» и с редакторской правкой, упрощающей языкпроизведения. Здесь приводится неискаженный текст романа.

---

Эпилог

Двумя неделями позже где-то на необъятных просторах сибирской тайги шестеро молодых людей — четыре парня и две девушки — сидели на поляне вокруг костра. Несмотря на молодость, они не были обычными городскими ребятами, ищущими экзотики и романтики в лесу сразу же за чертой города; нет, то были опытные туристы, которые знали, что делали, когда забирались в таежную глушь, за сотни кило- метров от цивилизации. Вечерело. Путешественники отдыхали после очередного дневного перехода; одна из девушек — сегодня была ее очередь — варила ужин, старший группы (его звали Миша, и он действительно был старше других) пел под гитару что-то КСПшное, перемежая известных и чтимых в туристической среде бардов своими собственными песнями. Остальные слушали, хотя кое-кто просто беззастенчиво дремал. В общем, ничто, кроме вездесущих комаров, не нарушало идиллической картины, когда вдруг на поляну вышел еще один человек.

Он появился именно вдруг, внезапно и бесшумно выйдя из-за деревьев — но не внезапность была причиной того, что девушка, поднявшая глаза от котелка, испуганно вскрикнула, а Миша, отложив гитару, придвинулся на всякий случай к лежавшему неподалеку ружью. Вид не- известного действительно внушал оторопь. Ему было, наверное, лет пятьдесят, он был совершенно сед и страшно изможден. Лицо его, не- естественно бледное и в то же время все в красных пятнах от укусов гнуса, казалось какой-то кошмарной маской. Его куртка и брюки были невероятно грязны, и все же можно было различить, что они отнюдь не того фасона, который предпочитают путешествующие или работающие в тайге; человека в таком наряде (только, разумеется, чистом) куда естественней встретить на улицах мегаполиса. Он был бос, или, точнее, на ногах его сохранились заскорузлые от крови и грязи остатки носков. С его правого кулака свешивалась намотанная ржавая велосипедная цепь.

Неизвестный сделал пару шагов к костру, обвел мутным взглядом присутствующих, что-то промычал и упал. Трое ребят сразу же устремились к нему, а Миша, оставив в покое ружье, принялся распаковывать рацию (каковая у группы, конечно, была, ибо в тайге может случиться всякое — и это, похоже, был тот самый случай).

Помимо крайнего истощения, у неизвестного оказался сильный жар. Несмотря на оказанную ему первую помощь, в себя он не приходил. Во внутреннем кармане его куртки обнаружились документы на имя Коржухина Сергея Владимировича, 1972 года рождения, уроженца г. Москвы, с 1996 года проживающего в Омске. Так как неизвестный выглядел намного старше, туристы решили, что документы принадлежали его младшему товарищу или родственнику, вероятно, пропавшему или погибшему в тайге. Помимо паспорта и водительских прав, там была также доверенность и документы на автомобиль «Опель Фронтера». Кроме того, в правом кармане куртки обнаружился скальпель, и как будто со следами крови. Больше у неизвестного не было ни- чего — ни денег, ни припасов, ни каких-либо записей, ни даже коробка спичек или зажигалки.

Спустя несколько часов он был доставлен вертолетом МЧС в областную больницу. Выяснилось, что у него тиф — видимо, от сырой воды, которую он пил в лесу. Обследование показало, что он много дней ничего не ел — разве что пытался жевать листья и древесную кору. После того, как в больнице его привели в человеческий вид, стало ясно, что, по всей видимости, он все-таки и есть Сергей Коржухин. В Омск был направлен соответствующий запрос.

Жизнь больного висела на волоске, однако медикам удалось его спасти. Впрочем, даже победа над тифом не вернула ясности его сознанию; пациент метался в бреду, мучимый какими-то кошмарами, при- чем это, по всей видимости, было не столько осложнением после инфекции, сколько следствием перенесенного ранее тяжелого шока. Пациент был выписан из инфекционной больницы и переведен в психиатрическую.

Из Москвы прилетела мать Сергея, но сын не узнавал ее. Он все твердил о какой-то черной топи и о советских мертвецах; один раз, глядя в глаза лечащему врачу, он сказал: «Советские мертвецы — самые живые мертвецы в мире!» и расхохотался. Гораздо чаще, впрочем, он пребывал в очень невеселом настроении и повторял «Они возвращаются! Они идут сюда!» Врач предположил, что под воздействием перенесенных в тайге лишений пациент отождествляет себя с героем ранее просмотренных фильмов ужасов (тем более что, по словам его матери, он любил такие фильмы). Пару раз он упомянул кого-то по фамилии Игнатьев, но слышала это только медсестра, не придавшая этому особого значения.

Однако после нескольких месяцев интенсивной терапии дела Сергея все же пошли на поправку. Постепенно к нему возвращался здравый рассудок, у него прекратились кошмары, он вспомнил свою прошлую жизнь вплоть до согласия перегнать «Фронтеру», — вот только что с ним происходило во время поездки, он вспомнить не мог. Да и, на самом деле, не стремился.

Тем временем, пока медики делали свою работу, милиция занималась своей — без особого, впрочем, успеха. Было известно лишь, что С. Коржухин, перегонявший машину из Омска в Новосибирск, был найден без машины и без денег, в глухой тайге, в сотнях километров от трассы. Самого потерпевшего — если считать, что он был именно потерпевшим — допросить было невозможно, свидетелей не было, и что произошло — оставалось загадкой. В конце концов следствие пришло к выводу, что где-то на трассе на гражданина Коржухина напали грабители с целью завладеть машиной. Обороняясь, он ранил одного из них скальпелем (откуда взялся скальпель в кармане человека, ни- когда не имевшего отношения к медицине и биологии, оставалось неясным — но, в конце концов, закон не запрещает иметь скальпели). Они, однако, взяли верх, сильно ударили его по голове (медики подтвердили следы черепно-мозговой травмы) и бросили в лесу, полагая, что убили; вероятно, даже присыпали землей. Придя в себя, Коржухин сумел выбраться из могилы, однако сочетание травмы и шока заживо погребенного человека породило у него психическое расстройство — он стал считать себя ожившим мертвецом. В таком состоянии он бродил по лесу, удаляясь все дальше от трассы, вплоть до своей встречи с туристами.

В общем-то, это была правдоподобная версия. Имелись лишь две странности. Во-первых, пройденное потерпевшим расстояние, даже если считать, что он шел от трассы строго по прямой (чего быть не могло уже хотя бы из-за многочисленных болот), получалось слишком большим. Не то чтобы лежащим за пределами человеческих возможностей — но таких достижений можно было бы ожидать от профессионального атлета, а не от человека, в общем-то, неспортивного, всю жизнь занятого сидячей работой, да еще и бредущего в полубессознательном состоянии. Во-вторых, странным было заключение экспертизы по крови на скальпеле: выходило, что человек с такой тяжелой формой анемии не мог не то что участвовать в вооруженном грабеже, а вообще оставаться в живых.

Тем не менее, предварительная версия была признана окончательной, а результат экспертизы списали на ошибку, вызванную тем, что кровь была несвежей, и было ее совсем немного. По стране была разослана ориентировка на угнанный «Опель Фронтеру», который, однако, так и не нашли — как, впрочем, и большинство угоняемых машин.

Следствие по делу об исчезновении Ситникова Алоизия Петровича, 1980 года рождения, проживающего в г. Тюмени, было возбуждено лишь в сентябре, когда он не вернулся домой к началу занятий в институте. До этого его мать полагала, что он путешествует с друзьями, и особо не беспокоилась. Опрос друзей показал, что Ситников отправился в одиночку автостопом во Владивосток, что, само собой, превращало дело в мертвый «висяк». Ибо найти человека, пропавшего пару месяцев назад где-то между Тюменью и Владивостоком, практически невозможно. Особенно если он мертв.

Дела Ситникова и Коржухина расследовали совершенно разные люди в разных городах. Никому и никогда не приходило в голову положить их рядом.

Сергей Коржухин вернулся с матерью в Москву. Теперь в одной комнате живет он со своими родителями, а в другой — семья его брата. Разумеется, всемером в одной квартире им приходится несладко. Причем надежды брата в обозримом будущем обзавестить собственной квартирой рухнули, ибо ему пришлось внести свою долю, чтобы рас- платиться за «Фронтеру». Семья увязла в долгах, и конфликты случаются нередко, хотя в первое время Сергея, только что выписав- шегося из клиники, от них оберегали.

Сейчас, однако, Сергей вполне оправился после болезни, работает программистом (без особого, впрочем, удовольствия) и даже, несмотря на все неурядицы, сохраняет свое чувство юмора. Он по-пре- жнему не помнит, что было с ним летом 1999 года, и никогда не гово- рит на эту тему. Однако, в поведении его появились некоторые странности. Так, если он и раньше был идейным трезвенником, то теперь он буквально видеть не может алкоголя. Он смертельно бледнеет и покрывается холодным потом от одного вида бутылки водки или запаха спиртного — так что семье волей-неволей пришлось отказаться от горячительных напитков даже по праздникам. Что еще страннее, точно такую же реакцию вызывает у него безобидный томатный сок. Кроме того, если раньше он любил ужастики, то теперь их на дух не переносит — как и вообще все, содержащее хоть какой-то намек на мистику. Первым делом по выходе из больницы он отволок на помойку свою коллекцию Стивена Кинга, Эдгара По и прочих подобных авторов.