Глеб Чайкин - Пожар

• Название: Пожар
• Автор: Глеб Чайкин
• Издательство: Издательство детской литературы
• Жанр: Детская проза
• Год: 1940

---

— Не, я прячусь, — шепнула Дунечка. — Дядя Петр, не говорите Леше и Мине, где я схоронилась.

Дунечка побежала в конец огорода к сараю с сеном. Цепляясь руками за колючее, душистое сено, она влезла на сено под самую крышу. Здесь было жарко и душно.

Сквозь щель в бревенчатой стене была видна деревня.

Вот их дом! Вот Минькин! Вот пруд! Там школа, где учится Лешка… За школой колхозный амбар… За амбаром начиналось поле.

Дружно взмахивая косами, шли по зеленой густой траве косцы.

Потом Дунечка заметила Миньку и брата. Мальчики, оглядываясь по сторонам, ползли по земле.

Дунечка глубоко закопалась с головой в сено и затихла.

Лешка и Минька обежали огород, осмотрели крапиву. Дунечки не было. Они заглянули и в старую баню. Оттуда потянуло запахом плесени и дыма.

— Что, герои, потеряли? — насмешливо спросил их Петр и легко, будто игрушечную, перевернул телегу, поставил ее под навес и пошел к избе.

— Дядя Петр! А ты не видал, куда сестренка законопатилась? — спросил Лешка.

Петр свистнул.

— Была, да сплыла. К матери картошку полоть побежала. Вон туда! — показал он рукой вдаль и усмехнулся.

— А не врешь? — Минька недоверчиво посмотрел на брата.

— Ну, вам лучше знать. Сами ищите. Не иголка… — сказал он и, стерев со лба капельки пота, скрылся в избе.

Минька подождал, пока не закрылась дверь за Петром, и вдруг рассердился.

— Что — мы нанялись твою Дуньку искать, — заворчал он. — Давай лучше из пушки бабахнем. Сама выскочит. Давай ворону подобьем. Смотри — ходит!

Большая ворона беззаботно расхаживала по крыше сеновала, выискивая в щелях корм.

Мальчики забыли про Дуню. Они принялись устанавливать «пушку». Дуло «пушки» они навели на ворону.

Минька зажег спичку, ткнул спичку прямо в порох и отскочил в сторону.

Тотчас «пушка» оглушительно выстрелила. Камешки запрыгали по дощатой крыше сеновала. Ворона пронзительно каркнула и взмылась ввысь.

Оглушенные выстрелом, Лешка и Минька обежали сеновал и спрятались в кустах ольшаника. За такую стрельбу могло влететь, особенно от Петра.

Лежа в кустах, они не видели, как затлевшийся бумажный пыж подкатился к самым дверям сеновала.

Вспыхнуло несколько соломинок. Огонь быстро побежал по разбросанным на земле кучкам сена и трухи. Потом он вполз в сарай. Через несколько секунд из двери сарая повалил густой серый дым…

Увидав дым, Минька вскочил, бестолково заметался по ольшанику.

— Леша! Горит! Горит! — твердил он, продолжая метаться.

Лешка растерянно смотрел на облачко дыма. Наконец он опомнился и хриплым от страха голосом сказал:

— Беги к правлению! — и изо всех сил закричал так, что зазвенело в ушах: — Пожар! Горит! Дядя Петр!

Петр выскочил из избы и уже бежал к сеновалу. Лицо у него было бледное. На подбородке резко выделялась красная полоска шрама. Он молча погрозил Лешке волосатым кулаком и бросился к изгороди. Сорвал с нее сушившийся половик, накинул его себе на голову и на плечи.

Внутри сеновала высоко взметнулось яркое пламя и облизало стены. Петр мгновение помедлил, махнул рукой, будто отдавал команду, и кинулся прямо в дым и огонь.

Сейчас же из глубины сарая раздался пронзительный жалобный крик.

Дунечка протяжно, захлебываясь кричала:

— О-о-о! Мама! Мама! О-о-о!..

В глазах у Лешки потемнело. Как сквозь сон он услышал частые тревожные удары пожарного колокола.

Клубы дыма все гуще заволакивали сеновал. Тоненькие язычки огня то появлялись над крышей, то исчезали…

Лешка вцепился руками в траву и, сам не замечая, шептал:

— Скорей, Дунечка! Скорей!

Потом он увидел, как Петр с опаленными волосами и бровями выскочил из дыма, неся на руках Дунечку, прикрытую половиком.

— Мама! Мама! — надрывно плакала девочка.

Платье и синенькая косынка Дунечки дымились и горели.

Петр положил Дунечку на землю и быстро закутал половиком, потом схватил девочку на руки и побежал к избе.

— За доктором! Живо! — со злобой крикнул он Лешке. — У-у, гады! Я вам покажу стрелять!..

Над сеновалом поднялся высокий столб огня. Искры и пепел, как снег, замелькали в воздухе, оседая все ниже и ниже на огород, кустарник, старую баню… Едкий дым щипал глаза.

Колокол продолжал тревожно гудеть.

Лешка, взметая облака пыли, летел за доктором к колхозным яслям. Навстречу ему промчался Минька верхом на бочке с водой, нахлестывая белую лошадь.

Со всех концов деревни бежали люди с ведрами и топорами. У пруда устанавливали ручной насос…

Когда Дунечку увозили в больницу, она не плакала, а только шевелила обожженными губами и вздрагивала.

Сеновал сгорел дотла. Сгорела и старая баня, и телега, которую чинил Петр. Избы с трудом удалось отстоять.

Дунечка вернулась домой осенью, когда Лешка уже ходил в школу. Голова у нее была наголо обрита. Ресницы и брови еще не отросли, и потому глаза были странные, похожие на птичьи.

В тот же вечер, дождавшись, когда из избы все вышли, Лешка смущенно погладил Дунечку и сказал:

— А я для тебя белку в лесу поймал. Хорошенькую… Она на чердаке живет.

— Леша! А ты из пушки не будешь стрелять? — робко спросила Дунечка.

Лешка неожиданно всхлипнул и, стыдясь своих слез, забился в темный угол.

М. Жестев Осы

Гошка собирал на вырубках ягоды. Горсть в отцовский картуз, горсть — в рот. От ягоды губы Гошки были лилового цвета, словно он выпил чернил.

Неподалеку на жнивье Серега с овчаркой пас колхозных телят.

Гошке наскучили ягоды, и он крикнул Сереге:

— Давай ужей искать!

— Не буду. Сам видишь, скирды початы, — еще стравят телята хлеб.

— Ну, овчарку отпусти.

— И она при телятах.

Гошка усмехнулся.

— Только телята и на уме.

И, повернувшись спиной к пастуху, лениво зашарил в кустах черники, захламленных прошлогодней травой, хворостом, щепой.

Гошка уж давно завидовал Сереге. Весной, во время ледохода, Серега первый увидел, что полая вода может снести паром, и сообщил об этом в сельсовет. Паром спасли, а Серегу сам директор школы похвалил.

Еще Серега смастерил модель планера, который летал от гумна до самой речки, и все говорили, что вырастет из Сереги настоящий летчик.

И даже телят пасти доверили не кому-нибудь, а Сереге, и сказали, что он и от вора и от волка стадо убережет.

Гошка брел по вырубкам и, отмахиваясь от надоедливых осенних, мух, думал о том, как бы доказать, что если он, Гошка, захочет, то заткнет Серегу за пояс. «Увидеть бы змею да палкой хватить… Иль ястреба подшибить и живьем домой принести!».

Размышления Гошки были прерваны осами. Они выползали из-под трухлявого пня.

Гошка присел на корточки. Любопытно, как осы отлетают и прилетают, тащат в свое осиное гнездо мошек, букашек, кору.

Гошка внимательно оглядел соседние пни. Рядом было еще два осиных гнезда. Осторожно приподнявшись, он воткнул в землю палку для заметки и быстро пошел к Сереге.

— Ты ос боишься?

— Чего же их бояться? Только ежели растревожишь их — больнее пчел жалят.

— А коль не боишься, давай воевать с осами. Я гнездо нашел.

Серега отмахнулся.

— Не к чему!

Гошка с презрением оглядел товарища.

— Что — струсил? Эх ты, герой!

Больше ничего Гошка не сказал товарищу, круто повернулся и побежал в деревню.

Гошка вернулся на вырубки, когда солнце еще стояло высоко. Он без труда нашел палку, воткнутую около осиных гнезд, и, поглядывая в сторону Сереги, стал собирать сухой валежник, хворост, охапки прошлогодней травы. Серега невольно заинтересовался и, оставив под присмотром овчарки своих телят, перешел со жнивья на вырубки. Гошка пренебрежительно оттопырил синие от ягод губы.

— Кто одной осы боится, а кому тысяча нипочем. Вот подожгу гнезда и зараз всех уничтожу.

— Подожжешь? — переспросил Серега. — Не шути с огнем. Сам видишь — что ни день, солнце, жара, сухо. Да еще на телят осы кинутся, в болото загонят.

Гошка, однако, продолжал собирать хворост. Тогда Серега заспешил к стаду, и «истребитель ос» видел, как пастух погнал телят в дальний конец жнивья. Гошка не мог удержаться, чтобы не крикнуть вдогонку:

— Герой, телячий хвост!

Собрав в кучу хворост, валежник и листья, Гошка осторожно обложил ими осиные гнезда, вытащил из-за пазухи кудель, намотал ее на палку и зажег.

Ярко загорелся факел.

Гошка, не задумываясь, сунул факел в кучу сухих листьев. Над вырубками загудел костер. Пламя разгоралось все сильней и сильней. К жнивью потянулся дым.

Гошка весело прыгал неподалеку от костра, уверенный, что отныне слава героя перейдет от Сереги к нему.

Неожиданно что-то укололо его в лоб. От боли он замигал и растерянно схватился за голову. Потом все кругом зажужжало. Осы напали на Гошку со всех сторон. Напрасно он отмахивался, пригибался, падал на землю. Осы жалили его беспощадно. И чем отчаяннее он защищался, тем ожесточеннее они нападали.