Алексей Волков - Время отмщения

• Название: Время отмщения
• Автор: Алексей Волков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40986-0

Старший лейтенант Андрей Зверев с детства обожал фантастику и всегда хотел оказаться на месте ее героев. А оказался в Афгане, среди диких гор и озверевших душманов. И надо же такому случиться, что любовь к фантастике ему пригодилась, когда пришлось сопровождать совершенно секретный груз из… параллельного мира! Некогда могущественное государство Элоста, расположенное в тех краях, где в нашей реальности находится Пакистан, готово платить СССР продвинутыми технологиями за военную помощь. Ведь афганские моджахеды нашли лазейку в параллельный мир и устроили в нем резню. Но это еще полбеды, беда в том, что соседние страны развязали полномасштабную войну, дабы отомстить Элосте за былое ее могущество. И лейтенант Зверев, очутившийся по ту сторону Врат, на своей шкуре испытал, что такое фантастика… В бою!

---

На ходу вновь пытаюсь вглядеться в карту. В стороне, далеко справа, должна течь небольшая речушка. Не знаю, как кто, но я выбрал бы для отхода этот путь. Хотя бы с водой был, если учесть, что солнце жарит с небес вовсю, и во рту такая сушь, будто туда переместился какой-нибудь филиал пустыни.

— Здесь смотрели? — показываю я карту Долгушину.

— Конечно, — кивает тот.

Иногда даже небожители спускаются с небес на грешную землю, и топчут горные тропы наравне с обычной пехотой. Но система проверена. Хочешь поддержки с воздуха — заведи себе авианаводчика. Или те заводятся сами по мере надобности?

Мы проходим еще с пару километров, преодолеваем очередное небольшое ущелье. Проделанный путь вроде не слишком велик, но это же не равнина! Никаких следов по-прежнему нет. Дело между тем явно идет к вечеру.

Ох, вечер! Вспоминаю девушку с чудным именем Даша. Я же обещал ее проведать ближе к наступлению темноты! Поневоле возникает досада на весь белый свет, однако даже сплюнуть не получается.

Мысли поневоле обращаются к представительнице науки. Их-то сюда за какие провинности занесло? Умом понимаю, что пользы от ученых гораздо больше, чем от нас, но чувства возмущаются против безжалостного вывода. До тех пор, пока здесь обстреливают колонны и по горам шляются банды, женщинам делать нечего. Тем более — таким хорошеньким.

Как они хоть добирались до Врат? Пуля или мина не разбирает, военный ты, или штатский, и с какой целью пожаловал в негостеприимные края. Мы-то — иное дело.

Невыносимо тянет обратно в лагерь. С тем же успехом могу помечтать о возвращении на родину, или о полете на Луну.

— Наши уходят, — сообщает Долгушин, и «крокодилы» проносятся над нами в последний раз.

Идти дальше той же дорогой бессмысленно. Мне уже ясно, что мы обманулись. Зову к себе офицеров, и показываю карту.

— Надо сворачивать. Мне кажется, наиболее вероятное место — вот этот ручей. Туда и пойдем.

Возражений нет. Все уже поняли, что тянем пустышку, зря теряя время. Лишь Бандаев бросает красноречивый взгляд в сторону авианаводчика, словно говоря, не летуны вы, а Сусанины.

Теперь двигаемся в сторону и назад с расчетом выйти к тому месту, где ущелье с ручейком проходит ближе всего к месту боя. Конечно, насколько возможно в данных условиях. Прямых путей в горах нет.

А солнце клонится все ниже, и скоро небо украсится звездами, как всегда в горах, яркими и зовущими…

23

Небольшой костер в ложбинке дает уют. Ни с какой стороны его не видно, и лишь мы сидим у уютного огня. Неподалеку у других костров сидят уставшие солдаты. Другие залегли в дозорах, обеспечивая безопасность своих товарищей.

До ручья мы так и не дошли. Искать кого-то в темноте на незнакомой местности — занятие, весьма близкое к безнадежному, и потому рота устроилась на привал до утра.

Сидим, пьем чай, наслаждаясь ночным покоем и отдыхом.

— Если они такие развитые, откуда столько заброшенных земель? — в который раз спрашивает Птичкин. — Словно мы не проходили никаких Врат.

— Не проходили! — хмыкает Долгушин. — Да там, по сравнению со здесь заселено все. А тут летишь, а вокруг — никого и ничего. Лишь какие-то развалины мелькают иногда внизу.

Я ставлю рядом с собой недопитую кружку и извлекаю пачку «Ростова». Сигаретный дым невесомой струей поднимается к глубокому бездонному небу.

— Многие футурологи у нас представляли будущее именно так — все люди живут в гигантских мегаполисах. Были раньше статьи в «Технике — молодежи», — в детстве я постоянно читал этот журнал, и теперь делюсь с подчиненными почерпнутыми оттуда знаниями. — Уже сейчас в развитых странах процент городского населения высок, а что же будет в будущем?

— Но будет же кто-то обрабатывать поля, растить скот. Кушать хочется всегда, — замечает Тенсино.

— Автоматы. В принципе, любые физические работы могут выполнять роботы. Или есть еще вариант — продукты будут получать искусственным путем. Всякие синтезаторы, фабрики. Так можно прокормить гораздо больше народа.

— Пусть сами жрут свое искусственное. Да? — с чувством выдает Бандаев.

Сейчас он особенно похож на типичного кавказца, какими принято изображать их в анекдотах.

— Какая разница, гуляет мясо в виде баранов, или растет в специальном чане? — примирительно говорю я под общие смешки.

Бандаев темпераментно пытается возразить. Слов у него не хватает. Большинство тут же встает на мою сторону. Развитие цивилизации как бы само предполагает постепенный переход на новые технологии даже в питании. Другое дело, насколько мы действительно хотим дожить до этих дней?

— И вот тогда будет решена очередная продовольственная программа нашей партии, — посмеивается Тенсино.

Птичкин посапывает в ответ. Не сказать, будто он фанатично предан идеалам, и все-таки его несколько шокируют насмешки над тем, что объявлено в стране святым.

— Ладно, города-миллионеры я понимаю, — Долгушин подливает себе чая, и в ожидании пока чуть остынет, закуривает. — Но где обещанные сады кругом? Камни, пески… Где управление климатом, сплошная зелень, курорты, зоны отдыха?

Я лишь пожимаю плечами.

— Может, где и есть. Нас же боятся посвятить во все тонкости здешнего мироздания.

— А полеты в космос? — продолжает Долгушин.

— Дались тебе полеты! — подает голос Колокольцев.

— Между прочим, а это что по-вашему? — я показываю на ту часть неба, на котором нет звезд. Лишь сплошная тьма.

— В самом деле, что? — Колокольцев смотрит на меня так, будто я обязан знать ответы на все вопросы.

— Не знаю, но впечатление такое, словно там какое-то гигантское искусственное сооружение.

— Опять искусство! — восклицает Бандаев. — Сколько можно?

— Сколько нужно, — я достаю очередную сигарету. — Скажем, солнечные батареи, получающие энергию прямо от солнца и затем передающие ее на землю.

Долгушину идея явно нравится. Летуны вообще чуть лучше образованы и поневоле ближе к технике, чем обычная пехота. Хотя, артиллеристы, пожалуй, дадут им фору в качестве математиков.

— Кстати, почему бы не предположить, что где-то здесь находится космодром? У нас ведь тоже в районе Байконура никто не сажает садов, — вставляет Долгушин. — Тогда все эти пески да камни вполне объяснимы.

— Меня больше интересует другое, — говорит Колокольцев. — Раз местные такие-сякие, то почему гоняться за бандитами должны мы? Они что, сами не в состоянии? Представьте, если бы у нас, в России, вдруг объявились бы банды из другого мира. Мы что? Просили бы помощи?

— Обленились, — степенно объясняет Лобов. — Долгая спокойная жизнь не располагает ко всяким трудностям и опасностям. А тут появились какие-то дикари, готовые отработать обещанные подачки, вот нас и подключили.

— Да вы что? — возмущается Птичкин. — Люди будущего гармоничны и всесторонне развиты. Это же… — он не находит слов, какие они хорошие и прекрасные, и заходит с другого конца. — У них просто давно войн никаких нет. Это же коммунизм! Царство разума и гуманизма! Всеобщий мир и процветание в масштабах всей планеты. Это у нас противостояние двух систем, армии, а тут — счастливая жизнь.

Он пытается шпарить дальше как по читанному. Благо, всяких источников в училище прочитал гораздо больше нашего. На мой взгляд, научный коммунизм ничем не лучше научной астрологии или научного спиритизма.

Тенсино демонстративно лезет в спальный мешок.

Костер окончательно прогорел. Лишь редкие угли кое-как освещают собравшихся офицеров.

— Пойду, проверю посты, — я подбираю лежащий под рукой автомат, машинально провожу рукой по разгрузке, на месте ли запасные магазины, и встаю.

— Я сам, — подскакивает Колокольцев.

Сейчас его очередь дежурить.

— Так пошли, — соглашаюсь я.

Не то чтобы я не доверял своим взводным, но все-таки предпочитаю убедиться во всем самому. Я командир, с меня и спросится.

24

Ручей журчит внизу. Даже может не ручеек, а небольшая речка. Глубина небольшая, в сапогах перейдешь запросто, причем — не прыгая по разбросанным там и сям скользким от воды камням. А вот добраться до него трудновато. Вода не то проложила путь, не то воспользовалась готовым, по небольшому ущелью с весьма отвесными краями, и еще надо найти удобный спуск, чтобы не загреметь со всем навьюченным на нас снаряжением.

С дорогой ручей не пересекается, лишь немного сближаясь с ней, и затем обеими концами уходя далеко в сторону.

Наконец, место найдено. Всем спускаться не имеет смысла. По моему приказу к ручью направляется взвод Бандаева. Лобов со своими должен перебраться на другой берег и подняться на противоположный склон. Сам я тоже пока иду к ручью. Хочу своими глазами убедиться в обоснованности предположений, будто найти следы так просто и быстро.