Петр Успенский - В поисках чудесного. Четвертый путь Георгия Гурджиева

• Название: В поисках чудесного. Четвертый путь Георгия Гурджиева
• Автор: Петр Успенский
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-101352-3

Русский философ, писатель и мистик, исследователь человеческих возможностей, Петр Успенский был свидетелем становления школы знаменитого мистика, человека-легенды, одной из самых загадочных фигур начала двадцатого века.

Какие знания хотел донести до своих учеников этот загадочный «учитель танцев», как он сам себя называл? Что на самом деле происходило с его учениками и почему вокруг Гурджиева формировались сообщества из самых заметных людей того времени? Что именно заставляло людей безоглядно подчиняться этому загадочному человеку?

Тайны и возможности человеческой природы, скрытые в каждом человеке, которые демонстрировал этот человек, поражали воображение.

На пороге чудовищных потрясений, которые принес людям двадцатый век, возрождалось новое понимание мира и человека в нем.

---

Далее, никто не сумеет бежать из тюрьмы без помощи тех, кто бежал раньше. Только они могут рассказать, каким образом возможно устроить побег, только они могут передать инструменты – напильники или что-то другое, что может понадобиться. Но один заключённый не сможет найти этих людей, вступить с ними в соприкосновение. Необходима организация. Без организации нельзя ничего добиться».

Впоследствии Гурджиев часто возвращался к этому примеру «тюрьмы» и «побега из тюрьмы». Иногда он начинал с этого разговор, и тогда его излюбленным выражением было следующее: чтобы заключённый имел возможность бежать в любую минуту, он должен прежде всего понять, что он находится в тюрьме. До тех пор, пока он это не уяснит, пока считает себя свободным, у него нет никаких шансов. Никто не в состоянии помочь ему или освободить насильно, против его воли, наперекор желаниям. Если освобождение возможно, оно возможно только как результат огромного труда и усилий, прежде всего сознательных усилий, направленных к определённой цели.

Постепенно я приводил к Гурджиеву всё больше и больше людей. И всякий раз, когда он приезжал в Петербург, я организовывал беседы и лекции, в которых он принимал участие; такие беседы и лекции устраивались или в частных домах, или в уже существующих группах. Обычно приходило тридцать-сорок человек.

После января 1916 года Гурджиев стал посещать Петербург регулярно; он приезжал раз в две недели – иногда с кем-нибудь из учеников своей московской группы.

Я не всё понимал в том, как организуются такие встречи. Мне казалось, что Гурджиев создаёт попутно много ненужных затруднений. Например, он редко разрешал мне заранее назначать место встречи. Обыкновенно после окончания встречи делалось объявление, что завтра Гурджиев возвращается в Москву, но утром он говорил, что решил остаться до вечера. Весь день проходил в кафе, куда являлись люди, желающие увидеть Гурджиева. И только вечером, за час-полтора до того времени, когда мы обычно начинали наши встречи, он говорил мне:

– Почему бы нам не встретиться сегодня вечером? Позвоните тем, кто захочет прийти, и скажите, что мы соберёмся в таком-то месте.

Я бросался к телефону, но, конечно, в семь или в половине восьмого вечера все уже были заняты, и мне удавалось собрать лишь несколько человек. А жившим за Петербургом, например в Царском Селе, вообще никогда не удавалось попасть на наши встречи.

Впоследствии я многое воспринял по-иному, и главные мотивы Гурджиева стали мне более понятны. Он никогда не желал облегчать людям знакомство с его идеями. Наоборот, он считал, что только преодолевая затруднения, хотя бы случайные и не связанные с делом, люди смогут оценить эти идеи.

– Люди не ценят того, что им легко достаётся, – сказал он. – И если человек уже почувствовал нечто, поверьте мне, он будет сидеть у телефона и ждать весь день, чтобы его пригласили; или же он позвонит сам, будет спрашивать и узнавать. А тот, кто привык ждать, чтобы его попросили, да ещё предупредили заранее, чтобы он мог устроить все свои дела, пусть себе продолжает ждать. Конечно, по отношению к тем, кто не живёт в Петербурге, это несправедливо. Но помочь им мы ничем не можем. Возможно, позднее у нас будут встречи в установленные дни. Сейчас делать этого нельзя. Люди должны показать себя и свою оценку того, что они слышат.

Всё это и многое другое в то время продолжало казаться мне сомнительным.

Но сами лекции и вообще всё, что говорил Гурджиев как на встречах, так и вне их, интересовало меня всё больше и больше.

На одной из встреч кто-то задал вопрос, возможны ли перевоплощения, можно ли верить случаям общения с умершими.

– Многое возможно, – сказал Гурджиев. – Но надобно понять, что человеческое бытие при жизни и после смерти, – если оно тогда действительно существует, – может быть весьма различным по своему качеству. «Человек-машина», у которого всё зависит от внешних влияний, с которым всё случается, кто сейчас представляет собой что-то одно, в следующее мгновение – другое, а ещё через секунду – третье, – этот человек не имеет никакого будущего. Его закапывают в землю, и это всё. Прах возвращается в прах. Эти слова относятся к нему. Чтобы говорить о каком-то виде будущей жизни, мы должны иметь некоторую кристаллизацию, некоторое сплавление внутренних качеств человека и известную независимость от внешних влияний. Если в человеке есть нечто, способное противостоять внешним влияниям, тогда это нечто окажется способно противостоять смерти физического тела. Но подумайте сами, что может сопротивляться физической смерти у человека, который, порезав себе палец, падает в обморок или забывает всё на свете. Если в человеке существует нечто, оно может пережить его; а если ничего нет, то нечему и переживать. Но даже если что-то и переживёт его, будущее может оказаться очень различным. В случаях более полной кристаллизации после смерти возможно то, что называют «перевоплощением»; в других случаях – то, что люди называют «потусторонним существованием». В обоих случаях– это продолжение жизни в «астральном теле» или при помощи «астрального тела». Вам известно, что значит выражение «астральное тело»; но знакомые вам системы, употребляющие это выражение, утверждают, что «астральным телом» обладают все люди. Это совершенно неверно. То, что можно назвать «астральным телом», приобретается благодаря сплавлению, т. е. посредством ужасно трудной внутренней работы и борьбы. Человек не рождается с «астральным телом», и лишь немногие его приобретают. Если оно сформировалось, оно может продолжать жить и после смерти физического тела, может родиться вновь в другом физическом теле. Это и есть «перевоплощение». Если же оно не родилось вторично, тогда спустя некоторое время оно тоже умирает; оно не бессмертно, но способно жить долго и после смерти физического тела.

«Сплавление, внутреннее единство приобретается благодаря «трению», благодаря борьбе между «да» и «нет», происходящей внутри человека. Если человек живёт без внутренней борьбы, если с ним всё случается без малейшего сопротивления, если он идёт туда, куда его ведут влечения, или туда, куда дует ветер, он останется таким, каков есть. Но если внутри него начинается борьба, особенно если в этой борьбе существует определённая линия, тогда в нём постепенно станут формироваться постоянные черты; он начнёт «кристаллизоваться». Однако кристаллизация возможна как на правильной, так и на неправильной основе. «Трение», борьба между «да» и «нет» легко могут иметь место и на ошибочном основании. Например, фанатическая вера в ту или иную идею или боязнь «греха» способны вызвать напряжённейшую борьбу между «да» и «нет», так что человек сможет кристаллизоваться и на этих основаниях. Но здесь произойдёт неправильная, неполная кристаллизация. Такой человек не будет способен к дальнейшему развитию. Чтобы сделать дальнейшее развитие возможным, ему придётся вновь расплавиться, а это достигается только путём сильнейших страданий».

«Кристаллизация возможна на любом основании: возьмите, например, разбойника, настоящего, истинного разбойника. Я знал на Кавказе таких разбойников. Он будет не шевелясь стоять восемь часов за камнем у дороги с винтовкой в руках. Смогли бы вы сделать это? Обратите внимание – внутри его всё время идёт борьба: ему жарко, хочется пить, его кусают мухи; но он стоит неподвижно. Другой пример – монах. Он страшится дьявола – ив течение всей ночи бьёт лбом о пол и молится. Так достигается кристаллизация.

Подобными способами люди способны создать в себе огромную внутреннюю силу, перенести мучения, получить всё, чего желают. Это означает, что в них появилось нечто твёрдое, нечто постоянное. Такие люди могут стать бессмертными. Но что в этом хорошего? Человек такого типа становится «бессмертной вещью», хотя иногда в нём сохраняется некоторое количество сознания. Но даже и это, следует помнить, происходит очень редко».

Припоминаю, что в связи с беседами, следовавшими в этот вечер, меня поразил один факт. Многие люди слышали что-то совершенно иное, чем говорил Гурджиев; а другие обратили внимание лишь на второстепенные и несущественные замечания и запомнили их. От большинства слушателей ускользнули самые фундаментальные принципы того, что говорил Гурджиев. Он сказал мне, что лишь немногие задают вопросы по существу. Один из таких вопросов остался у меня в памяти:

– Каким образом человек способен вызвать внутри себя борьбу между «да» и «нет»? – спросил кто-то.

– Необходима жертва, – ответил Гурджиев. – Если вы ничем не жертвуете, вы ничего не приобретаете. И необходимо пожертвовать чем-то, в данный момент драгоценным, пожертвовать им надолго, пожертвовать многим. Но всё-таки не навсегда. Это следует понять, потому что нередко не понимают именно этого. Жертва необходима только тогда, когда идёт процесс кристаллизации. Если же кристаллизация достигнута, отречения, лишения и жертвы более не нужны. Тогда человек может иметь всё, что хочет. Для него нет больше никаких законов; он сам для себя закон.