Барбара Делински - Наслаждение и боль

• Название: Наслаждение и боль
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: Мой Мир
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 3-86605-227-8

На окраине штата Коннектикута в маленьком городке по соседству живут три семейные пары, связанные тесной дружбой. Идиллия разрушается, когда выясняется, что молодая одинокая соседка, овдовевшая год назад, беременна. В каждой семье возникают подозрения: кто отец ребенка? Возможно, это один из мужей?

---

— У вас обязательно будет ребенок, — повторила она.

— А у тебя он уже есть. Между прочим, я рассказала Джорджии с Рассом. Они так рады за тебя. Может, ты хочешь, чтобы я дала знать кому-то еще?

— Нет. У меня никого нет. — Глаза Гретхен метнулись к двери, и сердце ее на мгновение замерло, а потом вдруг ухнуло в пятки. На пороге, держа в руках вазу с цветами, смущенно переминался Оливер Дидс.

Глава 20

Гретхен не хотела, чтобы он приходил. В ее глазах он был живым напоминанием о том, что Бена уже нет в живых и что его сыновья (а ее пасынки, как ни абсурдно это выглядело — при их-то разнице в возрасте!) были бы счастливы вышвырнуть ее из дома на улицу — лучше всего в тех самых лохмотьях, которые были на ней, когда ее подобрал Бен. Но теперь она не одна — у нее ребенок. Однако что-то подсказывало ей, что в их глазах это ничего не меняет. Оба они были на редкость черствыми, эти двое. Просто удивительно, что в их жилах текла кровь Бена, самого добросердечного из всех людей, которых она когда-либо знала.

Словно угадав ее мысли, Аманда ласково погладила ее по руке.

— Мне пора бежать, — тихо проговорила она.

Гретхен почувствовала, как ее захлестнул страх:

— Нет, пожалуйста! Прошу вас, не уезжайте!

— Да я бы с радостью, но мне нужно еще заехать в школу. Тебе что-нибудь нужно?

Гретхен покачала головой:

— Спасибо за шарики.

— На здоровье! — весело засмеялась Аманда, как это водится между близкими приятельницами. — Я еще позвоню.

Гретхен благодарно кивнула. Глаза у нее вдруг защипало, откуда-то изнутри поднялась теплая волна. Она всегда мечтала иметь подругу. Можно сказать, ей повезло — лучше Аманды ей вряд ли удалось бы найти.

Но та вдруг исчезла, а Оливер остался — темный костюм, холодный, проницательный взгляд — словом, типичный адвокат с головы до ног. Потоптавшись еще немного на пороге, он наконец решился войти.

— Какие симпатичные шарики, — смущенно промямлил он. — Как мило с ее стороны принести их вам.

Гретхен незаметно смахнула с ресниц слезы.

— С вами все в порядке? — всполошился он.

— Со мной все чудесно. Меня привезли Аманда с Грэхемом. Вчера вечером.

— Знаю. Я как раз сегодня утром заезжал к вам. Рассел Лэнг увидел меня на крыльце и все рассказал. Почему вы мне не позвонили? — с упреком спросил он.

— Для чего? Я и сама могу позаботиться о себе.

— Но мне сказали, что вам сделали кесарево сечение.

— Ну и что? — пожала плечами Гретхен. — Многим его делают. Все в порядке — я смогу позаботиться о себе. И о споем сыне.

Оливер отвел глаза в сторону. Когда он повернулся, в глазах его стояла грусть.

— Я видел его. Мне даже дали посмотреть на него вблизи. Симпатичный малыш.

Гретхен молчала.

— Послушайте… — начал он.

И тут она будто очнулась.

— Это мой ребенок, — отрезала Гретхен. — У меня куча денег. Я могу позаботиться о нем. А если Дэвиду или Алану придет в голову снова поднять визг из-за того, что я родила, пусть прежде хорошенько подумают. Иначе я устрою такое, что мало им не покажется. Так им и передайте.

— Нет-нет, можете ничего не опасаться. Я с ними поговорю.

— В вашей помощи, кстати, я тоже не нуждаюсь, — объявила она. Да и как она может рассчитывать на него? Он вошел в ее жизнь, вернее ворвался, и тут же исчез. Разве настоящие друзья так поступают?

— Гретхен, позвольте мне все объяснить…

Она посмотрела на него в упор:

— А ничего и не надо объяснять! Ведь ничего и не было, правда?

— Гретхен, у меня и в мыслях не было бросить вас. Но ведь вы… вы были моей клиенткой. Мне вообще не следовало делать… то, что я сделал. Это… это неэтично.

Неэтично?! Сделать ей ребенка — это неэтично? Или та нежность, та доброта, которую она помнила, — может быть, в его глазах это и есть нарушение профессиональной этики? Что ж, если это так, если он действительно так считает, тогда пошел он к черту со своей этикой! Такой он ей не нужен!

Должно быть, все это было написано у нее на лице. Впрочем, даже если и так, его это, похоже, не слишком волновало. Бросив взгляд на вазу, которую он по-прежнему держал в руках, Оливер нахмурился, потом принялся затравленно озираться по сторонам. Осторожно приблизившись к небольшому столику, он поставил на него вазу и тут же снова зайцем метнулся к двери. Гретхен уже решила было, что он так и уйдет, не сказав больше ни слова, и даже протянула руку к звонку, чтобы позвать медсестру и велеть ей выкинуть этот букет. Но тут он обернулся.

— Вы уже решили, как вы его назовете? — неожиданно спросил он.

— Да. — Решение пришло к ней в ту же самую минуту. — Бенджамин.

— Немного тяжеловато, вам не кажется? По-моему, он слишком маленький для Бенджамина.

«Зато Бенджи будет в самый раз», — упрямо решила Гретхен. Она станет звать его Бенджи. Жаль, конечно, что он никогда не узнает, каким был человек, чьим именем его назвали. Зато он будет расти в безопасности — в доме, который оставил им Бен. Аманда была права. К черту Алана и Дэвида! Гретхен имеет право жить так, как ей нравится. Как-никак она взрослая женщина. И она ни от кого не зависит. К тому же у нее теперь есть друзья. Ей не нужен Оливер. В первый раз за всю жизнь у нее были друзья — свои собственные!

* * *

Грэхем не желал думать ни об Эмили, ни о ее клинике по лечению бесплодия. Он гнал от себя все мысли о том, что им предстоит: обо всех этих таблетках, инъекциях, графиках, о созревающих яйцеклетках и вливании спермы. В первый раз в жизни ему вдруг стало понятно, что имели в виду его друзья, решившие отложить рождение ребенка на неопределенное время, чтобы ни с кем не делить жену. Конечно, на первый взгляд это было эгоистично, но… С другой стороны, какому мужчине не понравится чувствовать себя центром Вселенной, да еще в глазах любимой женщины? У кого хватит духу отказаться от этого? Уж точно не ему, решил Грэхем. Ему нравилось возвращаться домой к ужину, зная, что Аманда уже там и ждет его. Ему нравилось смотреть на нее, когда она суетилась на кухне, готовя этот самый ужин. Ему нравилось ей помогать.

Ему нравилось делать что-то вместе с ней. Он обожал ездить куда-то вдвоем — она была такая красивая, и его мужскому тщеславию невероятно льстило, что с ним рядом такая женщина. К тому же она была умна, и он любил слушать, как она рассказывает ему о своей работе, что случалось все чаще, поскольку после долгого перерыва они опять вернулись к своей привычке обсуждать по вечерам свои дела. И Аманда не просто рассказывала — она с удовольствием слушала, и ее искренне интересовали и его дела. Действительно интересовали, иначе для чего бы ей, спрашивается, вникать в малейшие детали?

И Грэхем наслаждался этой близостью. Это как раз то, думал он, что останется им, когда их дети вырастут и выпорхнут из родительского гнезда. Когда Грэхем пытался представить себе, как они состарятся, почему-то он всякий раз видел себя с Амандой сидящими на крылечке их воображаемого домика, где они в будущем мечтали проводить отпуск. Они могли бы качаться в качалке или сидеть на широких деревянных ступеньках, теплых от солнца, с улыбкой перебрасываться ничего не значащими словами или просто молчать, наслаждаясь своей близостью. А потом они бы шли прогуляться на озеро или разглядывали бы звезды.

Они потеряли ее на некоторое время, эту близость, которой он так дорожил. Но потом вновь обрели ее, и Грэхем был рад, что это случилось. Но теперь, когда Эмили нетерпеливо дышала им в затылок, они снова могли утратить ее. Грэхем стиснул зубы — он сделает все, чтобы этого не произошло.

* * *

Аманда не хотела даже вспоминать об Эмили с ее клиникой, об осточертевших ей таблетках, инъекциях, графиках сдаче спермы и прочей мерзости. Тем более в это время года. Сейчас, когда до конца учебного года оставалось меньше месяца, на нее разом свалилось столько дел; она крутилась как белка в колесе, ведя бесконечные беседы то с родителями, то с подростками. Добавьте к этому заседания на кафедрах, бесчисленные совещания в комитете социальной помощи населению, беседы с ребятами из старших классов, не забудьте о том, что Аманде позарез нужно было вернуться домой к четырем, чтобы успеть к приезду Грэхема, — и вы поймете, что у нее попросту не было времени думать о том, что ее ждет новый круг испытаний.

Дороти еще во вторник вернулась из больницы домой, и Аманда считала, что им обязательно следует заехать проведать ее. Грэхем был категорически против — он считал, что нужно дать матери время немного остыть. Но Аманде до такой степени была невыносима сама мысль о том, что он чувствует себя оторванным от семьи, что она буквально за шкирку отволокла его к Дороти.

Ах да, и, конечно, Гретхен. Они еще в субботу привезли ее домой — на заднем сиденье, с туго спеленутым свертком в специальной сумке-контейнере для новорожденных, которую Гретхен предусмотрительно купила еще месяц назад. Аманда изо всех сил старалась держаться отстраненно. Она заранее настроила себя на это, зная, что именно ей предстоит испытать, когда она возьмет новорожденного на руки. А чего стоил запах в доме! Аромат свежего дерева, исходивший от новехонькой колыбельки, смешанный с запахом детской пудры и крема, — от всего этого внутри у Аманды вдруг образовалась щемящая пустота, от которой ныло сердце и во рту становилось сухо.