Фома Аквинский - Сумма теологии. Том XII

• Название: Сумма теологии. Том XII
• Автор: Фома Аквинский
• Жанр: Религия

«Сумма Теологии» (Summa theologiae, Summa theologica), самое значительное по своему влиянию на христианский мир философское сочинение. Главный труд великого христианского философа и богослова, крупнейшего схоласта и метафизика Фомы Аквинского (Thomas Aquinas – 1225–1274). Оказал огромное влияние на развитие православного «школьного богословие», его влияние едва ли можно переоценить.

Вся «Сумма Теологии», прекрасная хрестоматия по целому массиву вопросов христианской веры и жизни. Во многих своих рассуждениях («непорочное зачатие» Девы Марии; «безусловный примат папы» и др.), Аквинат, совершенно неожиданно, для католического схоласта, занимает православную позицию.

Вся «Сумма…» состоит из трех частей. Труд представляет собою ряд трактатов , но основой деления являются вопросы оппонентов Фомы, затем приводиться противоречащее этим «возражениям» мнение, которое, однако, не кажется Аквинату достаточно убедительным или исчерпывающим, и только затем (после слова «отвечаю») излагается решение проблемы, принадлежащие автору.

Содержание

Том I • Том II • Том III • Том IV • Том V • Том VI • Том VII • Том VIII • Том IX • Том X • Том XI • Том XII

---

Впрочем, Киприан полагал, что еретики не сообщают и таинства, но в этом мы с ним не согласны. Так, Августин говорит, что «хотя мученик Киприан и отказывался признавать сообщаемое еретиками или схизматиками крещение, однако столь велики его увенчанные мученичеством заслуги, что свет его небесной любви рассеивает мрак его заблуждения, и если что-либо нуждалось в отсечении, оно было отсечено серпом его страданий».

Ответ на возражение 3. Сила отправления таинств связана с духовной печатью, которая, как мы уже разъяснили (63, 3), неизгладима. Поэтому если человек отстранен от Церкви, отлучен или лишен сана, то он утрачивает не силу сообщения таинств, а дозволение использовать эту силу. Так что хотя он и сообщает таинство, однако при этом грешит. Также грешит и тот, кто принимает от него таинство, вследствие чего он – если только не действует по неведенью – не получает действительность таинства.

Раздел 10. НЕОБХОДИМО ЛИ ДЛЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ТАИНСТВА ДОБРОЕ НАМЕРЕНИЕ СЛУЖИТЕЛЯ?

С десятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что для действительности таинства необходимо доброе намерение служителя. В самом деле, мы уже показали (8), что намерение служителя должно быть сообразовано с намерением Церкви. Но намерение Церкви всегда является добрым. Следовательно, для действительности таинства необходимо доброе намерение служителя.

Возражение 2. Далее, порочное намерение представляется худшим, чем шутовское. Но шутовское намерение губит таинство, как, например, когда кто-то желает крестить кого-либо не всерьез, а шутки ради. Следовательно, порочное намерение тем более губит таинство, как, например, когда кто-то желает крестить человека для того, чтобы потом убить.

Возражение 3. Далее, порочное намерение губительно для всего дела, согласно сказанному [в Писании]: «Если око твое… будет худо, то и тело твое будет темно» (Лк. 11:34). Но таинства Христовы, как говорит Августин, осуждая Петилиана, не могут быть погублены нечестивыми. Следовательно, похоже, что если намерение служителя порочно, то таинство недействительно.

Этому противоречит следующее: порочное намерение связано с порочностью служителя. Но порочность служителя не делает таинство недействительным; следовательно, не делает его таковым и порочное намерение.

Отвечаю: намерение служителя может быть порочным двояко. Во-первых, в отношении таинства, как, например, когда человек намеревается не сообщить таинство, а высмеять его. Такое порочное намерение, особенно если оно обнаружено внешне, извращает истину таинства.

Во-вторых, намерение служителя может быть порочным в отношении того, что последует таинству; так, например, священник может намереваться крестить женщину, чтобы получить возможность злоупотребить ею, или освятить тело Христово, чтобы использовать его для ворожбы. Такое порочное намерение, коль скоро предшествующее не зависит от последующего, не делает таинство недействительным, хотя сам имеющий такое намерение служитель совершает тяжкий грех.

Ответ на возражение 1. Церковь имеет доброе намерение относительно как действительности таинства, так и его использования, но при этом первое намерение совершенствует таинство, а последнее содействует последующей заслуге. Поэтому тот служитель, который сообразует правоту своего намерения с [намерением] Церкви относительно первого, но не последнего, совершенствует таинство, но не обретает для себя никакой заслуги.

Ответ на возражение 2. Подражательное или шутовское намерение исключает необходимый для действительности таинства первый вид правоты намерения. Следовательно, приведенное сопоставление неудачно.

Ответ на возражение 3. Порочное намерение извращает действие намеревающегося, но не действие кого-либо еще. Следовательно, порочное намерение служителя извращает таинство в той мере, в какой оно суть его действие, но не в той, в какой оно суть действие Христа, служителем Которого он является. Это подобно тому, как если бы чей-либо слуга передал милостыню нищему со злым намерением, притом что его хозяин поручил ему это сделать с намерением добрым.

Вопрос 65. О КОЛИЧЕСТВЕ ТАИНСТВ

Теперь нам надлежит рассмотреть количество таинств, в отношении чего наличествует четыре пункта: 1) существует ли всего семь таинств; 2) взаимный порядок таинств; 3) сравнение их друг с другом; 4) все ли таинства необходимы для спасения

Раздел 1. ДОЛЖНО ЛИ БЫТЬ СЕМЬ ТАИНСТВ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что семь таинств быть не должно. В самом деле, действенность таинств зиждется на божественной силе и силе страстей Христовых. Но божественная сила одна и страсти Христовы одни, «ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10:14). Следовательно, должно быть только одно таинство.

Возражение 2. Далее, таинство является средством против обусловленного грехом двойного изъяна, наказания и вины. Следовательно, двух таинств было бы вполне достаточно.

Возражение 3. Далее, как указывает Дионисий, таинства связаны с действиями церковной иерархии. Но, по его же словам, церковной иерархии приличествует совершать три действия, а именно «очищать, просвещать и совершенствовать»[52]. Следовательно, должно быть не более трех таинств.

Возражение 4. Далее, Августин говорит, что таинства Нового Закона «уступают по числу» таинствам Закона Старого[53]. Но в Старом Законе не было таких таинств, которые бы соответствовали конфирмации и соборованию. Следовательно, их не должно считать таинствами Нового Закона.

Возражение 5. Далее, блуд, как мы уже показали (ИИ-ИИ, 154, 3), не является наиболее тяжким грехом. Но никакого таинства, которое было бы средством против других грехов, не установлено. Следовательно, не должно было устанавливать и таинство брака в качестве средства против блуда.

Возражение 6. С другой стороны, похоже, что таинств должно быть больше семи. В самом деле, таинство является своего рода священным знаком. Но в Церкви имеет место множество освящений посредством чувственных знаков, например освящение воды, алтарей и тому подобные. Следовательно, и таинств должно быть больше семи.

Возражение 7. Далее, Гуго Сен-Викторский говорит, что таинствами Старого Закона были воздаяния, десятины и жертвы[54]. Но церковной жертвой является одно таинство, которое называется Евхаристия. Следовательно, воздаяния и десятины тоже должны называться таинствами.

Возражение 8. Кроме того, существует три вида греха: первородный, смертный и простительный. Затем, средством против первородного греха является крещение, а против смертного греха – покаяние. Следовательно, помимо семи [установленных] таинств должно быть [установлено] еще одно [в качестве средства] против простительного греха.

Отвечаю: как уже было сказано (62, 5; 63, 1), таинства Церкви были установлены ради достижения двоякой цели, а именно совершенствования человека в отношении христианского богослужения и устранения обусловленных предшествующими грехами изъянов. И для обеих целей наилучшим образом подходит именно семь таинств.

В самом деле, духовная жизнь определенным образом сообразована с жизнью телесной подобно тому, как и другие телесные вещи обладают некоторым сходством с вещами духовными. Затем, человек достигает совершенства в телесной жизни двояко: во-первых, в отношении собственной личности; во-вторых, в отношении всего сообщества, в котором живет, поскольку человек по природе суть общественное животное. В отношении самого себя человек совершенствуется в телесной жизни двояко: во-первых, непосредственно, то есть, достигая некоторого жизненного совершенства; во-вторых, опосредованно, то есть, устраняя препятствия к жизни, например болезни и тому подобное. Далее, жизнь тела «непосредственно» совершенствуется трояко. Во-первых, посредством рождения, благодаря которому человек начинает быть и жить; в духовной жизни ему соответствует крещение, каковое суть духовное возрождение, согласно сказанному [в Писании]: «Банею возрождения…» и так далее (Тит. 3:5). Во-вторых, посредством роста, благодаря которому человек достигает совершенства в размере и силе; в духовной жизни ему соответствует конфирмация, в которой нам для придания сил сообщается Святой Дух. Поэтому уже крещенным ученикам было дано следующее повеление: «Вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше» (Лк. 24:49).

В-третьих, посредством питания, благодаря которому человек сохраняет силу и жизнь; в духовной жизни ему соответствует Евхаристия, в связи с чем читаем: «Если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53).