Лесса Каури - Фаэрверн навсегда (СИ)

• Название: Фаэрверн навсегда (СИ)
• Автор: Лесса Каури
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Представляем Вашему вниманию необычный, мистический и местами страшный роман «Фаэрверн навсегда», который не относится к серии «Сказки Тикрейской земли». Обстоятельства встречи Тамарис Камиди и Викера ар Нирна не оставляли для совместного будущего ни единого шанса, Ведь они такие разные: как небо и земля, как огонь и вода, как… мужчина и женщина! Сумеют ли они выполнить задуманное? Смогут ли уберечь друг друга? Захотят ли… уберечь? Масло с водой не смешивается? А это смотря как смешивать!

---

Сердце сжалось. Мэтресса Клавдия утверждала, будто прошлое имеет обыкновение возвращаться, и вопрос лишь в том, какие выводы вы сделаете, встретив его лицом к лицу и переосмыслив. Выходит, она была права… Все это время я скучала по отцу, хотя и злилась на него за то, что он пытался со свойственной ему жесткой волей вмешаться в мою жизнь, отобрать мою любовь и свободу. Впрочем, ‘любовь’ отпала сама, едва осознала, что родительское благословение и доходы мне не светят. Но свобода осталась. И ей я не собиралась делиться ни с кем!

— Чего ты застыла? — поравнявшись со мной, удивился Викер. — Не знаешь, что делать дальше?

Мне даже не пришло в голову разыскивать в нотках его голоса иронию. Не тот он был человек, этот прямой, как сармато, Воин Света. Их таких получаются самые свирепые фанатики, ибо они свято верят в то, чему их научили.

Я посмотрела в невыразимо синие серьезные глаза.

— Пришла пора прощаться, Викер! Я знаю, что делать дальше. Ты, видимо, тоже!

Он качнул головой. Натянул поводья гнедого, чуявшего жилье.

— Уговор был другим, Тами! Ты помогаешь мне, а я — тебе!

— Я думала, ты обрадуешься возможности расстаться со мной! — искренне удивилась я.

— Я тоже так думал! — буркнул он, помрачнев, и пустил коня вскачь.

Последовала за ним, зашептала молитву Великой Матери. Просила себе терпения, а ему — вразумления.

Подъезжая к городским воротам мы, не сговариваясь, натянули капюшоны плащей. Сармато висел у меня на боку, скрытый его полой, а в мече с потертой кожаной рукоятью никто не опознал бы меч паладина.

— Где сейчас отряд? — спросила я спутника. — Куда они повезли награбленное?

Он вскинулся. Слово задело его. Однако промолчал, лишь указал на северо-восток, где возвышался над городом Тризан — город-храм Первосвященника Единого бога. Государство в государстве, не дворец и не крепость, не район и не лабиринт, а все вместе.

— Придется где-то оставить коней, — пояснил Викер. — Конным в Тризан путь заказан!

— Следуй за мной, — не вдаваясь в подробности, сказала я, и повернула вороного в противоположную от Тризана сторону — в Сонный квартал.

Название свое этот район столицы получил за ленивое спокойствие, царящее на улицах днем. Здесь все казались немного не выспавшимися, вежливыми и тихими. Причина была проста — Сонный квартал бодрствовал ночью. И тогда обывателю не стоило ходить его улицами и заглядывать в его окна. Здесь обретались самые известные разбойники и воры, шлюхи и ростовщики, правители, или, как их называли ‘папы’ преступного мира. И самым главным из них был мой отец, Стамислав Камиди, или, по-свойски, Стам Могильщик. Кличку свою отец получил заслуженно, пройдя путь от наёмного убийцы до короля преступного мира столицы.

— Плохое место! — только и заметил Викер, едва мы оказались на улицах квартала.

Я кинула на него короткий взгляд и ничего не ответила. Прошлое вставало перед глазами, здесь каждый закоулок, поворот или лавочка были полны ими. Сейчас-то, насмотревшись за эти десять лет на разные семьи, я понимала, что мое детство было счастливым, и отец любил меня… как умел. Мне бы немного мудрости тогда, десять лет назад, а ему — терпения попытаться объяснить мне происходящее другими словами, не приказным тоном, руганью и криками. Говорят, будто прошлое не вернешь, и это правда! Потому что оно возвращается только по собственному желанию!

* * *

Когда она так смотрела на него, Викеру хотелось её придушить. Он не понимал этот взгляд — сумрачный, уходящий вглубь себя, не враждебный, но неприятный. Будто она осмеливалась смотреть на него с вершины — прожитых лет, опыта… Однако он знал, что старше и опытнее — интуиция не подводила в таких делах.

О Сонном квартале паладин был наслышан. Самому не доводилось здесь бывать — что делать потомку семейства ар Нирнов в богом забытом месте, где собирается всякий сброд? И сейчас с интересом оглядывался, ощущая разочарование. Район казался самым обычным — пыльные улицы, окна, плотно занавешенные шторами, хозяйки с корзинами, спешащие на рынок, босоногие мальчишки, стайками пробегающие мимо. Да, здесь было грязнее, чем в других кварталах города, ну так и народ тут жил более бедный. Ни кровавых разборок на улицах, ни продажных девок в закоулках, призывно улыбающихся накрашенным ртами и выставляющих напоказ сомнительные прелести, ни караульных, гоняющихся за преступниками. Городские патрули за время пути не встретились вообще ни разу!

Рыжая спешилась у какого-то трактира с покосившейся вывеской, слов на которой разобрать было невозможно — так её загадили голуби, рядком сидящие поверху.

Из дверей на звук бряцающей сбруи выглянул мальчишка, она поманила его пальцем, вручила монетку и приказала сторожить лошадей. Обернулась к Викеру. Выражение её лица показалось ему напряжённым, и он невольно насторожился, привычно положил ладонь на рукоять меча.

— Идём со мной! Не стоит оставаться здесь одному…

— Я могу за себя постоять! — усмехнулся Викер, многозначительно качнув клинок на поясе.

— Это не поможет! — криво улыбнулась она и толкнула дверь.

Народу внутри было немного — человек пять. Сидели за разными столиками смирно над кружками с пивом, размышляли о чём-то с одинаковыми выражениями на лицах. Викер ощутил холодок, пробравшийся по позвоночнику под волосы на затылке. Неспроста они здесь сидели…

Тамарис подошла к стойке, за которой стоял неподвижной глыбой широкоплечий парень с совершенно разбойничьей рожей.

— Налей нам пива, трактирщик, — попросила она, садясь на высокий табурет. — Жарко нынче!

Хозяин молча нацедил два стакана мутного пива и поставил перед ней. Викер побрезговал пить такое, а она отпила половину и заметила:

— Да, Зубатка, пиво здесь по-прежнему дерьмо!

Пятеро в зале, отвлекшись от кружек, посмотрели на нее с нехорошим интересом. Викер чуть развернулся, чтобы видеть их, прикидывая про себя, кто осмелится напасть первым.

— Ты меня знаешь? — удивился громила за стойкой. — Открой лицо!

Тами скинула капюшон. Трактирщик сделал шаг назад, осеняя себя охранным знаком Великой Матери. Викер невольно поморщился — отступники, оказывается, еще встречаются в столице!

— Тами! — воскликнул парень. — Глазам не верю! Тамарис!

— Не так громко, Зубатка, — засмеялась она, — не от хорошей жизни я приехала…

— Ходят слухи… — понизил голос тот, — о Фаэрверне и других монастырях.

— Это не слухи, — помрачнела рыжая. — Он здесь?

— Где ж ему быть? — удивился трактирщик.

— Как он?

— Здоров как бык и ревет по-прежнему, — ухмыльнулся парень. — И, думаю, будет дико рад видеть тебя!

— Вот в этом я сомневаюсь, — пробормотала Тами и поднялась, бросив на стойку монетку. — Мы оставили лошадей у входа с каким-то мальчонкой. Проследи, чтобы их почистили и накормили.

— Этот мальчонка — мой сын Дак! — не без гордости сообщил трактирщик. — Смышлёный, шельмец! Считает быстрее меня!

— Так тебе и надо! — улыбнулась Тами и положила руку ему на плечо: — Ужасно рада тебя видеть, Зубатка!

— И я тебя, Огонёк! — расцвёл устрашающей улыбкой парень.

Викер вдруг пожалел, что у него нет никого, кому он мог бы порадоваться так искренне! За годы служения Единому как-то ничего не осталось в жизни: ни верных друзей, ни сердечных привязанностей. Был брат, которому он верил, как себе. И именно его нож оказался у Викера между лопаток!

Рыжая подходила к лестнице на второй этаж, и её движения становились всё медленнее и медленнее. Будто на ногах повисали невидимые кандалы, делающие шаг короче. Что связывало её, монахиню Великой Матери, с этим опасным местом, в котором каждая доска кричала о крови и насилии, а тёмные пятна на полу, хоть и были замытыми, но оставались заметны? Перед двустворчатыми дверями, к которым вела лестница, она остановилась и скинула плащ резким движением, словно ей стало жарко. Викер невольно протянул руку, принимая его. Отчего-то сейчас он воспринимал Тамарис не как отступницу, не как монахиню, но как женщину, которая нуждается в поддержке. И она снова одарила его взглядом ореховых глаз, однако на этот раз сквозь неприязнь проступила на мгновение и пропала благодарность испуганного ребенка.

Она толкнула створки с резким ‘хэ’, будто била шестом.

Перед глазами предстала большая комната, увешанная оружием и доспехами, и разделённая на зоны: жилую, с кроватью, обеденным столом у окна, удобными креслами и камином у дальней стены, — справа, и слева — со шкафами, забитыми книгами, с тяжелыми сундуками. Викер никак не мог понять, кто по профессии хозяин этой комнаты? Библиотекарь? Купец? Ростовщик? Оружейник?

С кресла у камина резко поднялся огромный, как гора, седой мужчина. Несмотря на седину, черты тяжелого лица оставались красивыми, густые брови — чёрными, что создавало странный контраст с седой головой. Не говоря ни слова, он ринулся к вошедшим. Викер шагнул вперёд, вставая рядом с рыжей, но она вдруг всхлипнула, бросилась к незнакомцу, поднырнула под его руки и повисла у него на шее.