Ньевес Идальго - Черный Ангел

• Название: Черный Ангел
• Автор: Ньевес Идальго
• Издательство: Planeta
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 9788408100324

Зимой 1667 года братья Мигель и Диего де Торрес были осуждены на пожизненное изгнание из Испании. Уплыв на Маракайбо, они начинают там новую жизнь, но к несчастью их захватывают в плен пираты и продают в рабство. Таким образом они оказываются в поместье "Подающая надежды". Там Мигель встречается с племянницей хозяина, Келли Колберт. С первого взгляда между ними вспыхивает искра, но разгорится ли она в пожар любви, или угаснет от ненависти и взаимных обид?

---

Когда Мигель вошел в лачугу, таща котел с водой, его ноги приросли к полу от представшей перед ним сцены. Такого он не представлял. Келли собрала волосы в конский хвост, перетянув их простой веревкой. Рукава ее платья были закатаны до локтей. Она суетилась возле ободранной убогой постели, на которой лежала не женщина, а молоденькая девчушка, совсем еще подросток. Девчушка изгибалась и стонала, крепко стиснув пальцами грубо сшитое одеяло.

Чистенькая и опрятная сеньорита Колберт старалась успокоить девчушку, вытирая ее лоб смоченной в воде тряпицей. Мигель застыл, но Келли почувствовала его присутствие.

— Вылейте сюда, — попросила она. — Там еще греется вода?

— Да.

— Хорошо. Посмотрите, где-то здесь должны быть чистые простыни, блузки или рубашки… Словом, что-нибудь!

Мигель вылил воду в таз, а потом начал поиски. Он нашел три пары замурзанных поношенных штанов и четыре больших тряпки. С тряпками в руках он вернулся обратно. Увидев тряпки, Келли поджала губы.

— Искать другие вещи нет времени, — сказала она, протягивая руку. В эту минуту у девчушки начались очередные схватки, и бедняжка издала душераздирающий, нечеловеческий вопль. — Тише, милая, тише, успокойся, — ласково прошептала Келли, целуя девчушку в лоб. — Все будет хорошо, и у тебя будет прелестный малыш.

Мигель почувствовал в груди глухой удар, его будто молотом ударили. Неужели он и вправду имел дело с племянницей Колберта? Нежность, с какой она заботилась об этой чернокожей девчушке, пробила броню, защищавшую сердце старшего де Торреса. Он и за тысячу лет не представил бы такое.

Еще один вопль. Рабыня скорчилась и заплакала, отчаянно вцепившись в запястье Келли.

— Мне больно, мамзель, — простонала она, — очень больно.

— Я знаю, солнышко, знаю, но ты должна быть сильной и помочь мне принять твоего ребенка.

Девчушка кивнула, но следующие схватки изогнули дугой ее худенькое тело.

— Я хочу, чтобы Вы вынули его оттуда! — молила негритянка, сжимая живот руками. — Достаньте его сразу!

Мигель стоял, как вкопанный. Он понимал, как трудно приходилось англичанке, изо всех сил старавшейся удержать и успокоить роженицу. Он взял бы на себя ее заботы, но не мог двинуться с места, это было выше его сил. Тем не менее, Мигель догадывался, что если они с Келли не сделают что-нибудь прямо сейчас, малышка и ее ребенок могут умереть. Он положил вещи на матрас в ногах негритянки, взял Келли за плечи, отодвинул девушку в сторону и занял ее место. Одной рукой он обхватил запястья девчушки, а вторую положил ей на живот, не давая ей двигаться.

От нежданно подоспевшей помощи Келли стало легче. Она подложила чистые вещи под ноги девчушки и сглотнула набежавшую слюну. Неожиданно ее одолели сомнения. На Келли давило сознание того, что она несла в своих руках две человеческие жизни, ни больше, ни меньше, а ее представления о подобного рода делах были весьма смутны. Один раз она видела со стороны рождение ребенка, но сопричастность к такому событию приближала людей к бессмертию, к их возрождению в новой жизни при каждом рождении ребенка.

— Боже мой, — тихо пробормотала Келли.

— Мне не следовало бы находиться здесь, — услышала она голос Мигеля.

— Мне нужна Ваша помощь.

— Послушайте, сеньорита…

— Нет, это Вы меня послушайте! Она сама почти что девочка, это ее первые роды, и у нее очень узкий таз. Если мы не поможем ей родить, она умрет. Это вы понимаете? — Келли была возбуждена и уже не скрывала своих чувств. — Да пропади она пропадом Ваша проклятая испанская гордыня, если вы бросите меня сейчас!

Мигель ничего не ответил, только надавил посильнее на живот роженицы, чтобы облегчить ее труд. Он отвернулся, когда она раздвинула ноги. Под его рукой дергалось и извивалось истерзанное тело девчушки, а крики боли вонзались в уши. И только тихий голос Келли, успокаивающий негритянку и призывающий ее тужиться, проливался бальзамом на его душу.

— Вот так, так, умница, — шептала Келли, — а сейчас тужься, тужься, милая, я уже вижу головку. У тебя будет очень красивый малыш. Тужься сильнее, еще немного, осталось совсем чуть-чуть.

Сердце Мигеля колотилось у него в ушах. Он чувствовал себя непрошеным самозванцем, вторгающимся в действо, свидетелями которого являются исключительно женщины и врачи, но бурная радость Келли заставила его взглянуть на происходившее. В животе Мигеля все перевернулось, когда он увидел кровь. На долю секунды его глаза встретились с глазами англичанки, но он тут же отвел взгляд.

— Вы же не скажете мне, что напуганы, правда? — пошутила Келли, несмотря на серьезное положение, а затем отвернулась от Мигеля и продолжила свое дело.

Под вой освобождения между ног девчушки появилась головка, покрытая темным пушком. Словно во сне Мигель увидел, как Келли бережно подхватила головку ребенка и с большой осторожностью тянула ее, пока не появилось одно плечико, а затем и другое. Секунды сделались для Мигеля бесконечными; капли пота, покрывающие лоб, падали ему на глаза…

Роженица, наконец-то, расслабилась, и тогда он увидел Келли, державшую в ладонях младенца цвета кофе с молоком, соединенного со своей матерью похожей на веревку пуповиной. Мигель посторонился, не упуская подробностей. Новорожденный издал протестующий крик, и на лице девушки появилась удовлетворенная улыбка. Мигель наблюдал, с какой нежностью показывала она ребенка гордой, как наседка, негритянке. Келли только что перерезала пуповину, окончательно отделив ребенка от матери, и тем самым завершила свою работу. Она положила младенца на грудь негритянки и подняла взгляд на Мигеля. Блеск ее глаз от сознания выполненного долга превратил их в два изумительно прекрасных драгоценных камня.

— То, что осталось, я могу сделать одна, — сказала Келли, — только принесите мне, пожалуйста, воды.

Большего Мигелю и не нужно было. Он вышел из хижины, налил горячей воды, принес ее Келли и снова вышел на улицу. Дул сильный ветер, предвещавший грозу. Мигель жадно вдыхал его, и не мог надышаться, словно провел несколько часов вообще не дыша. Он едва не терял сознание, у него кружилась голова, как при морской качке. Он был поражен и очарован. Какого черта! Мигель откинул голову назад и сжал губы, преисполнившись гордостью оттого, что, в конечном счете, он приобщился к чуду рождения.

В хижине Келли вымыла ребенка и мать, уложила их поудобнее и собрала запятнанную кровью

одежду. Мигель услышал, как она тихо восхваляла мужскую силу. Через несколько минут Келли вышла с кучей окровавленного тряпья. Мигель взял тряпье из рук Келли и швырнул его в огонь. Келли устало опустилась на землю возле колодца. Вздохнув, она помассировала шею, посмотрела на испанца и спросила:

— Вы устали, да?

Мигель прислонился к краю колодца и ничего не ответил. Келли представлялась ему прекрасным

видением прошлых раз, хотя сейчас ее платье было запачкано кровью, а волосы растрепались, и она ничем не была похожа на обычную утонченную и изысканную сеньориту. И все же Мигель подумал, что он никогда не видел более красивой девушки.

Келли рассмеялась. Она распустила волосы, и теперь они золотистыми волнами падали ей на лицо

и плечи. Девушка тряхнула головой, откидывая их назад. Она вдруг обратила внимание на свое платье.

— Я стала нелепой и смешной.

— Вовсе нет. Вы прекрасны.

Их взгляды встретились, но на этот раз Мигель не отвел в сторону свой взгляд, а устремил его на

губы девушки. Келли встала, не обращая внимания на протянутую ей мужскую руку. Ей вдруг стало неловко, возможно, оттого, что она ждала от испанца чего угодно, только не галантности. Заметив, что покраснела, Келли сделала вид, что отряхивает юбку.

— Спасибо Вам за помощь.

— Это было ужасно — пробормотал Мигель.

— Не говорите так, — Келли посмотрела на него, — рождение ребенка это нечто очень прекрасное.

— Конечно. И очень болезненное.

— С этим нельзя не согласиться.

— В таком случае мне трудно понять тягу женщин к продолжению рода.

— Это чистой воды инстинкт. Для того, чтобы Вы родились, Вашей матери пришлось пройти через

то же самое. Или Вы считаете, что пришли в этот мир в сундуке?

Неожиданная, открытая улыбка Мигеля обезоружила Келли. Всегда угрюмое лицо испанца

удивительным образом преобразилось. Девушка снова осознала, насколько привлекателен этот мужчина, и на ее лице отразилось жгучее искушение погрузить пальцы в его черные волосы. Ее глаза задержались на его зеленых озерах, которые несмотря ни на что таили в своей глубине сдерживаемую ярость. Келли догадывалась, что этот мужчина мог осложнить ее жизнь.

Келли отошла от него подальше, изящно наклонив голову в знак благодарности. Он вел

себя необычно, и Келли не забыла бы этого, однако что-то призывало ее держать между ними дистанцию. И все же низкий мужской голос задержал ее: