Джеймс Клавелл - Тайпан

• Название: Тайпан
• Автор: Джеймс Клавелл
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-389-12876-7

Южный Китай в 1840–1841 годах. Европейские торговцы и авантюристы впервые начали проникать в Китай, сказочно богатую, полную опасностей и загадок страну. Жизнью платили эти люди за слабость, нерешительность и незнание обычаев Востока. И в это время англичанин Дирк Струан поставил себе целью превратить пустынный остров Гонконг в несокрушимый оплот британского могущества и подняться на вершину власти, став верховным повелителем – тайпаном.

«Тайпан» – это первый роман из саги о Благородном Доме Струанов.

---

– Только не к моим, нет. И вам это хорошо известно. Но я вот что скажу: когда в парламенте услышат об этом договоре, вот тогда и придет час расплаты, помяните мое слово.

Купер закурил сигару:

– Здесь я, пожалуй, соглашусь с вами. Это поразительный документ, мистер Брок. Особенно в наше время, когда все европейские державы захватывают земли, где только можно, и рвутся к власти.

– Соединенные Штаты, я так полагаю, остаются выше этого? – Лицо Брока стало жестким. – А как насчет ваших индейцев? А покупка Луизианы? Испанская Флорида? Вы уже посматриваете на Мексику и на русскую Аляску. В последней почте говорилось, что вы даже пытаетесь прибрать к рукам Канаду. А?

– Канада американская, а не английская. Мы не будем воевать с вами из-за Канады, она присоединится к нам по своей доброй воле, – ответил Купер, скрывая беспокойство.

Он подергал себя за бачки и плотнее запахнул сюртук, чтобы защититься от пронизывающего ветра. Купер понимал, что война с Британской империей сейчас будет катастрофой и погубит компанию «Купер и Тиллман». Черт бы побрал войны! Но при этом он знал и то, что Штатам рано или поздно придется воевать за Мексику и Канаду, если не отыщется иного решения. Точно так же, как Британии пришлось воевать с Китаем.

– Никакой войны не будет, – сказал Тиллман, дипломатично пытаясь успокоить своего компаньона. Он вздохнул и пожалел, что сейчас не у себя в Алабаме. Вот где человек может жить как джентльмен. Там не придется каждый божий день иметь дело с проклятыми англичанами, или с богохульствующим и сквернословящим отребьем вроде Брока, или с самим дьяволом во плоти вроде Струана, или даже со старшим партнером Джефферсоном Купером, который считает Бостон пупом земли и по молодости лет не имеет представления о сдержанности. – И эта война уже закончилась, к лучшему то или к худшему.

– Помяните мои слова, мистер Тиллман, – обратился к нему Брок. – Этот растреклятый договор ничего не дает ни нам, ни им. Нам нужно было закрепиться на Чушане и открыть порты на материковом побережье. Через пару-тройку недель воевать придется снова. В июне, когда ветер посвежеет и погода установится, флоту опять плыть на север к Бэйхэ, это уж как пить дать. А если дело дойдет до драки, как, спрашивается, мы сможем закупить чай и шелка, когда время придет? В прошлом году торговля почти остановилась из-за войны, в позапрошлом вообще прекратилась, да еще в придачу весь наш опиум забрали на выкуп. Восемь тысяч ящиков только у меня одного. Мне это обошлось в два миллиона таэлей серебром. Наличными.

– Ну, эти-то деньги не пропали, – возразил Тиллман. – Ведь тогда Лонгстафф приказал нам расстаться с ними. Чтобы спасти наши жизни. Он выдал нам бумагу от имени британского правительства. Да и в договоре это есть. Нам должны вернуть шесть миллионов таэлей серебром за конфискованный опиум.

Брок грубо расхохотался:

– Вы думаете, парламент признает писульку Лонгстаффа? Господи, да любое правительство вылетит из своих кресел в мгновение ока, стоит ему лишь заикнуться о выделении денег для уплаты за опиум! А что до шести миллионов по договору, так все это пойдет в счет военных издержек. Я знаю парламент получше вас. Мой совет вам обоим: помашите своим пятистам тысячам таэлей ручкой. Так что, если мы ввяжемся в войну и в этом году, торговли опять не будет. А не будет торговли, мы все вылетим в трубу. Вы, я, любой китайский торговец. Даже Благородный Дом, чтоб он провалился ко всем чертям!

Резким движением Брок вытащил часы из кармана. Церемония должна была начаться уже час назад. Время уходит, подумал он. Да, но не для компании «Брок и сыновья», Господь свидетель. Семнадцать лет Дирку сопутствует добрый йосс, но теперь настала пора перемен.

Брок с торжеством подумал о своем втором сыне, Моргане, который умело – и безжалостно – управлял всеми их вкладами в Англии. Он спрашивал себя, удалось ли Моргану подорвать влияние Струана в парламенте и банковских кругах. Клянусь Господом, мы еще пустим тебя ко дну, Дирк, думал он, и твой Гонконг вместе с тобой!

– Какого черта, почему не начинаем? – раздраженно бросил он и заторопился к морскому офицеру, который расхаживал взад-вперед рядом с шеренгами морских пехотинцев.

– Что с тобой творится, Джефф? Ты же знаешь, что он прав насчет Гонконга, – заговорил Тиллман, когда Брок отошел достаточно далеко. – Тебе следовало бы дважды подумать, прежде чем задирать его.

Купер слабо улыбнулся:

– Брок так чертовски самоуверен. Ничего не мог с собой поделать.

– Если Брок прав относительно нашего полумиллиона таэлей, мы банкроты.

– Да. Но Струан потеряет в десять раз больше, если выплата не состоится. Так что деньги он получит, можешь не сомневаться. Ну а вместе с ним получим свое и мы. – Купер посмотрел вслед Броку. – Как ты думаешь, ему известно о нашей сделке со Струаном?

Тиллман пожал плечами:

– Не знаю. Одно скажу: насчет договора Брок прав. Это глупость. Он еще влетит нам в копеечку.

Последние три месяца компания «Купер и Тиллман» действовала как тайный агент Благородного Дома. Британские военные корабли блокировали Кантон и устье Жемчужной реки, и английским купцам было запрещено торговать с китайцами. Лонгстафф – по совету Струана – наложил это эмбарго как еще одно средство ускорить подписание мирного договора, зная, что склады в Кантоне буквально завалены чаем и шелком. Но поскольку Америка не объявляла войны Китаю, американские корабли могли беспрепятственно проходить в порт, показывая нос английским фрегатам. Поэтому компания «Купер и Тиллман» закупила четыре миллиона фунтов чая у Чэнь-цзе Жэнь Ина, или Жэнь-гуа, как его прозвали европейцы, – самого богатого китайского купца, и переправила все это в Манилу, якобы для испанских торговцев. В Маниле испанский чиновник за солидную взятку выдал необходимые разрешения на ввоз и вывоз, и чай был перегружен – беспошлинно – на клиперы Струана, которые на всех парусах полетели в Англию. С Жэнь-гуа расплатились опиумом с целого корабля, который Струан доставил в укромное место на побережье.

Гениальный план, думал Купер. Каждый получил нужный товар. Но мы заработали бы целое состояние, если бы американские корабли могли доставлять чай непосредственно в Англию. И Купер в который раз стал проклинать британские Навигационные акты, воспрещающие любым судам, кроме британских, доставлять грузы в английские порты. Черт их всех побери, негодовал он, мир принадлежит им!

– Джефф!

Купер проследил направление взгляда своего компаньона. Какое-то короткое мгновение он не мог отыскать в переполненной гавани то, что привлекло внимание Тиллмана. Наконец он заметил баркас, отчаливший от флагманского корабля, и в нем – высокого рыжего шотландца, который был столь могуществен, что заставил сам парламент служить своим целям и вовлек в войну величайшую державу на земле.

– Было бы, наверное, слишком наивно надеяться, что Струан не доплывет до берега.

Купер рассмеялся:

– Ты несправедлив к нему, Уилф. Да к тому же у моря никогда не хватит дерзости его тронуть.

– Может быть, и хватит. Давно, ох, давно пора. Клянусь всем, что есть в мире святого.

Дирк Струан стоял на носу баркаса, нырявшего вверх-вниз на невысокой волне. И хотя время начала церемонии уже прошло, он не поторапливал гребцов, зная, что без него она все равно не состоится.

Баркас находился в трехстах ярдах от берега. Боцманское «так держать» приятно пророкотало, растворяясь в бодрящем северовосточном муссоне. Далеко впереди и в вышине ветер набирал силу и гнал облака с материка, через остров и дальше, в открытый океан.

В гавани было тесно от кораблей – сплошь британских, не считая лишь нескольких американских и португальских. Торговые суда всех размеров. До войны «купцы» стояли бы на якоре в Макао, крохотном португальском поселении, построенном на выступающем в море пятачке земли в сорока милях к юго-западу от Гонконга, по ту сторону огромного устья Жемчужной реки. Или у острова Вампоа в тринадцати милях южнее Кантона. Китайские законы запрещали кораблям европейцев подходить к Кантону ближе этого острова. Императорским указом вся торговля с Европой концентрировалась в этом городе. Если верить слухам, за его стенами жило свыше миллиона человек. Но ни один европеец не знал этого наверняка, поскольку ни один еще никогда не ходил по его улицам.

С древних времен китайцы придерживались в отношениях с европейцами самых жестких законов, практически закрывавших для них страну. Негибкость установившейся системы, недостаточная свобода для европейских коммерсантов появляться там, где им вздумается, и торговать так, как им хочется, и послужили причиной войны.

Когда баркас со Струаном проплывал мимо одного из торговых кораблей, несколько детей помахали ему с палубы, и он помахал им в ответ. Хорошо, подумал он, что у ребятишек будет наконец-то свой дом, настоящий дом на собственном куске твердой земли. С началом войны всех британских подданных в целях безопасности эвакуировали на корабли. Всего их набралось примерно сто пятьдесят мужчин, шестьдесят женщин и восемьдесят детей. Некоторые семьи кочевали с одного корабля на другой без малого год.