Сергей Устинов - Кто не спрятался

• Название: Кто не спрятался
• Автор: Сергей Устинов
• Жанр: Детектив

---

Впрочем, сейчас он выглядел вполне прилично. Поэтому я, проходя мимо, кивнул и поинтересовался:

- Как Алла поживает?

Он заулыбался во весь рот, сверкнув ровным рядом искусственных зубов, и оттопырил вверх костлявый большой палец.

- Трое внуков! - и вдруг заторопился полушепотом: - А ведь я того... в завязке! Двенадцать годков уже - ни капли! Человек! Как зашился... - он выразительно похлопал себя по пояснице, - так ни-ни!

- То-то, я смотрю, нос у тебя, как у гончей, на запах тянется, иронически протянул Дыскин, один за другим выдвигая ящики бюро, - суешь его в каждый стакан.

- Во-во, - энергично закивал Трофимыч, не заметивший дыскинской иронии. Как завязал я, чой-то нюх у меня на это самое сделался, точно как у собаки. Природа, видать, свое берет. "Пшеничную" от "Сибирской" по запаху отличаю. А уж партейное вино или, к примеру, сухенькое... Там, в квартире-то, где убитый, значит, бутылка красивая была, не видал такой никогда. Вот и сунулся понюхать, - оправдывался он, - а в стакане-то...

- Стоп, - напряженным голосом сказал вдруг Дыскин, выдвигая самый нижний ящик.

Мы все сорвались со своих мест и столпились вокруг. На дне ящика лежал обычный молоток-гвоздодер с резиновой ручкой, на его торце даже невооруженным глазом была видна запекшаяся кровь. Рядом валялась большая связка ключей.

- Вот они, ключики, - неожиданно заблажил в наступившей тишине Панькин. Ну, Малюшко, подлец, ну, ты у меня ответишь по всей строгости!

- При чем здесь Малюшко? - резко повернулся к нему Дыскин.

- А при том!

И быстро, захлебываясь, начал объяснять, что у них в доме на последнем этаже между подъездами специальные коридоры устроены, чтобы, значит, если где-то лифт поломается, можно было через другой подъезд пройти - и не вверх топать, а вниз, но что переходы эти, покуда лифты целы, закрыты обычно, потому как несознательные жильцы спокойно могут там целые склады устроить, загромоздить, сами понимаете, проходы, а пожнадзор...

- Малюшко при чем? - нетерпеливо оборвал этот поток Дыскин.

Малюшко оказался при том, что ключи от всех переходов должны храниться у каждого лифтера и передаваться по смене. Этот же разгильдяй держал их в ящике стола, а поскольку на месте ему, раздолбаю, все время не сидится - то перед подъездом прохаживается, то к кому-нибудь из жильцов зайдет, - ключики у него натуральна стибрили.

- Давно? - деловито поинтересовался Дыскин.

- С неделю, - почесал в затылке домоуправ. - Да вы его, сукина сына, спросите.

- Спросим, - многообещающе ответил Дыскин. И началась привычная суета. Понаехали все те же персонажи - от валиулинских сыщиков до эксперта НТО Гужонкина. Фотографировали, брали пальчики, составляли протоколы осмотра и изъятия. Время от времени задвинутых в угол Панькина и Трофимыча просили подойти, поставить подпись - дескать, лично присутствовали и свидетельствуют. А я стоял в сторонке, смотрел на все это и думал, что на этот раз Витька, кажется, нокаутировал сам себя. Всерьез и надолго. Возможно, так, что уж больше не подняться. Особую роль, конечно, играли эти самые ключики, мне было ясно. Теперь Байдакову могут вменить заранее обдуманное намерение. В убийстве с корыстной целью, отягощенному состоянием опьянения...

В очередной раз поставив закорючку под протоколом, Трофимыч привалился к стене рядом со мной и ни с того ни с сего продолжил прерванную тему:

- Так вот я и говорю, в стакане-то там "Алабашлы" было...

- В каком стакане? - не понял я.

- Ну там, где покойничек, стало быть. В одном портвейн этот, португальский, что ли, как в бутылке, а в другом "Алабашлы", четыре тридцать бутылочка. Тут "Алабашлы" - он ткнул длинным заскорузлым пальцем в сторону Витькиного бюро, - и там "Алабашлы". Меня не запутаешь, нет, - Трофимыч втянул воздух носом, словно еще раз принюхиваясь.

Неисповедимы пути, которыми бегают нейроны по нашим извилинам, или как там это происходит! Почему-то именно сейчас обрела нормальное состояние та мысль шиворот-навыворот, не до конца пришедшая мне в ванной убитого Черкизова. Я, как наволочку, вывернул ее лицом с изнанки и получил нечто готовое к употреблению. Я вдруг снова отчетливо увидел, как Панькин двумя руками проворно крутит краны, крутит и крутит, озабоченно приговаривая: "Хлестало-то небось, хлестало..." И осознал, что если убийство произошло накануне между семью и девятью вечера, то к десяти утра, когда наконец перекрыли стояк, там должно было не просто залить квартиру, там должны были рухнуть потолки в нижней и двух последующих. "Что из этого следует?" - напряженно думал я. А следует из этого, что кто-то входил в квартиру под утро. Заткнул сливное отверстие ванны и до отказа открыл краны.

Для чего? Вероятно, для того, чтобы привлечь внимание к убийству. Зачем еще? Значит, кто-то знал, что Витька совершил убийство, и хотел, чтобы об этом как можно скорее узнали другие. Чтобы Витьку задержали тепленьким, с поличным. И если так, то этот план удался на все сто.

И тут я вспомнил про стакан. Стаканы были одинаковые, чешские, с рисунками старинных автомобилей на стекле. Но, если верить Трофимычу, в одном был португальский портвейн, в другом "Алабашлы". Это если верить... Впрочем, гадать нечего: экспертиза определит, так ли это, без труда. Предположим, определит. Тогда получается, некто, входивший в квартиру под утро, имел от нее ключи - раз, Два - имел стакан с отпечатками Байдакова, который мог подменить на тот, что стоял на столике. Цель? Все та же: как можно скорее свести все нити к Витьке.

Бред. Откуда у него мог взяться именно такой - чешский, с автомобилем стакан, а на нем Витькины отпечатки? Бред! Или не бред?

Если уж додумывать до конца, тот, входивший под утро, мог ведь и деньги, и ключи, и молоток подкинуть в квартиру Байдакова. Тогда Витька вообще не убивал? Я фантазирую. Я фантазирую. Я очень сильно фантазирую.

Но краны? Но стакан? Кому может быть нужен такой наворот? Зачем так сложно? Почему не просто убить? Почему обязательно спихнуть вину на Витьку? Я фантазирую или нет, черт возьми?

Обыск заканчивался. Вещдоки изъяли, подписали протокол. Ушли понятые, уехали валиулинские сыщики.

- Поплыли, чего застыл? - ткнул меня в бок Дыскин. - Больше тут делать нечего, надо только дверь опечатать.

Я вышел на лестничную площадку, чуть не споткнувшись о порог. Кому это могло быть нужно? И зачем? И было ли на самом деле? Ответов я не знал.

6

Заложив руки за спину, Валиулин расхаживал по своему кабинету, нагнув вперед голову, как молодой бычок. Молодой бычок в толстых выпуклых очках.

- Значит, стакан и краны, - повторил он.

Я, сидя в уголочке, согласно кивнул.

- Молодец. Вот только стакан-то у нас, вернее, в НТО, а краны мы уже к делу не подошьем. С кранами ты фраернулся, сыщик, а?

- Я не сыщик, я участковый инспектор.

- Не-ет, - протянул Валиулин. - Ты - сыщик. И я тебя за тем туда и посылал.

- Ты меня не за этим посылал.

- Верно. Я тебя посылал искать мне наводчика. Нашел? Я развел руками:

- Валера, побойся Бога. Я второй день работаю. А тут такие дела...

- Не нашел, - констатировал Валиулин. - И между прочим, если б нашел было бы весьма странно. Тут не два, а двести двадцать два дня искать можно. Ищите и обрящете. Ладно, иди, спасибо за информацию.

Я уже стоял в дверях, когда он вдруг сказал:

- Кстати, паренек твой, Байдаков, уже все вспомнил.

- Как вспомнил? - замер я.

- Очень просто. Написал чистосердечное. Как вывалили перед ним весь букет: купюры, пальчики на стакане, молоток, так сразу и вспомнил.

- И что рассказывает?

- Ну, что. Пили, говорит, вместе. Поссорились - из-за чего, не помнит. Дал ему молотком по голове. Простая такая история. - В голосе Валиулина мне послышалась усмешка.

- А деньги как к нему попали?

- Ключик от сейфа висел у покойного на шее. Оттуда он его и сорвал, даже красный след остался. Кстати, ключик этот нашли у Байдакова в куртке, за подкладку он завалился. Каково, а?

Мне показалось, что Валиулин то ли сам не верит, то ли, наоборот, гордится таким обилием доказательств.

- А ключи от переходов?

- Вот тут отрицает, - Валиулин развел руками. - Тут сам понимаешь: заранее обдуманное. А все остальное - вспомнил. Впрочем, материалы уже у следователя, к нам они больше не относятся.

Я повернулся, чтобы идти.

- Занимайся делом, - сказал мне в спину Валиулин.

Когда я вошел в нашу комнату, маленький, аккуратный Дыскин сидел на своем месте, а напротив него громоздилась огромная молодая девка в каком-то сером балахоне и с папиросой в углу рта.

- Вот, - не сказал, а провозгласил при виде меня Дыскин, указуя на меня перстом. - Вот пришел твой новый начальник. Все как положено: я был к тебе добрый...

- Ты добрый... - успела ядовито вставить девка.

- ...а он будет злой. Он тебя в два счета в ЛТП заправит.

- Меня в ЛТП заправить - легче в космос запустить, - хрипло захохотала она сквозь дым и стала загибать пальцы.