Сергей Устинов - Неустановленное лицо

• Название: Неустановленное лицо
• Автор: Сергей Устинов
• Издательство: АО "Торговый дом «Локид»
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-87952-027-7

---

– Виктор Сергеевич, да, конечно же, ничего вы не обязаны! Я ведь сейчас просто пришел к вам побеседовать и прошу мне помочь. Но вы же понимаете, – прибавил я доверительно, – мы убийство расследуем, а не кражу белья во дворе. Вот вы тут о процессуальных нормах толковали. Если настаиваете, мы можем пригласить вас к нам, официально, повесткой. Вам предложат как свидетелю расписаться в том, что об ответственности за дачу ложных показаний вы предупреждены. Вот тогда уже вы будете обязаны...

В этом месте он прервал меня, добродушно макнув рукой: дескать, чего уж там, и улыбнулся мне в ответ еще более широко, чем я. Это была просто выставка-продажа улыбок.

– И кстати, – заключил я, – обратите внимание, что я попросил рассказать о ваших личных отношениях с убитой. Слово интимные употребили вы.

Горовец заерзал в кресле. Видно, он прикидывал, что может быть мне известно, вернее, что могло быть известно Петровой и Пырсиковой. Наконец он принял решение. Для начала это выразилось в том, что он повольнее устроился на подушках и изобразил ухмылку типа: “здесь все свои ребята”.

– Да что это я, ей-богу! Ольга была женщина незамужняя, я холостой, что тут зазорного?

Я молчал, чувствуя, что теперь он будет говорить без понукания.

– Ну, было, было, – действительно продолжал Горовец. – Да и то сказать – что было-то? Легкий романчик, а уж вам небось наговорили с три короба! Ох, люди, ну, языки!

– Давно? – спросил я, ощущая, как ширится во мне неприязнь к этому человеку.

– Что давно?

– Романчик. Давно был?

– Да как сказать. Если честно, этой зимой началось, а к весне, почитай, все кончилось.

– Что так?

– Господи, ну и вопросы вы задаете! Сами-то женаты?

Это было настолько неожиданно, что щеки мои помимо воли вдруг стали наливаться краской, и я впервые в жизни чуть было не крикнул сакраментальное: “Здесь вопросы задаю я!” Но сдержался и коротко ответил:

– Нет.

– Ну вот! – радостно отреагировал он. – Значит, должны понимать. У мужчины и женщины возникло вполне естественное влечение друг к другу, потом прошло. Что ж, по-вашему, в наши-то годы обязательно любовь до гроба?

– И как вы расстались? Спокойно?

– Естественно! Как вполне интеллигентные люди. Или вы думаете, что меня на пятом десятке вдруг пронзила роковая страсть к этой корреспонденточке и я застрелил ее в порыве ревности? – Он оскорбительно рассмеялся, а меня покоробило, хотя оскорбление было направлено на убитую Ольгу. Впрочем, может быть, именно поэтому у меня возникло желание тоже сказать ему что-нибудь приятное.

– Ну почему же, – заметил я, окидывая Горовца оценивающим взглядом. – Вдруг наоборот, Ольгу пронзила роковая страсть?

– Вы не намекайте, не намекайте, – усмехнулся он. – Я себя в зеркале каждое утро вижу. Это вы по молодости лет пока думаете, что женщину привлекают в мужчине бицепсы, широкие плечи или физиономия, как у Марлона Брандо. Все это, дорогой блюститель порядка, годится в крайнем случае для первого впечатления. Женщины между тем существа гораздо более тонкие, чем принято думать. Им мудрейшей природой дан изумительный дар – начиная с, какого-то момента видеть своего мужчину примерно таким, каким он сам себя ощущает. Мы к иной красавице подойти боимся – ах, думаем, это не про меня! Я не такой, я не этакий, близорукий, спина сутулая! Квазимодо не имел права влюбляться в Эсмеральду, а вот взял и влюбился! Так вот, я однажды решил, что буду отныне человек – без единого комплекса. Да, маленький, толстый, некрасивый. Ну и что? Меня это не смущает, значит, и женщину не смущает! Она сама, если захочет, найдет во мне уйму положительных качеств: я, например, талантливый, удачливый, остроумный, – я умею женщину развлечь, у меня деньги, машина, квартира. Да разве с этим ваши бицепсы могут сравниться?!

– И которое из ваших качеств прельстило Ольгу? – поинтересовался я.

– Не знаю, – ответил Горовец, утомленно откидываясь в кресле. – Не спрашивал. Как видите, я не скрываю того, что люблю женщин, и женщины отвечают мне взаимностью. Простите, но Ольга была в моей жизни всего лишь эпизодом.

– Вы часто бывали у нее дома?

– Никогда не бывал. Только подвозил до подъезда. Она же в коммуналке жила, у нее соседи, кажется, были какие-то склочные.

– Она не говорила подробней, что за склоки?

– Говорила, да я слушал вполуха. Меня, знаете ли, это мало интересовало. Что-то там у них было с обменом. А, вспомнил! Раньше в квартире жила еще одна старушка, потом она умерла, и эти ее соседи забрали себе вторую комнату. И как только все оформили, сразу стали предлагать Ольге разъехаться. Но квартирка-то у них маленькая, и однокомнатную для Ольги предлагали только где-то у черта на куличках. Она отказывалась, они ей сначала деньги предлагали, потом скандалить начали, третировали ее как-то. В подробности я не вникал. Предложил один раз помочь, если надо, подключить кое-какие связи в исполкоме, в милиции. – Он приумолк, вскользь глянув, какое впечатление производят на меня его слова.

Но я хранил непроницаемый вид.

– И что же она ответила?

– Сказала, не надо. Пообещала, что сама с ними разберется.

– Каким образом?

– Не знаю, – ответил Горовец, подумав. – Не спрашивал.

– Она знакомила вас с какими-нибудь друзьями?

– Нет, мы больше к моим ходили.

– Может быть, рассказывала о ком-то?

– Может быть. Но я не помню. Все они любят рассказывать... Особенно по утрам... Я же вам сказал, это было не больше, чем эпизодом.

Он нетерпеливо схватился за подлокотники кресла, давая мне понять, что разговор подошел к концу. Но я еще задал не все свои вопросы.

– А вы не знаете, после вас у нее кто-нибудь появился?

– Понятия не имею! – решительно ответил он, но мне показалось, в глазах его что-то мелькнуло.

– Скажите, Виктор Сергеевич, а о ком она могла писать в этой своей юмористической повести? “Дневник женщины”, кажется. Вы о нем слышали?

– Слышал, – ответил Горовец нехотя. – Да только она ведь его читать никому не давала, одни разговоры вокруг. Я всегда считал, что это очередной ее фокус.

– Очередной? – переспросил я. – А какие были перед ним?

– Не знаю! – неожиданно зло воскликнул он. – Что вы к словам придираетесь? – Но тут же взял себя в руки и продолжал спокойней: – Это просто выражение такое. Я вам сказал: больше ничего не знаю. Что мог, то рассказал. А теперь простите, мне тоже нужно работать.

На этот раз он действительно встал, но я остался сидеть на месте.

– У меня к вам, Виктор Сергеевич, есть еще один вопрос.

– Если один, то давайте, – согласился он и демонстративно взглянул на часы.

– Только один, – подтвердил я. – Расскажите, пожалуйста, что вы делали в воскресенье, начиная с часов шестнадцати.

Горовец с размаху упал обратно в кресло.

– О-о, – протянул он, – это уже серьезно. Вы подозреваете меня в убийстве?

– Слишком сильно сказано, – ответил я, пожимая плечами. – Но такой вопрос мы будем вынуждены задать всем, кто так или иначе был связан с убитой.

– Пожалуйста, – сказал он, откидываясь назад и закатывая глаза. – В воскресенье весь день я находился дома, работал. А в половине седьмого вечера поехал в Дом кино, на просмотр. Там была новая картина итальянского режиссера Серджио Леоне, слышали, конечно? После этого я сидел в ресторане, можете проверить. Там я, кстати, познакомился с Лизой, вы ее сегодня видели. Как я провел ночь, рассказывать? – В голосе его была насмешка.

– Пока не надо, – сказал я сдержанно. – А кто может подтвердить, что вы сидели на просмотре?

– Ну, зал там примерно на тысячу человек. Так он был полон – Серджио Леоне, знаете ли, очень популярный режиссер. – Теперь Горовец смотрел на меня уже с откровенной издевкой.

Этим меня, слава Богу, уже давно не прошибешь: работа выучила. Поэтому я продолжал спокойно, почти ласково:

– Вы, наверное, не поняли, Виктор Сергеевич. Я спрашиваю, нет ли кого конкретного, с фамилией, с адресом, кто сидел рядом с вами во время сеанса и мог бы подтвердить, что вы никуда не отлучались?

– Чего нет – того нет, – развел руками Горовец. – Сел на свое место, кто там был рядом – не помню.

– Значит, твердого алиби на тот момент, когда было совершено убийство, у вас не имеется, – констатировал Я. Горовец даже привстал с кресла.

– Вы что себе позволяете? – спросил он угрожающе. Теперь настал мой черед делать удивленное лицо.

– Называю факт – больше ничего. Ах, вот вы о чем, – рассмеялся я, будто только что догадавшись. – Так ведь отсутствие алиби еще ни о чем не говорит! Наличие – говорит, а отсутствие – значит просто отсутствие. И только вкупе с другими фактами... Понимаете?

– Понимаю, – проворчал он.

Но, провожая меня до лифта, Горовец снова сделался сама любезность:

– Всего доброго, очень рад был познакомиться, если будут еще вопросы, обязательно звоните...