Андрей Васильев - Файролл. Снисхождение. Том 1

• Название: Файролл. Снисхождение. Том 1
• Автор: Андрей Васильев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2017

Та цель, которую поставили перед журналистом Харитоном Никифоровым, известном в игре «Файролл» под именем Хейгена из Тронье, становится все ближе и ближе, но и препятствия, отделяющие его от нее, тоже становятся все сложнее и сложнее. Горные кручи, гиблые места и враги всех мастей – это то, с чем он сталкивается почти непрестанно. И если бы не собственная смекалка и несколько друзей – быть бы ему вы проигрыше. А так – еще поглядим, кто окажется победителем.

---

– Увы, – поддержал его Азов. – Я потом к вам зайду, мы обсудим и этот вопрос, и кое-какие другие.

– Жду. – Главврач понятливо кивнул, строго глянул на меня и приказал:

– По возможности не вставать и даже не вертеться, понятно?

– А в уборную? – озадачился я. – Мне надо.

Ночью в меня влили пару пузырьков глюкозы внутривенно, и сейчас живительная жидкость настойчиво просилась на волю. Глюкоза – не пиво, она действует более агрессивно.

– Утка, – порадовал меня врач. – Чем плохо?

– Всем плохо, – прокряхтел я, ворочаясь и силясь встать. – Я в утку не буду. Я стесняюсь. Уж лучше у унитаза сдохну.

– Мужик, – с гордостью сказал Азов, помогая мне встать и останавливая доктора. – Имеет право. Я сам такой же. Тем более что туалет – вон он.

Это да. Платная палата была со своим отхожим местом – в этом мне повезло. До общего я мог и не доковылять, слабость была просто невозможная. Пока лежишь – вроде ничего, а как встанешь – так беда. И больно, опять же.

Главврач только головой покачал, да и пошел к себе – ждать Азова, готовить тезисы о жадности районных властей и тяготах бюджетной жизни. И правильно – шанс, он выпадает только раз, надо им пользоваться. Были бы деньги – я бы и от себя подкинул, как-никак эти люди в белых халатах мне жизнь спасли. Но у меня сейчас из имущества только исподнее да авоська с апельсинами.

Азов, сопроводив меня, счастливого и облегченного после туалета, до койки, ушел к главврачу, пообещав скоро вернуться, чтобы поговорить детально. И как только он скрылся за дверью, в нее ввалились мои соратники, в полном составе, да еще и с благообразной старушкой, которая махала руками и кричала:

– Да куда вы все! Нельзя же всей толпой-то!

– Нам можно, мамаша, – отбивался от нее Стройников. – Можно нам. Мы родные и близкие поко… Выздоравливающего!

– Ну вот, – с гордостью показала на меня Шелестова пальцем. – А вы все – помрет, помрет. Заметьте, шеф, я одна не причитала и не скидывалась на венок.

– Подойдите ко мне, дети мои, – слабым голосом сообщил им я, выпростав одну руку из-под одеяла и изобразив на лице что-то вроде «Он уже не с нами». – Темно в глазах… Все здесь? А где мой верный друг, где Петрович, где это светило современной графики?

– Вон, у окна апельсин чистит, сейчас жрать его будет, – пискнула Таша. – Проглот строгановский. Дай мне дольку!

Петрович имел глупость сообщить коллегам, что некогда проучился пару лет в Строгановском училище, с тех пор прохода они ему не давали. «Петров-Водкин» и «Сидоров-Селедкин» были еще не самые ходовые шутки. Петровичу, впрочем, от этого было не жарко и не холодно.

– Послушай, Петро… – я уже в голове сложил текст и образ, в котором хотел выступить, перестраиваться было трудно – остатки наркоза еще туманили мозги. – Эммм… Послушай… Да прекратите вы шнырять по палате, имейте уважение к умирающему!

– Дурак, – меня слегка ударила по щеке ладошка Вики, которая уже пристроилась на краю кровати. – Слово – материально. Я и так чуть с ума не сошла от страха.

– Это да, – подтвердила Шелестова без тени иронии. – Вообще не спала, металась по дому, как шаровая молния. Коньяку выпила полбутылки без закуски – и ни в одном глазу.

Это меня тронуло. Я уже заметил красные от недосыпа глаза Вики и морщинки на лбу, которые появлялись у нее в минуты тяжких раздумий и переживаний.

– Нормальная палата, – заметил Самошников, обревизировав помещение. – Сортир отдельный, смотри-ка. Я вот три года назад ногу сломал – так нас в палате восемь тел лежало. Дело по зиме было, так утром в ней топор можно было вешать – такой был духан.

– А кормят как? – деловито спросила Соловьева. – Может, чего приготовить надо? Я привезу, не вопрос.

– Прогиб засчитан. – Елена пощелкала пальцами у носа Мариэтты. – Эй, тут есть кому харчи возить.

– На себя намекаешь? – окрысилась та немедленно.

– Кстати – как вариант. – Шелестова пожала плечами. – Мне сюда езды – двадцать минут. Но вообще я о Виктории Евгеньевне говорила. Если ты не забыла, то она нашему шефу не чужой человек.

– Если невтерпеж кого-то покормить – корми меня, – предложил Стройников. – Почему нет? Я как с подругой расстался, так на быстрорастворимую лапшу сел и на пиццы. Вкусно, но для желудка вредно. А готовить мне лень. Слу-у-ушай, а ты борщ варить умеешь?

Вот такой у нас коллектив. Только, непонятно отчего, в горле вдруг комок появился. Ну да, шутки шутят и все такое – только вот они давно должны были в Москву уехать, а вместо этого тут ошиваются. И глаза вон, у всех серьезные.

– Лен, прости, что я тебе праздник испортил, – сказал я Шелестовой. – Я не нарочно.

– Да бросьте, шеф. – Елена оперлась руками о подоконник. – К тому же я предпочитаю другую формулировку. Вы его не испортили, вы сделали его незабываемым. Сколько бы их еще не было, этот мне из памяти точно не стереть.

– Мне тоже, – поддержала ее Соловьева. – Вы как упали, как вас скрючило! Жуть!

Вот тут я и услышал историю о том, как я на снегу корчился, и что дальше было. Я по одному останавливал рассказчиков, пока не добрался до версии Жилина, которая все окончательно расставила по местам. И до того момента, как меня повезли в больницу, и после.

– Нас в дом так и не пустили, – сказал он деловито. – Ваша охрана. Они сказали, что до прибытия Азова все должны оставаться на своих местах, где были, ничего не трогать и никому не звонить.

– Лерка Волкова обиделась жутко, – заметила Шелестова. – Она не рассчитывала два часа на морозе в «лабутенах» торчать. Даже из всех своих социальных сетей меня после этого поудаляла. Ее можно понять – хотела пообщаться с модными журналистами, а вместо этого сначала мерзнуть пришлось, а потом и вовсе ужас начался. Зато я уговорила охранцов дать нам поесть шашлыков, так что праздник не совсем пропал. Все равно они уже готовы были.

– Отличные были шашлыки. – Петрович даже глаза прикрыл, вспоминая. – Жаль, что тебя заколдырило не после этого, а до, тебе бы понравилось.

– Все вино виновато, – пискнула Таша. – На голодный желудок, да со специями. Вот обострение и произошло.

– Потом приехал Азов, – не обращая на неё внимания, сказала Вика, беря мою руку в свою. – Завел всех в дом и давай по одному опрашивать. Я-то думала он к тебе поедет сразу, хотела ему на хвост упасть, – но не тут-то было. Драконил всех по очереди, по одному в комнату водил. Меня, правда, не стал терзать, наоборот – к тебе отправил с ребятами. Причем мне до сих пор непонятно – зачем он это делал, если в тот момент уже было известно, что это не яд, а перитонит?

– Раз делал – значит так надо, – веско произнес Жилин. – Он начальство, ему виднее.

– Харитон Юрьевич, когда вас выпишут-то? – подала голос Ксюша.

– Не знаю, – вздохнул я. – Надеюсь – скоро.

– Это если рецидивов не будет, – со знанием дела произнес Самошников. – Тьфу-тьфу-тьфу.

– Какие рецидивы? – взбеленилась Вика. – У него что, ангина, что ли, была? Не язык у тебя, а помело. Шиш тебе, а не премия в этом месяце!

– Чего я сказал-то такого? – испугался Димка. – Чего?

– Ладно, – решил я прекратить шум и гам. – Тихо, я сказал! Стало быть, так. Я тут еще полежу, видимо, несколько дней, но это не повод пинать балду. Новый выпуск «Вестника» должен выйти в свет как положено, поэтому собирайтесь и валите в Москву. Вик, напишешь заметку от главреда, ну, и дальше по ситуации. Шелестова, на тебе новости и все прочее. Вику не дергай лишний раз.

– Не поняла? – Вика встрепенулась. – Вообще-то я тут собираюсь остаться.

– На предмет? – даже опешил я. – А кто будет работу редакции координировать?

– Ленка, – показала Вика на крайне удивленную этими словами Шелестову. – У нее получится.

– А чем я хуже? – обиделся Стройников. – Я тоже могу.

– Что? – одновременно повернулись к нему Шелестова и Вика. – Что ты можешь?

– Не могу, – немедленно перестроился Геннадий. – Ничего не могу.

– Всем – тихо, – скомандовал я. – Вика, мне тут лежать всего три дня, я не смертельно больной, так что валите в столицу нашей Родины. Хоть высплюсь в тишине. Лен, тогда Вике во всем помогай, хорошо?

Вика хотя и проявила чудеса дипломатии, но последнюю фразу не одобрила. Внешне это было незаметно, но я-то ее знаю.

– Будет сделано, – козырнула Шелестова. – А что до материалов – давайте я вам на почту все скину. У меня внизу, в машине, нетбук лежит, я пулей метнусь, принесу. Только, чур фотки из папки «Хо-хо» не смотреть, ладно?

– А сеть? – усмехнулся я. – Это не Москва, тут «вайфая» нет. Да и врач вряд ли одобрит. Не суть, на самом деле, я так думаю, что через пару дней меня в столицу оттранспортируют, тогда продолжим этот разговор. Но нетбук ты неси. Как там папка называется?

– Добить тебя, что ли? – задумчиво произнесла Вика. – Труда немного, и в суде потом оправдают – мол, аффект, общая слабость покойного…