Стивен Бакстер - Мэйфлауэр-2

• Название: Мэйфлауэр-2
• Автор: Стивен Бакстер
• Жанр: Космическая фантастика

Независимый астероид «Порт Сол» перед своим уничтожением коалиционными силами Земли успел выпустить в космос пять гигантских межзвездных кораблей-ковчегов, по тысяче человек в каждом. В надежде, что хотя бы они смогут затеряться в безбрежных просторах космоса, со временем колонизируют какую-нибудь подходящую планету и будут жить. Рассел оказался в третьем корабле-ковчеге, и стал одним из десяти членов руководства корабля, которые благодаря инопланетной технологии стали практически бессмертными. Таким образом он имел возможность видеть, что происходило на корабле в течение многих тысячелетий полета…

---

Самым захватывающим зрелищем оказались четыре искры, скользившие на фоне звездного ковра. Это были остальные Корабли — первый, второй, четвертый и пятый; у Юпитера маленький флот должен был встретиться в первый и последний раз.

Андрес медленно прохаживалась между койками и говорила громко, чтобы все могли ее слышать; в голосе Капитана звучала прирожденная властность, не нуждающаяся в подтверждении.

— Мы, Фараоны, долго обсуждали наши цели, — говорила она. — Разумеется, их следовало выбрать до того, как мы приблизимся к Юпитеру; так как необходимо было тщательно рассчитать траектории удаления от него. Коалиция мстительна и непримирима, у нее имеются сверхсветовые корабли. Они могут догнать нас за считаные дни — но космос бесконечен, и выследить пять медленных кораблей-ковчегов нелегко. И все же ясно, что нам необходимо разделиться, — тогда вместо одной цели у Коалиции окажется пять. Итак, мы избрали пять пунктов назначения. Наш, — Андрес улыбнулась, — самый необычный из всех.

Она перечислила места, куда направлялись другие Корабли: системы, рассеянные по всей Галактике; до каждого из них было не меньше пятисот световых лет.

— Конструкция Кораблей вполне позволит проделать этот путь, — пояснила Капитан, — возможно, на таком расстоянии они окажутся в безопасности. Но мы летим дальше.

Изображение сияющих Кораблей сменилось картиной рваного, бесформенного туманного облака.

— Карликовая галактика Большого Пса, — сказала Андрес. — Двадцать четыре тысячи световых лет от Солнца. Это ближайшая из систем-сателлитов, но она расположена за пределами самой Галактики; без сомнения, в ближайшем будущем Коалиция туда не дотянется.

Амфитеатр наполнился сдавленными вздохами изумления. Покинуть Галактику?

Андрес подняла руки, и ропот стих.

— Разумеется, это путешествие выходит далеко за рамки того, что мы планировали. Ни один корабль-ковчег до сих пор не осмеливался летать на такие расстояния, и никто еще не преодолевал их. — Она пристально оглядела экипаж, уперев кулаки в бока. — Но если мы сможем лететь тысячу лет, то сможем пролететь и десять, пятьдесят тысяч — почему бы и нет? Мы сильны, мы не менее решительны, чем Коалиция и ее приспешники, — даже более, ведь правда на нашей стороне.

Русель не привык оспаривать слова Фараонов, но не мог не удивиться самонадеянности кучки правителей, осмелившихся принимать подобные решения от имени всего экипажа, не говоря уже о будущих поколениях.

Но Дилюк буркнул:

— Мне кажется, здесь нет большой разницы. Тысяча лет или десять тысяч — все равно через сто лет я умру и не увижу конца…

Андрес вернула изображения Кораблей. Юпитер быстро приближался, и звездолеты подбирались ближе друг к другу. Андрес объявила:

— Мы решили дать нашим Кораблям имена. Номера не годятся для этого судьбоносного похода. Каждый Корабль должен носить имя! Мы назвали наши новые дома в честь великих мыслителей или великих Кораблей прошлого. — Она принялась водить пальцем по виртуальному экрану. — «Циолковский». «Большая Северная». «Олдисс».[1]«Авангард».

Она оглядела свой экипаж.

— Для нас возможно лишь одно имя. Подобно кучке древних пилигримов, мы спасаемся бегством от несправедливости и тирании, мы устремляемся навстречу тьме и неизвестности, унося с собой надежду всего человечества. Наш Корабль будет носить имя «Мэйфлауэр».[2]

На Порт-Соле не изучали историю. Никто не понял, о чем говорит капитан Андрес.

В этот момент они приблизились к Юпитеру, его коричневато-золотистое облако нависло над экипажем, и Корабли нырнули в гравитационный колодец огромной планеты. Даже сейчас правило молчания строго соблюдалось, и пять Кораблей расстались без слов прощания.

Теперь, куда бы ни привел его небесный путь, новый «Мэйфлауэр» был один.

* * *

Дни складывались в недели, недели превращались в месяцы, а Русель продолжал работать как одержимый — дела хватало на всех.

Управление кораблем-ковчегом было более или менее знакомо каждому — колонисты Порт-Сола обладали большим опытом в экосинтезе: создании и поддержании жизнедеятельности искусственной замкнутой экосистемы. Но на Порт-Соле они имели в своем распоряжении лед, твердую породу и органические ресурсы самой планеты. А Корабль отныне был отрезан от всей Вселенной.

Итак, воду, воздух и твердые вещества предстояло регенерировать со стопроцентной эффективностью. Необходимо было тщательно избавляться от следов загрязнений и паразитов: уборку кусочков волос и кожи поручили тысячам нанороботов. Жизненно важно было предотвратить утечку кислорода с Корабля — и другие наномашины трудились над созданием искусственного кокона вокруг корпуса.

Кроме того, Корабль был оснащен в спешке, и не все приготовления успели закончить до отлета. В его конструкции имелись недостатки, а внезапное приближение Коалиции, лишившее их последних десяти-одиннадцати дней, еще ухудшило дело. Экипаж трудился изо всех сил, чтобы закончить оборудование Корабля прямо в пути.

Русель считал, что основной проблемой является внезапное изменение цели. Корабль годился для перелета длительностью в тысячу лет. Двигаясь со скоростью примерно вдвое ниже скорости света, они смогут добраться до Большого Пса лишь за пятьдесят тысяч лет. Даже релятивистское растяжение времени даст им не больше нескольких процентов выигрыша. Следовательно устойчивость систем Корабля нужно повысить на несколько порядков.

Вся эта перестройка имела еще одну цель. Жизненно важные системы Корабля предстояло максимально упростить и автоматизировать, чтобы управлять ими стало как можно проще. По выражению Андрес, они должны «работать на будущее» — довести экипаж до уровня непродуктивного полезного груза. Однако основное правило экосинтеза гласило: чем меньше биосфера, тем более тщательного контроля она требует. Среда Корабля была намного меньше, чем населенная область Порт-Сола, и стабильность ее была невысока; эта неустойчивая экосистема в любой момент могла погибнуть. Ясно было, что если они хотят выжить, то жизнедеятельность маленькой биосферы необходимо тщательно контролировать.

Дилюк выразил эту мысль с мрачным юмором:

— Мы не можем позволить, чтобы цивилизация заглохла здесь.

Даже после ужасной гибели Порт-Сола, несмотря на устрашающую программу, нарисованную Андрес, — Русель подозревал, что в ее исполнение все равно никто не верит, — жизнь людей шла своим чередом. Они все словно медленно выздоравливают, думал Русель.

Дилюк нашел новую партнершу, веселую толстушку по имени Тила; ей было около тридцати. У обоих на Порт-Соле остались возлюбленные — а Тиле пришлось бросить ребенка. Но они, казалось, нашли утешение друг в друге. Дилюк был немного встревожен, когда их обоих вызвали в небольшой личный офис Андрес на допрос по поводу их отношений, но Капитан, тщательно изучив генетические карты, одобрила эту связь.

Русель радовался за своего брата, но Тила оставалась для него загадкой. Большинство людей, отобранных в качестве членов экипажа, были бездетными; лишь немногие согласились лететь, зная, что детей придется бросить. Но Тила покинула ребенка. Он не замечал, чтобы она печалилась об этой потере; может быть, ее связь с Дилюком и возможность иметь детей от него утешали Тилу. Однако Руселю было любопытно, что же творится в ее душе.

Что касается самого Руселя, то его общение с другими людьми ограничивалось работой. Он обнаружил, что Капитан Андрес немного выделяет его среди остальных, а с ним и еще нескольких старших инженеров Корабля. На судне не существовало официальной иерархии, никаких властей, кроме Андрес. Но эта группа, около дюжины человек, элита, отобранная лишь по профессиональным достижениям, постепенно превращалась в нечто вроде совета Корабля.

Русель не желал поддерживать широких социальных контактов. Он просто работал до изнеможения и спал. Сложные эмоции, бурлившие внутри него, — горе из-за потери Лоры, потрясение после гибели дома, стыд из-за того, что он остался в живых, — внешне никак не проявлялись. Он верил, что переживания не вредят его работе на благо Корабля. Он словно раздвоился — внешне он был один, а внутри — другой, и сомневался, что это когда-либо изменится.

На самом деле, он и не хотел меняться. Придет день, и он умрет, как умерли многие другие, как умерла Лора; когда-нибудь он расплатится за этот грех — за выживание среди всеобщей гибели.

А кроме того, с ним всегда был Корабль. Постепенно Русель начал заниматься разной работой, у него возникла привязанность к Кораблю. Системы постепенно вводили в действие, и судно медленно оживало; Русель научился слушать ритм его насосов, дыхание регенерированного воздуха.

Хотя Андрес по-прежнему называла их дом своим вычурным именем, Русель, как и все остальные, думал о нем, как и всегда: это был Корабль № 3, а со временем он превратился просто в Корабль.