Виктор Кондрашин - Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма

• Название: Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма
• Автор: Виктор Кондрашин
• Издательство: РОССПЭН
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8243-1181-5

Книга В.В. Кондрашина посвящена трагическим страницам Гражданской войны в России — крестьянскому повстанческому движению против «военно-коммунистической политики» большевиков. На основе широкого использования разнообразного комплекса источников охарактеризованы его причины, масштабы и последствия для крупнейшего аграрного региона страны — Поволжья. В монографии подробно исследована деятельность Самарского Комуча как «демократической альтернативы» большевизму анализируются причины его несостоятельности, подтверждается закономерность победы большевиков в Гражданской войне, несмотря на огромный размах антибольшевистского крестьянского движения.

---

В прифронтовой зоне Восточного фронта происходили события, аналогичные описанным в Саратовской губернии. Например, 17 октября 1918 г. завполитотделом штаба 5-й армии Кучурин сообщил, что в Цивильском и Чебоксарском уездах Казанской губернии мобилизация прошла успешно, «ни одного человека нет, не подчинившегося декрету», «население настроено в пользу советской власти»{546}. Агитатор Всероссийского бюро военных комиссаров А.А. Кланг в начале ноября 1918 г. в своем докладе в Москву отметил: «Крестьянство в некоторых местах относится безразлично или вернее выжидательно к Красной армии. В других же местах, где проходили и жили чехи, чувствуется оставленный ими гнет, и Красную армию встречают радушно»{547}.

Из приведенных примеров следует, что крестьяне изменяли свою позицию по отношению к большевикам и Красной армии под влиянием двух обстоятельств: во-первых, полученного опыта «знакомства с чехами», во-вторых, реально осознанной угрозы со стороны Краснова и «казачьих банд». Особенно важным среди названных причин является второе обстоятельство. Активное участие крестьянского населения юга Саратовской губернии в отражении наступления казачьей армии генерала Краснова, на наш взгляд, имело принципиальное значение. Напомним, что в июне-июле 1918 г. в губернии полыхало мощное крестьянское восстание на почве недовольства грабительской политикой большевиков. Крестьянские выступления продолжались и осенью 1918 г. Тем не менее, саратовские крестьяне выступают в защиту советской власти и делают это тогда, когда над ней нависает угроза со стороны белоказачьей армии Краснова.

Это, на первый взгляд, противоречивое и нелогичное поведение в действительности продиктовано вполне здравым смыслом. Для крестьян казаки были символом старого мира, несущего на своих знаменах самую страшную для них угрозу — помещичье землевладение. Они знали, что генерал Краснов отменил на Дону все законы советской власти и идет в мужицкую Россию делать то же самое{548}. Наверняка они знали и об антикрестьянской позиции руководства «Демократической республики “Всевеликого войска Донского”», сделавшего ставку на коренное казачество в ущерб интересам иногороднего населения. Поэтому их реакция на появление у рубежей своих селений казачьих отрядов была вполне адекватной. Крестьяне защищали не советскую власть, а прежде всего свои жизненные интересы: завоеванную в ходе революции землю. По мере устранения угрозы этим интересам их участие в вооруженном противостоянии сторон ослабевало.

Итак, причиной крестьянской поддержки советской власти был «горький опыт» знакомства деревни с «новым порядком». В Поволжье в 1918 г. это была власть Самарского Комуча, державшаяся на штыках чехословацких легионеров. Мы уже говорили об отрицательном отношении крестьян к этому политическому режиму. Применительно к проблеме мобилизации в Красную армию можно отметить, что активную поддержку ей оказали в первую очередь те селения, которые находились в зоне боевых действий и испытали на себе всю «прелесть» грабежей и насилия Народной армии. Это были также селения, подвергшиеся экзекуциям в период принудительной мобилизации в армию Комуча. В связи с этим следует отметить, что во многих случаях отношение конкретных селений и волостей к мероприятиям советской власти, включая военную мобилизацию, зависело от того, попали ли они под «горячую руку» проходящих через них в период боевых действий частей Красной армии или просто чересчур «ретивых исполнителей» всевозможных реквизиций и повинностей. В нашем конкретном случае поддержку мобилизации оказали те уезды Казанской губернии, которые наиболее пострадали от действовавших на их территории частей Народной армии.

§ 2. Дезертирство и «зеленое движение» в 1919–1920 гг.

В начале 1919 г. штаб «Верховного главнокомандующего Российского правительства» — адмирала Колчака в информационном обзоре ситуации на территории Совдепии прогнозировал всплеск дезертирства на территории Советской России, включая Поволжье, в 1919 г.{549}

Подобная перспектива осознавалась и советской властью. В конце 1918 — начале 1919 гг. большевики принимают организационные меры для эффективной борьбы с ожидаемым весной массовым дезертирством из частей Красной армии. В частности, в начале 1919 г. в соответствии с постановлением Совета Обороны от 25 декабря 1918 г. в регионе создаются губернские комиссии по борьбе с дезертирством. Они подчинялись Центральной временной комиссии по борьбе с дезертирством (Центрокомдез), сформированной из представителей Всероглавштаба, Всероссийского бюро военных комиссаров и НКВД. Губернским комиссиям предписывалось вести решительную борьбу с дезертирством из воинских частей, дислоцированных на территории губернии и скрывающимися на ее территории дезертирами. Для этого создавались специальные вооруженные отряды. 29 марта 1919 г. губернским комиссиям по борьбе с дезертирством было предоставлено право рассматривать дела о дезертирстве с наложением взысканий и наказаний (от условного лишения свободы вплоть до расстрела). Комиссиям предоставлялось право проводить полную или частичную конфискацию имущества и передавать земельные наделы дезертиров и их укрывателей во временное пользование семьям красноармейцев. В то же время, руководствуясь постановлением Совета Обороны от 3 июня 1919 г., они могли освобождать от суда и наказания дезертиров, добровольно явившихся в установленный срок в военные комиссариаты{550}.

В 1919 г. в связи с созданием Центрокомдеза и соответственных структур на губернском уровне начинают вести статистику дезертирства. Местные комиссии по борьбе с дезертирством представляют в Центр ежемесячную информацию о числе дезертировавших из частей Красной армии, о задержанных и добровольно сдавшихся дезертирах, о принятых по отношению к злостным дезертирам установленных законом мер наказания. Поэтому мы имеем возможность дать количественную характеристику дезертирства на территории Поволжья в 1919–1920 гг. Что касается данных статистики за 1918 г., то они нуждаются в уточнении. Так, например, мы располагаем информацией о числе мобилизованных на территории Приволжского военного округа в 1918 г.: 14 646 и 250 000 человек{551}. Первое число относится к лету, второе — к 1 декабря. На наш взгляд, более достоверны данные на 1 декабря: они относятся к более позднему периоду и поэтому, наверняка, это число включает крестьян, призванных в Красную армию осенью 1918 г., в том числе из районов, освобожденных от власти Комуча и поддержавших, как это было отмечено выше, проводимую там мобилизацию. Таким образом, можно заключить, что в 1918 г., с учетом общего числа состоявших на учете призывников (до 300 000 чел.) и числа призванных на территории Приволжского военного округа (250 000 чел.), число уклонившихся от мобилизации может составлять 50 000 человек (17%). Информацией о численности дезертировавших крестьян из дислоцированных на территории региона в 1918 г. частей Красной армии мы не располагаем. Такой статистики в губернском масштабе не велось.

Анализ оперативной и аналитической информации Центральной комиссии по борьбе с дезертирством, а также других подразделений Красной армии, занимавшихся данной проблемой, позволил следующим образом охарактеризовать количественные показатели дезертирства в губерниях Поволжья в 1919 г. (табл. 1–11 приложения 5).

Приведенные в табл. 1 данные свидетельствуют, что на 15 июля 1919 г. из 537 587 человек, состоявших на учете в губерниях Поволжья, на призывные пункты явились 454 300 человек (85%). При этом из числа призванных и находящихся в частях ПриВО красноармейцев дезертировали 39 275 человек. Одновременно в данный период добровольно явились и были пойманы 92 047 дезертиров. На свободе оставались 52 575 дезертиров. Суммируя число задержанных и добровольно явившихся, а также «находившихся в бегах», мы получим итоговую численность дезертиров в губерниях Поволжья на 15 июля 1919 г.: 144 622 человека (27% от числа состоявших на учете). Из табл. 2 и 3 следует, что в 1919 г. на территории ПриВО и Уральского военного округа были пойманы 204 220 дезертиров. Это значит, что во второй половине 1919 г. их число в регионе возросло на 59 598 человек. Общая численность задержанных дезертиров — 204 220 человек, свидетельствует, что в 1919 г. в губерниях Поволжья 38% военнообязанных и состоявших на воинском учете не были призваны в ряды Красной армии, а из числа призванных самовольно оставили свои части 57,3% красноармейцев. Поскольку подавляющее большинство призывников составляли крестьяне, можно заключить, что в 1919 г. из дислоцированных на территории Приволжского и Уральского военных округов воинских частей, а также из соединений Красной армии других районов Советской России дезертировал, как минимум, каждый второй. Таким образом, в 1919 г. только половина мобилизованных крестьян Поволжья защищала советскую власть на фронтах Гражданской войны, остальные пополняли ряды дезертиров.