Элеонор Бирке - Школа мечтателей

• Название: Школа мечтателей
• Автор: Элеонор Бирке
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2017

Мечты сбываются! Осталось научиться правильно мечтать… Последней февральской ночью, как раз на исходе зимы, из родильной палаты Воллдримской лечебницы, по пустым коридорам, эхом пронесся первый вскрик Элфи. В миг ее рождения мир словно замер: ветер вдруг обуял свою мощь и затаился в узкой подворотне, отчего благодарная ему тишина уютно опустилась на город и лишь слегка пошевелила серебристые сугробы, когда устраивалась поудобней

---

Сейчас она занимала мелкую должность в Куполе Природы, ранее — работала в кухне, в библиотеке Мировых Языков, да практически в каждой части школы, в каждом отделении. Немного, совсем чуть-чуть, изменяя черты лица, она успела исполнить десятки ролей за свою длинную жизнь. В основном, она трудилась в лоне мелких поручений. Старалась оставаться где-то сбоку от знаковых событий или фигур школы. Несколько лет разносила почту, потом следила за вольерами, а много позже вела учет новых поступлений в библиотеке. Кто обратит внимание на пожилую даму, наверняка работающую последние годы до заслуженного отдыха? Некоторые мечтатели улавливали наигранность облика, однако далеко не все. Мало кто обладал подобным даром. Сейчас, впрочем, таких в школе Крубсерсов не наблюдалось.

Используя миниатюрный орей, такие фокусы Виола проделывала вполне обыденно. В общем смысле орейфусы служили для переноса людей в иные пространства. Но Виола с помощью хитрого сооруженного орея (маленького аналога орейфуса), окутывала себя подпространством, в котором и творила подобные перемены. В целом этот мир был мало подвластен изменениям, по крайней мере, тем, что противоречили его законам. То, что может быть скорректировано, ученые называют «природными явлениями», но они лишь отражают то, что заложили в мир его создатели — кое-какие ограничения и связанные с ними возможности.

Над скамьей в тени высокой ограды нависли ветви с пахучими розовыми цветками. Неуместное цветение в надвигающейся прохладе поздней осени тронуло Виолу, но она решила не отвлекаться, не сейчас. Итак, хватало поводов пораскинуть своими представлениями о порядке вещей. Они присели.

— Почему не позвала меня, когда собака была в школе? — возмущалась Виола.

— Так ведь пес сбежал, как только пришел в себя. Я сама не успела разобраться, — оправдывалась Брегантина. — Да и вообще чего ты ворчишь как исцарапанная пластинка? Уж тебе бы не занимать рассудительности. — Брегантина закатила глаза. — В последнее время ты словно прокисший отвар из коры одного упрямого дерева. — Она прикусила губу — не любила Виола, когда ее сравнивали с упрямым дубом. Ноздри Брегантины раздулись, словно паруса гонимые бойким ветром и ее открытое лицо (правда, вовсе не «ее», все же наигранный облик), превратилось в саркастическую физиономию дерзкой старухи.

— Брегантина! Моя ты молодая развалина, все веселишься. Скоро начнешь завивать косички и щеголять в коротких юбочках. Куда тогда планируешь прятать свои вещицы для перемещений и других фокусов? — Виола была довольная собой. Игра колких язычков завелась.

— Как же ты мне надоела за сотни лет! Люблю тебя, но временами хочется влепить тебе затрещину. Думаешь, я в восторге от этих изменений? И уж точно не планирую заниматься устройством личной жизни. Хватит с меня школьных забот, а держать выправку перед мужчинами не по мне. Сама знаешь!

— Независимость — твой порок или дар, но ты прямо идеальный директор! Держишь всех в загоне, как дрессированных барашков. Иные учителя трепещут перед тобой. Хорошо, что я не у тебя на службе.

— Хочешь, чтобы я навела порядок и на Изнанке? Нужна помощь? — На самом деле Брегантине вовсе не хотелось воспитывать мечтателей, не имея возможности их приструнить. Они мигом могли окутать ее туманом и переместить, например, в жуткий сад у площади Школы Мечтателей. Ни за что! Хватить с нее обычных школьных дел.

— Собралась к моим воспитанникам? Да, ты полна отчаяния, не смотря на дремучие годы, — рассмеялась Виола. — Хотя раньше в тебе его было поменьше. Вспомни, хотя бы, что было с левитацией, когда мы с Карлом трудились в юном Воллдриме? Дома взмыли в небеса. Слава мечте, людей тогда еще не было. А тебя искали несколько часов. Как же ты испугалась. Маленькая девочка в обнимку с табуретом! Хохотали с того случая лет тридцать, — месть сладка и потому Виола улыбнулась, но по-доброму погладила Брегантину по плечу. — Весело было, а временами и страшно. Я и сама тогда испугалась за тебя…

— А ведь мне до сих пор снятся неприятные сны о том случае. Засела заноза воспоминаний и свербит.

— Свербит — это нормально, с нашими-то заботами, — Виола глянула на подругу, глаза бывалой мечтательницы светились нежностью. Столько лет проведенных вместе, они — больше, чем сестры! Они понимали, они принимали друг друга, как есть. А ворчание и саркастические подковырки придавали их дружбе остроты. Не все же купаться в комплиментах.

Вокруг простирался изысканный парад фантазий архитекторов Воллдрима, нашедших воплощение в здешних постройках. В Зюжно, расположенном на юге города, сплошь возвышались роскошные дома: двух, трехэтажные; с лужайками, террасами, беседками, заковыристыми воротами, колоннадами, статуями греческих богов… Чего тут только не было! Какая либо единая стилистика отсутствовала, будто каждый из владельцев жилища стремился выделить свою постройку среди других.

Дамы сидели на скамье, через дорогу от бежевых стен, захваченных изгибами взбирающихся на стены зеленых дорожек с листиками, которые добрались даже до колонн у парадного входа. Фасолевые нити с вызревшими фиолетовыми стручками, играючи с собратьями в догонялки, проникли в самые дальние закоулки решетчатой ограды перед домом. За ожившей изгородью возвышались конусы пятиметровых хвойных из отряда Кипарисовых. И конечно розы! Весь дом окружили пышные колючие кусты — страсть Генри Смолга.

По дороге промчался автомобиль, разбросавший гравий. Вскоре прошествовала группа школьников, видимо старшие воспитанники уже возвращались со своих уроков. Они прошуршали по каменной насыпи, окутанные спорами о происхождении жизни на планете. Одни утверждали, что все дело в случайных играх звездной пыли и газов, которые под действием сил гравитации собираются в звезды и планеты. Другие уверенно доказывали, что без вмешательства извне тут не обошлось. Высший разум (или разумы) сотворили мир для жизни — в общем, совсем не научные догадки в головах интеллектуалов, а может это были языковеды, увлеченные историей? Кому ж еще волноваться устройством мира, если не детям? Они всегда стараются выискивать причины. А если речь об интеллектуалах, так те и вовсе ни с чем не соглашаются, не получив подкрепленные доказательствами факты. В то время как языковеды предпочитают верить древним свиткам. Для них факты — это античная поэзия или трактаты древних философов.

Подруги молча отдыхали, однако Виола, услышав спор учеников, покачала головой, немного наклонившись в сторону Брегантины, и похлопала подругу по колену. Брегантина посмотрела на нее и хитро улыбнулась. Казалось, ей известны ответы на вопросы, терзающие школьников, но этими разрешениями вселенских задач она видимо предпочитала ни с кем не делиться, впрочем, как и Виола.

Дискуссия юных исследователей оставила в покое камни дороги: молодежь удалилась на значительное расстояние, и теперь лишь легкие прикосновения листвы колыхали тишину своим шепотом.

А две дамы продолжили неспешную беседу:

— Еще надо подумать, что с Ветхоном. Что он там увидел, когда ты принесла ему бенайрис? Думаешь Грейхана?

— Я уверена, — спокойно ответила Брегантина.

— Выходит брат поддался ужасу и скорби из-за Пантелея? И если бы не его мечты, Грейхан и сейчас жил среди нас, среди мечтателей этого мира? А возможно и наоборот. Благодаря Пантелею мы раскрыли коварство, что зародил в сердце Грейхан, и, таким образом, успели его изолировать? Жаль — нельзя взглянуть глазами Пантелея сквозь бенайрис. Увидеть мир без его мечты. Хотя, ты ведь знаешь — бенайрис не всегда затрагивает гибридные воплощения, те, что сотворило несколько мечтателей. Сквозь него предстает лишь вариант мира без твоей, «чистой» мечты. Здесь бы «аппабенайрис» подошел, — размышляла Виола. — Но это слишком опасно. Если Ветхон от обычного бенайриса чуть не обезумел, что же станется если одеть ему более мощный инструмент? — Виола стукнула себя по коленям и выдала заключение, — Итак, откуда взялась кобра мы так и не узнали. Зато получили порцию новых загадок!

— Но ведь Грейхан живет в своем мире, отделенном от остальных, далеком? Он не сможет выйти? Так?

— Кто же даст гарантии? Мы сделали, что могли. Разрушили орейфус с этой стороны, а там… Все в его руках, но это маловероятно. Он может перемещаться, но попасть в обитаемый мир, из которого можно выйти сюда почти невозможно.

— Значит проблема в том, что мы недооцениваем самого Пантелея?

— Может статься и так.

— Делать-то что?

— Я не знаю. Я так понимаю, что плоха была сама идея одеть ему бенайрис — это факт. Развеяние? Вновь? Он стар и убрать ему часть памяти?.. Когда он был ребенком — это одно, но теперь — все сложнее. Кто возьмется за такую процедуру? Можно ненароком вовсе удалить ему все воспоминания. Так нельзя! Это гадко! Но и бросать на самотек — сущее безумие… — анализируя варианты, Виола вертела ладонями, сгибала и разгибала пальцы, а потом вовсе зажала их в замок. — Я должна посоветоваться с кем-то из близких к кругу. Но беспокоить их по пустякам… А вдруг не пустяк?.. Пора мне выйти в иные пространства. Засиделась я здесь. Надо освежить знания. Но проблема в том, что я обессилена. Совсем обмякла.