Андрей Анисимов - Исповедь шлюхи

• Название: Исповедь шлюхи
• Автор: Андрей Анисимов
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-038632-X, 5-271-14445-3

Делать бизнес честно.

Не воровать. Не платить ни бандитской, ни ментовской "крыше".

Чтобы решиться на такое в маленьком курортном городке, давным-давно поделенном на "сферы влияния" мафиозными группировками и их покровителями из милиции и местной политической элиты, надо быть сумасшедшим — или просто не иметь инстинкта самосохранения.

Но бывший спецназовец Олег, выживший в аду Афганистана, — не из тех, кого легко запугать.

Он умеет постоять за себя.

Умеет действовать.

И не боится смерти — ни своей, ни чужой!

---

Но по-настоящему телохранитель начал Маку уважать, когда понял, кто ее парень. Олега Голенева в городе давно знали. Знали, что на его деньги мэр строит цементный завод, который даст много рабочих мест глуховской молодежи, знали о том, что он вырос в местном детдоме, откуда попал в Суворовское училище, а после воевал в Афганистане, где был несколько раз ранен. Знали и про то, что он усыновил пятерых сирот погибших отцов-афганцев. Город переживал вместе с Олегом гибель его молодой жены. Помимо этого, его образ породил множество слухов и легенд, где доблестный воин совершал многочисленные подвиги. Слухам Трофим не очень верил, но и фактов вполне хватило. Телохранитель восхищался Голеневым, и ему весьма импонировало, что этот человек и его хозяйка вместе. О Маке тоже ходило множество слухов и сплетен. В большинстве из них смаковалось ее порочное начало. Но Трофим знал больше других. Голеневу Мака не изменяла. А что происходило раньше, ему было до лампочки. Что касается Кащеева, который принял его на работу в кооператив, то Гену Трофим сразу невзлюбил. Тот относился к людям, как к мусору, и не утруднялся это скрывать. Поэтому весть об отъезде Кащеева в Америку, работник воспринял, как весть благую и о нем больше не думал.

— Менты! — Хруст влетел в коттедж с перекошенным от возбуждения лицом. Трофим отложил книгу и ждал разъяснений.

— Облава. Два автобуса ОМОНа, собаки… — Его слова заглушила автоматная очередь, собачий лай и громкий мат на улице. Трофим заглянул в спальню к хозяйке. Она тоже слышала выстрелы и отложила журнал.

— Мака, кажется, облава. Что я должен делать? — Трофим стоял у постели и ждал распоряжений. Хозяйка секунду раздумывала, затем вскочила, выбежала в кухню, открыла морозильную камеру холодильника, добыла оттуда маленький сверток, так же бегом вернулась в спальню, быстро отомкнула сейф. Вытащила из него конверт и протянула вместе со свертком Трофиму:

— Сохрани все это для меня. Уходи через автосервис. В нем есть потайная дверь прямо на улицу. Быстро, пока они туда не просочились. — И открыла окно. Трофим спрятал конверт со сверточком на груди и выпрыгнул в сад. Мака затворила окно, огляделась, не спеша заперла сейф, оставив ключи в замке и, забравшись в постель, открыла журнал на той самой странице, которую разглядывала раньше.

Курдюк сидел в машине. Он дождался, когда омоновцы положат охрану на землю и займут все помещения кооператива, и только тогда вышел.

— С чего начнем, Иван Александрович? — Следователь Белянчиков не очень понимал задачи данной операции и рассчитывал получить разъяснения по ходу дела.

Полковник оглядел поверженных охранников и указал перстом на коттедж Кащеева:

— Начнем с его дома.

— Что ищем? — Продолжал задавать наводящие вопросы следователь.

Захар Гаврилович Белянчиков проработал в Глуховском ОВД больше двадцати лет и являлся единственным профессионалом. Поэтому Курдюк и распорядился включить его в операцию.

— Неплохо бы самого хозяина найти. — Многозначительно пояснил полковник своему следопыту: — Бумаги посмотрим, мало ли чего…

Насчет «мало ли чего» Белянчиков понял не очень, а найти хозяина — дело вполне конкретное. Захар Гаврилович поманил пальцем криминалиста Воронцову и вместе с тремя омоновцами и полковником направился к дверям коттеджа. В прихожей два бойца уже уложили Хрустика лицом вниз и дожидались начальства.

— В спальне голая девка. Больше никого. — Доложил один из них.

— Захар, проработай пока как следует вокруг. Кладовки, погреба, морозильные камеры. Понял меня? — Попросил Курдюк и прямиком направился в спальню. При виде начальника милиции и бойцов ОМОНа Мака отложила журнал:

— Зачем приперлись?

— Ты бы оделась…

— Это еще зачем? Я в своей спальне.

— Все-таки мы при исполнении, — проворчал Курдюк.

— При исполнении чего? — Усмехнулась Мака и потянулась за сигаретой.

— Как чего? Человека ищем.

— Кого, кого? — Мака откровенно издевалась.

— Дружок твой пропал.

— Почему пропал? Он в Нью-Йорке.

— Где доказательства?

— В сейфе его письмо. Могу показать. — Мака опустила ноги с кровати.

— Не дергайся, без тебя посмотрим. — Гаркнул Курдюк и приказал позвать Белянчикова. Тот явился через минуту и с порога доложил:

— Все осмотрел, его нет. Опросил сотрудников. От Кащеева было зачитано письмо. Он в Америке.

— Выясним. Начинай обыск в спальне.

— Будьте любезны, гражданка, встать и одеться. Я должен провести обыск. — Вежливо обратился к Маке Белянчиков.

— Ордер покажи. — Потребовала Мака.

— Да кто ты такая!? — Разозлился Курдюк: — Ты даже не жена Кащеева. Убрать ее отсюда!

Бойцы содрали со спинки стула халат девушки, набросили на нее и выволокли из комнаты. Полковник прямым ходом направился к сейфу. Еще препираясь с Макой, он заметил, что ключ торчит в замке.

— Надо бы понятых. — Забеспокоился Белянчиков. Он прекрасно понимал — проводя несанкционированный обыск у городского авторитета, можно нажить себе смертельного врага.

— Обойдемся. — Отмахнулся начальник и начал вываливать на пол содержимое сейфа.

— Хоть бы перчатки одели… — Попробовал вмешаться следователь, но был матерно обруган. В сейфе лежали несколько пачек долларов, папки с деловыми бумагами и печати кооператива. На каждой папке имелась надпись. Тут были отчеты всех магазинов Кащеева, кирпичного заводика и автосервиса. Отдельно вылетел на пол почтовый конверт с американским штемпелем.

— Вот этот бери перчатками. — Скомандовал Курдюк. Белянчиков вызвал из коридора криминалиста Воронцову и перепоручил конверт ей. Воронцова и так работала в перчатках. Она осторожно пинцетом извлекла письмо.

— Раскрой. — Продолжал приказывать полковник. Криминалист развернула письмо. Курдюк добыл из кармана очки, нацепил на нос и стал из ее рук, шевеля губами, читать послание бандита.

— Почерк надо проверить. — Закончив чтение, сообщил полковник и вернул очки на место. Тем временем Белянчиков осмотрел шкафы, даже приподнял матрас, но кроме упаковки презервативов, ничего не обнаружил. Полковник сам заглянул за шкаф, проверил тумбочку у кровати, после чего скомандовал:

— Можем закругляться.

— А магазины, кафе, автосервис? — Напомнил следователь.

— Хер с ними. — Ответил начальник и направился к двери.

Маку держали в холле. Она сидела, закинув ногу на ногу, и курила. Когда Курдюк проходил мимо, она тихо, но внятно ему сказала: — А теперь, господин начальник, вам придется готовить за колечко еще и по четвертаку с носа. За хамство надо платить.

— Поживем, увидим. — Буркнул Курдюк и поспешил на улицу.

Глава 5

На вид это была обыкновенная больница, только окна помимо занавесок защищала мелкая железная сетка, да двери открывались специальным крючком, как в метро между вагонами. В отделении на верхнем этаже, кроме сетки, окна изнутри защищали стальные прутья. На верхнем этаже лечили самых тяжелых. Еще месяц назад Лена лечилась там. Никто, даже заведующий отделением профессор Кагарлицкий не верил, что возможно столь внезапное выздоровление. Когда она пришла в кабинет профессора в очередной раз, а заведующий отделением раз в месяц лично обследовал каждого пациента, Лена сказала: «Я хочу навестить Пашу». Кагарлицкий тяжело вздохнул: «Больная, вы должны понять, что вашего мужа нет в живых». — «Я знаю, — ответила она и добавила: — Я хочу навестить могилу» — «И вы знаете, где похоронен ваш муж»?

Голос доктора не изменился, он говорил как всегда тихо, внимательно изучая реакцию больного по его глазам. Но тогда это спокойствие стоило ему усилий.

«Да, Пашу похоронили в Глухове, где мы жили», — уверенно сообщила Лена. «И вы помните, как он погиб?» — продолжал допрос профессор. — «Его вертолет подбили, и он сгорел». — «А где вы сейчас?» — «Сейчас я в Москве, наша больница называется институт имени Ганнушкина».

Кагарлицкий что-то записал в ее истории болезни и, закрыв тетрадь, задумчиво произнес: «Хорошо, больная, я подумаю».

На другой день ее перевели на первый этаж. Здесь было все не так. Больные сами выходили на прогулку и свободно гуляли по парку. Правда, от улицы их отделял высокий бетонный забор, но в самом парке гуляющих никто не сопровождал, и они ходили куда хотели. Им разрешалось даже кормить уток на маленьком прудике. Тех же, с верхнего отделения, выводили по пять человек в узкую отгороженную щель, и за каждым их шагом следил крепкий мужик-санитар. Силу применять приходилось довольно часто. Ее хрупкая на вид соседка по палате Галя могла в припадке задушить и мужчину, если он не обладал специальными навыками. Когда с кем-нибудь случалось подобное, санитары укладывали их на койку, привязав к ней руки и ноги. Для этого у санитаров имелся термин — зафиксировать больного…