Безбашенный - Античная наркомафия - 5

• Название: Античная наркомафия - 5
• Автор: Безбашенный
• Жанр: Альтернативная история

---

   Эти увитые виноградной лозой жезлы дионисовских менад, забыл их название, служат им не только статусной цацкой, но и оружием при случае. Как раз в этом качестве и воспользовалась своей жердиной главная распорядительница этого их дионисанутого млятства. И ловко воспользовалась, надо признать. Один салабон-новобранец проворонил удар и по кумполу схлопотал, и если бы не шлем с подшлемником, мог бы элементарно и коньки отбросить, а эта стерва и ещё одному меч из рук выбить ухитрилась. За оружием тут же потянулся сектант-парень, да только кто ж ему такое позволит? Далеко не из одних только новобранцев состоят центурии лёгкой пехоты, и не в меру воинственного придурка проткнули сразу три меча. Менаду это, правда, не угомонило - молотит и молотит своей жердью по щитам бойцов, а к ней ещё две присоединились - одна как раз примеривалась наброситься на упавшего бойца и выцарапать ему глаза, а этим мобилизованным пейзанам всё стрёмно оружие против бабы применить. Так и выцарапала бы, наверное, да только в последний момент промазала - ага, потому как не промазал кто-то из егерей. Со стрелой в бочине не очень-то поцарапаешься, а тут и ветеран один подоспел, да сразу без разговоров рукоятью меча по бестолковке. Но становилось жарко - опомнившиеся сектанты-мужики, кто с намотанной на руку одёжкой, кто с каменюкой, кто с корягой, явно пристыженные активностью баб, решили поиграть в героев. Кое-кому из солдат-салабонов в результате не поздоровилось, и тогда остальные начали наконец рубить и колоть уже всерьёз. Кто-то, войдя в раж, проткнул до кучи и вторую помощницу менады, отчего та рассвирепела и принялась размахивать свом дрыном прямо, как заправский рыцарь мечом-двуручником. Ещё одного желторотика зазевавшегося с ног сшибла и замахнулась концом жезла ему в причинное место. Тут уж и мы с Володей мечи наголо и подскакиваем - я ей рубящим с оттяжкой жердину ейную вполовину укоротил, а спецназер в лобешню плашмя добавил. Так думаете, угомонилась? Хрен там! Наверное, они таки в натуре не одним только вином мозги себе дурманят - так на нас кинулась, что мы на голых рефлексах на острия клинков её приняли. Выдёргиваем мечи, она оседает, и сразу как-то толпа попритихла - в смысле, её остатки, где-то с треть исходного состава. Облажавшемуся салабону центурион мозги тем временем выносит:

   - Солдат, называется! Чему я тебя учил, раззява?!

   - Так ведь баба же!

   - Которая чуть не сделала тебя кастратом, орясина! Марш в строй!

   Одного грека, кстати, таки сделали, сломав ему его напряжённое "хозяйство", и наши бойцы тут ни при чём - то ли он прямо в звизде у какой-то из тех шести шалав, что "в ромашку" играть в кружок улеглись, сломать его как-то умудрился, то ли в панической давке ему его оттоптали - он катался по траве и горестно выл, а увидев наших солдат, сам попросил их добить его. Одна из этих шести тоже оказалась стоптанной мечущейся толпой, да так стоптанной, что уже загибалась, что-то жизненно важное ей раздавили, и вытаскивающий из трупов стрелы егерь между делом добил и её, чтоб зря не мучилась. Остальные пять и ещё три запасных, решив, что сейчас перережут на хрен и их, закатили истерику, и им пришлось надавать затрещин.

   - Этих - отдельно, - распорядился я, когда их утихомирили и скрутили.

   - Солдатам их отдадим? - сообразил Володя.

   - Ага, раз они САМИ захотели крутой групповухи - пущай теперь и с нашими бойцами поразвлекутся...

   Если то же самое творится и по остальным направлениям, то от общего числа тутошних дионисанутых живыми и на свободе должно оставаться не более трети, а то и четверти, и скоро мы доберёмся наконец и до верхушки секты. Так оно и оказалось. Нет, ну всякого мы уже успели навидаться в этом античном мире, но чтоб ТАКОЕ...

  

   Те две извращенки или просто приколистки на поляне по крайней мере маялись своей дурью сами, не стремясь вовлечь окружающих, а тут уже прямо целенаправленное втягивание в безобразия проводится. Один из заводил сектантских, судя по леопёрдовой шкуре, устроил эдакий смотр-кастинг трём мододым бабам, две из которых успели уже и полностью перед ним раздеться, и теперь он подзуживал на то же самое третью, пока ещё одетую. Подзуживает её, значится, и при этом козлика поглаживает, а та стесняется, да и раздевшаяся только что тоже как-то смущённо выглядит, а неподалёку небольшое козье стадо пасётся - в общем, на нехорошие мысли эта ситуёвина наводит. А вдобавок, рядом с самой разбитной из этих трёх баб мелкий ребёнок - это уже, млять, форменное растление малолетних получается. Оно-то конечно, по закону один хрен высоко и коротко за всё это полагается, но в данном конкретном случае, с учётом отягчающих обстоятельств...

   - Я бы повесил за ноги, - пришёл я наконец к удовлетворительному решению.

   - А я - за яйца, - возразил спецназер, - С последующим расстрелом мелкими камешками из рогатки, пока не окочурится.

   - Расстрел через повешение называется?

   - Ага, он самый...

   А на краю полянки под кустиками ещё одна со львом балуется - ага, с самым натуральным, ни разу не плюшевым. Завалила хищника на спину, да прямо на него сверху в чём мать родила и улеглась, прямо как так и надо. Ещё и виноградом его кормит - вот мля буду, в натуре, век свободы не видать. То ли охренела вконец по пьяни, то ли зверь абсолютно ручной и тоже опоенный до абсолютного похренизма. С этих ведь станется!

   Больше в зоне видимости, вроде, никого не наблюдалось, но издали доносились звуки какой-то упорядоченной церемонии, не то, что ранее, и значит, тут надо действовать предельно аккуратно, дабы не спугнуть главную дичь. Да и сколько тут перед нами сейчас народу-то? Поэтому и обошлись одними егерями. Три соблазняемые сектантским жрецом бабёнки и пикнуть не успели, как были скручены - ребёнок только заревел было, но когда шикнули на его разбитную мамашу, та его угомонила мигом. А вот жрец пробовал качать права, за что был не только схвачен, но и охреначен. Легко ли он отделался - это вопрос, конечно, непростой и неоднозначный. С одной стороны, не будь на на нём намекающей на высокое положение в секте леопёрдовой шкуры, так грохнули бы на месте, едва он только хаяльник свой разинул, дабы не возиться, а так - ещё поживёт немного. Но с другой - в натуре немного, и радости от этого ему будет тоже немного, потому как ни хрена он ещё не отделался, а только попался нам со всеми потрохами и с поличным, а миндальничать с матёрыми активистами дионисанутых никто у нас не собирался. Для того ли столько уже кровавой юшки пустили?

   Вот с соблазнительницей льва - оборжались. В гераклы без нужды никто как-то не рвался, поэтому просто и незатейливо взяли парочку на прицел и предложили сдаться по-хорошему. Тут-то и случился прикол. Перебздевшая "дрессировщица", скатившись со льва вверх тормашками, но затем опомнившись, попыталась было натравить хищника на егерей, а тот перевалился на бок - вялый, осоловелый и озадаченный - и никак понять не может, чего от него хотят. Поводил башкой лениво, да и улёгся - один глаз приоткрыт, за происходящим наблюдает, а другой и вовсе закрыт. И морда у него при этом - прямо что у твоего налопавшегося до отвала приснопамятного "Вискаса" котёнка-переростка, гы-гы! Да и то сказать, подросток же натуральный! Размеры уже приличные, пятен на шкуре уже нет, но и грива - так, едва только намечается, хоть и самец. Естественно, стрелять кошака никто не стал - какие к нему претензии? Поржали, бабу повязали, а зверь - не было ведь насчёт него никакой команды, верно? Вот и пущай себе лежит этот звериный царёныш, балдеет дальше. Предупредили только идущих следом, чтоб не тревожили...

   А потом мы вышли и на верхушку сектантов, да ещё и удачно - у них как раз намечалось действие, вполне тянущее по нашим законам на крепкий дубовый сук и не менее крепкий пеньковый галстук. Несколько озверевших менад приплясывают вокруг уже лежащего на земле парня и колотят его со всей дури своими жердинами, тот уже даже не орёт, а визжит - видно невооружённым глазом, что не просто метелят, а преднамеренно убивают. И на большей части этих фурий всё те же леопёрдовые шкуры - явно ближнее окружение самого главного, потому как означенный леопёрд и есть священное животное Диониса. Из грота четвёрка других баб барашка торжественно выносит, не иначе, как для жертвоприношения, а за всем этим безобразием наблюдает толстяк в виноградном венке с гроздями ягод и в накинутом на плечо пурпурном плаще - ни дать, ни взять, сам царь и бог этой дионисанутой публики. Точнее, его земное воплощение. Развалился на подстилке возле старинного краснофигурного жбана с виноградом и жуёт ягоды, лениво сплёвывая косточки. Рядом опрокинутый кубок, и подстилка пролитым вином заляпана, да и сам он под хорошей мухой - как же тут не наклюкаться во славу бога вина?

  

   Всё это достаточно далеко, мы не приближаемся, дабы раньше времени их там не спугнуть, а наблюдаем в трубы, пока егеря, как всегда, зарослями крадутся и с боков всю эту кодлу обкладывают. Там ведь ещё и стайка из пары-тройки десятков молодёжи наблюдается, которая пялится на происходящее во все глаза - наверняка те самые новые адепты, которые приёма в секту ожидают.