Алексей Кузнецов - Тайная власть Британской короны. Англобализация

• Название: Тайная власть Британской короны. Англобализация
• Автор: Алексей Кузнецов
• Жанр: Политика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-8041-0886-2

В книге представлен оригинальный взгляд на Великобританию как скрытый центр построения нового мироустройства.

После формального распада британской колониальной империи во второй половине XX века Англия не отказалась от идеи цивилизаторского миссионерства, а только медленно и незаметно для всего остального мира поменялась с США функциональными ролями, осуществив тем самым «перезагрузку» стратегии англосаксонской экспансии.

Пребывая в геополитической тени США, сегодня Британия пользуется их колоссальной финансовой, военной и технологической мощью для глобального распространения англосаксонских ценностей и формирования однополярного мира в своих собственных национальных интересах. По сути США являются своеобразным английским «цивилизационным клоном», «исполнительным механизмом», «мускульной силой», «системным менеджером» глобализации, в то время как Британия продолжает выступать её истинным мозгом, духом и сердцем.

В книге убедительно и доступным языком раскрыта цивилизационная сущность глобализации как инструмента управления глобальным социумом в интересах англосаксонского мир-системного ядра. Книга будет интересна и полезна студентам, аспирантам, преподавателям, ученым, изучающим направления социологии, экономики, геополитики, истории, философии, а также всем, интересующимся насущными проблемами современного мироустройства, истоками глобального лидерства и влиянием англосаксонского фактора на развитие современной цивилизации.

---

Однако наличие одних только идей еще не гарантировало их эффективного практического применения. Немцы оставались главным образом теоретиками, философами и были известны в Европе своей непрактичностью и неуклюжестью, что тормозило их дальнейшее коммерческое развитие. Франция была раздираема придворными интригами, в метрополии царил деспотизм, повсеместное увеличение католического духовенства было равносильно умножению непроизводительного класса, отсутствие последовательности и единства духовенства, короны и аристократии приводило к чрезвычайной дороговизне и неэффективности управления Францией.

В то же самое время, «коренное» население Британии – кельты относились к народам слабо предрасположенным к капитализму. Как утверждает немецкий экономист, социолог и историк В.Зомбарт, «верхний слой, дворянство, живет без всякой склонности к бережливости и мещанской добродетельности, а средние слои коснеют в традиционализме и предпочитают самое маленькое обеспеченное местечко неутомимой наживе… Кельты – горцы в Шотландии, главным образом шотландское дворянство: это рыцарское, любящее междоусобицы, несколько донкихотское племя, которое еще ныне держится за свои древние традиции кланов и почти не затронуто капиталистическим духом. Кельты – это те ирландцы, которые даже в вихре американской хозяйственной жизни по большей части сохранили свое размеренное спокойствие, и за океаном так же стремятся спастись в безопасную гавань какой-нибудь службы».[29]

Хотя шотландцы были исключительно мужественны и воинственны (в ранней истории Шотландии было больше восстаний и свержений монархов с престола, чем в какой-либо другой стране), их чрезмерное суеверие мешало развитию городов и интеллектуальному подъему. Из-за бедности почвы, преобладания горных массивов и неудачного географического местоположения (Шотландия расположена на более чем 790 островах) шотландцы долгое время пребывали в нищете. Протестантизм, которым шотландцы гордятся, не принес им никакой пользы, и был не в силах освободить их от религиозных предрассудков. Шотландцы не могли изготовить даже оружия, которым воевали – оно завозилось из Фландрии.

Однако, характерной чертой шотландцев, как отмечает В.Зомбарт, является то, что наряду с евреями и флорентинцами, они принадлежат к величайшим народам-торговцам[30]. Для материализации шотландского предпринимательского духа необходимо было уничтожить шотландскую аристократию, кровь которой противилась всякому торгашеству. С XV века она быстро приходит в упадок из-за вечной нужды в деньгах и своего неумения их тратить. Англия воевала с Шотландией на протяжении более четырехсот лет, но так и не смогла подчинить ее в полной мере. Акт об объединении с Англией был подписан разоренными и подкупленными шотландскими аристократами[31]. Чтобы окончательно лишить шотландскую аристократию поддержки и уважения на родине, в 1748 г. английский парламент принял закон, лишивший ее права наследования земли[32].

После объединения с Англией в 1707 г. Шотландия, до этого отсталая во всех отношениях страна, пробуждается от вековой спячки и с этого момента начинается ее бурное развитие. В XVIII веке Глазго превращается в один из крупнейших промышленных центров. На этот период приходится творческий расцвет шотландских мыслителей Д.Юма, А.Смита и Джеймса Милля. Можно утверждать, что именно «шотландский фактор» сыграл важную роль в укреплении империалистического духа Британии. Шотландские рыцари, лишенные наследства, гораздо охотнее англичан выявляли желание осваивать британские заморские территории и гораздо легче ассимилировали с коренным населением. В середине XVIII века население Шотландии равнялось чуть более одной десятой населения Британских островов, однако три четверти всех британских мигрантов в Северную Америку в этот период были шотландцы и ирландцы. Шотландцы же составляли и около половины административного персонала Британской Ост-Индской компании: 47 % писарей, 48 % офицеров, 57 % клерков в коммерческих департаментах, 52 % фельдшеров [33]. В период между 1717 и 1776 гг. примерно половина из 40 тыс. заключенных, которые были высланы в американские колонии, были уроженцами Шотландии и Ирландии. С 1730 года 12 из 52 британских премьер-министров были шотландцами, включая Т. Блэра и Г. Брауна. Отец бывшего премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона – Ян Доналд Кэмерон – был шотландцем. Первое издание «Британской энциклопедии» подготовлено «Обществом джентльменов в Шотландии». Хотя Шотландия сохранила свой собственный парламент, церковь и систему образования, она не имела права на самоуправление, которое напротив широко применялось Англией в отношении ее заморских территорий.

Объединение Англии с Шотландией фактически стало первым в новой истории «корпоративным» поглощением, которое было визуализировано на британском флаге. Несколько иную по форме, но не менее коварную по содержанию стратегию англичане применили в отношении Ирландии, которую окончательно присоединили к себе спустя сто лет после Шотландии. Но еще раньше в Ирландии англичане завели английские учреждения – парламент (с конца XIII века), государственную церковь и местное самоуправление английского типа. В конце XV века ирландский парламент был сильно ограничен: он не мог обсуждать ни одного проекта, не одобренного предварительно английским правительством. Затем были отняты избирательные права у католиков. Ирландский парламент стал, таким образом, представителем незначительного меньшинства. Многочисленные восстания подавлялись страшными жестокими мерами. Так, в 1641 г. невыносимое положение ирландцев привело к восстанию, в котором ирландцы надеялись вступить в союз с королевским правительством Англии. Восстание было жестоко подавлено армией под предводительством О.Кромвеля. Русский историк А.Н.Савин отмечает: «Кампания Кромвеля была не менее жестока, чем войны времен Елизаветы, а его земельная послепобедная политика отличалась еще большей свирепостью»[34]. За время восстания ирландское население уменьшилось на одну треть – с полутора миллиона до миллиона – больше всего от голода и болезней. Для Кромвеля ирландцы были варварами «хуже шотландцев». Лорд-протектор рассматривал Ирландию как белый лист бумаги, лабораторию, в которой можно проводить любые социальные эксперименты.

Однако, в отличие от шотландцев, ирландцы были опасными конкурентами в промышленности и торговле. Они изготавливали лучшую в Европе шерсть, отличные суда и полотна. Сначала англичане отовсюду в Ирландии изгнали католиков и под страхом смертной казни запретили проповедование католицизма. Потом отобрали землю, которая находилась в общинной собственности ирландских кланов, и передали ее в руки протестантов. Затем запретили экспорт ирландской продукции за границу, разорили сельское хозяйство, полотняную и судостроительную отрасли, вырубили все дубы в Ирландии и разрешили поставлять ирландскую шерсть только в Англию. Примером безжалостной и жестокой политики англичан по отношению к ирландцам является голод 1848 г., когда в Ирландии умерло около 2 миллионов человек.

В 1848 г. будущий урожай картофеля – основной ирландской агрокультуры – был заранее законтрактован на вывоз в Англию и Европу. Но из-за неурожая картофеля оказалось недостаточно. И тогда англичане, применяя армейские части, стали насильно вывозить картофель, обеспечивая неукоснительное исполнение контрактов и силой оружия отбирать у людей последнюю еду. В связи с данными событиями российский писатель М.Калашников задается риторическим вопросом: «обратятся ли когда-нибудь ирландцы к мировому сообществу, потребовав от него признания «картофельного голодомора» геноцидом кельтов, а от Великобритании – миллиардных компенсаций за 1848 год?»[35].

Как отмечает советский журналист-международник А.Шальнев, «победоносная армия герцога Веллингтона, участвовавшая в разгроме войск Наполеона при Ватерлоо, наполовину состояла из ирландцев»[36]. Сам «железный герцог» Артур Уэлсли Веллингтон был ирландцем, были ирландцами Бернард Шоу, Оскар Уайльд, Эдмунд Бёрк, Джонатан Свифт и многие другие выдающиеся деятели политики и культуры. К сожалению, не часто удается услышать упоминание этих фактов от представителей современной английской интеллектуальной и политической элиты. Характерно, что ирландцы сыграли выдающуюся роль в организации политической и религиозной жизни также и в США. «Ирландское господство в политическом хозяйстве больших городов – Нью-Йорка, Бостона, Чикаго, Буффало, Милуоки – к началу XX века уже вошло в легенду, и вместе с политическим контролем ирландцы получили возможность назначать членов своей общины на должности в полицейских департаментах и городских бюрократиях, что и обеспечивало значительный процент ирландской занятости в Америке… Большую часть энергии ирландцы тратили на американскую католическую церковь, многие годы находившуюся под руководством именно ирландских священников»[37].