Катерина Снежинская - Самый лучший демон. Благословлённые Тьмой, проклятые Светом

• Название: Самый лучший демон. Благословлённые Тьмой, проклятые Светом
• Автор: Катерина Снежинская
• Издательство: СИ
• Жанр: Любовное фэнтези

Война не синоним страха, крови и боли. Это просто другая жизнь. Но и в ней есть место дружбе, верности, рождению детей. И любви, конечно же, любви. Ну а кто-то может раскрыть в себе новые таланты и, например, стать пророком. Но, главное, только пройдя через огонь, можно избавиться от всего лишнего и наносного. Поняв, наконец, что действительно важно, а чем можно и пожертвовать.

---

Между прочим, клинки у обоих были боевыми.

— И как это понимать? — спокойно поинтересовался принц, облокачиваясь на ограждение крыльца.

— Мы тренируемся, — равнодушно, даже не сбив дыхания, отозвался Ирраш.

— Да? — а вот Шай пыхтел, как кипящий котёл со слишком плотно притёртой крышкой. — А… по-моему… это… как-то… по-другому называется!

Последнее он выпалил единым духом, наплевав на все финты и правила фехтования, пытаясь отогнать ополоумевшего шавера, просто беспорядочно, но очень быстро размахивая мечом. Арха, конечно, не считала себя большим знатоком воинского искусства. Но даже ей стало понятно — Шай откровенно испугался. А, между прочим, его считали очень недурным фехтовальщиком.

Зато Ирраш двигался абсолютно спокойно и размеренно, с равнодушием дровосека. Только мышцы на голой спине перекатывались.

— Может, тебе ещё скалку дать? — насмешливо поинтересовался шавер у блондина, без видимого труда уклоняясь от беспорядочных махов. И методично разделывая забор справа от красавчика. Видимо, с этой стороны ему было сподручнее добраться до ифовета. — Или сковородку? Мне кажется, с ними ты справишься лучше, чем с мечом.

— Прекратите! — крикнула Арха.

Естественно, её никто и не услышал, ни то что не послушал. Даже Ир не перестал гулко, как в бочку, лаять.

— А, может, слухи то не зря ходили, а, Шай? — Ирраш, кажется, решил добить блондина не только физически, но и морально. — Может, у тебя в штанах и правда нет ничего?

— Ирраш, заканчивай! — лениво посоветовал принц. — А то такими темпами он действительно без всего останется.

— Закончу, — пообещал шавер. — Вот он мне сейчас формулу подчинения озвучит — и я закончу.

Если до этого момента во дворе и находился кто-то, кому было смешно, то даже этот весельчак чувство юмора утратил мгновенно. Вконец съехавший с катушек демон потребовал ни много, ни мало, а признания себя сильнейшим. В древности побеждённый, после произнесения формулы, становился собственностью победителя. А с вещью можно сделать все, что угодно: продать, обменять, убить — никто слова не скажет.

Конечно, сейчас подобное не практиковалось. Но… Уж лучше бы Ирраш действительно попытался Шая оскопить. Гордость и честь у высших лордов гораздо более уязвимое место, чем пах.

Вот и красавчик преобразился мгновенно. Точнее, сначала притормозил, видимо своим ушам не поверив, и едва не пропустив клинок к собственной ключице, а потом преобразился. Арха такое лицо у блондина только один раз и видела — когда гвардейцы сопровождали Дана на разговор с матушкой. Лицо заострилось, глаза разгорелись синим. На пальцах, сжимающих рукоять клинка, появились черные, загнутые когти.

Да и мечом он стал орудовать гораздо ловчее и раза в три быстрее. Видимо, в полную силу. Но и Ирраш ускорился, оставаясь куда проворнее. И опытнее. А еже безжалостнее.

Арха только вцепилась в рукав Дана, боясь даже пискнуть. Адин ей как-то говорил, что поединок на право сильного может остановить только Тьма. Даже принц выпрямился, глянув на рогатого несколько растерянно.

А лорд Харрат так сжал челюсти, что у него под скулами желваки вздулись. Кажется, он на что-то решался, да решиться никак не мог.

— Данаш, пожалуйста… — прошептала ведунья.

Хаш-эд медленно, с силой, выдохнул сквозь сжатые зубы.

— Ад ми! — рыкнул он. — Аго!

На знание древнего Арха зачёт в университете сдать так и не успела. Но даже её скудных познаний для перевода хватило: «Ко мне! Назад!». И это были не просто слова — команды. Так же Дан дрессировал пса, когда ему приходила в голову блажь призвать щенка к порядку.

Ирраш вздрогнул. И даже не отступил — отскочил назад, неловко уведя замах в сторону. Клинок выписал в воздухе кривую, смахивающую на змею с перебитым хребтом, и едва не рубанув хозяина по ступне. Демон развернулся лицом к крыльцу и застыл, низко опустив голову. Черные пряди полностью занавесили физиономию.

А Шай, тяжело дыша, откинулся назад, совсем повалив забор, но не обращая на это ни малейшего внимания.

— Вад! — скомандовал хаш-эд.

«Уходи, свободен». Или: «прочь!». Все зависит от тона. Кажется, Дан в этот момент имел в виду второе.

Ирраш чуть приподнял голову, глянув на крыльцо исподлобья. Ведунья так и не смогла разобрать его выражения. Потом шавер вытянул перед собой меч, наклонив его в одну сторону, в другую, ловя солнечного зайчика. Широко размахнувшись, зашвырнул клинок в лопухи у покосившегося сарая.

И ушёл.

— Я твой должник, — пропыхтел Шай, даже не сделав попытки встать. — И Тьма мне в том свидетель!

— Долг принят, — мрачно отозвался Дан.

— Как же вы меня достали! — прорычала ведунья, одновременно сжимая и кулаки, и зубы. Хотела было треснуть в стену, но передумала. Зато от души топнула ногой. — Как же вы меня достали с этими вашими заморочками и долгами! Ненавижу! Всех!

В сердцах она треснула лорда Харрата в плечо — тот только покачнулся — и унеслась в дом, со всей силы дерябнув дверью. Внутри немедленно что-то грохнуло и рассыпалось со стеклянным звоном.

А Ллил, стоявшая в тени крыльца, только тихонько вздохнула. Ей хотелось проклясть тот день, когда крестьяне притащили раненного шавера. Очень хотелось. Но слепая этого делать не стала.

Глава четырнадцатая

Разочаровывайся в окружающих сразу — экономь своё время!

Из наблюдений императора Нахшона II

Арха отмахнулась от назойливого шмеля, который упорно путал лекарку с цветком и никак не желал убеждаться в собственной ошибке. Стоило его отогнать, полосатый мух возвращался обратно, словно привязанный. Облетит поляну по кругу и опять норовит залезть в ухо. Почему-то именно эта часть лекарки его привлекала больше всего. А убивать насекомое девушка не хотела. Шмели ей нравились: толстые, пушистые, деловитые. Это вам не клоп какой-нибудь.

Ир лазил по кустам с грацией медведя и сопением ежа. Что щенок в них нашёл, так и оставалось тайной. Но, видимо, для него это «что-то» имело колоссальную важность и ценность. Потому что пёс не вылезал из сухого ещё малинника уже добрых двадцать минут. А обычно на столь долгий срок от валяния на травке и попытками зубами бабочек поймать его могла отвлечь только еда.

— Это толокнянка? — спросила Ллил, протягивая ведунье веточку с крохотными круглыми листочками.

— Почти, — призналась Арха. — Черника. Тоже штука полезная.

Блондинка кивнула и уселась на траву, обхватив колени руками. Веточку она не выкинула, а задумчиво крутила в пальцах.

— Почему ты не хочешь, чтобы я твои глаза посмотрела?

— Почему не хочу? — удивилась Ллил. — Хочу. Просто я боюсь, что ты сможешь все исправить.

— Что, прости? — помолчав и убедившись, что мысль она переварить так и не сможет, переспросила ведунья.

— Свет учит, что миром правит равновесие, — мягко улыбнулась блондинка. — Если где-то пребывает, то где-то столько же и убывает. То есть, если ты мне вернёшь зрение, то случится что-то очень плохое. Не видя, я жить привыкла. А вот смогу ли справится с этим плохим — не знаю.

— Вообще-то, равновесие — это принцип Жизни, — буркнула лекарка. — Только не так всё жёстко. Иначе, знаешь, лечить вообще бессмысленно. А то получается, я тут кому-то рану залечила. А он завтра кирпич на голову поймает?

— Если ты его от смерти спасла, то обязательно поймает, — убеждённо кивнула блаженная. — По крайней мере, это справедливо для тех, кто живёт по принципу Света. Потому там и помощь ближнему не в чести. Мало ли, чем это может обернуться?

— Поэтому ты предпочитаешь жить в Хашране? Потому что тут никакого равновесия, а сплошная свобода выбора?

Ллил кивнула, но как-то не слишком уверенно. Действительно, со стороны подобное утверждение звучало как-то… странно.

К счастью, развить дискуссию о принципах и заповедях им не дали. В кустах — не тех, где возился Ир, а как раз противоположных — затрещало. И на полянку вывалился Адин, волоча за воротник рыжего Данаша. Сообразительный демонёнок поступил так, как поступают кошки и умные дети. Убедившись, что вырваться не удастся, он просто повис всем телом, не сопротивляясь. Оттого волочь его стало вдвойне труднее.

— А это что такое? — поинтересовалась Арха, разглядывая сына Бога.

Который выглядел, мягко говоря, необычно. Грязный и оборванный, он совсем не походил на благополучного ребёнка. Скорее уж на вечно голодного городского попрошайку. Да и рожица у него была не просто так вымазана, а со смыслом. Создавалось полное ощущение, что личико арифеда похудело едва ли не вдвое. Щеки ввалились, а под глазами залегли тени.

— Мне и самому бы хотелось узнать, что это такое, — признался Адин, разворачивая к себе мальчишку и с интересом им любуясь, — что оно делает в лесу и откуда возвращалось. У меня сложилось полное впечатление, что шло оно со стороны города.