Бернард Корнуэлл - Приключения Натаниэля Старбака

• Название: Приключения Натаниэля Старбака
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

I. Мятежник

Лето 1861 года. В Америке армии Севера и Юга находятся на грани гражданской войны.

Натаниэль Старбак, брошенный своей девушкой и изгнанный из семьи, прибывает в столицу Конфедерации Юга, где вступает в ряды элитного подразделения, которое набирает богатый и эксцентричный Вашингтон Фалконер.

Вступив в легион Фалконера, Старбак становится парнем с севера, сражающимся на стороне юга. Но ничто не может подготовить его к шокирующей жестокости войны, которая разделила Америку на две части.

II. Перебежчик

Полюбившийся читателям капитан Нат Старбак возвращается на фронт американской Гражданской войны во второй книге популярной серии Бернарда Корнуэлла «Сага о Натаниэле Старбаке».

Лето 1862 года. Нат победоносно, хоть и не без потерь, участвует в битвах при Бэллс-Блафф и Севен-Пайнс. Но его северное происхождение невозможно скрыть, и лишь вопрос времени, когда его назовут шпионом янки, начнут преследовать и жестоко допрашивать. Чтобы обелить свое имя, он должен найти настоящего предателя. Эти поиски потребуют недюжинного мужества и выносливости и вынудят отправиться в рискованное путешествие по территории врага.

III. Боевое знамя

Карьера капитана Конфедерации Натаниэля Старбака, отличившегося в битве у Кедровой горы, снова поставлена под угрозу подозрениями и враждебностью командующего бригадой, генерала Вашингтона Фалконера. Исход этого ожесточённого противостояния радикальным образом изменит судьбы обоих и приведет к кровавой развязке во время Второго сражения при Манассасе.

Аккуратно и достоверно восстанавливая исторические события, книга "Боевое Знамя" продолжает увлекательную серию приключений Ната во время одного из решающих сражений в истории Гражданской войны в США

IV. Кровавая земля

В этой последней и вдохновляющей истории о приключениях Натаниэля Старбака во время Гражданской войны в США Нат получает под своё командование штрафной батальон: пеструю группу трусов, воров, дезертиров и убийц. Собираясь присоединиться к армии генерала Роберта Ли, солдаты Старбака доберутся до Харперс-Ферри как раз вовремя, чтобы принять участие в проведенном Каменной стеной Джексоном захвате гарнизона войск Союза. Оттуда полк попадет прямо в кошмар сражения при Шарпсберге, у реки Антиетэм-Крик, которое навсегда останется в памяти как самый кровавый день той войны. Там мужество и чувство долга Старбака и его солдат подвергнутся такому испытанию, как никогда прежде.

Переводчики: группа «Исторический роман» (http://vk.com/translators_historicalnovel), 2014 г.

Над переводом работали: gojungle, david_hardy, Scavenger, Elena_Panteleeva, Oigene, Karmishina, Sam1980(Schneider) и Anastasia_N.

Редакция: Sam1980(Schneider), gojungle, Oigene и Elena_Panteleeva.

---

Пара десятков ребятишек прибежали из Лисберга, чтобы понаблюдать за сражением, и сержант из Миссисипи пытался отогнать их подальше от пуль северян.

Один мальчик притащил огромный дробовик отца и умолял позволить ему убить хоть одного янки до того, как придется идти спать.

Мальчишка даже не моргнул, когда четырнадцатифунтовый снаряд вылетел из-за деревьев и промелькнул прямо у него над головой. Снаряд упал на полпути к горе Катоктин, с мощным всплеском погрузившись в речушку сразу за дорогой на Ликсвилл.

Теперь Легион находился примерно в шестидесяти ярдах от леса, и те офицеры, которые еще были верхом, спешились и вбили в дерн железные скобы, чтобы привязать лошадей, а капитан Хинтон, заместитель командира полка, побежал вперед, чтобы точно установить, где находится левый фланг полка из Миссисипи.

Большая часть солдат Старбака была возбуждена. Облегчение от того, что они выжили в Манассасе, превратилось в скуку длинных недель на охране Потомака.

Эти недели едва ли напоминали войну, скорее они походили на летнюю идиллию на берегу прохладной реки. Время от времени то с одной, то с другой стороны реки раздавались выстрелы, и пару дней после этого дозорные прятались в тени, но большую часть времени противники не мешали жить друг другу.

Солдаты ходили купаться, находясь под прицелом врагов, стирали одежду и поили лошадей, с неизбежностью нередко сталкиваясь в часовыми противника, и обнаружили мели, где могли встретиться на середине реки, чтобы обменяться газетами или выторговать за южный табак северный кофе.

Но теперь, в готовности показать себя лучшими в мире, легионеры забыли о летнем дружелюбии и поклялись проучить лживых и вороватых говнюков-янки, чтоб не повадно было переходить через реку, не спросив сперва разрешения.

Капитан Хинтон вновь появился на краю леса и сложил руки домиком у рта.

— Первая рота, ко мне!

— Становиться слева от первой роты! — крикнул Бёрд остальным легионерам. — Знаменосцы, ко мне!

Один из снарядов скользнул по деревьям, осыпая идущих вперед солдат дождем из листьев и щепок. Старбак увидел место, где другой снаряд оторвал ветку от ствола, оставив зияющий свежей и чистой древесиной шрам.

Из-за этого зрелища внезапно у его горлу подкатил комок и участился пульс одновременно и от страха, и от возбуждения.

— Знаменосцы, ко мне! — повторил Бёрд, и знаменосцы подняли к солнцу флаги и побежали к майору.

Знамя Легиона базировалось на семейном гербе Фалконеров, на нем были изображены три красных полумесяца на белом поле, а сверху красовался девиз «Вечно пылающий».

Второе знамя было государственным флагом Конфедерации — две горизонтальных красных полосы с белой между ними, а в верхнем, ближайшем к древку поле на голубом фоне был вышит круг из семи белых звезд.

После Манассаса посыпались жалобы, что этот флаг слишком похож на знамя северян, и войска стреляли в своих, приняв их за янки, и ходили слухи, что в Ричмонде скоро разработают новый флаг, но в этот день Легиону предстояло драться под разорванным пулями шелком старого знамени Конфедерации.

— О Господи всеблагой, спаси меня, спаси меня, Иисусе, — Джозеф Мей, один из солдат Старбака, истово молился всю дорогу, пока они спешили за сержантом Траслоу.

— Сохрани меня, о Боже, сохрани меня.

— Лучше сохрани свое дыхание, Мей! — рявкнул Траслоу.

Легион продвигался колоннами поротно, и теперь развертывался с левого фланга, перестраиваясь из колонн в шеренгу для сражения.

Сначала подошла к лесу первая рота, а одиннадцатая рота Старбака должна была стать последней. Адам Фалконер скакал рядом со Старбаком.

— Слезай с коня, Адам! — крикнул Старбак своему другу.

— Тебя убьют! — ему пришлось кричать из-за громкого треска ружейной стрельбы, но этот звук наполнил Старбака каким-то странным экстазом.

Как и Адам, он прекрасно знал, что война — это неправильно. Она была грехом, она была ужасна, но как и грех, чертовски привлекательна. Если пережить это, чувствовал Старбак, то можно вынести любые превратности судьбы.

Это была игра с невообразимо высокими ставками, но также и игра, где привилегированный класс не получал никаких преимуществ кроме шанса и вовсе избежать вступления в игру, но те, кто так поступали, вовсе не были мужчинами, просто жалкими трусами и лизоблюдами.

Здесь, когда воздух наполнился дымом, а смерть свистела сквозь зеленую листву, существование упростилось до полного абсурда. Старбак внезапно загикал, преисполнившись радостью момента.

За его спиной одиннадцатая рота с заряженными винтовками рассыпалась по лесу. Они услышали радостное улюлюканье своего капитана и крики других войск мятежников, звучащие с правого фланга, и присоединились к этому дьявольскому вою, выражая им гордость южан и права южан и сообщая, что южане пришли, чтобы убивать.

— Задайте им жару, ребята! — крикнул Бёрд. — Задайте жару!

И Легион подчинился.

Бейкер погиб.

Сенатор пытался успокоить своих людей, у которых сдали нервы от воя этих мстительных южных демонов.

Бейкер сделал три попытки прорваться из леса, но каждая атака северян была отбита с морем крови, оставляя на небольшом лугу после себя очередную линию прилива в виде мертвецов, лежащих на покрытом дымом поле, разделяющем противников.

Некоторые из людей Бейкера смылись с поля боя, спрятавшись на крутом откосе, спускавшемся к реке, или просто укрываясь за деревьями и торчащими на вершине утеса камнями.

Бейкер и его адъютанты вытаскивали этих трусливых солдат из укрытий и посылали обратно, где храбрые еще пытались сдержать мятежников, но трусы снова прокрадывались обратно к укромным местам, лишь стоило офицерам отвернуться.

Сенатору ничего не приходило в голову. Весь его ум, ораторские способности и пылкость превратились в маленький узелок панической беспомощности.

Он не выказывал страха, а расхаживал с саблей наголо впереди солдат, призывая их целиться пониже, а дух держать повыше.

— Подкрепление уже близко! — говорил он покрытым порохом солдатам 15-го Массачусетского полка.

— Еще совсем немного, ребята! — подбадривал он людей из Первого Калифорнийского.

— Немного тяжелой работы, ребята, но они устанут первыми! — обещал он ньюйоркцам из полка Таммани.

— Если бы у меня был еще один полк вроде вашего, — говорил он гарвардцам, — мы бы уже сегодня вечером пировали в Ричмонде!

Полковник Ли попытался убедить сенатора переправиться обратно через реку, но тот, казалось, не услышал его просьбу, а когда Ли прокричал настойчивей, чтобы быть наверняка услышанным, Бейкер просто ответил ему печальной улыбкой.

— Не уверен, что у нас хватит лодок для переправы, Уильям. Думаю, нам придется остаться здесь и победить, а ты так не считаешь?

Пуля просвистела в нескольких дюймах над головой сенатора, но он даже не моргнул.

— Это всего лишь кучка мятежников. Нас не сможет победить этот сброд. Весь мир за нами наблюдает, так что придется показать свое превосходство!

Именно эти слова, вероятно, произнес предок Бейкера в битве при Йорктауне, подумал Ли, но мудро решил не произносить этого вслух. Сенатор родился в Англии, но теперь сложно было найти большего патриота Америки.

— Вы отсылаете назад хотя бы раненых? — вместо этого поинтересовался Ли у сенатора.

— Уверен, что да! — твердо ответил Бейкер, хотя не был в этом уверен, но теперь не время было беспокоиться о раненых. Ему нужно было наполнить солдат праведным пылом во имя любимого Союза.

Адъютант принес ему новости, что на противоположный берег реки прибыл Пятнадцатый массачусетский, и он подумал, что если переведет через Потомак свежий полк, у него будет достаточно людей для атаки возвышенности, с которой мятежники выкашивали его левый фланг, мешая гаубицам делать свое кровавое дело.

Эта идея наполнила сенатора внезапной надеждой и энтузиазмом.

— Так мы и сделаем! — крикнул он одному из своих адъютантов.

— Что сделаем, сэр?

— Вперед! Нам есть чем заняться! — сенатору нужно было добраться до левого фланга, и самый быстрый маршрут лежал через открытое пространство под прикрытием пелены порохового дыма.

— Пошли, — снова крикнул он, а потом поспешил вниз, прямо перед шеренгой солдат, призывая их не стрелять, пока он не пройдет.

— Подкрепление на подходе, ребята, — крикнул он.

— Уже недолго осталось! Победа приближается. Держитесь, держитесь!

Группа мятежников увидела, как сенатор со своими адъютантами спешит к дымовой завесе, и хотя они не знали, что Бейкер командует северянами, но понимали, что только старший офицер мог обладать украшенной кистями саблей и носить форму, так густо расшитую галуном и прочими украшениями.