Бернард Корнуэлл - Приключения Натаниэля Старбака

• Название: Приключения Натаниэля Старбака
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

I. Мятежник

Лето 1861 года. В Америке армии Севера и Юга находятся на грани гражданской войны.

Натаниэль Старбак, брошенный своей девушкой и изгнанный из семьи, прибывает в столицу Конфедерации Юга, где вступает в ряды элитного подразделения, которое набирает богатый и эксцентричный Вашингтон Фалконер.

Вступив в легион Фалконера, Старбак становится парнем с севера, сражающимся на стороне юга. Но ничто не может подготовить его к шокирующей жестокости войны, которая разделила Америку на две части.

II. Перебежчик

Полюбившийся читателям капитан Нат Старбак возвращается на фронт американской Гражданской войны во второй книге популярной серии Бернарда Корнуэлла «Сага о Натаниэле Старбаке».

Лето 1862 года. Нат победоносно, хоть и не без потерь, участвует в битвах при Бэллс-Блафф и Севен-Пайнс. Но его северное происхождение невозможно скрыть, и лишь вопрос времени, когда его назовут шпионом янки, начнут преследовать и жестоко допрашивать. Чтобы обелить свое имя, он должен найти настоящего предателя. Эти поиски потребуют недюжинного мужества и выносливости и вынудят отправиться в рискованное путешествие по территории врага.

III. Боевое знамя

Карьера капитана Конфедерации Натаниэля Старбака, отличившегося в битве у Кедровой горы, снова поставлена под угрозу подозрениями и враждебностью командующего бригадой, генерала Вашингтона Фалконера. Исход этого ожесточённого противостояния радикальным образом изменит судьбы обоих и приведет к кровавой развязке во время Второго сражения при Манассасе.

Аккуратно и достоверно восстанавливая исторические события, книга "Боевое Знамя" продолжает увлекательную серию приключений Ната во время одного из решающих сражений в истории Гражданской войны в США

IV. Кровавая земля

В этой последней и вдохновляющей истории о приключениях Натаниэля Старбака во время Гражданской войны в США Нат получает под своё командование штрафной батальон: пеструю группу трусов, воров, дезертиров и убийц. Собираясь присоединиться к армии генерала Роберта Ли, солдаты Старбака доберутся до Харперс-Ферри как раз вовремя, чтобы принять участие в проведенном Каменной стеной Джексоном захвате гарнизона войск Союза. Оттуда полк попадет прямо в кошмар сражения при Шарпсберге, у реки Антиетэм-Крик, которое навсегда останется в памяти как самый кровавый день той войны. Там мужество и чувство долга Старбака и его солдат подвергнутся такому испытанию, как никогда прежде.

Переводчики: группа «Исторический роман» (http://vk.com/translators_historicalnovel), 2014 г.

Над переводом работали: gojungle, david_hardy, Scavenger, Elena_Panteleeva, Oigene, Karmishina, Sam1980(Schneider) и Anastasia_N.

Редакция: Sam1980(Schneider), gojungle, Oigene и Elena_Panteleeva.

---

— Нет, не знаю.

— И знаете, как Джонстон вас называет, Фалконер? — спросил Дэниелс своим малоприятным голосом.

Для Дэниелса не имело значения, что Фалконер был одним из богатейших людей Юга, настолько богатым, что мог позволить себе купить дюжину газет вроде «Наблюдателя», Дэниелс знал свою силу, с помощью которой был способен влиять на общественное мнение Юга.

Эта же власть давала ему право развалиться в плетенном президентском кресле-качалке, положив свои поношенные сапоги на ограду крыльца, в то время как Фалконер в ярком полковничьем мундире стоял возле него как проситель.

— Он зовет вас героем Манассаса, — \звительно произнес Дэниелс.

— Что вы на это скажете?

— Премного благодарен, — ответил Фалконер.

В действительности это прозвище было ошибкой, потому что генерал Джонстон так и не узнал, что это не Фалконер повел Легион против неожиданной фланговой атаки северян в Манассасе, а никем не воспетый Таддеус Бёрд, как и не узнал, что Бёрд принял это решение, намеренно нарушив приказы Фалконера.

Вместо этого, как и многие другие в Конфедерации, Джонстон был убежден, что в лице Вашингтона Фалконера Юг приобрел блестящего и подобающего героя.

Это мнение умело поддерживалось и самим Вашингтоном Фалконером. После Манассаса полковник провел долгие месяцы, читая лекции по тактике ведения боя в залах и театрах от Фредриксберга до Чарльстона.

Он рассказывал своим слушателям о предотвращенном несчастье и о поражении, обернувшемся победой, его истории придавал красок и драматизма небольшой оркестр раненых музыкантов, которые играли патриотические песни, а в самые трагические моменты повествования имитировали призыв военного горна, и аудитория получала полное впечатление, будто невидимые армии маневрировали прямо за темными окнами зала.

Затем, когда повествование достигало своего апогея, и вся судьба Конфедерации висела на весах истории, Фалконер делал паузу, и дробь небольшого барабана изображала ружейную стрельбу, а грохот большого — артиллерийский огонь, а потом Фалконер рассказывал о героизме, приведшем в тот день к победе.

Потом звучали аплодисменты, заглушая барабаны, изображавшие ружейный огонь. Героизм южан побеждал тупую силу янки, и Фалконер скромно улыбался в гуще оваций.

Не то чтобы Фалконер когда-либо действительно объявлял себя героем Манассаса, но его рассказ о сражении и не опровергал эти похвальные отзывы.

Если бы вы спросили об этом самого Фалконера, то он отказался бы отвечать, заявляя, что скромность украшает воина, но затем коснулся бы своей правой руки на перевязи, увидев, что мужчины уважительно расправили плечи, а женщины просто тают под его взглядом.

Он привык к лести, по правде говоря, он так долго произносил свои речи, что и сам поверил в собственный героизм, и это убеждение сделало невыносимым воспоминание о той ночи в Манассасе, когда Легион от него отвернулся.

— Так были ли вы героем? — прямо спросил Дэниелс Фалконера.

— Каждый был в Манассасе героем, — высокопарно ответил Фалконер. Дэниелс рассмеялся над этими словами.

— Он должен был стать адвокатом как и вы, а, Дилейни? Умеет пустословить!

Бельведер Дилейни чистил ногти и одарил редактора легкой безрадостной улыбкой. Дилейни был придирчивым, умным, сообразительным человеком, которому Фалконер не совсем доверял.

В данный момент на адвокате был мундир Конфедерации, хотя в чём состояли его военные обязанности, Фалконер не мог разгадать. Ходили слухи о том, что Дилейни являлся владельцем знаменитого борделя миссис Ричардсон на Маршалл-стрит и еще более престижного публичного дома на Франклин-стрит.

Если это было правдой, то сплетни из обоих борделей, без сомнения, снабжали Дилейни компрометирующими сведениями обо всех лидерах Конфедерации, и хитрый адвокат, вероятно, передавал содержание интимных бесед этому хмурому, больному и скрюченному Дэниелсу.

— Нам нужны герои, — сказал Дэниелс. Он угрюмо смотрел на затопленные дорожки и грязные овощные грядки мокрого сада. Струйка дыма вилась из президентской коптильни, где заготавливалась добрая дюжина виргинских окороков. — Ты слышал о Генри и Донельсоне?

— Конечно, — ответил Фалконер. В Теннесси были захвачены форты Донельсон и Генри, и похоже, что должен был пасть и Нэшвилл, в то время как на западе очередной удар нанес флот янки, на этот раз захватив остров Роанок в Северной Каролине.

— А что ты скажешь, Фалконер, — Дэниелс бросил недоброжелательный взгляд на привлекательного виргинца, — если я сообщу тебе, что Джонстон собирается оставить Кентервиль и Манассас?

— Он не может! — Фалконер был действительно ошеломлен этой новостью. Слишком много акров севера Виргинии были уже оккупированы врагом, и очередная сдача священной земли штата без битвы ошеломила Фалконера.

— Но он собирается, — Дэниелс сделал паузу, чтобы прикурить длинную черную чируту. Он сплюнул кончик чируты через ограду крыльца и затем выпустил дым в дождь.

— Он решил отступить за Раппаханнок. Утверждает, что там мы сможем лучше держать оборону, чем в Кентервиле. Никто еще не объявил об этом решении, оно держится в тайне, а это значит, что об этом знает Джонстон, Дэвис, мы с вами, и, возможно, добрая половина чертовых янки. И угадайте, что собирается сделать Дэвис, Фалконер?

— Уверен, даст бой сторонникам этого решения, — ответил Фалконер.

— Бой? — передразнил Фалконера Дэниелс.

— Джефф Дэвис не знает значения этого слова. Он только слушает Бабулю Ли. Осторожность! Осторожность! Осторожность! Вместо того, чтобы сражаться, Фалконер, Дэвис предлагает с завтрашнего дня в течении недели молиться и соблюдать пост. Вы можете этому поверить? Мы уморим себя голодом, и Господь Всемогущий обратит внимание на наше бедственное положение. Что ж, Джефф Дэвис может затянуть свой пояс потуже, но черт меня дери, если и я сделаю то же самое. В этот день я закачу пирушку. Присоединитесь, Дилейни?

— С преогромным удовольствием Джон, — протянул Дилейни и затем оглянулся, когда открылась дверь в конце веранды.

На крыльце появился маленький мальчик с обручем в руке, должно быть, лет четырех или пяти. Мальчик улыбнулся незнакомцам.

— Няня сказала, что я могу здесь поиграть, — пояснил мальчик, который, как решил Фалконер, был старшим сыном президента.

Дэниелс бросил злобный взгляд на ребенка.

— Захотелось порки, парень? Если нет, то убирайся отсюда к чертовой матери, немедленно!

Когда мальчик в слезах убежал, редактор повернулся к Фалконеру.

— Мы не только отступаем от Кентервиля, Фалконер, но поскольку у нас недостаточно времени для вывоза обоза с узла в Манассасе, мы сжигаем его! Ты можешь в это поверить? Мы потратили многие месяцы, обеспечивая армию продовольствием и амуницией, и с первым же дуновением весны решаем сжечь все до последней тряпки и удрать за ближайшую реку, как перепуганные девицы. Что нам нужно, Фалконер, так это генералы с яйцами. Способные генералы. Генералы, не избегающие сражений. Прочтите это, — он вытащил из кармана жилета сложенный лист бумаги и кинул его Фалконеру.

Полковнику пришлось наклониться к тростниковой циновке крыльца, чтобы поднять сложенный листок, оказавшийся наброском редакторской колонки для «Ричмондского наблюдателя».

Статья была чистым бальзамом на душу Фалконера. Она гласила, что наступило время решительных действий. Весна, несомненно, принесет вражескую атаку беспримерной жестокости, и для Конфедерации единственным способом выживания было противопоставить этому бешеному натиску храбрость и находчивость.

Юг никогда не одержит победу нерешительностью, и точно не рытьем траншей, которыми генерал Роберт Ли намеревался окружить Ричмонд.

Конфедерация, заявляла статья, будет упрочена людьми бесстрашными и дальновидными, а не усилиями военных инженеров.

Автор неохотно допускал, что нынешние лидеры Конфедерации действовали из лучших побуждений, но они были ограничены в своих идеях, и без сомнения, пришло время назначить на высшие должности новых офицеров.

Одним из таких людей был Вашингтон Фалконер, оставшийся не у дел после Манассаса. Бросьте этого человека против Севера, резюмировала статья, и война будет окончена к лету.

Фалконер прочитал статью второй раз и обдумывал, стоит ли ему заглянуть после обеда к Шафферсу, чтобы заказать дополнительную тесьму на рукава и вышивку золотом, которая будет обрамлять звёзды на кончиках его воротника.

Бригадный генерал Фалконер! Он решил, что это звание ему идет.

Дэниелс забрал статью обратно.

— Вопрос в том, Фалконер, стоит ли нам это публиковать?

— Вам решать, Дэниелс, не мне, — скромно заявил Фалконер, спрятав свой восторг, закрывая сигару от ветра и прикуривая.