Бернард Корнуэлл - Приключения Натаниэля Старбака

• Название: Приключения Натаниэля Старбака
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

I. Мятежник

Лето 1861 года. В Америке армии Севера и Юга находятся на грани гражданской войны.

Натаниэль Старбак, брошенный своей девушкой и изгнанный из семьи, прибывает в столицу Конфедерации Юга, где вступает в ряды элитного подразделения, которое набирает богатый и эксцентричный Вашингтон Фалконер.

Вступив в легион Фалконера, Старбак становится парнем с севера, сражающимся на стороне юга. Но ничто не может подготовить его к шокирующей жестокости войны, которая разделила Америку на две части.

II. Перебежчик

Полюбившийся читателям капитан Нат Старбак возвращается на фронт американской Гражданской войны во второй книге популярной серии Бернарда Корнуэлла «Сага о Натаниэле Старбаке».

Лето 1862 года. Нат победоносно, хоть и не без потерь, участвует в битвах при Бэллс-Блафф и Севен-Пайнс. Но его северное происхождение невозможно скрыть, и лишь вопрос времени, когда его назовут шпионом янки, начнут преследовать и жестоко допрашивать. Чтобы обелить свое имя, он должен найти настоящего предателя. Эти поиски потребуют недюжинного мужества и выносливости и вынудят отправиться в рискованное путешествие по территории врага.

III. Боевое знамя

Карьера капитана Конфедерации Натаниэля Старбака, отличившегося в битве у Кедровой горы, снова поставлена под угрозу подозрениями и враждебностью командующего бригадой, генерала Вашингтона Фалконера. Исход этого ожесточённого противостояния радикальным образом изменит судьбы обоих и приведет к кровавой развязке во время Второго сражения при Манассасе.

Аккуратно и достоверно восстанавливая исторические события, книга "Боевое Знамя" продолжает увлекательную серию приключений Ната во время одного из решающих сражений в истории Гражданской войны в США

IV. Кровавая земля

В этой последней и вдохновляющей истории о приключениях Натаниэля Старбака во время Гражданской войны в США Нат получает под своё командование штрафной батальон: пеструю группу трусов, воров, дезертиров и убийц. Собираясь присоединиться к армии генерала Роберта Ли, солдаты Старбака доберутся до Харперс-Ферри как раз вовремя, чтобы принять участие в проведенном Каменной стеной Джексоном захвате гарнизона войск Союза. Оттуда полк попадет прямо в кошмар сражения при Шарпсберге, у реки Антиетэм-Крик, которое навсегда останется в памяти как самый кровавый день той войны. Там мужество и чувство долга Старбака и его солдат подвергнутся такому испытанию, как никогда прежде.

Переводчики: группа «Исторический роман» (http://vk.com/translators_historicalnovel), 2014 г.

Над переводом работали: gojungle, david_hardy, Scavenger, Elena_Panteleeva, Oigene, Karmishina, Sam1980(Schneider) и Anastasia_N.

Редакция: Sam1980(Schneider), gojungle, Oigene и Elena_Panteleeva.

---

- Он хочет, чтобы его любили, - проигнорировал сарказм Старбака Свинерд.

- Он в самом деле считает, что может заставить людей себя любить, обращаясь с ними снисходительно, но это не всегда срабатывает. Солдаты любят офицеров не за то, что с ними легко, они не возражают, если с ним обращаются как с собаками, даже как с рабами, пока вы приносите им победы. Но обращайтесь с ними мягко и приведите их к поражению - и они будут вечно вас презирать. Не важно, что вы за человек, даже если вы законченный мерзавец, пока вы ведете людей к победе, - он сделал паузу, и Старбак подумал, что полковник размышляет скорее над собственной карьерой, чем над карьерой Фалконера.

- Полковник Свинерд? Капитан Старбак? - показался в дверях другой адъютант. Его голос звучал властно, а манеры выдавали человека, который хочет побыстрее разделаться с неприятной обязанностью. - Прошу сюда.

Старбак оправил китель, а потом последовал за Свинердом через прихожую в залитую светом свечей гостиную, слишком маленькую для трехногого стола, служившего подставкой для карт генерала. Но у Старбака не было особого времени рассматривать мебель, потому что, войдя в комнату, он почувствовал на себе яростный и обескураживающий взгляд со стороны огромного человека, уставившегося на двух посетителей с противоположной стороны стола.

Когда они вошли, Джексон ничего не сказал. Генерал стоял между майором Хочкиссом и другим штабным офицером. Свинерд, держа шляпу в руках, коротко кивнул в приветствии, а Старбак просто встал по стойке смирно и устремил взгляд на сухопарое лицо с неаккуратной бородой, яркими горящими глазами и зловещей морщиной на лбу, это лицо, как внезапно осознал Старбак, было необычайно похоже на потрепанную физиономию Свинерда.

- Свинерд, - наконец обратился Джексон к посетителям, - когда-то служил в Четвертом пехотном армии США. Но плохие отзывы. Обвинен в пьянстве, понятно, - он постоянно посматривал на стопку бумаг перед собой. - Вы предстали перед военным трибуналом и были оправданы.

- По ошибке, - откликнулся Свинерд, вынудив Джексона удивленно оторваться от бумаг.

- По ошибке? - спросил генерал. Как и многие офицеры-артиллеристы, он был туговат на ухо, его барабанные перепонки были повреждены многочисленными пушечными выстрелами. - Вы утверждаете, что были оправданы по ошибке?

- По ошибке, сэр! - Свинерд заговорил громче. - Меня следовало уволить со службы, сэр, потому что я и правда был пьян, и частенько, сэр, безнадежно пьян, сэр, непростительно пьян, но благодаря спасительной милости Господа нашего Иисуса Христа, сэр, я больше ни капли не выпью.

Джексон, столкнувшись с такой готовностью к признанию вины, похоже, был несколько ошарашен. Он вытащил из стопки еще один лист бумаги и нахмурился, читая его.

- Бригадный генерал Фалконер, - произнес он это имя с явственной неприязнью, - разговаривал со мной нынче утром. После чего он посчитал необходимым написать мне это письмо. В нем, Свинерд, он говорит, что вы пьяница, а вы, молодой человек, описываетесь как аморальный ловелас и неблагодарный лжец.

Тяжелый взгляд серо-голубых глаз остановился на Старбаке.

- Он также отличный военный, генерал, - вставил Свинерд.

- Также? - подчеркнул генерал.

Старбак внезапно восстал против этого допроса. Он пытается выиграть чертову войну, а не поступить в воскресную школу.

- Также, - бесстрастно повторил он, а потом, после долгой паузы, добавил: - Сэр.

Хочкисс с интересом рассматривал свои ноги. Две стоящие на карте свечи оплыли, и к пожелтевшему потолку заструился черный дым. В глубине дома кто-то затянул "О нежное имя Христа". Джексона явно раздражал этот звук, он медленно опустился в кресло с прямой спинкой, точнее, сел на самый краешек сиденья с абсолютно параллельной спинке кресла, но не касающейся ее спиной. Старбак решил, что этот его дурацкий приступ воинственности только что разрушил последний шанс получить снисхождение, но теперь уже было слишком поздно отступать.

Джексон снова пристально посмотрел на Свинерда.

- Когда вы обрели Христа, полковник? - спросил он, и Свинерд со всей страстью признался, что видел свет во время сражения у Кедровой горы. На мгновение он перестал быть военным, разговаривающим с вышестоящим по званию, а превратился в обычного человека, беседующего с братом во Христе. Он поведал о своих былых прегрешениях и беспробудном пьянстве и как низко он пал по сравнению со своей новоприобретенной благодатью. Это был рассказ о спасении души, похожий на тысячи других, которые довелось слышать Старбаку, та же история о трансформации, из которой состояла вся литература его юности, и он полагал, что и генерал тоже, должно быть, слушал мириады подобных историй, но Джексон был просто заворожен рассказом Свинерда.

- А теперь, полковник, - спросил Джексон, когда повествование было закончено, - вы еще желаете принять горячительные напитки?

- Каждый день, сэр, - с готовностью ответил Свинерд, - каждую минуту каждого дня, но с Божьей помощью воздерживаюсь.

- Великая опасность искушения, - несколько озадаченным тоном произнес Джексон, - состоит в том, что оно действительно выглядит таким заманчивым.

Он повернулся к Старбаку.

- А вы, молодой человек, выросли в христианской семье, не так ли?

- Да, сэр.

Полосатая кошка терлась о ноги Старбака, о его поношенные брюки, и играла с кончиками шнурков его ботинок.

- В этом письме говорится, что вы северянин, - Джексон указал на письмо Фалконера, которое теперь лежало на столе.

- Из Бостона, сэр.

- Так почему же вы сражаетесь за Юг? - нахмурился Джексон.

- Это всё женщины, сэр, - дерзко ответил Старбак. Он почувствовал, как за его спиной зашевелился Свинерд, и предположил, что полковник пытается дать ему понять, чтобы перестал вести себя так воинственно, но Старбака раздражало, что он вынужден доказывать этим южанам свою верность.

Кошка громко замурлыкала.

- Продолжайте, - опасно бесстрастным тоном попросил Джексон.

Старбак пожал плечами:

- Я последовал на Юг за женщиной, сэр, а потом остался, потому что мне тут понравилось.

Джексон несколько секунд рассматривал Старбака. Похоже, увиденное ему не понравилось, и он опустил глаза на бумаги.

- Нам нужно решить, как поступить с бригадой. Она не в слишком хорошем состоянии, да, Хочкисс?

Хочкисс слегка пожал плечами.

- Не осталось резервных боеприпасов, нет транспортных средств, и один полк практически без офицеров.

Джексон взглянул на Свинерда.

- Ну?

- Нам просто нужно захватить боеприпасы у врага, сэр, - заявил Свинерд.

Джексону ответ понравился. Он снова посмотрел на Старбака, который внезапно, хотя и запоздало, понял, что эта беседа вовсе не касалась дисциплинарного проступка, а была чем-то большим.

- Какая самая большая беда этой армии? - спросил он Ната.

Мысли Старбака в панике смешались. Самая большая беда? На секунду он вспомнил утреннюю казнь и чуть было не сказал "дезертирство", но до того, как его язык смог оформить в слова эту мысль, как-то сама собой выплеснулась прежняя мысль:

- Отстающие, сэр.

Некоторые полки теряли четверть состава, когда люди отставали от своих на протяжении длительных переходов, и хотя большое число этих отставших появлялось через пару дней, некоторые пропадали навсегда. Он дал генералу хороший ответ, но Старбак всё равно предпочел бы поразмыслить еще немного, чтобы дать более обдуманное объяснение.

А потом, к своему удивлению, он понял, что ответил правильно, потому что Джексон одобрительно кивал.

- И как вы это предотвращаете в своем подразделении, Старбак?

- Просто говорю сукиным детям, что они вольны идти куда угодно, сэр, - ответил Старбак.

- Что говорите? - рявкнул Джексон своим высоким голосом. Хочкисс выглядел встревоженным, а другой штабной офицер покачал головой, словно сожалея о глупости Старбака.

- Я просто говорю им, что они могут покинуть полк, сэр, но что им не позволено уйти с какой-либо принадлежащей правительству Конфедерации собственностью, на случай если они побредут сразу домой или в руки врага. Так что я говорю, что они могут уйти, но сначала раздеваю мерзавцев догола и конфискую оружие. А потом даю пинка.

Джексон уставился на него.

- Вы так делаете? Правда?

Сложно было понять, одобряет ли эти действия генерал, но теперь Старбак уже не мог не рассказать историю до конца.

- Я сделал это однажды, сэр, - признался он, - только однажды. Но мне больше и не понадобилось, сэр, потому что с тех пор у нас нет отстающих. Кроме больных, сэр, а это совсем другое дело.

Когда голос Старбака замер, генерал повел себя самым престранным образом. Сначала он поднял костлявое колено, а потом хлопнул по нему обеими огромными руками, после чего откинулся, насколько позволяло жесткое кресло. Затем он отвел голову назад и широко открыл рот, но не издал ни единого звука. Старбак гадал, не случился ли у генерала удар, но потом заметил, что штабной офицер ухмыляется, и понял, что это странное представление является обычным способом Джексона выражать веселье.