Бернард Корнуэлл - Приключения Натаниэля Старбака

• Название: Приключения Натаниэля Старбака
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

I. Мятежник

Лето 1861 года. В Америке армии Севера и Юга находятся на грани гражданской войны.

Натаниэль Старбак, брошенный своей девушкой и изгнанный из семьи, прибывает в столицу Конфедерации Юга, где вступает в ряды элитного подразделения, которое набирает богатый и эксцентричный Вашингтон Фалконер.

Вступив в легион Фалконера, Старбак становится парнем с севера, сражающимся на стороне юга. Но ничто не может подготовить его к шокирующей жестокости войны, которая разделила Америку на две части.

II. Перебежчик

Полюбившийся читателям капитан Нат Старбак возвращается на фронт американской Гражданской войны во второй книге популярной серии Бернарда Корнуэлла «Сага о Натаниэле Старбаке».

Лето 1862 года. Нат победоносно, хоть и не без потерь, участвует в битвах при Бэллс-Блафф и Севен-Пайнс. Но его северное происхождение невозможно скрыть, и лишь вопрос времени, когда его назовут шпионом янки, начнут преследовать и жестоко допрашивать. Чтобы обелить свое имя, он должен найти настоящего предателя. Эти поиски потребуют недюжинного мужества и выносливости и вынудят отправиться в рискованное путешествие по территории врага.

III. Боевое знамя

Карьера капитана Конфедерации Натаниэля Старбака, отличившегося в битве у Кедровой горы, снова поставлена под угрозу подозрениями и враждебностью командующего бригадой, генерала Вашингтона Фалконера. Исход этого ожесточённого противостояния радикальным образом изменит судьбы обоих и приведет к кровавой развязке во время Второго сражения при Манассасе.

Аккуратно и достоверно восстанавливая исторические события, книга "Боевое Знамя" продолжает увлекательную серию приключений Ната во время одного из решающих сражений в истории Гражданской войны в США

IV. Кровавая земля

В этой последней и вдохновляющей истории о приключениях Натаниэля Старбака во время Гражданской войны в США Нат получает под своё командование штрафной батальон: пеструю группу трусов, воров, дезертиров и убийц. Собираясь присоединиться к армии генерала Роберта Ли, солдаты Старбака доберутся до Харперс-Ферри как раз вовремя, чтобы принять участие в проведенном Каменной стеной Джексоном захвате гарнизона войск Союза. Оттуда полк попадет прямо в кошмар сражения при Шарпсберге, у реки Антиетэм-Крик, которое навсегда останется в памяти как самый кровавый день той войны. Там мужество и чувство долга Старбака и его солдат подвергнутся такому испытанию, как никогда прежде.

Переводчики: группа «Исторический роман» (http://vk.com/translators_historicalnovel), 2014 г.

Над переводом работали: gojungle, david_hardy, Scavenger, Elena_Panteleeva, Oigene, Karmishina, Sam1980(Schneider) и Anastasia_N.

Редакция: Sam1980(Schneider), gojungle, Oigene и Elena_Panteleeva.

---

- Читал, - ответил майор, - но нет необходимости этому верить.

- Пять погибших женщин! - возмутился Адам.

- Это газета мятежников, - напомнил Гэллоуэй.

Статья была озаглавлена "Кошмар в округе Ориндж". Как отмечала газета, налетчики-янки пытались сымитировать славные подвиги Джеба Стюарта, переправившись через Рапидан и напав на войска генерала Ли, но вместо этого сожгли сельскую таверну вместе со всеми находящимися внутри.

Не было никаких упоминаний ни о налете на бригаду Фалконера, ни об уничтоженных орудиях и фургонах, лишь вызывающее скорбь описание умирающих в адском пламени гражданских в "Отеле Маккомба", как назвала его газета. Очевидно, по той причине, что приличная доля читателей "Наблюдателя" могла бы одобрить сожжение таверны, даже если это сотворили ненавистные янки.

Отели, с другой стороны, отнюдь не являлись пристанищем дьявола, так что заведение Лиама Маккомба было соответственно повышено в статусе.

"Читатель может вообразить, в каком ужасе пребывали женщины, умоляя нападавших пощадить их", - возвещал "Наблюдатель", а еще абзацем ниже добавлял: "Похоже, кавалерия северян храбра, воюя с женщинами и детьми, но столкнувшись с солдатами-южанами, демонстрирует только копыта и хвосты своих лошадей".

- Бьют в патриотический барабан, - устало заметил Гэллоуэй, - рассказывая полуправду и чистые выдумки. В этом так называемом отеле находились солдаты, Адам, даже в газете об этом говорится.

- А еще здесь говорится, сэр, что эти солдаты призвали врага прекратить огонь.

- А что еще они могли сказать? - спросил Гэллоуэй, а потом, неохотно признавая справедливость гнева Адама, добавил: - Когда Билли вернется, мы расспросим, что произошло на самом деле.

- И думаете, он скажет вам правду? - горячо возразил Адам.

Гэллоэй вздохнул.

- Думаю, что, возможно, у Билли в избытке рвения, Адам, но я не считаю, что той ночью он убил хоть одну женщину. Я не утверждаю, что ни одна женщина не погибла, но то был лишь несчастный случай. В военное время происходят трагедии, Адам. Вот почему мы хотим покончить с войной как можно скорее.

Адам в отвращении отбросил газету. Его отвращение касалось не столько "Наблюдателя", сколько отказа Гэллоуэя взглянуть в лицо правде и признать, что Билли Блайз использует военное время в качестве оправдания преступлениям. Блайз даже хвастался тем, что пользуется войной, чтобы разбогатеть, и чем больше Адам размышлял о Блайзе, тем больший его охватывал гнев, так что ему даже пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он прислушивался к сердитым голосам, доносившимся из гостиной генерала, и вдруг его осенило, что война была жутким инструментом, приводившим в беспорядок всё общество, в результате чего на поверхность всплывали худшие, а лучшие оказывались на дне.

Гэллоуэй увидел гнев на лице молодого человека и подумал, что Адам слишком чувствителен для войны, возможно, ему необходимо обзавестись таким же грубым панцирем, как и Билли Блайзу, чтобы стать хорошим солдатом, но всё же невозможно было отрицать, что именно Адам, а не Блайз принес Гэллоуэю единственную победу. Теперь Гэллоуэй гадал, где может находиться Блайз, потому что его заместитель так и не вернулся из патруля с запада.

Может, он последовал за странной колонной до места ее назначения и ожидает на ферме Гэллоуэя или, возможно, и что гораздо кошмарнее, отряд Блайза попал в засаду и перерезан мятежниками. За городом траурным завыванием раздался свист паровоза, а еще дальше, где федеральная армия окопалась на северном берегу Раппаханнок, нескончаемо громыхали пушки. Канониры южан начали артиллерийскую дуэль, которая продолжалась уже целый день и, возможно, как сейчас осознал Гэллоуэй, была предназначена для отвлечения внимания Джона Поупа от того, что происходило у него за спиной.

- Когда война закончится, - после длительной паузы разорвал тишину Адам, - мы будем жить в этом обществе. Нам придется установить мир с семьями и соседями, но мы никогда не будем жить в мире, если потворствуем убийству.

Он хотел добавить, что добродетели Севера заключались именно в морали и нравственности, но это заявление прозвучало бы слишком помпезно.

Гэллоуэй в глубине души сомневался, как и любой из южан, сражавшихся за Север, может ли он хотя бы надеяться снова поселиться где-нибудь южнее Вашингтона, но всё равно кивнул.

- Я наведу справки, Адам, обещаю, - сказал он, и Адаму пришлось удовлетвориться этим обещанием, потому что внезапно дверь гостиной распахнулась, и в коридор шагнул Джон Поуп собственной персоной.

Командующий остановился, увидев ожидающих кавалерийских офицеров.

- Вы ведь Гэллоуэй?

- Да, сэр.

- Из Манассаса, я прав?

- Да, сэр, - признал Гэллоуэй.

Поуп щелкнул пальцами.

- Вы-то мне и нужны! Вы отведете своих ребят домой, Гэлллоуэй. Там Джексон. Один из наших видел мерзавца собственной персоной и сбежал оттуда, чтобы рассказать нам. Сомнений нет, Джексон в Манассасе, и знаете ли вы, что это означает? Это значит, что мы загнали его в котел! Понимаете? - генерал внезапно преисполнился торжества. Возможно, он с неохотой принял то, что сражение будет в Манассасе, а не через Раппаханнок, но несколько часов размышлений убедили его в преимуществах, которые предоставляет ему глупый вызов Джексона.

- Чертов идиот обогнул половину нашей армии, чтобы загнать себя в тупик в Манассасе, и завтра мы его прихлопнем! Бог ты мой, Джеб Стюарт, может, и сделал из Джорджа Бринтона из армии Макклелана дурака, устроив на него налет с тыла, но Каменной стене Джексону не удастся обойти с тыла Джона Поупа! Нет, сэр! Так что, Гэллоуэй... - Поуп ткнул пальцем в майора, - берите своих ребят на север и разузнайте, где находится этот негодяй, а потом доложите мне. Сегодня вечером выступаем в Бристоу. Если хотите погрузить лошадей в наш поезд, то поспешите! - командующий шагнул на улицу в сопровождении мельтешащих адъютантов, прижимающих к себе багаж и карты.

- А где же Ли? - тихо спросил Гэллоуэй, но никто не ответил, возможно, потому, что никто его не расслышал или, может, никто не счел этот вопрос важным. Сейчас имело значение только то, что Каменная стена загнал себя в ловушку, а Джон Поуп вот-вот его уничтожит раз и навсегда.

- Мы загнали идиота в котел! - бахвалился Поуп, повернув в сторону поезда, который, как он полагал, унесет его на север, к победе. - Прямо в котел!

Люцифер вернулся. Вернулся с саквояжем, который оставил на складе офицер-северянин и где теперь лежали все новые пожитки Старбака.

- Все чертовы шмотки, которые вам требовались, - гордо объявил Люцифер, - и даже серебряная щетка для волос. Видали? Будете выглядеть как следует. И я достал вам сигары. Хорошие, - Люцифер также расстался со своей кричащей одеждой, сменив ее на панталоны кавалерии северян, серый китель, кожаный ремень и кобуру на застежке, но каким-то образом его естественная элегантность пропитала даже эту скучную военную форму шиком.

- В этой кобуре что-нибудь есть? - спросил Старбак.

- Обеспечил себя кухонными принадлежностями, - ответил Люфифер, - сделанными мистером Кольтом в Хартфорде, штат Коннектикут.

- В смысле, у тебя есть пистолет, - бесстрастно констатировал Старбак.

- Это не пистолет, - возразил Люцифер. - Это приспособление для того, чтобы убивать пищу, если вы хотите, чтобы я ее для вас готовил, а если у меня не будет этого приспособления, то я не смогу достать мяса, а раз не смогу достать, то и приготовить не смогу, а вы не сможете съесть мясо, которое я не смогу приготовить, и будете голодать, а я буду так голоден, что даже не найду сил вас похоронить.

Старбак вздохнул.

- Если тебя поймают с оружием, Люцифер, то спустят с тебя шкуру.

- Если я добыл себе кухонную утварь Кольта, майор, то не родился еще тот вонючий сукин сын, который мог бы спустить с меня шкуру.

Старбак сдался. Он послал мальчишку найти еды, но предупредил, чтобы тот был в любую минуту готов отправляться. День угасал, сумерки слабо освещались мириадами костров, горящих среди повозок и вагонов, и Старбак ожидал неизбежного приказа отступить подальше от яростных клубов дыма, поднимавшихся ввысь, словно столбы, которые служили маяками, привлекающими любого северянина в радиусе двадцати миль. Хотя армия мятежников находилась не в том состоянии, чтобы двигаться - некоторые солдаты храпели в алкогольном забытьи, другие, обожравшись обильной едой, спали в неведении об отрядах поджигателей, которые переходили от склада к складу, сжигая то, что нельзя было унести.

В последних лучах солнца Старбак побрился, воспользовавшись новым зеркалом и бритвой, которые притащил Люцифер, потом угостился маринованными устрицами и свежим хлебом с маслом. Настала тьма, но приказы так и не прибыли. Старбак полагал, что Джексон решил рискнуть и провести ночь на захваченной и сожженной станции, и потому соорудил себе постель из стопки новеньких шинелей северян, но мягкость этого импровизированного матраса сбивала с толку, и он скатился со стопки шинелей на привычную землю и там глубоко заснул.