Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т2.

• Название: Приключения Ричарда Шарпа. т2.
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Ричард Шарп (англ. Richard Sharpe) — вымышленный персонаж, английский стрелок, главный герой цикла исторических романов Бернарда Корнуэлла и снятого по нему телесериала с английским актёром Шоном Бином в главной роли.

Время действия серии — начало XIX в. Шарп участвует во всех войнах Британской империи, начиная с завоевания Индии и включая Наполеоновские войны на Пиренейском полуострове и при Ватерлоо. Он проходит всю карьерную лестницу, начиная с простого рядового и заканчивая полковником.

В первых книгах серии ему приходится бороться с презрением офицеров-джентльменов к выскочке. Вопрос присвоения ему очередного чина каждый раз оказывается спорным, внося дополнительное напряжение в сюжет (такой тип подачи Корнуэлл заимствовал из более ранней серии о том же историческом периоде — саги С. С. Форестера о капитане Хорнблауэре, который участвует в тех же войнах, но только на кораблях, и читатель в каждой книге должен был переживать за повышение главного героя). Ричард Шарп пользуется личным покровительством лорда Веллингтона, которому спас жизнь, и подчас получает задания от английской военной разведки, которая ценит его способности. Помимо занимательных сюжетов, популярность серии обеспечил привлекательный и сильный характер главного персонажа, который отличается не только умом и предприимчивостью, но также и расчётливостью, подчас звериной хитростью и непостижимой везучестью.

Первоначально Корнуэлл рассчитывал написать около 10 романов, но права на экранизацию купило британское телевидение, что увеличило популярность цикла и заставило продолжить серию. Случайность стала причиной необыкновенного успеха сразу же первого телефильма: выбранный на роль стрелка Шарпа актёр Пол Макганн сломал ногу, и на роль в срочном порядке был приглашен опытный актер Шон Бин, известный до того как по работе для британского телевидения («Кларисса», «Любовник леди Чаттерлей») и кино («Караваджо» Дерека Джармена, «Поле» Джима Шеридана, «Лорна Дун»), так и в голливудских проектах («Грозовой понедельник» с Томми Ли Джонсом и Мелани Гриффит, «Игры патриотов» с Харрисоном Фордом). Так случайность привела к тому, что в роли Ричарда Шарпа оказался актер, чья внешность и харизма полностью совпали с книжным образом и стали неотделимы от него. Более того, книги, написанные после начала съёмок, в вопросе подачи главного персонажа несут уже не только авторское видение Шарпа, но и явно обыгрывают черты кинообраза (к примеру, по книге Шарп родился в Лондоне, а у Шона Бина имеется йоркширский акцент, поэтому в одном из романов Корнуэлл позже упомянет, что мальчиком Шарп сбежал в Йоркшир и жил там долгое время).

Книги Корнуэлл пишет не в хронологическом порядке, иногда возвращаясь к «дырам» в биографии своего персонажа. Экранизации романов также не следуют им буквально, подчас перетасовывая и перенося время действия. Несколько серий снято не по книгам, а по оригинальным сценариям.

---

- А... Пошлете их туда?

- Да, сэр, - Королевский германский легион вечно нуждался в пополнении.

- Что-то еще? – Веллингтон предпочитал короткие совещания.

Хоган кивнул:

- Они подтверждают, сэр, что у французов мало ядер, зато много картечи, в оболочке и без. Мы это уже знали, - он заторопился, опасаясь, что генералу наскучат повторения. – Они говорят еще, что город боится возможной резни.

- Тогда должны умолять о сдаче.

- Город, милорд, частично поддерживает французов, - это было правдой: испанские горожане регулярно появлялись на стенах и палили из мушкетов по землекопам, роющим траншеи в сторону форта, защищавшего дамбу. – Надеются на наше поражение.

- Но хотят избежать репрессий, если мы победим, - тон Веллингтона был презрительным. – Разве это правильно?

Хоган пожал плечами. Надежда, думал ирландец, была призрачной: вероятно, все пойдет так, как хочет Веллингтон, и скоро войска пойдут на приступ, а пробиться в город непросто. Если войска прорвутся через брешь (а Хоган предусмотрительно рассматривал и обратную возможность), они потеряют всякие остатки дисциплины. Так было всегда: солдаты, вынужденные испытать все ужасы боя в бреши, считали своим правом захватить и крепость, и все, что в ней. Ирландцы еще помнили Дрогеду и Уэксфорд, города, разграбленные Кромвелем и его войсками. О зверствах победителей ходили легенды: рассказывали о женщинах и детях, которых согнали в церковь и подожгли, причем англичане праздновали, пока ирландцы горели. Хоган подумал о Терезе и ее ребенке, ребенке Шарпа. Потом мысли его вернулись на совещание: Веллингтон как раз диктовал адъютанту короткий приказ, запрещавший в городе любые формы грабежа. Впрочем, в возможности его исполнения Хоган не был убежден. Флетчер внимательно выслушал приказ и стукнул по карте кулаком:

- Разбомбите их!

- А! Полковник Флетчер снова с нами! – повернулся к нему Веллингтон.

Флетчер улыбнулся:

- Я говорю, разбомбите их, милорд. Выкурите их! Они сами сдадутся.

- И когда же, с Божьей помощью, они сдадутся?

Флетчер пожал плечами: он знал, что пройдут недели, прежде чем приземистые гаубицы превратят значительную часть Бадахоса в дымящиеся руины, сожгут продовольственные склады и вынудят сдаться:

- Через месяц, милорд?

- Через два, а то и три. И позвольте напомнить вам, полковник, хотя это и не всегда заметно с учетом высоты стены, что испанцы – наши союзники. Если мы начнем без разбора бомбить их, возможно, что наши, с вашего позволения, союзники будут слегка недовольны.

Флетчер кивнул:

- Но они также не будут счастливы, милорд, если ваши люди изнасилуют все, что может двигаться, и украдут все, что не может.

- Давайте верить в добропорядочность наших солдат, - это прозвучало цинично. – А теперь, полковник, расскажите нам про бреши. Они «сработают»?

- Нет, сэр, - шотландский акцент Флетчера усилился. – Могу вам кое-что сказать, сэр, причем по большей части нового, – он развернул карту, чтобы генерал мог видеть оба бастиона с точки зрения развития атаки. Санта-Мария была слева, Тринидад – справа. Флетчер пометил бреши. Тринидад лишился половины стены, пролом был почти в сотню футов шириной, инженер также рассчитал высоту остатка стены – двадцать пять футов. Развернутый к Тринидаду фланг бастиона Санта-Мария был столь же сильно разрушен. – Бреши сейчас, как вы можете видеть, милорд, на высоте двадцати пяти футов. Чертовски высоко! Выше, если разрешите на это указать, чем вся стена в Сьюдад-Родриго! – он удовлетворенно откинулся на спинку стула, как будто нанес точный удар.

Веллингтон кивнул:

- Мы все знаем, полковник, что Бадахос несколько больше, чем Сьюдад-Родриго. Умоляю, продолжайте.

Флетчер снова согнулся над столом:

- Милорд! Позвольте представить вам вот это, - он усмехнулся, поскольку использовал одной из любимых выражений Веллингтона. Толстый палец уперся в ров перед бастионом Санта-Мария. – Ров перегорожен здесь и здесь. Нас толкают сюда, – палец переместился направо, к бреши бастиона Тринидад. Голос шотландца стал очень серьезным: ему разрешалось изредка накрутить генералу хвост, но только потому, что он был очень хорошим инженером. Веллингтон доверял ему, поэтому Флетчер считал своим долгом доносить свою точку зрения, а не подхалимничать. Палец постучал по рву на карте: - Похоже, французы расставили во рву перевернутые вверх дном повозки и раскидали длинные бревна. Не нужно быть гением, чтобы понять, что они собираются их поджечь. Видите, что произойдет, джентльмены: наши войска будут во рву, пытаясь взобраться на чертов накат, а от картечи спасаться будет негде. Они не смогут отойти направо или налево, чтобы перестроиться: их поймают в ловушку и сожгут, как чертовых крыс в бочке.

Веллингтон с интересом дослушал этот выплеск эмоций, потом помолчал секунду и спросил:

- Вы уверены?

- Точно, милорд, но есть еще кое-что.

- Продолжайте.

Палец указал вправо от бреши Тринидада:

- Здесь французы выкопали еще один ров, на дне основного, и затопили его. Мы будем прыгать в воду, весьма глубокую воду. Кроме того, похоже, они продлили этот ров. Вот сюда, - палец прочертил линию мимо обеих брешей.

Глаза Веллингтона не отрывались от карты:

- Так значит, чем дольше мы ждем, тем труднее становится?

Флетчер вздохнул, но вынужден был согласиться:

- Точно.

Веллингтон приподнял бровь и посмотрел на инженера:

- Что мы выиграем со временем?

- Можем опустить бреши.

- На сколько?

- Футов на десять.

- За какое время?

- Неделя.

Веллингтон помолчал, затем покачал головой:

- Вы имеете в виду, две недели.

- Точно, милорд, скорее всего.

- Двух недель у нас нет. Впрочем, нет и одной. Нужно взять город, и сделать это быстро.

В комнате повисла тишина. За окном пушки стреляли через озеро. Веллингтон посмотрел на карту, согнулся над столом и длинным пальцем указал на пространство между бастионами:

- Здесь есть равелин?

- Точно, милорд, хотя он и не достроен, - равелин, каменное ромбовидное строение, был уже нанесен на карту. Если бы у французов было время закончить его до того, как начали стрелять осадные орудия, он стал бы новым бастионом, построенным во рву и перекрывавшим любые атаки. Даже в нынешнем своем виде он представлял серьезное препятствие, окруженное собственным рвом.

Веллингтон глянул на Флетчера:

- Похоже, вы абсолютно уверены в достоверности этой новой информации?

- Точно, милорд. У нас один парень ночью сходил на гласис. Отлично поработал, - неохотно похвалил шотландец.

- Кто это был?

Флетчер махнул в сторону Хогана:

- Один из ребят майора Хогана, сэр.

- Кто, майор?

Хоган перестал катать по столу табакерку:

- Ричард Шарп, сэр, вы должны помнить.

Веллингтон откинулся в кресле и улыбнулся:

- Боже мой, Шарп? Что он у вас забыл? Мне казалось, у него своя рота.

- Была, милорд. Ему было отказано в повышении.

Веллингтон нахмурился:

- Господи ты Боже! В этой чертовой армии мне не дают даже капралом человека сделать! Так это Шарп ходил на гласис ночью?

Хоган кивнул:

- Да, сэр.

- И где он сейчас?

- Ждет снаружи. Я подумал, что вы можете захотеть с ним поговорить.

- Боже милостивый, конечно! – тон Веллингтона был сухим. – Он единственный человек в нашей армии, кто заглядывал за гласис. Пригласите его!

В комнате находились командиры дивизионов и бригад, артиллеристы, инженеры и штабные – и все они обернулись, когда вошел высокий человек в зеленой куртке. Разумеется, о нем слышали все, даже генералы, недавно прибывшие из Англии, потому что именно этот человек захватил французского «орла» и выглядел так, как будто готов был сделать это снова: потрепанный, жесткий, как оружие, висевшее у него на плече. Хромота и шрамы выдавали в нем солдата, сражавшегося много и часто. Веллингтон улыбнулся ему и оглядел стол:

- Капитан Шарп был рядом со мной во всех моих битвах, джентльмены. Разве не так, Шарп? От Серингапатама[55] до этого дня?

- Даже от Бокстела[56], сэр

- Боже милостивый! Я был тогда лейтенант-полковником!

- А я рядовым, сэр.

Адъютанты, молодые аристократы, которых Веллингтон предпочитал в качестве курьеров, с любопытством изучали шрам на суровом лице: немногим удавалось подняться в офицеры из низов. Хоган посмотрел на генерала: тот явно надеялся на Шарпа, но не потому, что стрелок однажды спас ему жизнь, а потому, что Шарп мог стать его союзником в борьбе с сопротивлением инженеров. Ирландец вздохнул: Веллингтон хорошо знал своего героя.

- Найдите стул капитану Шарпу.

- Лейтенанту Шарпу, сэр, - слова Шарпа прозвучали горьким вызовом, но генерал не обратил на них внимания.