Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т2.

• Название: Приключения Ричарда Шарпа. т2.
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Ричард Шарп (англ. Richard Sharpe) — вымышленный персонаж, английский стрелок, главный герой цикла исторических романов Бернарда Корнуэлла и снятого по нему телесериала с английским актёром Шоном Бином в главной роли.

Время действия серии — начало XIX в. Шарп участвует во всех войнах Британской империи, начиная с завоевания Индии и включая Наполеоновские войны на Пиренейском полуострове и при Ватерлоо. Он проходит всю карьерную лестницу, начиная с простого рядового и заканчивая полковником.

В первых книгах серии ему приходится бороться с презрением офицеров-джентльменов к выскочке. Вопрос присвоения ему очередного чина каждый раз оказывается спорным, внося дополнительное напряжение в сюжет (такой тип подачи Корнуэлл заимствовал из более ранней серии о том же историческом периоде — саги С. С. Форестера о капитане Хорнблауэре, который участвует в тех же войнах, но только на кораблях, и читатель в каждой книге должен был переживать за повышение главного героя). Ричард Шарп пользуется личным покровительством лорда Веллингтона, которому спас жизнь, и подчас получает задания от английской военной разведки, которая ценит его способности. Помимо занимательных сюжетов, популярность серии обеспечил привлекательный и сильный характер главного персонажа, который отличается не только умом и предприимчивостью, но также и расчётливостью, подчас звериной хитростью и непостижимой везучестью.

Первоначально Корнуэлл рассчитывал написать около 10 романов, но права на экранизацию купило британское телевидение, что увеличило популярность цикла и заставило продолжить серию. Случайность стала причиной необыкновенного успеха сразу же первого телефильма: выбранный на роль стрелка Шарпа актёр Пол Макганн сломал ногу, и на роль в срочном порядке был приглашен опытный актер Шон Бин, известный до того как по работе для британского телевидения («Кларисса», «Любовник леди Чаттерлей») и кино («Караваджо» Дерека Джармена, «Поле» Джима Шеридана, «Лорна Дун»), так и в голливудских проектах («Грозовой понедельник» с Томми Ли Джонсом и Мелани Гриффит, «Игры патриотов» с Харрисоном Фордом). Так случайность привела к тому, что в роли Ричарда Шарпа оказался актер, чья внешность и харизма полностью совпали с книжным образом и стали неотделимы от него. Более того, книги, написанные после начала съёмок, в вопросе подачи главного персонажа несут уже не только авторское видение Шарпа, но и явно обыгрывают черты кинообраза (к примеру, по книге Шарп родился в Лондоне, а у Шона Бина имеется йоркширский акцент, поэтому в одном из романов Корнуэлл позже упомянет, что мальчиком Шарп сбежал в Йоркшир и жил там долгое время).

Книги Корнуэлл пишет не в хронологическом порядке, иногда возвращаясь к «дырам» в биографии своего персонажа. Экранизации романов также не следуют им буквально, подчас перетасовывая и перенося время действия. Несколько серий снято не по книгам, а по оригинальным сценариям.

---

- Отходим, отходим! – он узнал голос майора, увидел его лицо и прыгнул в тень, оставляя позади разбитую лестницу и трупы неудачников первой атаки. Враги проводили его победными криками.

- Есть новости из замка?

- Нет, милорд, - генералы нервничали. Все пространство перед юго-восточным углом Бадахоса было обхвачено огнем. Два бастиона, зиявшие непокоренными брешами, стояли по краям кулисами чудовишного театра, дым в ночи казался багровым. Далеко справа над силуэтом замка тоже полыхало. Веллингтон, в плаще и перчатках, нетерпеливо дергал поводья.

- Пиктон не сможет, это понятно. Не сможет.

Адъютант, не расслышав, дернулся вперед:

- Милорд?

- Нет, ничего, - бессилие что-либо изменить его раздражало. Он знал, что творится в этой огромной огненной яме: люди входили в нее с одной стороны, но не могли добраться до другой. Его сковал ужас: стены здесь в три раза выше, чем в Сьюдад-Родриго, битва будет невообразимо тяжелее, но город нужно взять. Рядом осадил коня Кеммис из Четвертого дивизиона:

- Милорд?

- Генерал?

- Использовать резервы, сэр? Посылать еще людей? – Кеммис был без шляпы, лицо в пороховой пыли, как будто он сам стрелял из мушкета.

Веллингтон ненавидел осады. Он мог ждать, когда нужно, чтобы заманить врага в ловушку, но осада – дело другое. Неизбежно наступает момент, когда все войска устремляются в одну маленькую, но смертоносную точку, и от этого не уйти, если, конечно, попросту не заморить врага голодом, чтобы ему пришлось сдаться, но сейчас времени на это нет. Город должен быть взят.

Шарп! На секунду генералу захотелось свалить все на чертова Шарпа, уверявшего, что бреши «сработают», но Веллингтон отмел эту мысль: стрелок сказал то, что хотел Веллингтон, и даже если бы он этого не сказал, Веллингтон двинул бы войска. Шарп! Если бы у него была тысяча Шарпов, город был бы у его ног. Он прислушался к шуму боя. Крики французов были слышны отчетливо – значит, они берут верх. Можно отступить под флагом перемирия, оставив мертвых и раненых, или послать еще людей – и надеяться переломить ход боя. Город нужно взять! Иначе никакого марша по Испании летом, никакого наступления на Пиренеях, а Наполеон сможет еще год копить силы.

- Пошлите в бой резервы!

Насытить монстра, уничтожающего армию, его замечательную армию! Но монстр должен насытиться, чтобы сдаться. Разбитые батальоны можно усилить, будут еще новые рекруты, но без Бадахоса нет победы. Чертовы инженеры! В Британии полно людей, умеющих работать с минами, в одном Корнуолле их сотни, но в армии – ни одного. Нет саперных войск, чтобы пробить туннели под бастионы, заложить в подкопы порох и отправить французов на небеса! Веллингтон поймал себя на мысли, что, может, следовало вырезать весь гарнизон Сьюдад-Родриго, просто выстроить их в колонну по десять и расстрелять, оставив трупы гнить во рву, чтобы любой француз, решивший дать бой в бреши, ожидал от англичан ужасного возмездия. Можно даже не приказывать: сегодня, если они победят, все и так будет сделано. Если они победят.

Он раздраженно повернулся к одному из адъютантов, лицо его вытянулось и в свете факела, зажатого в руке лорда Марча, показалось особенно суровым:

- От Пятого новости есть?

Отвечающий понизил голос, боясь добавить и без того не лучших новостей:

- Они должны сейчас идти в атаку, милорд. Генерал Лит шлет свои извинения.

- К черту его извинения! Почему он опаздывает? – лошадь дернулась от попавшей на излете мушкетной пули, и генерал успокоил ее. От эскалад ждать нечего. Лит опаздывал, так что гарнизон в Сан-Винсенте будет предупрежден. А Пиктон ловит журавля в небе, надеясь взобраться по лестнице на стену замка. Победа будет выкована здесь, на юго-восточном углу, где дым и пламя заполнили чудовищный ров. Вдалеке, как напоминание о том, что существует и другой мир, кроме этой адской ямы, соборные часы пробили одиннадцать. Веллингтон поднял голову: – Еще час, джентльмены! – а что потом? Неудача? В аду нет места чудесам.

Французские артиллеристы ослабили огонь: они превратили ров в царство смерти и теперь прислушивались к воплям и стонам, доносившимся снизу. Атаки, кажется, прекратились, так что канониры смогли немного расслабиться, промыть лица водой, приготовленной для охлаждения орудийных стволов, и проверить, поднесли ли боеприпасы. От британцев они ничего нового не ждали. К брешам карабкалось несколько самых храбрых, одному удалось даже добраться до сабель, но все это было бесполезно. Бедняги! Даже выкрикивать оскорбления наскучило, радость ушла. Сержант с морщинистым волевым лицом вздрогнул и присел на лафет:

- Боже! Хоть бы они перестали кричать...

Некоторые достали запрещенные сигары, спрятанные от офицеров в глубине амбразур. Один, просунув голову под едко пахнущее дуло, высунулся и поглядел в ров. Сержант устало крикнул ему:

- Давай назад! А то эти ублюдки тебя из винтовки подстрелят!

Солдат не обратил внимания. Он долго смотрел вниз, на ужас, творящийся во рву, потом влез обратно.

- Если они ворвутся в город, они нас всех перережут к чертовой матери!

Сержант расхохотался:

- Куда им, парень, шансов нет! Через два часа ты пойдешь спать в кроватку с той кошмарной штукой, которую зовешь женщиной!

- Ты просто ревнуешь, сержант.

- Я? Да я лучше лягу в постель вот с этим, - сержант похлопал по стволу пушки. Выпуклая «N», символ Наполеона, обожгла ему руку. – А теперь иди-ка сюда, парень, брось сигару и прими умный вид. Бог даст, можешь понадобиться.

С наблюдательного поста раздался крик:

- Готовьсь!

Сержант вздохнул и поднялся. Еще одна крохотная группка идиотов бежала к бреши в бастионе Санта-Мария, орудие должно их накрыть. Он посмотрел на них поверх блестящего ствола, увидел, как они поскальзываются в крови, запинаются о камни – но входят в зону поражения. Встав сбоку, он тронул спичкой трубку, заполненную порохом, и люди в зеленых мундирах распались на куски. Слишком просто. Сержант хрипло приказал перезаряжать, прислушался к свисту губки, входящей в раскаленное отверстие дула, и понял: он счастлив, что проведет эту ночь в Бадахосе. Французы начали побаиваться лорда Веллингтона, он стал для них ночным кошмаром – приятно осознавать, что этого английского лорда тоже можно побить. Сержант улыбнулся, закидывая грушевидные свертки обернутой в мешковину картечи в ствол: сегодня Веллингтон почувствует вкус поражения, очень горького поражения, а вся французская империя возрадуется. Эта ночь принадлежит Франции, только Франции, а надежды Британии похоронены там, где и следует: во рву, полном мертвецов. 

Глава 26

 Они двигались направо, подальше от бастиона Сан-Педро, цепляясь за крутые склоны холма, пока тот не закрыл их от картечи. Первая атака была отбита, но Третий дивизион попытается снова. От главной бреши был слышен царивший там ад, в водах озера отражались тусклые отблески огней: Четвертый и легкий дивизионы шли на приступ. Ноулз чувствовал разлитое в воздухе безумие, заставляющее темные крылья-фланги все туже охватывать город, толкающее к смерти и сумасшедшим поступкам.

- Легкая рота! Ко мне!

- Мы здесь, сэр, - капитана остановил пожилой сержант, следом показался лейтенант с дюжиной людей. Боже, подумал Ноулз, неужели это все, кто остался в живых? Но за ними виднелись другие люди, они тащили громоздкие лестницы. Еще один сержант улыбнулся Ноулзу:

- Попробуем снова, сэр?

- Подождите свистка, - Роберт понимал, что нет смысла в неподготовленной атаке: защитники перебьют их по одному. Дивизион должен действовать как единое целое.

Ему вдруг стало легко. В голове возникла мысль, уже беспокоившая его раньше и исчезнувшая с первым картечным залпом. Но сейчас, обдумывая первую атаку, Ноулз припомнил, что со стен почти не было мушкетных выстрелов: должно быть, французы оставили в замке совсем небольшой гарнизон! Эта мысль вселила в него уверенность: у них все получится. Он улыбался своим людям, хлопал их по плечам, и его уверенность передавалась им. Теперь надо подумать, что сделал бы Шарп. Опасность исходит не от мушкетов: главное – не дать защитникам замка оттолкнуть длинные шаткие лестницы. Ноулз отозвал в сторону лейтенанта с десятком людей и объяснил, что нужно сделать: они не должны пытаться первыми взобраться по лестнице – напротив, они должны стрелять по парапету, не давая защитникам высунуться. Когда стена будет очищена, он сам возглавит атаку, а они пойдут замыкающими.

- Понятно? – они улыбнулись и кивнули, он улыбнулся в ответ и потащил из ножен свою саблю.

Сержант усмехнулся:

- Я уж думал, вы снова забудете ее, сэр!

Люди вокруг расхохотались, и Ноулз порадовался, что темнота скрыла его смущение. Но это были сплошь отличные ребята, его люди, и он вдруг почувствовал, как никогда раньше, что должен был ощущать Шарп, лишившись роты. Задумавшись, как взбираться по лестнице с саблей в руке, Ноулз решил взять клинок в зубы. Только бы не уронить! Он почувствовал слабость в коленях, но тут, вместо ожидаемых свистков, послышались крики и топот сотен ног. Момент настал.