Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т2.

• Название: Приключения Ричарда Шарпа. т2.
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Ричард Шарп (англ. Richard Sharpe) — вымышленный персонаж, английский стрелок, главный герой цикла исторических романов Бернарда Корнуэлла и снятого по нему телесериала с английским актёром Шоном Бином в главной роли.

Время действия серии — начало XIX в. Шарп участвует во всех войнах Британской империи, начиная с завоевания Индии и включая Наполеоновские войны на Пиренейском полуострове и при Ватерлоо. Он проходит всю карьерную лестницу, начиная с простого рядового и заканчивая полковником.

В первых книгах серии ему приходится бороться с презрением офицеров-джентльменов к выскочке. Вопрос присвоения ему очередного чина каждый раз оказывается спорным, внося дополнительное напряжение в сюжет (такой тип подачи Корнуэлл заимствовал из более ранней серии о том же историческом периоде — саги С. С. Форестера о капитане Хорнблауэре, который участвует в тех же войнах, но только на кораблях, и читатель в каждой книге должен был переживать за повышение главного героя). Ричард Шарп пользуется личным покровительством лорда Веллингтона, которому спас жизнь, и подчас получает задания от английской военной разведки, которая ценит его способности. Помимо занимательных сюжетов, популярность серии обеспечил привлекательный и сильный характер главного персонажа, который отличается не только умом и предприимчивостью, но также и расчётливостью, подчас звериной хитростью и непостижимой везучестью.

Первоначально Корнуэлл рассчитывал написать около 10 романов, но права на экранизацию купило британское телевидение, что увеличило популярность цикла и заставило продолжить серию. Случайность стала причиной необыкновенного успеха сразу же первого телефильма: выбранный на роль стрелка Шарпа актёр Пол Макганн сломал ногу, и на роль в срочном порядке был приглашен опытный актер Шон Бин, известный до того как по работе для британского телевидения («Кларисса», «Любовник леди Чаттерлей») и кино («Караваджо» Дерека Джармена, «Поле» Джима Шеридана, «Лорна Дун»), так и в голливудских проектах («Грозовой понедельник» с Томми Ли Джонсом и Мелани Гриффит, «Игры патриотов» с Харрисоном Фордом). Так случайность привела к тому, что в роли Ричарда Шарпа оказался актер, чья внешность и харизма полностью совпали с книжным образом и стали неотделимы от него. Более того, книги, написанные после начала съёмок, в вопросе подачи главного персонажа несут уже не только авторское видение Шарпа, но и явно обыгрывают черты кинообраза (к примеру, по книге Шарп родился в Лондоне, а у Шона Бина имеется йоркширский акцент, поэтому в одном из романов Корнуэлл позже упомянет, что мальчиком Шарп сбежал в Йоркшир и жил там долгое время).

Книги Корнуэлл пишет не в хронологическом порядке, иногда возвращаясь к «дырам» в биографии своего персонажа. Экранизации романов также не следуют им буквально, подчас перетасовывая и перенося время действия. Несколько серий снято не по книгам, а по оригинальным сценариям.

---

Герцог Веллингтон пренебрежительно отвернулся от этого зрелища и сказал:

— Прикажите людям лечь.

Британцы и голландцы подчинились. Люди легли в траву на холме, они не видели врага и их не могли видеть вражеские артиллеристы.

Герцог поскакал по правому флангу своих войск. Не галопом, как его визави, а медленной рысью. Никто его криками не приветствовал. Его артиллеристы, размещенные на гребне холма, смотрели на Императора. Один лишь капитан-артиллерист, его орудие было заряжено, прищурился, затем обратился к герцогу, когда Император скакал прямо напротив его орудия.

— Разрешите открыть огонь, Ваша Светлость?

— Не дело командующим армиями стрелять друг в друга. Сохраните заряд для солдат, — и герцог поскакал дальше, даже не взглянув на Наполеона.

Герцог и его окружение миновали Шарпа и повернули к войскам, охранявшим открытый фланг позади Угумона. Ближайшими войсками оказался голландско-бельгийский батальон и они, увидев спускающихся со склона всадников, открыли огонь. Пули свистели вокруг герцога, но ни одна ни в кого не попала. Герцог повернул лошадь, а голландские офицеры закричали приказ прекратить огонь. Герцог с хмурым видом повернул и поскакал обратно к вязу, который был его командным постом.

Когда французы перестроились в боевые порядки, на долину хлынул короткий дождь. Французские пушкари заряжали пушки.

— Сколько времени? — спросил Шарп находящегося рядом офицера, командира батарееи гаубиц.

— Половина двенадцатого.

А если пруссаки не подойдут до часу? Шарп прикинул, как долго сможет британская армия противостоять такому войску, которое они только что видели. Полтора часа? Маловероятно.

Французы, видимо уверенные в том, что у них достаточно времени, не торопились начинать. Пушки, выстроенные в линию, огонь не открывали. Шарп вглядывался на восток, высматривая конных разведчиков прусской армии, но ничего не было видно. Он хотел бы иметь часы, чтобы следить за ходом времени.

— Сколько времени? — снова спросил он офицера.

Артиллерист невозмутимо откинул крышку часов.

— Без пятнадцати двенадцать.

Позади гаубиц сидели или лежали на мокром грунте британские солдаты. Некоторые курили трубки. Их фляги были наполнены ромом и джином, а в патронных сумках лежали сухие заряды. Ветер прекращался. Небо все еще было затянуто облаками, но они становились все менее плотными, и Шарп уже мог разглядеть проблески света. День был теплый, хотя одежда Шарпа была все еще влажноватая. Минуты текли медленно. Артиллерист щелкал крышкой от часов. Все молчали. Как будто вся армия затаила дыхание. Патрик Харпер наблюдал за парой жаворонков, летающих под облаками.

Вдруг выпалила французская пушка.

Ствол у пушки был еще холодный, поэтому ядро не долетело до британского холма. Ядро ударилось в долину, отскочило со всплеском грязи и уткнулось в землю неподалеку от вяза. Дым из пушки поплыл вдоль гребня французского холма.

Выстрелила вторая пушка. Это ядро также не долетело и плюхнулось в грязь, не причинив вреда. Герцог открыл часы и отметил время.

Через какое-то время выстрелила третья пушка. Ядро просвистело в сторону голландско-бельгийского батальона и упало, пропахав длинную борозду.

Три выстрела были сигналом Императора.

Двери в преисподнюю приоткрылись.

Глава 14

Граф Акбриджский, изготовившись к битве, поручил слуге принести поднос с серебряными стопками шерри. Когда выпалила первая пушка, граф махнул слуге рукой и смотрел, как тот разносит офицерам его штаба рюмки.

Граф дождался выстрела второй пушки, и, будто им предстояла охота на лис, поднял рюмку.

— Поохотимся на лиса.

Всадники выпили. Лорд Джон Розендейл с трудом подавил желание залпом проглотить спиртное.

Выпалила третья пушка. Лиса выбежала из норы, помчалась прочь и охота началась.

Все пушки на французском гребне открыли огонь.

Залп выглядел просто как извержение вулкана. Огромные клубы серо-желтого дыма заволокли гребень холма, и сквозь дым пробивались огненные молнии.

Через два удара сердца звук выстрелов пересек долину. Громоподобные раскаты объявили на всю Европу, что Император ведет войну.

Большинство пушек были заряжены гранатами. Холодные стволы не добили до позиций британцев и снаряды либо не взорвались, ибо грязь потушила запалы, либо взорвались в самой грязи, не причинив вреда. Только несколько снарядов срикошетило от склона, перелетело через гребень холма и упало среди батальонов, укрытых за гребнем.

Появились первые жертвы, немногочисленные, ибо чтобы убить многих, снаряду надо было взорваться в самом скоплении людей. Несколько снарядов были обезврежены шустрыми солдатами, догадавшимися и осмелившимися затушить запалы или выдернуть их из снаряда. Дым от первого залпа французских пушек откатился в долину, но после второго залпа вновь затянул весь склон. Выстрелы стали неравномерными, но постоянными. Стволы пушек нагревались, и снаряды летели все выше и выше. Некоторые перелетали через гребень холма и взрывались где-то в лесу, но изредка снаряд падал среди скрывающихся за гребнем людей. Разрывы звучали по-разному, это зависело от расстояния от снаряда до уха. Некоторые свистели звонко, как детский голосок, а некоторые — басом. Уже даже звуки заставили бельгийские части потихоньку начать отступать к лесу; к каждому раненому сразу подбегал десяток других, чтобы якобы отнести его в безопасное место.

Один снаряд разорвался поблизости от штаба графа Аксбриджа и офицеры, все еще произносящие тосты за лисицу, метнулись врассыпную, как овцы от волка. Маленькая серебряная рюмка упала в грязь, но никакого урона не было нанесено, кроме урона достоинству молодых людей. Они обуздали своих лошадей и теперь наблюдали за каждым выстрелом.

На правом фланге британцев, там, где французские пушки были ближе всего к Угумону, французы стреляли картечью, чтобы прогнать британских стрелков из леса к югу от фермы.

В ответ выстрелили британские девятифунтовки и нарвались на выговор штабных.

— Прекратить огонь, черт вас раздери! Не стрелять! — герцог хотел сохранить пушки от изнашивания, ведь частая стрельба расширяла запальные отверстия и могла даже разорвать ствол. Ему нужны были пушки для наступающей пехоты и кавалерии.

Снаряд ударился в колесо гаубицы, подскочил и взорвался где-то позади гребня холма. Пушкари быстро принесли запасное колесо и отремонтировали орудие. Французы начали стрелять ядрами, и один из железных шаров оторвал голову офицеру штаба, его тело мгновение еще держалось в седле, затем лошадь в испуге дернулась вперед и обезглавленное тело сползло вниз; нога застряла в стремени и тело потащилось за лошадью. Затем нога вывернулась, тело остановилось. К нему сразу метнулись пехотинцы и начали обыскивать карманы.

В вершину холма ударился снаряд, подскочил, и взорвался в двадцати ярдах слева от Шарпа. Раскаленный докрасна кусок железа упал неподалеку от него.

— Отойди назад, — сказал Шарп Харперу.

— Я останусь тут.

— Ты же обещал жене! Вали отсюда!

— Не напрягайся! — Харпер остался стоять, где стоял. Канонада была сильной, но не очень опасной. Французским пушкарям все время что-то мешало; сначала стволы были холодные, затем точный прицел затруднял дым от собственных же выстрелов, потом британцы присели за гребнем холма, так что снаряды, в основном, взрывались, не причиняя вреда, если вообще взрывались. Много запалов потухали в сырой грязи, хотя артиллерия и производила невероятный шум, устрашая бельгийские войска, которые пригибались от звуков каждого залпа, свиста снарядов или взрывов.

Шарп сдвинулся вправо, подыскиваю позицию, с которой было лучше всего видно местность поблизости от британского правого фланга. Собственно, этим же занимались и остальные офицеры британских штабов: наблюдали за возможным обходным маневром французов. Мужчина в голубом мундире и меховой гусарской шапке кивнул Шарпу и достал записную книжку.

— Я отметил десять часов, а у вас что?

— Десять часов? — не понял Шарп.

— Время, когда Бонапарт открыл огонь. Следует аккуратно фиксировать такие вещи.

— Зачем это?

— Пэр любит пунктуальность. Я ведь из его семьи, — молодой человек с крестьянским лицом имел ввиду, что он один из помощников герцога. — Меня зовут Витерспун.

— Шарп. А это мой друг Харпер из Ирландии.

Капитан Витерспун вежливо кивнут Харперу, затем посмотрел на небо.

— Полагаю, небо скоро прояснится. Барометр сегодня явно вырос. Для меня честь познакомиться с вами, Шарп! Вы ведь в штабе Юного Лягушонка, верно?

— Да.

— Ну и как, годен он на что-нибудь?

Шарп улыбнулся в ответ на хитрый тон капитана.