Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т2.

• Название: Приключения Ричарда Шарпа. т2.
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Ричард Шарп (англ. Richard Sharpe) — вымышленный персонаж, английский стрелок, главный герой цикла исторических романов Бернарда Корнуэлла и снятого по нему телесериала с английским актёром Шоном Бином в главной роли.

Время действия серии — начало XIX в. Шарп участвует во всех войнах Британской империи, начиная с завоевания Индии и включая Наполеоновские войны на Пиренейском полуострове и при Ватерлоо. Он проходит всю карьерную лестницу, начиная с простого рядового и заканчивая полковником.

В первых книгах серии ему приходится бороться с презрением офицеров-джентльменов к выскочке. Вопрос присвоения ему очередного чина каждый раз оказывается спорным, внося дополнительное напряжение в сюжет (такой тип подачи Корнуэлл заимствовал из более ранней серии о том же историческом периоде — саги С. С. Форестера о капитане Хорнблауэре, который участвует в тех же войнах, но только на кораблях, и читатель в каждой книге должен был переживать за повышение главного героя). Ричард Шарп пользуется личным покровительством лорда Веллингтона, которому спас жизнь, и подчас получает задания от английской военной разведки, которая ценит его способности. Помимо занимательных сюжетов, популярность серии обеспечил привлекательный и сильный характер главного персонажа, который отличается не только умом и предприимчивостью, но также и расчётливостью, подчас звериной хитростью и непостижимой везучестью.

Первоначально Корнуэлл рассчитывал написать около 10 романов, но права на экранизацию купило британское телевидение, что увеличило популярность цикла и заставило продолжить серию. Случайность стала причиной необыкновенного успеха сразу же первого телефильма: выбранный на роль стрелка Шарпа актёр Пол Макганн сломал ногу, и на роль в срочном порядке был приглашен опытный актер Шон Бин, известный до того как по работе для британского телевидения («Кларисса», «Любовник леди Чаттерлей») и кино («Караваджо» Дерека Джармена, «Поле» Джима Шеридана, «Лорна Дун»), так и в голливудских проектах («Грозовой понедельник» с Томми Ли Джонсом и Мелани Гриффит, «Игры патриотов» с Харрисоном Фордом). Так случайность привела к тому, что в роли Ричарда Шарпа оказался актер, чья внешность и харизма полностью совпали с книжным образом и стали неотделимы от него. Более того, книги, написанные после начала съёмок, в вопросе подачи главного персонажа несут уже не только авторское видение Шарпа, но и явно обыгрывают черты кинообраза (к примеру, по книге Шарп родился в Лондоне, а у Шона Бина имеется йоркширский акцент, поэтому в одном из романов Корнуэлл позже упомянет, что мальчиком Шарп сбежал в Йоркшир и жил там долгое время).

Книги Корнуэлл пишет не в хронологическом порядке, иногда возвращаясь к «дырам» в биографии своего персонажа. Экранизации романов также не следуют им буквально, подчас перетасовывая и перенося время действия. Несколько серий снято не по книгам, а по оригинальным сценариям.

---

Когда дон Блаз исчез, Маркос служил в Вальдивии. Приятелям Маркоса из числа кавалеристов выпало сопровождать Вивара в его поездке на юг. Командовал эскортом капитан Леррана, ныне — полковник Леррана и закадычный друг капитан-генерала Батисты. На сообщении о примечательных вехах карьеры Лерраны Маркос прервался и сосредоточенно полез в штаны. Изловив надоедливую вошь и казнив между ногтями пальцев, он виновато заморгал.

— Ну же, чего замолчал? Подполковник ждёт! — гаркнул Миллер.

Маркос сжался, будто ожидая удара, и с запинкой продолжил рассказ. Капитан-генерал Вивар собирался заехать в Пуэрто-Круцеро под конец путешествия.

— Чтобы оттуда приплыть в Вальдивию на корабле, сеньор. Но никто не приплыл! Ни капитан-генерал, ни Леррана, ни рядовые. Потом объявили, что капитан-генерал Вивар пропал, и в Вальдивии появился Батиста, и с ним Леррана. Только Леррана уже был в новой красивой форме.

Маркос красочно описал богатый полковничий мундир Лерраны, почему-то полагая это важным: и высокие эполеты с золотыми цепочками, и блестящие отвороты, и шитьё.

— Довольно! — не утерпел Миллер, — Переходи к узнику!

— А. Ага. — Маркос достал колбасу и откусил кусок, — Батиста, как старший из офицеров, принял на себя обязанности капитан-генерала. Он прибыл морем, и до Вальдивии плыл по реке. Среди бела дня, конечно. Я стоял в почётном карауле. А ночью его орлы пригнали ещё одну лодку. На этой лодке, сеньор, привезли какого-то секретного пленника, такого секретного, что даже имя его никому не сказали, а быстренько спровадили в Башню Ангела. А Башня Ангела, сеньор, — это страшное место. Она старинная, и привидений там столько, что держать там заключённых перестали ещё при моём дедушке!

Маркос перекрестился:

— Понимаете, сеньор? Заключённых уже не сажают, а секретного пленника кинули.

Маркос преданно покосился на Миллера.

— С чего ты решил, что пленник — Вивар? — вопросил Шарп сурово.

— Лицо видел, сеньор. Мой пост был у внутренних ворот, а они вели пленника в башню как раз в мою смену. Приказали отвернуться и не смотреть, но я не удержался. Клянусь вам, это был капитан-генерал Вивар.

Харпер со свистом втянул воздух:

— Спаси, Господи, Ирландию!

— Желал бы я ему верить. — буркнул Шарп по-английски, ни к кому конкретно не обращаясь.

— А кого Батисте там прятать? — твёрдо рассудил Кокрейн, — Деву Марию?

Маркос, заедавший колбасу краюхой, перестал работать челюстями, с опаской глядя на повернувшегося к нему Шарпа.

Стрелок перешёл на испанский:

— Приятелей — кавалеристов ты потом встречал?

— Да, сеньор.

— Что, по их словам, случилось с Виваром?

Маркос торопливо проглотил хлеб, слизнул крошки и, почухав промежность, пожал плечами:

— Пропал в какой-то долине. Там дорога спускалась вниз вот так. — он изобразил рукой зигзаг и бросил быстрый взгляд на Миллера, — Капитан-генерал приказал ждать, и поехал один, но уже не вернулся.

— Стрельбы не было?

— Нет, сеньор.

Шарп отвернулся к океану. Ветер доносил рёв волн, разбивающихся о скалы.

— Не врёт ли?

Кокрейн, коверкая испанские слова, уронил достаточно громко, чтобы слышал военнопленный:

— Если пёс лжёт, я отрежу ему уши. Ты нам лжёшь, Маркос?

— Нет-нет, сеньор! Это правда, клянусь!

— С душком историйка. — поделился с шотландцем сомнениями Шарп.

— Что так?

— Какая нелёгкая понесла Вивара в долину одного?

— А если Вивар не хотел, чтобы кто-то проведал, с кем он встречается?

— То есть?

Кокрейн отвёл Шарпа в сторонку и закурил сигару:

— Думаю, он встречался с Батистой. Рассказ парнишки заполнил пустоты в том, что я слышал. Думаю, встречался Вивар с Батистой. Очевидно, достоянием вашего друга стали сведения, могущие разом перечеркнуть карьеру нынешнего капитан-генерала, и дон Блаз ехал поставить плута перед выбором: тихая отставка по собственному желанию или громкий скандал. А Батиста замыслил «coup d'etat»[426]. Рокировочку! Замыслил и блестяще исполнил!

— Почему же Батиста его не убил? Кокрейн пожал плечами:

— Кто знает? Побоялся сжигать мосты. Подними высокопоставленные друзья Вивара бучу, вскройся всё — при живом доне Блазе можно будет свести инцидент к недоразумению и избежать крайней меры.

Шотландец жестом изобразил столь излюбленную испанцами удавку, стягивающуюся вокруг шеи.

— Может, вы и правы. — неуверенно согласился Шарп и добавил по-испански для ушей Маркоса, — Но вряд ли дон Блаз жив и поныне!

— Сеньор! — позвал Маркос, — Шесть недель назад он был жив! Когда меня перевели из Вальдивии, он был ещё жив!

— С чего ты взял?

Пехотинец помолчал:

— Новый капитан-генерал частенько посещает Башню Ангела. Приходит в сумерках. У него есть ключ. Вход в башню один, и ключ, как болтали наши, тоже один, и он у Батисты. Изредка берёт с собой адъютанта, капитана Маркуинеса, но чаще ходит сам.

— Чёрт! — Шарп опёрся руками о парапет и подставил лицо ветру с моря. Упоминание Маркуинеса окончательно убедило стрелка в правдивости чилийца. Святой Боже, коль чилиец не врёт, дону Блазу было бы лучше умереть.

— Ну, что скажете? — мягко поинтересовался Кокрейн.

— Боюсь, парнишка не лжёт.

Мгновения адмирал слушал клёкот океана за мысом, затем заговорил:

— Не лжёт. Тут всё дело в ненависти, помноженной на алчность, и оттого балансирующей на грани безумия. Вивар солдат, и как солдат, он выступил против врага с открытым забралом. Он видел в противнике такого же человека чести, как сам, но ошибся, и дорого за ошибку заплатил. О Батисте ходят слухи, что ему нравится мучить простых людей, а здесь к нему в лапы попал злейший враг. Скорее всего, он похаживает в Башню Ангела, чтобы всласть потешиться унижением Вивара.

— Чёрт!

— Зато понятно, почему тело Вивара не нашли. — продолжал Кокрейн, — Представляю, как веселился Батиста, посылая поисковые партии.

Он подумал и хихикнул:

— Смешно.

— Что смешного?

— Башня Ангела находится в Вальдивии. Так что, хотите вы этого или нет, а вам придётся идти со мной.

Шарп витиевато и от души выругался. Он устал от войны. Его тянуло домой, в Нормандию, дремать у камина, вдыхая сырость сушащихся у огня шерстяных одёжек под ровный голос жены, пересказывающей сплетенки да новостишки. Он потерял азарт, который вёл его когда-то в бой. Он утратил вкус к безнадёжным авантюрам вроде той, в которую Кокрейн жаждал впутать его.

Он забыл о войне, но война не забыла о нём. Вальдивия властно звала к себе, и Шарп покорился. Его последняя битва. Битва ради спасения друга.

Часть 3 Вивар

Углей в костре Кокрейна становилось больше. С севера прибывали добровольцы. Не официальные подкрепления из Сантьяго, и не много, но прибывали. Кто-то уже дрался под началом Кокрейна, но большинство шло, предвкушая богатую добычу в Вальдивии. Исключая тех, кого привезла пинасса Кокрейна, добровольцы пробирались по суше, не убоявшись ни дикарей, ни испанцев. Боевой путь половина начала ещё во времена войн с Наполеоном, нашлись среди них помнившие Шарпа.

— Я был с вами в той проклятой бреши в Бадахосе. — подошёл к нему какой-то валлиец, — Ох, и досталось же нам тогда! Но я рад, что вы здесь, сэр. Раз вы здесь, значит, мы победим.

Свои сомнения насчёт победы Шарп предпочёл оставить при себе. Вместо этого полюбопытствовал, что привело собеседника на другой край земли?

— Деньги, сэр, деньги! Что ж ещё?

Он бесхитростно поведал Шарпу, что, по слухам, выкуренные из Чили и других уголков Южной Америки испанцы свезли всё золото в свой последний оплот — Вальдивию, и богатства там собраны просто несметные!

— Возьмём Вальдивию, сэр, и я — богач! Куплю ферму, — делился планами валлиец, — Жену найду покруглей… Заживу припеваючи! Все мы пришли за деньгами, сэр. Если повезёт, конечно. Но удача любит дерзких, слюнтяи ей не по нутру.

Испанцы попыток отвоевать Пуэрто-Круцеро не делали. Наоборот, они стянули свои силы к Вальдивии, бросив без защиты города и форты. Кокрейну доносили о сожжённых частоколах, покинутых дорожных постах и пустых караулках.

— Они, что же, навострились драпать? — недоумевал Шарп.

— Обратно в Испанию? — хмыкнул Кокрейн, — Нет, они ждут подмогу. Мадрид не отступится от Чили. Они верят, что Господь даровал им Америку в награду за изгнание нечестивых мавров с Пиренейского полуострова[427] Дар Господень обидно отдать просто так. Они не драпают, Шарп, они сосредотачивают силы. Им не надо гадать, куда мы направим удар, и они готовятся! Все их пушки и солдаты стянуты в одно место. Там-то мы и возьмём их тёпленькими!

— Возьмём ли?

— Возьмём. — сплюнул Кокрейн, — Солдаты их — рохли, а из пушек им только воробьёв пугать. Кроме того, мы же запудрим им мозги!