Элина Масимова - Николай Жуковский

• Название: Николай Жуковский
• Автор: Элина Масимова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-4470-0233-6

Быть ученым – непросто. Стать ученым бывает еще сложнее. Это ответственный шаг, и не каждый на него решится. Тем более когда поначалу мечтается немного о другом. Николай Егорович Жуковский мечтал пойти по стопам отца и быть инженером. Но через череду сомнений, проб, неудач и один неожиданный взлет он все же пришел к своему истинному призванию. Он стал сверхинженером – незаменимым разумом, который был так необходим в решении многих задач нашей жизни. Например, как осуществить мечту человека о том, чтобы парить в небе, словно птица? И Жуковский нашел, как подарить нам крылья. Создание колыбели аэродинамики и авиации – его заслуга. А еще он был прекраснейшим учителем и профессором, увлекающим учеников за собой. Добрейшее сердце и ясная мысль, способная наисложнейшую задачу превратить в простую, вместе с невероятной силой духа ученого, мужественно выдерживавшего все личные удары судьбы, – это завораживало в Жуковском всех, от юных умов нашей страны до других великих ученых мира. «Наш путь – путь мысли», – сказал однажды Мартин Хайдеггер в своем выступлении «Вопрос о технике». Путь Жуковского – путь его мысли о природе, о жизни, о нас.

---

Конечно, детские шалости во взрослую жизнь принимаются очень выборочно, проходят только самые лояльные. Одной из таких стало сочинение стихотворений. Коля с братом Ваней сплетали их влет по всем случаям жизни и помещали в собственноручно написанные журналы – «Василиск» (юмористический) и «Отголосок» (литературный и политический). В четвертом номере «Отголоска» сохранились следующие строки:

Бульвар

На зеленой и ветхой скамье
Многолюдного в праздник бульвара
Раз сидел я один в стороне
И курил от безделья сигару.
И смотрел я, как пестрой толпой
Предо мною теснилися люди,
Как сменяли мужчины чредой
Кринолины и пышные груди.
И за ними я стал наблюдать
И открыл интересного много,
Потому что умею читать
Я людей по различным дорогам.
Вот теперь предо мною стоит
С брюхом толстым, пустой, равнодушный,
Казнокрад, фарисей, иезуит, —
Департамента евнух послушный.
Он – милейший с людьми человек,
От того ведь и дом в три этажа,
От того, что весь службы свой век
Подвергал свою честь на продажу,
От того он и толст, и богат,
Что вовремя сгибал свою шею,
От того, что он жертвовать рад
Для богатства хоть жизнью своею.
Вот трудами другой изнурен,
Бедный голый питомец палаты;
Тоже подличать учится он
Для чинов, повышений и злата.
На бульваре он ходит, как тень,
И улыбку начальника ловит,
Пишет ночь всю и пишет день
И по грошу себе деньги копит.
Вы, блестящие куклы… и вы,
Шаркуны вечеров и собраний,
Балаганные денди и львы,
Непременные члены гулянья.
Что так гордо глядите на всех
«Знаменитые силы России»?
Вам ведь чваниться стыдно и грех.
Ваша храбрость – слова ведь пустые.
На бульваре и дам и девиц
Покоряете славно вы формой.
Хорошо с выражением лиц
Восхищаетесь с ними вы Нормой.
Вот они… вы монокли свои
На глаза поскорей надевайте
И о чувстве священном любви
Им скорей напевать начинайте
Сторонитесь… Идет генерал,
Командир батальона пехоты,
Он хотя и частенько крал
Все солдатские деньги у роты,
Вы ж его все должны уважать
От полковника и до корнета…

Окончание баллады, к сожалению, было утеряно, но любой читатель согласится, что будущему механику Николаю Жуковскому и его брату удавалось очень точно «читать людей по различным дорогам» да еще в такую глубь заглядывать, которая по сей день жива. Многогранный, многогранный талант…

И именно это умение – сочинять очень верные стихотворения – Николай не забывал во взрослой жизни. Как-то раз, когда Ваня уже сам стал отцом, его дочка Машура и сынок Жорж были больны. Машурочку плеврит хотел так побороть, что врачи некоторое время даже опасались за ее жизнь, но все обошлось, она помаленьку, но все же шла на поправку. Чтобы улучшить настроение маленьких деток, дядя написал для них следующее стихотворение:

Свадьба в болоте

(Посвящается Машурочке и Жоржу)

Будете ли, дети,
Этому вы рады?
Ночью из болота вылезают гады:
Славная певица
Пёстрая лягушка
И тритон, наш франтик,
Золотое брюшко.
А за ними тихо
Меж росистой травки
Уж ползет улитка
И четыре пиявки.
Квакала лягушка
Этим утром мило,
Так что у тритона
Сердце все изныло.
Выплывал он кверху
И нырял в волнении,
Наконец решился
Сделать предложенье.
Дама отвечала,
Закативши очи:
«Мы сыграем свадьбу
Средь ближайшей ночи».
Шафером тритона
Уж назначен прыткий,
Шафером лягушки —
Вялая улитка.
Пиявок де к пирушке
Пригласили брачной,
Так как они вечно
Ходят в паре фрачной.
Под кустом ракиты
Выбрала лягушка
Славное местечко
Свадебной пирушки.
Стол стоял накрытый
На листе кувшинки,
Роль вина играли
Сладкие росинки,
Что с зарей спадают
На цветов верхушки.
Кушанья же были —
Червяки и мушки.
Началась трапеза
И пошло веселье,
А затем и речи
Полились с похмелья.
Голову с коронкой
Приподняв спесиво,
Уж держал собранью
Спич красноречивый:
«Бедные мы, гады,
Целую-то зиму,
Мертвым сном обняты,
Спим, уткнувшись в тину.
Разве современно
Это положенье
В славный век прогресса,
В годы просвещения?
Тут одна из пиявок,
Слывши инженером,
Свой ответ держала
Этаким манером:
«По моим расчетам
И соображеньям
Сделать это дело
Можно, без сомненья.
При копанье в иле
Стало мне казаться
До ключей горячих
Можно докопаться.
И тогда уж спячке
Скажем мы прощанье;
Будем жить, как люди,
Круглый год в сознаньи».
Заслужили эти мысли одобренье,
Но жених хвостатый сделал добавленье
К этому проекту —
Он любил мечтанья:
«Нам уж время строить
Для жилища здания
И топить могли бы
Мы свои избушки».
«Это превосходно», —
Квакнула лягушка,
Звонко в полуночи
Этот квак раздался.
Из-за тучки месяц
Тут же показался;
Осветил он ярко
Брачный стол накрытый,
Осветил еще он
За кустом ракиты
Цаплю, что дремала,
Погрузившись в грезы,
Вытянувшись палкой,
Словно кол березы.
Цапля пробудилась,
Страшный клюв раскрыла,
Наших прогрессистов
Разом поглотила.
И остались только
Меж росистой травки
Черный хвост тритона
Да кусочек пиявки.
На болоте снежном
Вьюга завывает,
Об идеях новых
Ничего не знает.
Ходит по болоту
Она без преграды.
Нос уткнувши в тину,
Спят глубоко гады.

Н. Жуковский.

Умение слагать стихи помогало уже взрослому Николаю творить ими добро, радуя близких. И в то же время он успевал вкладывать в свои сроки исторический смысл, который протянулся до наших дней и еще будет с корня тянуться дальше, в будущее. Ценно для нас, потомков, увидеть глазами известного ученого тот самый поворот в истории России, когда расцветающее поле просвещения решили «скультивировать» на новый лад. В 90-е годы XIX века ограничили права земских и просветительных учреждений, ввели новый устав для университетов, лишивший их автономных прав. Левые высказывания в газетах карались их закрытием, несогласных с уставом профессоров увольняли. Ироничное стихотворение «Свадьба в болоте» – открытый общий взгляд либеральной интеллигенции того времени на все происходящее. Но вернемся же вновь к молодым годам Николая.

Университеты

«Оканчивая университет, нет другой цели, как сделаться великим человеком, а это так трудно: кандидатов на имя великого так много».

Н. Жуковский.

Годом ранее Николая, в 1863 году, Иван Егорович окончил гимназию и поступил на юридический факультет Московского университета. В это время Жук, серьезно увлекшийся в старших классах математическими науками, вместе с другими ребятами создал в гимназии кружок любителей математики. Учителя советовали Николаю поступать на физико-математический факультет Московского университета, но обещание, данное само себе в детстве и подогреваемое несгораемым желанием исполнить его, тянули Жука в Петербург, в Институт путей сообщения. Однако мечте не дано было сбыться тогда. Содержание Николая в северной столице было невозможно для его родителей, и юного Жуковского это расстраивало, но что было поделать? Он писал Анне Николаевне:

Милая мамаша!

Ужасно опечалило меня последнее письмо Ваше, в котором вы пишете, что не будете в силах меня отдать в Петербург в Инженерный корпус, потому, что идти в университет да еще на математический факультет я не вижу никакой дороги. А время уже подумать, и серьезно, о самом себе, – я уже не ребенок.

Университет ужасно пугает меня. Передо мной пример бедного Жирардье, всегда нуждающегося и во всем себе отказывающего. Нужно иметь только его терпение, чтобы переносить подобного рода лишения, и так трудно добывать себе хлеб. А дорога перед ним так темна. Оканчивая университет, нет другой цели, как сделаться великим человеком, а это так трудно: кандидатов на имя великого так много.

А университетская холостая беспросветная жизнь, а скудное пропитание рублевыми и пятидесятикопеечными уроками, – подумаешь и ужаснешься. А между тем – какая противоположность! Блистательное поприще, через четыре года обеспеченная жизнь и вместе с тем трудолюбивая. Я трудиться и учиться не прочь.

Я сдружился здесь в гимназии с одним воспитанником С…, он в пятом классе, но знает больше седьмого. С ним я пристрастился теперь к математике и потому исключительно ею теперь занимаюсь…

<…>

Ваш сын Н. Жуковский.

В 1864 году Николай Жуковский вышел из гимназии с серебряной медалью и вошел в двери Московского университета. Тогда новый устав 1863 года дал больше автономии университетам, проложил дорогу в них разночинной молодежи, ставшей носителем прогрессивных и революционных идей. На плечи студентов легли новые естественно-научные задачи, требующие поиска практических решений. Однако заискрившееся в последние годы гимназии столкновение творческой, непоседливой натуры Жука с необъятной его привязанностью к математике и физике не переродилось у него в университетские годы во что-то капитальное и определенное. Талант в Жуковском все еще оставался в потаенности.