Сухбат Афлатуни - Год Барана. Макамы

• Название: Год Барана. Макамы
• Автор: Сухбат Афлатуни
• Издательство: Дружба народов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011

Макамы — средневековые арабские плутовские повести, рассказывающие в утонченной стилистике о проделках талантливых и образованных мошенников.

---

Протянул Москвичу конверт: завещание. Москвич кивнул. И быстро спрятал — в коридоре уже вернулась мать. Заглянула, с нехорошо молодившей ее стрижкой.

Потом сидела на кухне возле плиты и глядела на кипящий чайник. По щекам ползла тушь. «Мам, зачем ты так?» — «Чтобы он при жизни понял, как меня мучил! Ты же ничего не знаешь, тебе бы только мячик об стенку…»

На похоронах ее не было.

Москвич сам справился. Все сделал, как завещал отец.

Достал из-под отцовского матраса сплющенный рыжий парик и прозрачную робу.

Расчесал парик, поплевал на робу, поелозил утюгом.

Нарядил во все это отца, и, сосчитав бороздки на диске, поставил нужное.

«Не отрекаются, любя…»

«Ты что это, а? С ума сошел?» — Выкатилась на него из коридора бабушка, вытирая об халат масляные руки.

«Ты так захочешь теплоты, не полюбившейся когда-то…»

«Пугачева! Пугачева!» — кричали соседские дети, узбечата, когда выносили гроб.

Песня гремела на весь двор.

«Где? Где?» — Высовывались из окон люди. Кто-то, не разобравшись, начал хлопать.

«Где Пугачева?»

«Безобразие… До чего докатилась, уже она на похоронах поет!..»

«Да запись это, фонограмма…»

«Стойте! — К гробу продиралась мать. — Стойте, сволочи…»

«Явилась», — сказала бабушка.

Мать добралась до гроба.

Сорвала с отца рыжий парик.

Нацепила его на себя:

«Я — Пугачева! Я! Я — Пугачева! Понятно?!»

«За это можно все-е-е отдать! И до того я в это ве-ерю…»

«Я — Пу-га-чева!»

Ее увели.

На поминках просила его сыграть для гостей «Андижанскую польку».

«Ну давай, блум-блум, лакатум! Ну, ради отца! Ты ж его любил? Он его любил… Блум-блум, лакатум!»

Она сидела в рыжем парике и тыкала вилкой в маленький, все убегавший от нее соленый огурец.

Ленин! Партия! Ком-со-мол!

Ленин! Партия! Ком-со-мол!

Началась самая яркая полоса его жизни. Группка ребят, таких же легких, лобастых, с развитыми шейными мышцами. Победители математических олимпиад; чемпионы по гребле, летом и зимой гонявшие свою маленькую флотилию по Анхору; любители авторской песни, утащившие раз Москвича в Чимган и напоившие до потери невинности с одной певуньей под треск остывавшего костра. Он ходил, оглушенный своей взрослостью.

Их отбирали со всего города. По одному с района.

Даже по одному с двух, если не могли найти кандидатуру. Или если кандидатура артачилась, не в силах переломить буржуазные предрассудки.

Раз в неделю их собирали в Партшколе рядом с метро Горького. Вначале теория, зажигался диапроектор, в темноте поблескивали очки кандидата каких-то наук, молодого, с интеллигентной картавостью.

«Итак, учение о трех источниках и трех составных частях марксизма представляет собой диалектическое единство внешнего и внутреннего. Внешнее вы можете прочесть в любом учебнике. Уже прочли? Переходим к внутреннему. К материальной стороне. К объекту».

Смысл слова объект они уже знали.

Кто-то прыснул. На него зашикали. «Я чихнул, говорю…»

Диапроектор высвечивал на экране серо-красную картинку. Внутреннее строение объекта. Красное — мышцы. Серое — кость.

«Тремя составными частями, согласно Внутреннему учению, являются Большая, Средняя и Малая мышцы…»

Ленин! Партия! Ком-со-мол!

После лекции они оставались поиграть в футбол или обсуждали нашумевший фильм Быкова «Чучело». Или новую книжку Лутошкина по лидерству. Особый автобусик развозил юных гениев по домам. Иногда они ехали к кому-нибудь, всей оравой, заполняя хрущевки или узбекские дворы с овчаркой и клеткой с беданой на винограднике.

К себе Москвич обычно не звал. Мать приносила работу на дом, сидела ночью с чертежами, утром, сонная, вертела сковородку с подгоравшими гренками. Сестры взрослели и грубили. Москвич стоял почти каждую ночь под душем. «Ты чем там… занимаешься?» — ломилась в дверь мать. Он откладывал зеркальце, в которое рассматривал свой размягченный горячими струями объект, и выключал воду.

— По-моему, это гадость, — сказала Принцесса.

— Точно, — откликнулся из темноты Тельман.

— А вы об этом не знали — не слышали? — спросил Москвич.

Костер почти не горел, слабо перемигивались угли. Глаз пригляделся к темноте, проступили звезды и силуэт машины.

— Я думал, это в переносном, — Тельман наклонился к остаткам огня

и подул. — В переносном смысле.

Расположил несколько веточек на тлеющих углях, вроде икебаны.

Подул еще раз. Икебана загорелась.

— Рассказывайте уже…

— Скорее бы утро, — сказала Принцесса и зажала уши.

Посидев так немного, разжала, опустила ладони, наклонилась:

— А что было дальше?

Было слышно, как в ней скрипнуло что-то металлическое.

Огонь поднялся, стало видно схему, которую чертил на песке Москвич.

Тремя составными частями, согласно Внутреннему учению, являются Большая, Средняя и Малая мышцы Объекта.

Большая ягодичная мышца (gluteus maximus) — наиболее крупная из трех ягодичных мышц. Имеет ромбовидную, уплощенную форму. Это одна из наиболее мощных мышц человеческого тела. Она разгибает и поворачивает бедро, выпрямляет и фиксирует туловище.

Прямохождение человека, его эволюция от высших приматов, развитие производственных сил общества — все это было бы невозможно без Большой мышцы. В строении Объекта Большая мышца символизирует Пролетариат. Большая мышца играет главную роль в сидении человека, что также важно, поскольку эволюция самого человека шла от прямохождения к прямосидению (прямозаседанию). В некоторых пособиях можно встретить ее обозначение как «Ленинской мышцы», однако на сегодняшний день это не является общепринятым. Взаимодействие языка с Объектом происходит преимущественно с Большой мышцей, что символизирует соединение инструмента речи — того, чем человек отличается от животного мира, — с другим важнейшим инструментом эволюции, Большой мышцей.

Средняя ягодичная мышца (gluteus medius) расположена под большой ягодичной. Участвует в отведении бедра, при фиксированном положении бедра отводит в сторону таз. Выпрямляет согнутое вперед туловище, при стоянии наклоняет туловище в свою сторону. Символизирует трудовое крестьянство. При определенной тренировке, можно обеспечить взаимодействие языка и с этой мышцей, не упуская, однако, взаимодействия с Большой ягодичной мышцей, как наиболее важной в построении коммунистического общества. Излишнее взаимодействие языка со Средней мышцей зачастую приводит к явлениям правого уклона, идеализации мелкобуржуазной психологии на селе, преуменьшению успехов колхозного строительства.

Малая ягодичная мышца (gluteus minimus), самая маленькая, однако глубокая из трех. Она также участвует в отведении бедра и выпрямлении туловища и символизирует интеллигенцию.

Взаимодействие языка с ней невозможно; утверждения ревизионистов о возможности бесконтактного массажа этой мышцы противоречат материалистическому учению об обществе и основаны на неправомерном преувеличении роли интеллигенции…

И было у великого шаха Ануширвана три сына.

Один — умный, другой — сильный, третий — дурак.

Состарился Ануширван.

Стал думать, кому бы из сыновей власть передать.

Позвал для совета мудрецов.

Говорит им: так и так, три сына. Один — умный, другой — сильный, третий — сами видите. Мы уже немолоды, телом некрепки, вот думаем, кому из них власть передать?

Достал первый мудрец волшебную трубочку со стеклышком, поглядел через нее на небо. И хотя ни одной звездочки на небе еще не виднелось, говорит:

«Сила — это хорошо. Сильных народ боится. Но сила правителя — в его уме. Если правитель умный, он и без телесной силы заставит народ повиноваться. И глупость — тоже неплохо, слишком умных народ не любит. Но и глупость правителя — в его уме: если правитель умен, он сумеет иногда глупцом прикинуться, чтобы народу понравиться.

Поэтому мой совет: передай власть самому умному!».

Понравился Ануширвану этот ответ, наградил он мудреца медною чашей.

Но прежде чем совету последовать, решил остальных мудрецов выслушать, может скажут что.

Выпустил второй мудрец стаю ворон из клетки, последил, как они над ним летают-каркают, утерся от помета и говорит:

«Ум — это хорошо. Только к чему он правителю, если у него есть советники? Глупость — еще лучше. Только к чему она правителю, если у него есть жены? А вот если правитель телом немощен, здоровьем слаб, долго на престоле не усидит.

Поэтому мой совет: передай власть самому крепкому!!».

Еще больше понравился Ануширвану этот ответ, наградил он мудреца серебряной чашей. Но, прежде чем совету последовать, решил остальных мудрецов выслушать, может, скажут что.

Третий мудрец покурил дурман-травы, запил маковым отваром, закусил мухомором и говорит: