Татьяна Эдел - Секс, любовь, шизофрения?

• Название: Секс, любовь, шизофрения?
• Автор: Татьяна Эдел
• Жанр: Русское современное

«Занимайтесь жизнью так же хорошо, как занимаетесь любовью». Пожалуй, эта фраза идеальна для героев рассказа «Секс, любовь, шизофрения?» – Льва и Екатерины, которые опутали себя паутиной неразборчивых эмоций, непонятных отношений, странных разговоров. Любовь без границ, пафоса, морали, компромиссов – без всего, что отягощает отношения и убивает флирт, портит интимный вкус, притупляет экстаз, селит сомнения. Вот к чему ведет читателя автор рассказа – несмотря ни на что, любите друг друга, берегите отношения, будьте рядом.

---

– Леночка, почему же я так кашляю?

-Вы простыли наверно.

Никто не хотел услышать, что я пришла к дантисту совершенно здоровой.

Вся эта процедура тянулась достаточно медленно, так как приемное отделение было заполнено вновь поступившими под самую завязку.

Я попросила дочь, чтобы та сообщила Льву, где мы находимся. Сама боялась нервничать. Он выслушал, сказал, что сейчас приедет. Но сколько бы я не ждала, его следы затерялись до самого позднего вечера. Это мучило меня, так хотелось, чтобы он был рядом и сочувствовал мне также, как толстой старой соседке по кровати сочувствовал муж. Увы. Хорошо, что дочь рядом.

В госпитале пока делали разные измерения, я попросилась в туалет. Мне дали утку, но в конце «процесса» живот свело судорогой и я начала отключаться. Слышала только, как кричит дочка, что пульса нет. В глазах потемнело, навалилась страшная тяжелая темнота. В эту минуту мне хотелось только одного, что все быстрее закончилось. Запищал монитор, сердце остановилось.

Очнулась в окружении шести дюжих мужчин, одетых в странные желтые прозрачные халаты. Оказалось, реанимационная бригада.

В стороне стояла дочь, заплаканная и несчастная, еще толком не пришедшая в себя от картины смерти матери. Такое пережить нелегко. Она не знала, что переживать придется еще раз.

-Не плачь, видишь,мама жива. Да, была остановка сердца, теперь все хорошо,– успокаивали ее медсестры.

Я лежала безучастная ко всему. Чувствовала себя плохо и думала с безразличием, что видимо пришло время умирать. Вроде рано, ну что же, умирать все равно когда-то придется. Значит сейчас.

Присоединили еще какие-то капельницы, кашель не прекращался. Наконец, сделали рентген грудной клетки , увидев результат, врач закричал что-то и все бешено засуетились.

-Что там? Что со мной?– спросила я медсестру Лену, говорившую по русски и явно сочувствующую мне.

-У вас сильный отек легких.

Тут же стали вливать разные препараты.  Очень хотелось пить, но дали лишь тряпочку пососать, смоченную в воде.. Пить нельзя.

Прошло еще два часа. Я поняла, что меня сейчас повезут в реанимационную палату и очень испугалась.

– Я боюсь, там я умру, здесь вас вон сколько.

-Не бойтесь,– успокаивала медсестра,– там на одну сестричку два пациента всего,– за вами будет хороший уход.

Мне показалось, что я как-то сползла с каталки, и подтянулась на локтях, чтобы лечь удобнее на подушку. В то же мгновение та же тяжелая темнота, тянущая   в страшную глубину,   накрыла меня  и монитор снова запищал, извещая очередную остановку сердца.

Открыв глаза, будто вернувшись из дальнего путешествия, безучастная ко всему происходящему, я увидела ту же реанимационную бригаду, лицо полуживой дочери  и медсестру, в растерянности повторявшую:– Why? No reason!!!

Они спасали, но сами не знали отчего. И удивлялись, почему снова плохо, когда все должно быть хорошо, нет причины к смерти.

Наверно мне не пришел срок улетать с земли. Ангел – хранитель дважды возвращал меня назад. Но радости я не испытывала, как не испытывала вообще никаких чувств.

Потом я буду вспоминать свое состояние и удивляться. Мое страдающее сердце  волновал лишь один вопрос : где он, почему до сих  пор не пришел?

Измученная дочь лежала на кушетке, теперь приводили в сознание ее. Нервное потрясение оказалось непосильным для молодого  организма.

Не  дав нам попрощаться, каталку со мной быстро покатили в лифт.

**************

Палата действительно оказалась большая с огромным окном во всю стену. Кровать удобная с мягкой периной. Изголовье было слегка приподнято, чтобы лежалось комфортно.

Снова руки обмотали проводами, монитор тихонько  заурчал, измеряя в равные промежутки кровяное давление. Вставили катетер, а в  нос трубку с кислородом, дышать стало легче. Я находилась между явью и сном. Зуб болел нудно и противно, пришлось выпросить таблетку.

Очнувшись в очередной раз от засыпания, я позвонила домой, было уже 9-30 вечера.

-Мамочка, как ты себя чувствуешь,– закричала в трубку дочь,– я боялась тебе звонить , вдруг ты спишь.

-Не плачь, все нормально, Будем надеяться , что все плохое кончилось. А он звонил?– не услышав ничего нового,  поинтересовалась я.

-Да, звонил дважды, сказал, что не нашел нас и простоял у госпиталя до восьми вечера. Очень просил, чтобы ты позвонила, когда проснешься.

Я положила трубку. Значит звонил, где ж ты потерялся, милый ты мой, госпиталь не джунгли, и приемный покой один. Ну , ладно.

Набрала его номер, выслушала уже известную информацию и,пожелав спокойной ночи, с тяжелым сердцем, полным обиды и непонимания, положила трубку.

*****************

Утром ждал обход, чувствовала о себя никак, словно находилась в вакууме и вот-вот могла улететь. Врача осмотр  не удовлетворил, он хмурился, похоже, тоже не понимал, что делает здесь эта дамочка, у которой прекрасное сердце.

Назначили процедуру катетеризации и предупредили, что если найдут изменения, сразу увезут в другой госпиталь на операцию.

Было жалко, что мое здоровое доныне тело начнуть протыкать какими-то иголками и тащить этот катетер через ногу в самое сердце. Я даже заплакала тихонько, укрывшись простыней , чтобы не нервировать доктора.

Молодой крепкий санитар, ловко привязав меня к каталке, бодро покатил в другое отделение. Вся процедура заняла немного времени и мне даже разрешили смотреть на мониторе путь прохождения катетера. Было страшно и смотреть не хотелось, ждала окончания процедуры и результат. Медсестра доложила с улыбкой, что все замечательно, мое сердце здорово. Покатили обратно в палату.

Как только я легла в свою мягкую кровать, раздался  телефонный звонок. Оказалось, что про меня вспомнили работники зубоврачебной клиники. Интересовались состоянием, но не врач, или хозяин клиники, а регистратор. Заслали казачка на разведку, узнать жива ли пациентка или им грозят  большие неприятности.

К вечеру появился милый, принес обычный набор продуктов и уселся в сторонке. Он не подошел, не чмокнул, не взял за руку, чего я так ждала и желала. Дочь тоже была здесь, пыталась накормить меня, приободрить. Лев сидел безучастным монументом. Нужно было съездить за бумагами в офис, он даже бровью не повел при этом разговоре. Без машины туда добраться непросто и он это прекрасно знал. Выпутывайтесь сами, означало его молчание.

Дочь уходила угрюмая и похоже, хотела ему все высказать, но расстраивать меня побоялась.

На второй день дружок пришел взволнованный чем-то. Задал обычные вопросы о здоровье, не особо вслушиваясь в ответы, а потом, напыжившись, шутливо спросил:

– Как я выгляжу?

-Да красавец, а что это ты спрашиваешь? –Сказала я, чувствуя себя уродиной с трубочкой в носу.

-Да Маринку сейчас встретил. Сказал, ну хоть постой, поговорим, раз трубку брать не хочешь,– сказал и потом наверно сам понял, что этого делать не нужно, осекся.

-Так ты что до сих пор звонишь ей?– ужаснулась я. Это имя столько нервов стоило мне. Он упоминал ту даму часто и даже в интимные моменты. Похвалялся ее сексуальностью и даже разгульностью. Рассказывал, что она ему изменяла все время, но ведь вспоминал же столько лет. Значит любил, хотя и не признается. А теперь оказывается, встречаясь со мной уже не один месяц и, будучи так страстно вроде бы влюбленным, ищет встречи со старой пассией? Но ведь он же еще говорил, что если собрать всех его женщин и  еще умножить на сто и то ты все равно будешь лучше всех.

Я помолчала лишь несколько мгновений и не стала ждать ответа или оправдания. Натянула простынь на лицо и сказала,

-Уходи.

Он посидел еще какое-то время, делая вид, что ничего не произошло и потом ушел, не изменившись в лице. Просто как обычно сказал « пока» и все.

Человек меня предал на смертном одре. Больно, обидно, противно и гадко. Думала, что это конец.

**************

Так прошел второй и третий дни. Я лежала, ходить не могла, сил не было совсем.

Сделали тест на сканирование сосудов, снабжающих мозг кровью. И врач, проводивший анализ теста, сказал с улыбкой,

-Ваши сосуды можно показывать студентам, как образцовые.

Я знала это, но отчего же не выздоравливалось?

Друг звонил регулярно в обеденный перерыв и спрашивал, что привезти.