Янина Логвин - Гордая птичка Воробышек

• Название: Гордая птичка Воробышек
• Автор: Янина Логвин
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-100375-3

Новый город, новый университет и новые друзья. Что приготовила судьба для неприметной провинциальной девчонки, в репетиторах у которой вдруг окажется самый популярный парень университета? Возможно, серьезные неприятности с последним, а, возможно, любовь?

Что бы ни случилось в жизни Жени Воробышек в прошлом, с переездом в большой город она надеется начать жизнь заново. И пусть осколки разбитых надежд больно ранят, Женя обязательно справится с трудностями, даже если для этого бывшей танцовщице придется перевестись на сложный технический факультет, а чтобы не вылететь из университета – обратиться за помощью к лучшему студенту четвертого курса. Вот только колючий взгляд Ильи Люкова холоден и неприветлив, не похоже, что парень готов протянуть руку помощи отстающей студентке. Главное, наткнувшись на этот взгляд, не пожалеть о своем решении.

А прошлое, меж тем, надвигается на Женьку подобно снежной лавине, грозящей вот-вот снести ее с ног…

---

– Думаешь? – бесхитростно удивляется девушка и тихо раздражается. – Задолбал своей опекой! Где была? Кому дала? С кем спала? Как будто мне не двадцать, а пятнадцать, честное слово!.. Тэ-экс, что тут у нас… – бесстыдно таращит в ноут любопытные глазки. – О-о! – загадочно выдыхает и вновь тянется за колбасой. – «Послушник тьмы», пьес-са! Действующие лица…

– Тань, – я решительно сворачиваю текст и сгоняю девушку со своего насиженного места. – Давай потом, а? – предлагаю, включая чайник. Пододвигаю к краю стола завернутую в два полотенца, приготовленную на тихой общежитской кухне прошлой ночью тушеную картошку с грибами.

– Мне через два часа контрольную по «деталям машин» сдавать. Я и так дуб дубом, а тут еще из-за тебя вторую ночь без сна…

– Воробышек, я тебя люблю! – урчит довольной кошкой Крюкова и смиренно уползает в свой занавешенный яркими киношными постерами уголок. Через минуту гремит кастрюлькой и мило щебечет с родителем. А я сажусь за стол, открываю конспект, запускаю руки в волосы и ерошу мокрые пряди. И повторяю, повторяю в который раз такое чуждое и непонятное:

«…формула Журавского, в рамках принятых допущений, позволяет с достаточной степенью точности определить значение тангенциального напряжения в точках сечения. Для которых отношение линейных размеров удовлетворяет неравенство…»

* * *

Послушник тьмы

(Пьеса)

(Отрывок)

Действующие лица:

Трактирщик

Прохожий, он же Гость

Бродяга

Филиппа, служанка

Солнечный полдень. Трактир у дороги. На широкой крытой гонтом веранде, увитой зелеными лозами винограда, за небольшим столом, уставленным нехитрой снедью, сидят двое мужчин и тихо беседуют. Один из них – крупный седой мужчина с рыхлыми покатыми плечами, другой – молодой человек лет двадцати пяти, в поношенном дорожном платье и прибитой пылью обуви. На столе овощи, мясо, хлеб; чуть в стороне – кувшин темного вина. Время от времени пожилой хозяин трактира властной рукой щедро наполняет из кувшина бокал гостя.

Трактирщик (задумчиво; глядя на уходящую в степь дорогу): Не весел нынче день, безлюден тракт. Куда ни кинешь взгляд: всё тишь да гладь. Всё зноем сломлено, а без заблудших душ Хосе копейки звонкой не видать. Э-эх, гость, один сегодня у меня ты на постой, ну, да и чёрт… (Спохватившись, трактирщик в сердцах сплёвывает под ноги и осеняет себя крестным знамением.) Прости, да и Господь с тобой! (громко) Эй, Филиппа!

На ступенях крыльца появляется служанка. В её руках корзина, доверху наполненная тёмными гроздьями винограда.

Трактирщик: Филиппа?

Служанка: Да, синьор?

Трактирщик: Филиппа, погляди с порога, а не пылит ли там дорога? Не едут ли купцы Омара в порт? В пору б запастись товаром. В порту, намедни я слыхал, у Чёрных скал корабль пристал. Да всё сукно из Арагона и из Севильи санфаянс. Барыш упустим, ровен час!

Гонец портовый отбыл? Нет? Хотелось бы узнать ответ. Ты, может, что сама слыхала?

Служанка (пожимая плечом, лениво оглядывая дорогу): Не больше вашего узнала. Гонца того уж след исчез, оповестить спешит окрест. Прибьется люд, мой господин, на округ весь – лишь наш трактир. Попомните мои слова, коль окажусь я не права: не сядет солнце за порог – как будет полон наш чертог. Не быть мне честною вдовою, коль обойдет вас стороною купцов торговый караван. Вот и наполним ваш карман. А нынче дел полно в саду. Я с позволения уйду? Сеньор Хосе?

Трактирщик (отмахиваясь): Ступай себе! Иди, Филиппа! Стол полон и вино налито. А гостю я скучать не дам, придется – услужу и сам. (Бормоча под нос.) Чай, не навозный жук какой, а дел своих мастеровой. (Громко.) Ступай-ступай, моя душа! Да торопись там не спеша! Мне труд до пота ни к чему. Хороших слуг я берегу!

Филиппа (кивает трактирщику и обращается к Гостю): Готова комната, синьор. Хозяин мой на слово скор. Удобно ль будет отобедать вам здесь, где вид на общий двор?

Трактирщик (удивленно): На общий двор, так что ж плохого?..

Гость (обводя взглядом горизонт): Здесь вид отменный, право слово! Давно не видывал такого, чтобы и море, и простор… И лес, и степь, и гряда гор. Я с благодарностью, синьора, иной отвергну приговор.

Филиппа, поклонившись, спускается с крыльца и исчезает за плетеной оградой. Проводив служанку взглядом, трактирщик поднимает кувшин с вином и вновь до краев наполняет бокал гостя.

Гость: Неловко мне… Ты щедрою рукою мне зелье дивное, хозяин, подливаешь, что меда слаще кажется в стократ и поцелуя девушки… Не знаешь? Не расплачусь с тобой я…

Трактирщик (лениво отмахиваясь): Полно, брат. Пей вволю! Рад узнать ты будешь, что оно не убывает.

Гость: (удивленно; утирая губы от вина). Возможно ли такое? Так бывает?!.. Бывает так, что полнится вином сосуд людской, возделанный руками? Руками грешника бесправного, не Бога? Кому дорога в рай – в чистилище дорога?

Трактирщик (нерадостно): Случается.

Гость (с интересом): Что чаша полнится вином сама?.. Без твоего участия?

Трактирщик (грустно): О, да…

Гость: Тому причина есть, иль вольный случай?

Трактирщик (пожимая плечами, раздумывая): То ведомо не мне, сынок, – Творцу. Иль лучше дьяволу, что всех ведет к концу небезызвестному, соблазном искушая испить кувшин волшебного вина. Вина забвенья, совести вина, и даже смерти. Это кому как. (Вздыхает.) Пособник в этом я ему…

Гость (легко): Чудак.

Трактирщик (удивленно вскинув бровь): Чудак? Ты обо мне сказал…

Гость (с улыбкой, глядя сквозь искрящийся в руке бокал вина на уходящие к морю стройные ряды виноградника): Да. Так. Коль право первенства Всевышнему вверяешь, а то и вовсе – ангелу, низвергшему с небес сто тысяч солнц оплавленных в руду. (Вздыхая полной грудью.) Вот отдохну, отец, с дороги, и уйду. И заберу с собой вкус цвета моря. И аромат нежнейший пышных трав в соитье с виноградною лозою. Отдашь нектар?

Трактирщик (с чувством подавшись вперед): Буду только рад! Коль в руки он тебе пойдет с судьбою, отдам нектар премножив во сто крат! (Осторожно.) А выдержишь ли ношу, я спрошу?!

Гость (полушутя): Ты с гостем щедр, трактирщик, погляжу! А ношу… (Разведя руками.) Ну что ж, отец, не выдержу, так брошу. Вином дареным землю окроплю.

* * *

– У вас проблемы, Воробышек, да какие! И два насущных вопроса: «Почему так случилось?» и «Что делать?»

Пожилой мужчина отводит глаза от журнала, поднимает седую голову и нервно постукивает колпачком ручки о поверхность письменного стола. Смотрит на меня изучающим взглядом все время, пока я неловко мнусь на пороге его кабинета, не решаясь присесть на предложенный мне стул.

– Да садитесь же, Евгения! – наконец устало выдыхает он, и я, словно подкинутая вверх пружина, делаю несколько стремительных шажков к столу, послушно опускаясь на краешек сиденья.

Я кусаю губы, не решаясь взглянуть на декана, на совершенно незнакомого мне, но так много сделавшего для меня человека, и старательно рассматриваю царапающую стекло, покрытую инеем голую ветвь тополя за окном. Несколько раз мучительно вздыхаю, прежде чем найти в себе смелость глухо прошептать, уткнув взгляд в жемчужную булавку галстука:

– Эм, у меня? З-здравствуйте, Юрий Антонович.

Прозрачный колпачок катится по столу, а светлые с темным зрачком глаза мужчины буравят меня, кажется, насквозь.

– У вас, Воробышек, у вас! Две контрольные по профильным предметам завалены. Еще три натянуты не без моего вмешательства на минимальный проходной балл. Одна лабораторная по моему предмету сделана кое-как, второй нет вовсе. Впереди работа над курсовой… Я вынужден вернуться к первому извечному вопросу: «Почему так случилось?»

– Я… я…

– Когда Валентина просила меня помочь тебе с переводом в наш университет, Евгения, я не думал, что мне придется краснеть за свою невольную протеже перед своими коллегами. Надеялся, что не возникнет причин огорчать плохими новостями твою мать – некогда лучшую студентку моего факультета! Я ожидал и надеялся на помощь с твоей стороны!

– Я…

– Черт! Чем думала Валентина, отправляя тебя учиться на такой сложный факультет?.. Сама из профессии ушла, а дочь на свой путь… Скажи мне, Воробышек, зачем?