Эл Ригби - #Тени приходят с моря

• Название: #Тени приходят с моря
• Автор: Эл Ригби
• Жанр: Триллер
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-102200-6

Придя однажды, туман не оставил в вашем древнем замке ни живых, ни мертвых. Лишь запах крови в воздухе, сумасшедший живой корабль в бухте и две подсказки в пустом кабинете – карту и старый альбом.

Ты знаешь: лучше бежать. Прежде чем алая стража – ужас и опора мира – явится на остров. И прежде чем туман заберет последних выживших.

Твое бегство начнется со странных снов. Твоим капитаном станет последний, кого ты могла бы считать другом. И ты не зря сомневаешься, стоит ли доверять детективу, которого ищет твой брат. К чему приведет тебя странствие? Это знают лишь ветры.

Это роман о мире, где многие вещи вернее и отважнее людей, многие тропы окованы сталью, а многие маршруты начерчены кровью.

---

Марча у нее крали.

Ломали ему крылья.

Бросали его в воду.

Он неизменно возвращался – по воздуху или на своих маленьких шасси, чуть ли не ползком, только так напоминая, что он особенный, живой и не игрушечный. И Тэсс чинила его, бережно красила заново, а потом со своим братом Ла́скезом мстила обидчикам. Она всегда пускала в ход кулаки, пока старшие не сказали ей, что настоящие девочки не дерутся.

К тому времени Марча все равно оставили в покое. Может быть, потому что всем надоело получать в зубы. А может быть, потому что под Кровом все равны и о том, что кому-то повезло чуть больше, чем другим, тут забывали довольно быстро. Забывали до поры до времени, но все же на более длительный срок, чем в Большом мире.

Тэсс больше не дралась. И больше не строила игрушечных самолетов, зато по-прежнему мечтала о настоящих. Вот такой была ее жизнь.

А потом Тэсс исчезла.

Часть I. Слеза, призывающая корабль

1. Зеленая подвеска

Чпанк!

Мячик из мягкого упругого материала в очередной раз ударился в стенку, отскочил и вернулся к Ласкезу в руку.

– Головой постучи, – посоветовала Тэсс, сморщив нос.

Брат любил ее комнату, неизменно объясняя это тем, что «у девчонок кровати удобнее». Вероятно, так оно и было, но Тэсс не удавалось это проверить: в «Гнезде» (так называл мальчишеские апартаменты Ласкез) вечно царил беспорядок и стоял такой гвалт, что долго находиться там было невозможно. «Гнездо» напоминало скорее логово не очень чистоплотных волков. А вот «Нора» – комната старших девочек – почти всегда была убранной: и Тэсс, и все три ее соседки не любили беспорядок.

Сейчас Мойра, Та́ура и Минди где-то гуляли. Это позволяло Ласкезу вольготно раскинуться поперек сестринской постели, подпереть стенку обутыми в тяжелые длинные боты ногами и без конца швырять свой дурацкий мяч. Впрочем, Мойра, Таура и Минди вряд ли стали бы прогонять самого красивого парня Крова. Вытянутые ноги, расслабленная спина, смуглая жилистая рука с длинными пальцами, то и дело сжимающими мяч, – даже в этой его позе было столько самоуверенного обаяния, что оно сражало почти любую девочку. Конечно же, кроме Тэсс.

– Марч, – произнесла она.

Самолет с ворчанием полетел наперерез мячу и поддел его носом, не дав вернуться в руку Ласкеза.

– Умница.

Брат зевнул и приподнялся на локтях. Его длинные черные волосы были растрепаны, кое-где в них виднелись перья из подушки Тэсс. На мяч Ласкез посмотрел без особого сожаления, после чего бросил ленивый взгляд на сестру:

– Я понимаю, если бы ты сейчас читала или чертила. А так ты просто вредничаешь.

– Даже если я не читаю и не черчу, я все равно имею право на тишину, – отметила Тэсс. – Или нет?

– Или нет.

Они опять внимательно посмотрели друг на друга – близнецы, мальчик и девочка, отличавшиеся только цветом глаз: у Тэсс они были серыми, у Ласкеза – голубыми. Марч приземлился на край кровати, и Ласкез начал разворачиваться, чтобы его лягнуть, но не успел: самолет проворно перебрался обратно на шкаф.

– Если все, что ты построишь, будет таким же жалким и вредным, ты станешь первым Зодчим, которого повесят, – сообщил Ласкез.

– Думаю, никому из тех, на кого я буду работать, не придет в голову привязывать колокольчики и банки к хвостам моих самолетов, – отозвалась Тэсс.

Брат не удостоил ее ответом. Он поднялся и вытянул вверх руки, привстав на носки. Блаженно зажмурил глаза. Ласкез пропустил сегодня половину уроков, выспался и потому пребывал в прекрасном настроении. У Тэсс с этим было похуже. Она вернулась к разглядыванию туманного океана за окном. Кажется, неподалеку от прибрежных скал мелькнуло несколько рогатых голов китрапов.

– Уплыть бы, – сказала она неожиданно даже для самой себя.

– Да, – отозвался брат и тоже подошел к окну. – Уж я бы свободой воспользовался. Так воспользовался…

– Этого бы нашел? – прищурилась сестра.

Их взгляды опять встретились. Ласкез вздрогнул и мотнул головой:

– Не только. А ты?

– Маму. И папу, может быть.

– Тэсси, мы в том возрасте, когда мама уже не нужна, а папа – тем более. – Он заправил за ухо длинную прядь.

– Такого возраста нет, – возразила Тэсс. – Пусть ветра сменятся хоть триста раз.

Они не помнили своего настоящего дома. Вполне возможно, его и не было. Но Тэсс иногда любила о нем помечтать, а Ласкез, как правило, отпускал по этому поводу парочку шуток. Впрочем, сестре было что ему припомнить:

– А зачем тогда тебе этот, если тебе не нужен папа?

Ласкез скривил рот, одновременно приподнимая брови:

– Ты как маленькая, всё «мамы», «папы». Люди иногда еще и дружат.

– А ты дурак, – парировала она.

Ласкез не успел ответить: дверь в комнату открылась, и на пороге показалась Таура.

– Вещи от крестных привезли, Тэсс! – радостно сообщила она, и ее большие острые ушки дернулись. – Иди выбери себе что-нибудь, я тебе первой сказала. Ой… – Она заметила Ласкеза. – Привет! И… ты тоже. Может, тебе носки нужны? Шляпа? Или…

– Мне ничего не надо, – отозвался он, продолжая смотреть в окно. – Вот еще.

– И мне, – сказала Тэсс, но Таура тут же нахмурилась.

– Твоя юбка вся в машинном масле. Я видела юбки…

– Ладно, хорошо, иду, – вздохнула Тэсс и спешно добавила: – Благодарю.

Вздохнув еще раз, она поплелась к выходу: все равно заботливая Таура не отстанет, а то и подберет для любимой подруги что-нибудь абсолютно ужасное на свой вкус: скорее всего, обшитое бусинами. Но на самом деле Тэсс злилась. Копаться в благотворительных вещах! Что может быть занятнее, когда тебе пятнадцать и у тебя нет ни одного платья…

Крестные не были настоящими крестными, как в Большом мире, – опекунами, которые смогут забрать себе осиротевшего ребенка в случае смерти его родителей (ставя крест в специальной официальной бумаге, они подтверждают свое согласие). Просто у каждого детского приюта – даже такого удаленного, как Кров Четырех Ветров, – имелось что-то вроде организации-хранителя. Конструкторские бюро, заводы, фабрики, крупные конторы самого разного толка регулярно жертвовали своим подопечным деньги: чем больше была сумма – тем меньше они платили налоги. Тэсс об этом знала, поэтому не питала иллюзий относительно доброты богатеев. Она знала также, что игрушки и вещи с чужого плеча чаще всего жертвуются потому, что это поощряет начальство. Поэтому некоторые рабочие и служащие приносят самый отвратительный хлам, лишь бы отдать хоть что-то. Хотя многие, наоборот, специально покупают новое: вещи привозились в упаковке, с ценником, только-только сшитые. И все равно… Тэсс не любила эти подачки. Отчего-то она чувствовала себя униженной, даже едва прикасаясь к сваленным в неаккуратные груды тряпкам. Поэтому сейчас она еле передвигала ноги.

– Поторопись, – Таура обернулась и остановилась. – Все разберут.

– Плевать, – вяло отозвалась Тэсс.

– А я хочу себе что-нибудь… новенькое… славное… блестящее.

Тэсс невольно усмехнулась. Конечно, Тауре только блестящее и подавай. Она наполовину принадлежала к шпринг – двуногой кошачьей расе, единокровной с обезьяньей, которую звали киримо или «приматной». Двуногих рас на самом деле было больше, но приматная и кошачья считались самыми многочисленными. Поборовшись за влияние и территорию в самом начале, они давно уже успокоились и сблизились. Шпринг жили либо в своих отдельных городах, либо в кварталах городов киримо и отличались от них разве что строением конечностей, формой ушей, носов и глаз и количеством шерсти. Это были пушистые и умные создания с дурным характером, по крайней мере такими их считали те, чьими предками были обезьяны.

Полукровка Таура была шпринг по матери и человеком по отцу. Она говорила, что, будь наоборот, у нее тоже росла бы на лице шерсть. А так она родилась с узкими зрачками, плоским маленьким носиком и большими, чуткими треугольными ушами. Шерсти у нее не было, зато над бровями поднимались и загибались кверху по три тонких длинных волоска-вибрисса. Благодаря им Таура прекрасно ориентировалась в пространстве, и незаметно приблизиться к ней было почти невозможно. А еще Таура, как и все кошачьи, питала слабость к блестящим вещам.

– О чем болтали, когда я пришла? – спросила Таура.

– О том, как славно было бы удрать с этого острова, – Тэсс поморщилась. – О чем еще можно говорить за полторы смены до Выпуска?

Таура не успела ответить или не сочла нужным тратить на это время: она уже толкала вперед дверь в приемную комнату. Проскользнув следом, Тэсс увидела множество вскрытых распотрошенных коробок. Даже если Таура и правда позвала ее первой, толку от этого не было: остальные сироты успели сбежаться и уже превратили все привезенное в большую бесформенную груду.

Доктор Мади Довэ тоже была здесь. Она стояла у окна: видимо, сегодня была ее очередь следить, чтобы при дележе вещей никто не подрался и не нахватал слишком много. По пухлым губам женщины блуждала улыбка – грустная и веселая одновременно. Слабая, странная, задумчивая. В общем – обычная для нее.