Сергей Волков - Великое Лихо - 2

• Название: Великое Лихо - 2
• Автор: Сергей Волков
• Жанр: Научная Фантастика

---

Перед тем, как уйти, Зугур неожиданно шагнул к стоящей в толпе родичей гремке, у которой провел ночь, взял её за руку, приложил узкую ладонь к обтянутому кожаным передником животу, потом к губам, поцеловал пальцы и чуть дунул на них. Девушка улыбнулась вагасу, но в глазах её стояли слезы.

- Чегой-то, дяденька? - спросил любопытный, но непонятливый Луня. Волхв вздохнул:

- Дитё у ней будет. Зугуров сын, как мне видится. А вот доведется ли им ещё встретиться - про то никто не ведает. Зугур, по своему обычаю, благословляет будущего своего... Ох, и времена нам выпали, Лунька, ох и времена...

* * *

Шли весь день. Далеко впереди, хоронясь за камнями и скалами, крались дозорные гремы - чтобы арские передовые сотни внезапно не напали на маленький отряд. Шык шагал, уткнув нос в бороду, ни на кого не глядя, все внимание свое обратив на обломок Гроумового посоха, что висел, покачиваясь, на свитом из змеиной кожи шнуре, привязанном к корню каменоломки.

Зугур, Луня, Олла, гремские старейшины и Инг с несколькими воинами шли следом, в тишине и молчании - дабы не мешать волхву. Изредка, в опасных и неудобных для ходьбы местах двое гремов по приказу Оллы брали Шыка под руки, но тот, казалось, и не замечал этого, занятый поисками пути к Ортайгу.

Яр закатился за конус оставшегося позади справа Мурашника, усилился мороз, поднялся ветер, начал хлестать колючим снежком по лицам людей, но Шык продолжал свой путь, и никто не остановился, не рискнул отвлечь волхва.

Хуже всех приходилось Луне. Его раны, хоть и затянулись, но на морозе отчаянно мерзли и ныли, кроме того, ученик волхва сильно устал - целый день на ногах! Зугур, шагавший рядом, уже давно отобрал у Луни и мешок с припасами, и сад с луком и стрелами, чтобы хоть этим помочь побратиму, но лишь на время облегчил страдания юного рода.

И вот, когда Луня уже готов был рухнуть от изнеможения на холодные, заснеженные камни и умереть, Шык внезапно остановился, приник к земле у подножия высокой, на копейный наконечник похожей скалы, потом выдохнул:

- Факел! Огня сюда!

Гремы быстро закрыли стоящего на коленях волхва полами плащей - чтобы враг не заметил ни искорки, и тут же затрещал смолистый факелок в руке Инга.

Луня, превозмогая боль и усталость, протиснулся вперед - любопытство ли, долг ли ученический вели его - он и сам не знал. Выглянув из-за Зугурова плеча, Луня увидел, как в трепещущем свете факела кусок посоха Гроума бешено вертится на змеиной коже, подпрыгивает, словно в нетерпении, прямо таки рвется куда-то под скалу, вниз, вглубь...

- Нашел! - торжественно объявил Шык: - Это - здесь!

Азартно засучив рукава, словно дрова собрался рубить, волхв вскочил на ноги, бережно передал Олле кусок колдовского посоха, и принялся топтаться возле скалы, что-то бормоча, закрывая глаза, водя ладонями над стылым камнем. Потом, не глядя, приказал:

- Луня! В котомке там... Плакун-трава, в бересту обернута. Давай скорей!

Луня, мигом забыв о своих болестях, шагнул в круг света, к волхву, сунул руку в котомку, нашел берестяной свиток, вынул из него несколько черных былинок с зубчатыми листьями, передал Шыку.

Сложив две веточки чародейного плакуна накрест, волхв принялся бормотать кладовой наговор, что помогает открыть сокрытое, но когда закончил и трижды дунул на траву, ничего не произошло - черная скала стояла непоколебимо.

- Луня! Разрыв-траву давай, она меж двух плашек, с четырьмя листиками! - вновь приказал Шык, требовательно протягивая руку к ученику.

Но ни разрыв-трава, ни даже прострел-колюка не помогли волхву. В сердцах Шык пнул скалу ногой и сел на камни, злой и уставший.

- Чего делать будем, дяденька? - робко спросил присевший рядом Луня.

- Чего-чего... - раздраженно передразнил ученика Шык: - Кабы знал, чего, не тебе бы отвечал, а делал! Думаю я...

Грема, стоя вокруг, тихо переговаривались. Факел потушили - береженого Тор бережет. Изредка где-то вдали, в ночной тьме, раздавался тихий посвист - то дозорные давали знак Ингу, что все тихо.

В темно-синем, почти черном небе, висели низкие увалистые тучи, изредка в рваных разрывах вспыхивали яркие звезды, но разрывы тут же затягивало, и глаза ночи, как их называли гремы, исчезали в мутном мраке... Луня, опустив голову, поплотнее запахнул надетый поверх дареной шубейки меховой плащ, закрыл глаза и начал представлять, как выглядит уходящий из-под острой скалы в глубины гор ход. Мысли текли неспешно, уставшее от боли ран тело отдыхало, и Луня постепенно начал проваливаться в полудрему...

"Может, этот ход - такая же нора, что вела от гнезда драгона к Озеру Кипящего Камня?"

"Н-е-ет...", - тихо ответили горы.

"Широкий коридор, как у Седых в Лысой горе?"

"Н-е-ет...", - вновь прошептали камни.

"А может, это... лестница со ступенями, как у Веда в Звездной Башне?"

"Да...", - прошелестело в ушаха у Луни, и тут он ясно увидел, с закрытыми глазами увидел - и ступени, и вход, запертый скалой, и Приметный Камень, вон там, сбоку...

- Луня! Сомлел, что ли? Вставай, Олла тут пещеру отыскал рядом, ночевать пойдем! - негромкий голос Шыка вывел Луню из морочного тумана, и парень удивленно завертел головой - спал он, что ли? А может, взаправду, с горами разговаривал?

- Щась я, дяденька! Ага, за камень сбегаю - и иду! - кивнул волхву Луня, скривился от боли в сломанных ребрах, поднялся, и держась за скалу, пошел туда, где привиделся ему Приметный Камень.

Вот он, и впрямь на месте - угловатый, словно люди тесали. Луня пнул камень ногой, и вдруг с глухим рокотом скала начала заваливаться на бок, падать, открывая ещё более темный, чем окружающая ночь, зев подгорного хода.

Когда скала начала двигаться, гремы и Зугур схватились за оружие, изумленный Шык аж присел, непонимающе глядя вниз, в возникшую черноту, а Луня, герой героем, выбрел на негнущихся ногах из-за темной скальной туши и стараясь быть как можно беспечнее, сказал:

- Вот он, ход-то! Можно идтить, дяденька!

* * *

Узкий проход и впрямь вел к Реке Забвения, к колдовскому Ортайгу, это доказал обломок посоха, едва не утянувший Оллу вниз по крутым ступеням. Шык только всплескивал руками, глядя на Луню - и как учуял-то, стервец! Зугур, глянув в подгорную черноту, сразу сник - вагас терпеть не мог воды, леса, гор, а уж про подземелья и говорить нечего. Степь, широкая, привольная, зеленая степь - вот место, где должен жить человек! Должен, если ему не мешают...

Запалив факел, Шык первым шагнул вниз по выщербленным каменным плитам. Колеблющееся желтое пламя осветило уходящий в таинственную, сумрачную глубину проход, и неровные края ступеней, убегающие, казалось, в самое сердце земли.

Пламя осветило и кем-то высеченный на камне стены слева от входа знак - четыре переплетенных гранями треугольника.

- Единство четырех стихий - огня, воды, камня и ветра. - пробормотал себе под нос Шык: - Вона что! Не иначе как какую-нибудь пакость породит это единство! Что ж, поживем-увидим...

Долго, бесконечно долго спускались трое путников и трое гремских старейшин вниз. Инг с воинами остался по приказу Оллы наверху - нечего простым мужам делать на берегах Ортайга, да и вход охранять надо надежно.

- Не уж-то гремы тесали эту норищу? - удивленно спросил Шык у Оллы, едва они спустились на десяток ступенек вниз. Грем отрицательно помотал головой:

- Нет, о Шык, это дорога богов и мудрых, лишь они могут ходить к Ортайгу, ими и проложен ход.

- Зачем же богам ступени? - удивленно и не очень почтительно глянул на Оллу волхв.

- Того мне не ведомо! - торжественно откликнулся старейшина, для которого спуск в святые для каждого грема места стал настоящим таинством.

Луня, опираясь на руку Зугура, шагал по стертым ступеням, закрыв глаза - мельтешащее пламя факелов утомляло. Ступени шли с четкой разницей в треть шага, так что ни оступиться, ни упасть сын лучшего охотника во всех родских лесах не боялся - он привык ходить по лесу ночью в полной тьме.

Луня СЛУШАЛ. Нет, не разговоры Шыка с Оллой на тарабарском гремском языке, и не ворчание враз покрывшегося испариной Зугура о том, что недостойно столь славным мужам, как они, ползать под землей, ровно червям. Луня слушал голоса гор, шепот камней, стоны сбитых ступеней под ногами, плач сочащихся по трещинам каменных вод, тихий вой песка в заповедных пещерах, где никогда не ступала нога человека, и грозный, грохочущий, но где-то очень-очень далеко отсюда, рев Карающего Огня, что ярится в недрах земных.

Наконец каменная лестница кончилась, и люди вышли на ровную полукруглую площадку у её изножья. Факела ненамного рассеивали подгорный мрак, и Луня сначала даже не понял, что вокруг них застыла совершенно гладкая, черная, непроницаемая и не дающая бликов поверхность воды. Река Забвения, колдовской Ортайг...

Олла и двое его седовласых спутников опустились на колени, хором тягуче приветствуя черные воды. Шык, Зугур и Луня тоже поклонились колдовской реке, величайшему чуду Ледяного хребта и главной святыне гремского народа.