Игорь Тютюнник - Корыстный мотив в структуре преступлений против свободы личности. Уголовно-правовой и криминологический анализ

• Название: Корыстный мотив в структуре преступлений против свободы личности. Уголовно-правовой и криминологический анализ
• Автор: Игорь Тютюнник
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-7205-1360-3

В монографии изучается дореволюционное и постреволюционное законодательство России, законодательство ряда зарубежных стран, в том числе бывшего социалистического пространства. Рассматриваются виды наказаний, которые могли быть назначены за совершение преступлений на разных этапах развития российского государства, а также существующие за рубежом. Изучается становление системы наказаний в ее современном понимании, прослеживаются тенденции построения системы уголовных наказаний в истории России и в зарубежном уголовном законодательстве. Автором делаются конкретные рекомендации относительно возможного использования исторического и зарубежного опыта при дальнейшем совершенствовании российской системы уголовных наказаний.

Книга представит интерес для студентов, аспирантов, преподавателей юридических факультетов, научных сотрудников, а также для всех интересующихся уголовным правом.

---

Корыстные мотивы личности сопрягаются со смыслом ее поступков. Мотив представляет собой особый специфический вариант поведения, а смысл поступков личности соотносится с ее потребностями. Одни и те же удобства, блага и ценности у разных личностей могут быть связаны с различными потребностями. Поэтому смысл этих ценностей, удобств и благ – это личностный смысл.

Мы разделяем мнение Павлухина А.Н.[44], который о корысти, как мотиве, говорил в случаях, «когда определяющим в поведении человека становится стремление любыми средствами и любой ценой удовлетворить личный материальный интерес, извлечь имущественную выгоду». Основываясь на высказанной позиции, следует уточнить, что данный мотив удовлетворяется посредством совершения преступлений против свободы личности.

Между мотивом и потребностью много общего. Некоторые при определенных обстоятельствах их отождествляют и считают: «потребность, т. е. мотив», или «мотив – это потребность». В отличие от мотива поведения, который выполняет все мотивационные функции – побуждение, направление и поддержку поведения, потребность реализует лишь побудительную функцию, т. е. инициирует поведение, активизирует человека (повышает уровень активности). У человека множество потребностей, в т. ч. материальные, социальные, духовные.

Возникающая потребность вызывает мотивационное возбуждение (соответствующих нервных центров) и побуждает организм к определенному виду деятельности. При этом оживляются все необходимые механизмы памяти, обрабатываются данные о наличии внешних условий, и на основе этого формируется целенаправленное действие.

В основе корыстного мотива – индивидуальная потребность и соответствующий ей личный интерес. Групповые интересы становятся корыстными мотивами, когда противоречат общественным и когда выгода малой социальной группы означает прямую или косвенную выгоду для действующего лица – члена группы[45].

По мнению С.А. Тарарухина, «социально значимые потребности составляют основу правомерного поведения»[46]. В таком поведении переплетается сила общественных требований – норм морали, нравственности, права и побудительная сила личных потребностей и интересов. Общественные требования, сливаясь с личными потребностями интересами, в конечном итоге определяют любой нравственно значимый мотив поведения человека.

Если предположить, что потребности – первопричина преступления, то для ликвидации преступности достаточно изменить их содержание. Такой вывод не имеет сколько-нибудь серьезных обоснований, ведь преступление не является потребностью.

«Подавляющее большинство корыстных преступлений в нашей стране совершается не потому, что человека испытывает необходимость удовлетворения материальных потребностей, а по причине стремления к паразитическому существованию, к удовлетворению гипертрофированных материальных потребностей. И лишь в исключительных случаях такие преступления вызываются действительно материальными потребностями в их обычном понимании и значении»[47].

«Наиболее распространенными преступлениями, совершаемыми на почве личных интересов, являются корыстные преступления. Для корыстных преступлений характерна своеобразная направленность умысла виновного на извлечение имущественной выгоды, на нетрудовое обогащение. Такая устремленность определяет специфику мотивационной структуры совершаемых преступлений, характеризуемой, прежде всего, корыстной целью. В одних случаях цель достигается за счет изъятия государственного имущества, в других – путем завладения личным имуществом граждан»[48].

Классификация индивидуальных потребностей личности в различных исследованиях выглядит довольно противоречиво.

В криминологической литературе преобладает группировка, построенная по этическому критерию. Различаются обычно три разновидности систем потребностей:

1) нормальная система потребностей, соответствующая характерному для данного общества или класса типу личности и образу жизни;

2) деформированная система потребностей, в которой одни потребности развиты за счет других;

3) извращенные потребности, удовлетворение которых объективно противоречит развитию личности и интересам общества[49].

Всякая мотивация может быть признана корыстной, если в ее системе обнаруживается предмет в виде материального блага, т. е. объект собственности, независимо от того, является ли он конечным мотивом – целью деятельности или промежуточной целью действия[50].

Потребность, как правило, порождает преступное поведение не непосредственно, а через ряд промежуточных звеньев механизма преступного поведения, к которым относятся интересы, установки, взгляды, убеждения и др. Можно сказать, что в качестве психологической основы преступного акта выступают не столько сами потребности (социальные и биологические), сколько возникшие на их основе иные побудительные факторы личности. Представляя собой сознание потребностей, многие из этих факторов выражают рациональную оценку избираемого субъектом поведения. Будучи результатом деятельности сознания лица, они обладают достаточной самостоятельностью, чтобы выступать по отношению к потребностям в качестве автономных видов побуждений, и способны в некоторых случаях даже противостоять им.

Всякая индивидуальная потребность может стать источником корысти. Но не потребности сами по себе объясняют распространенность и жизнеспособность корыстных побуждений, а демократизация и развитие паразитических наклонностей некоторой части населения. Им способствуют несовершенство распределительных отношений, все более обостряющийся товарный дефицит, инфляция, имущественное расслоение граждан. В силу обострившихся экономических трудностей и социальных противоречий удельный вес корыстных преступлений за последние 20 лет увеличился с 37 % до 46 %[51]. Причем речь идет о зарегистрированной преступности. Между тем, огромная латентная (скрытая) преступность состоит, преимущественно, из корыстной преступной деятельности[52].

Удовлетворяя материальную потребность других людей (совершение корыстного похищения по найму), похититель тем самым проявляет и свои скрытые мотивы, корыстную заинтересованность, внутренне близкую к заинтересованности лиц, непосредственно обогатившихся, происходит перемещение своих корыстных устремлений на других лиц.

В основе совершения рассматриваемой группы преступлений содержится потребность в незаконном обогащении. Эта потребность может существовать обособленно к тем объектам, с помощью которых она может быть удовлетворена. Данная потребность актуализируется под воздействием внешних факторов, воспринимаемых личностью корыстного преступника и отражаемых в ее сознании. Потребность, возникшая в результате переживаний, усиливается по сравнению с другими потребностями и становится основной для личности корыстного преступника. У личности появляется желание удовлетворить эту основную потребность. Этому способствует сильное влияние на отношение его к объектам и предметам, которые способны удовлетворить эту потребность. При значительном расхождении потребности и возможности ее удовлетворения могут проявляться первые негативные эмоции как одна из предпосылок противоправного корыстного поведения.

Состояние определенной, значимой для лица потребности под воздействием различных причин может изменить возникшее душевное напряжение: оно или угасает или разгорается с еще большей силой в зависимости от мировоззрения, воспитания, ценностных ориентаций, особенностей личности. Вследствие этого потребности претерпевают внутреннюю перестройку и под влиянием мировоззренческих позиций личности одни из них становятся доминирующими, могут деформироваться от нейтрального и позитивного до отрицательного качества.

Определенный интерес вызывает точка зрения Н.Г. Иванова, который под мотивом понимает удовольствие[53].

Мотив есть двигатель любого человеческого поведения, в т. ч. и преступления. В основе мотива лежит потребность, которая ориентирована на получение человеком удовлетворения (синонимы – удовольствие, счастье). Удовлетворение следует понимать как полезный результат. В основе удовлетворения лежат витальные функции человека[54].

Анализируя эту позицию, следует признать, что удовольствие – категория вторичная по отношению к потребности, т. к. при ее удовлетворении человек не стремится к какому-то опредмеченному результату, а совершает действия ради самих действий, получая от этого удовольствие. В данном случае удовольствие – это эмоциональное состояние, возникающее вследствие ее удовлетворения. Удовольствие не может выступать в качестве мотива деяния, т. к. следствие не может быть причиной самого себя.

Удовлетворение потребностей, нужд и желаний ведет лишь к временному счастью, которое, в свою очередь, сменяется новой (как должно было быть) более глубокой неудовлетворенностью. Счастье за счастьем, удовлетворяется одна потребность, появляется другая. Как мы себе представляем, если «цепочка счастливых потребностей» последовательно и непрерывно удовлетворяется, то человек счастлив всю жизнь. Но у каждого свое понятие счастья. Один счастлив своими миллиардами и миллионами, независимо от путей и средств их приобретения, в деньгах – вся его жизнь. Другой счастлив своими знаниями, которые нужны людям, обществу, и он их передает другим для пользы дела. Но беспрерывно проявляемое временное счастье приобретает постоянство.