Валерий Заворотный - Кухтик, или История одной аномалии

• Название: Кухтик, или История одной аномалии
• Автор: Валерий Заворотный
• Жанр: Научная Фантастика

---

Микки постоял, подумал, потом разжал кулак и быстро прошел в приемную. По дороге он задел плечом одного из городских Начальников. Попробовал задеть ещё одного, но тот увернулся...

Вечером дома Первый Демократ первый раз в жизни выпил подряд, не закусывая, три рюмки вредной жидкости.

Рикки, придя домой, застала его стоящим в пижаме на балконе под мелким холодным дождем.

- Ты с ума сошел! - воскликнула она и потащила Первого Демократа обратно в комнату. - Дождь, грипп, простуда! Да ты соображаешь, что делаешь?

Она уложила Микки в постель, закутала его одеялом и принесла из кухни стакан горячего чая с медом.

- Рикки, - сказал Первый Демократ, высунув из-под одеяла голову, - ты, случайно, не знаешь, где город такой - Лукичевск - находится?

- Зачем это тебе? Что ещё за глупости? - Жена села рядом с ним. - На, лучше попей чаю.

Микки зажал в ладонях горячий стакан и отхлебнул глоток.

- В Лукичевск хочу, - сказал он задумчиво, - в Лукичевск... Там небось тихо... Там лук растет...

V

Пятое лето перековки подходило к концу.

На мокрых полях большими кучами лежал Solanium Tuberosum.

На прилавках магазинов стояли одинокие банки рыбных консервов.

На стенах домов висели порванные плакаты.

На главной площади Лукичевска толпился народ.

Сидя у окна в своей комнатке, Кухтик смотрел, как люди, повернувшись к памятнику Автору Идеи, слушали кого-то, стоявшего с той стороны пьедестала.

Кухтик не видел оратора и не слышал, что тот говорил. Он видел только, как люди на площади принимались время от времени громко хлопать в ладоши. Поначалу наблюдать за толпой у памятника было интересно, но, поскольку, кроме хлопанья, он ничего расслышать не мог, это занятие ему скоро надоело. К тому же Кухтику захотелось есть, а из коридора вкусно пахло жареной картошкой. Он резонно решил, что на площади разберутся без него, и пошел проверить, как обстоят дела с ужином.

В кухне за столом сидели Колька и Надькин отец. На плите в большой сковородке жарилась картошка с луком, распространяя соблазнительный запах.

- А вот и третий, - потирая руки, сказал Надькин отец. - В самый раз за чекушкой бежать.

- Ладно тебе, Петрович, - урезонил его Колька. - Не каждый же день!

- Так уж и каждый? Почитай, с понедельника ни разу не по-гуляли.

- Нагуляемся еще, - сказал Колька. - Ты вот лучше скажи, чего насчет выборов этих думаешь? Голосовать-то пойдешь?

- А чего не пойти? - Надькин отец пододвинул табуретку к столу. - Я всю жизнь эти бумажки бросал. Теперь вот, говорят, вычеркивать там кого-то надо. Но я так думаю - врут. Как его вычеркивать, коли он там указан?

- Не понимаешь ты, - важно сказал Колька. - Сейчас - демократия. Раньше только Местный Начальник в бумажке стоял. А теперь знаешь, кто с ним вместе?

Колька посмотрел на Кухтика.

- И ты, ушастый, тоже небось ни фига не знаешь? А там, между прочим, этот Рогозин - с института. Я к ним раньше в лабораторию часто бегал. Считай, почти что корешили мы. А теперь он Местного скинуть хочет. Точно говорю!

- Я б Местного, засранца, тоже спихнул, - сказал Надькин отец. - Вон, морду себе наел. А народу выпивки нет, жратвы нет. Талоны второй месяц не отоваривают. Не, скидавать их пора.

- Так вот поди и вычеркни, - сказал Колька. - Я так точно вычеркну. Я этого, Рогозина, в бумажке оставлю.

- Ага, ты вычеркнешь, тут тебя и словят.

- А я левой рукой черкать буду. Хрен разберут.

- Хитер ты, - сказал Надькин отец. - Надо будет нашим на фанерке подсказать. Пусть их, гадов, всех повычеркивают. Может, эти-то, новые, чего-нибудь насчет жратвы придумают. Ты вот что. Давай-ка фамилии мне пропиши - кого там оставить надо. И ты, малой, не сачкуй. Пойдем, гвоздь им в задницу вставим. Потешимся хоть.

- Да я чего? - сказал Кухтик. - Я как все.

- Вот и порешили... - Надькин отец снова потер руки. - Ну, а по такому случаю, может, все ж чекушку раздавим?

- Ох, горазд ты, Петрович, - засмеялся Колька. - Ладно, давай уж. По рюмашке. За демократию. Пусть хоть эти демократы Мест-ному хвоста накрутят...

* * *

Местный Партийный Начальник города Лукичевска стоял на главной площади возле своей служебной машины и наблюдал, как рушится мироздание.

Кучка никому не ведомых оборванцев, ни на одном из которых не было приличного костюма, толклась у входа в его обитель, явно пытаясь проникнуть внутрь. Здоровенный милиционер у дверей с трудом сдерживал их. Наглецы перли, как на буфет. Они галдели и размахивали перед носом милиционера какими-то бумажками. За-травленный страж порядка с тоской и надеждой глядел через их головы в сторону Начальника.

Местному Начальнику надлежало дать знак - всего лишь незаметный знак, - по которому здесь, на площади, мгновенно оказалась бы вся лукичевская милиция и разом прекратила бы безобразие. Все, что от него требовалось, это поднять руку или слегка кивнуть головой. Но сделать этого он не мог.

Он не имел права.

У него н е б ы л о п р а в а сделать это.

Не было права, потому что наступил конец света.

Он закрыл глаза, глубоко втянул ноздрями отравленный воздух, пошатнулся и умер...

Воскреснув через пару минут, Местный Начальник собрал в кулак всю свою волю, расправил плечи, насколько ему это удалось, и направился к кучке хулиганов.

- Дорогие товарищи! - громко сказал он, подойдя к ним. - В чем дело, дорогие товарищи депутаты?

Оборванцы стихли. Некоторые из них даже почтительно отступили. Это придало ему силы.

- Почему шум? - натужно улыбнувшись, спросил он. - Работать пришли?

Наглецы смущенно молчали. "Не все потеряно", - решил Начальник, обретая былую уверенность.

- Что ж это вы? - Он укоризненно покачал головой. - Новая власть, можно сказать, а так себя ведете. Нехорошо, товарищи.

Еще секунда, и оборванцев можно было бы брать голыми руками. Но секунды этой у него не оказалось. Из притихшей толпы вышел невысокого роста человек в свитере и протянул Местному Начальнику клочок бумаги.

- Будьте добры, - сказал он, - дайте указание пропустить депутатов в здание. И объясните, пожалуйста, вашему уважаемому милиционеру, что и он, и все его коллеги будут отныне выполнять только распоряжения законной городской власти. З а к о н н о й...

Начальник сразу узнал главаря шайки. Точнее, он узнал его ещё раньше, как только подъехал к зданию на машине. Это был тот самый Кирилл Рогозин, имя которого значилось в одном бюллетене с его собственным именем. Местный Начальник обычно употреблял много нецензурных слов. Но запас их был все же маловат, чтобы описать те чувства, которые он испытывал, стоя лицом к лицу с этим мерзавцем.

- Здравствуйте, товарищ Рогозин, - расплылся Начальник в улыбке. - А я, грешным делом, не признал вас. Очень рад видеть! Поздравляю с заслуженной, как говорится, победой...

- Спасибо, - сдержанно произнес мерзавец.

- А милиционер... милиционер тут ни при чем. Ошибка, знаете ли. С кем не бывает?

Местный Начальник сделал шаг к входу и гостеприимно вытянул руку.

- Заходите, товарищи, заходите. Будьте как дома. Принимайте, так сказать, бразды!

Начальник ещё шире оскалил зубы в улыбке. Глаза его застлал туман.

Мир снова закачался и рухнул. Связь времен порвалась...

* * *

Кандидат физико-математических наук, бывший научный сотрудник Лукичевского Института Пространственных Аномалий, бывший грузчик лукичевского универмага, а ныне Председатель Народного Совета города Лукичевска Кирилл Петрович Рогозин вошел в свой кабинет.

Большую часть кабинета занимал длинный стол. По обе стороны его выстроились красивые стулья с гнутыми спинками. Замыкал композицию второй стол, приставленный к первому. На этом, втором, столе Кирилл разглядел три телефона, настольную лампу, хрустальный стакан, из которого торчал десяток отточенных карандашей, и перекидной календарь. На стене в дальнем конце кабинета был прикреплен бронзовый барельеф, изображавший голову Автора Великой Идеи. На противоположной стене, над входом в кабинет, висел портрет Первого Демократа.

Подойдя поближе к своему рабочему месту, Кирилл Рогозин потрогал массивное, обитое черной кожей кресло. Кожа была гладкой, приятной на ощупь. Кресло, неожиданно отреагировав на прикосновение, чуть отъехало и слегка развернулось. Кирилл опустился в него и откинулся к мягкой спинке.

Сидеть было удобно.

Он выдвинул ящик стола и начал разбирать бумаги. Большинство из бумажек начиналось словами: "Учитывая возникшие сложности..." Сложности возникали в области строительства, водопровода, транспорта, канализации, отопления, снабжения, образования и многого другого, что касалось жизни города Лукичевска. Особенно плохо обстояли дела с продовольствием, с медицинским обслуживанием, с поставками топлива, с ремонтом автобусов, с уборкой улиц, с починкой крыш, с асфальтированием дорог, с работой бани, с доставкой почты и ещё кое с чем. Были трудности с подготовкой к зиме, с весенними паводками, с летней засухой и с осенними заморозками.