Карл Ренц - Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

• Название: Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость
• Автор: Карл Ренц
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-98882-076-5

Карл Ренц – просветленный учитель недвойственности из Германии. Важность того, что происходит, когда вы читаете Карла, заключается не в значении его идей, а в чем-то гораздо более глубоком и непостижимом. Карл, с которым мы сталкиваемся в этой книге, полностью уничтожил идею «личностности» в себе и в своем восприятии других. Он смотрит на тех, кто задает вопросы, и отвечает им, но для него – некому видеть и некого видеть, некому говорить и некому слушать; есть только То, которым он является, которым являетесь и вы. Он говорит только с Тем, а не с личностью, которой вы себя мните, и при чтении его слов его видение, возможно, станет и вашим.

---

Карл: Я знаю, ты намекаешь на то, что я противный. (смех) Если бы ты действительно был заинтересован в ответе, ты был бы более…

Кристоф: Более настойчив? Но я не думаю, что могу решить это с помощью ума, что могу ухватить это умом в ходе обсуждения. Я чувствую, что мне нужно погрузиться в себя. В какой-то момент это состояние пришло, но я его утратил, поэтому нет завершенности.

Карл: Я бы не стал так говорить.

Анна: Можно выразить это понятиями «сахаджа самадхи», которое является длящимся состоянием, и «нирвикальпа самадхи», что означает приходящее и уходящее состояние?

Карл: Все состояния, самадхи, существуют вопреки этому. Это Сердце, пребывающее вне состояний, есть вопреки всякой идее о самадхи, о преходящих состояниях. Все, о чем ты можешь говорить, является преходящим состоянием. Даже осознанность – это преходящее состояние.

Роза: Ты всегда осознавал то, в чем пребываешь?

Карл: Никогда не было того, кто был бы осознан, и никогда не было того, кто был бы не осознан. Поэтому бесполезно говорить о том, чего нет. О чем говорить? Если никогда не было того, кто был бы непробужден, как мы можем говорить о ком-либо, кто пробужден? Здесь и сейчас нет никого, кто больше или меньше тебя.

Роза: Значит, это одна большая шутка.

Карл: Это первая шутка, и ты вторишь этой шутке. Ты, должно быть, шутишь!

Роза: Это замечательно, потому что я всегда была очень серьезной. (смех)

Карл: Это отличная шутка. Поэтому я и толкую про эту расщепленную секунду, в которой абсолютно отсутствует «до» или «после». Это [выставляет кулак, символизирующий Сердце] – вопреки. Пробуждения не существует. От чего? Выхода просто нет. Абсолютно никакого выхода. Но даже этого там нет. Вы просто принимаетесь за очередную чашку кофе, потому что ничего не изменилось.

Есть простое «ага!». Потому что То, которое есть осознанность, или То, которое есть само восприятие, всегда было так же чисто, как в этот момент, потому что в эту расщепленную секунду вы переходите к вечному бытию. Обратно к Адаму и Еве. И вы понимаете, что это восприятие было всегда, вечно чистое, безо всякого смысла. Всегда без смысла. Ощущения появляются и исчезают, и вместе с ними всевозможные представления, но это было и остается, как оно есть. Не было времени и даже не-времени.

Роза: Значит, я сейчас смотрю фильм?

Карл: Ты и есть фильм!

Роза: Да, я внутри него.

Карл: Нет, ты не внутри. Ты и есть фильм. В самом фильме никогда никого не было.

Роза: Но ты-то сейчас в моем фильме.

Карл: Ах, это ты виновата, что все сейчас находятся здесь! Это все твое кино. Мы нашли ее. Вам нужно просто убить ее, и все будет хорошо. (смех) «Мой фильм!» Если вы хотите избавиться от фильма, убейте ее. Распните ее. Мы снова нашли Иисуса. Распните ее.

Роза: Но я не собираюсь страдать. (смех)

Карл: Тебя все равно пригвоздят.

Роза: Этим ты сейчас как раз и занимаешься!

Карл: Я пригвождаю тебя к кресту бытия и говорю тебе, что ты не можешь уйти от того, чем являешься, ибо ты – это абсолютное бытие. В горизонтальном времени, в вертикальном времени и даже в Том, которое есть Сердце осознанности, ты не можешь уйти от того, что ты есть. Поэтому я пригвождаю тебя, здесь и сейчас, опять, так, как был пригвожден Иисус.

Роза: Значит, я освобождена?

Карл: Это освобождение – быть пригвожденной к бытию. Единственный выход из драмы, в которой ты находишься, – это быть самой драмой, поскольку сама драма не знает никакой драмы.

Роза: Мне это нравится.

Карл: Будь этим. Поскольку, если ты не будешь получать от себя удовольствие, другого Я, получающего удовольствие от тебя, не будет.

Роза: (со смехом) Многие не получают от меня удовольствие.

Карл: Многие? Где? Кто это «многие»?

Роза: Многие внутри меня.

Карл: Многие внутри тебя. Многие представления о тебе. Многие образы тебя. Но ты – это не образ.

Роза: С твоей помощью я освобождаюсь от них.

Карл: Освобождаешься от образов? Ничего не должно исчезнуть ради Того. Ты просто становишься тем абсолютным Источником, из которого появляются все образы. Но сама ты – не образ. Поэтому я указываю на ту расщепленную секунду, в которую ты видишь, что не можешь вообразить себе себя. Что бы ни появилось из воображаемого мира, из осознанности, света, какого угодно опыта – ты не это.

Тереза: Тогда что это все за деятельность, которую мы обнаруживаем повсюду, – деятельность образов?

Карл: Ты поддерживаешь жизнь отражений. Это называется поддержанием дхармы.

Тереза: Опять-таки, это Само-развлечение. Но…

Карл: Но, но, но…

Тереза: Правда…

Карл: Нет никакой «правды». Нет правосудия.

Аико: Но мне кажется, что это сулит большую надежду…

Карл: С этим нет проблем. Это часть шутки. Тебе стоит посмеяться над своей шуткой. Потому что ты – это ловушка, и ты попадаешь в свою собственную ловушку желания получить что-то. Ты – изобретатель религии. Всякая религия существует благодаря тебе, потому что ты воображаешь себе, будто некое знание или что-то в этом духе может добавить что-то к твоей природе. Ты создаешь все эти религии, все, что ты можешь себе вообразить. Ты – это сам хранитель дхармы. Ты – изобретатель идеи «чистоты», которая покрывает тебя такой грязью. Ты – изобретатель всего «божественного», которое превращает тебя в дерьмо. Все, что существует, существует благодаря тебе.

Если хочешь пожаловаться, то поищи, на кого! (смех) Забавно жаловаться на саму себя, на то, что ты сделала. Ну так что!

Аико: Ни в коем случае.

Карл: Ни в коем случае, ага. Это не имеет смысла.

Тереза: Бессмыслица!

Карл: Это полная бессмыслица, даже до бессмыслицы. Абсолютный нонсенс. Просто убери одну букву.

Пребывая до вины, ты абсолютно виновна, что устраняет виновного. Поскольку никто не может взять на себя вину абсолютной ответственности за То. Только когда ты являешься Тем, исчезает тот, кто может быть виновным. Но никто не может взвалить на себя ответственность за пребывание тем Источником всего, что есть и чего нет.

Хм? Кто-нибудь здесь может взвалить это на себя? Думаю, все могут, потому что, будучи Тем, которое есть вы, проблем с этим нет. Но ни одна личность, ни одно представление не может взять на себя такую ответственность. Осталась здесь еще хоть одна идея, которая способна вынести это?

Для того, чем вы являетесь, ничего не может быть проще, чем быть тем, что есть. Но в качестве образа вы никогда не сможете стать Тем, которое есть Источник образа, вы никогда не сможете стать Тем, которое есть образ. Поэтому стать тем, что вы есть, невозможно.

Сердце – это все, что есть

Берта: Если невозможно, значит, мы зря здесь сидим.

Карл: Все правильно. Представь себе, ты бы сидела здесь ради чего-то!

Берта: Но вообще-то мне нравится иметь цель.

Карл: Да, ты голкипер. Я знаю. Без цели не было бы Берты. Берта будет бороться за цель, как за жизнь.

Берта: Это правда.

Карл: Вот и я о том же. Такова система выживания образа. Без этого образа цели образу не удержаться. Он боится смерти; он боится существования. Он в экзистенциальном кризисе, и вне его ему требуется цель, ему требуется ориентир, потому что без ориентира его просто нет. Он просто исчезает. Хорошая шутка: Всевышний, которым является Берта, боится сам себя – бесцельности.

Берта: В Амстердаме я умирала без цели, но у меня и энергии не было, чтобы создать себе цель. В итоге у меня почти не осталось энергии на то, чтобы ходить. Ни в чем не было смысла.

Карл: Может быть, ты была бы первым Скамеечным Бабой Амстердама! (смех) Берта, ты, может быть, упустила свой шанс, в который раз!

Берта: Думаю, что да.

Карл: Скамеечный Баба был святым человеком [в Тируваннамалае], который просто пролежал на скамейке сорок или шестьдесят лет, просто считая «раз, два, три». Полная бессмысленность. Но он был абсолютным указателем на То, которым вы являетесь. Много учеников приезжало со всех концов Индии, чтобы только увидеть, как он считает «раз, два, три». Как я. (смеется) Я всегда считаю «раз, два, три» [поднимает большой палец, указательный и средний].

Тереза: «Карлойога»! (смех)

Маттиас: Но ты кое-что добавил. Есть три состояния и исчезновение в кулаке. Поэтому у тебя их четыре – четыре состояния.

Карл: Рука как-то изменяется, когда она раскрывается в ладонь или сжимается в кулак? Это все та же рука. Это все то же Сердце. Сердце, открывающееся этому [поднимает большой палец, указательный и средний], – все то же Сердце. И закрываясь на ночь [сжимает кулак], оно все равно остается Сердцем. Вы никогда не теряли свое Сердце. Вы не можете потерять то, чем вы являетесь, ибо вы есть само Сердце.