Летописец Нестор - Повесть временных лет

• Название: Повесть временных лет
• Автор: Летописец Нестор
• Издательство: Литагент «Эксмо»334eb225-f845-102a-9d2a-1f07c3bd69d8
• Жанр: Древнерусская литература
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48137-8

«Повесть временных лет» – летопись, рассказывающая о происхождении русской земли, о первых русских князьях и о событиях X – начала XII в.

---

Словеньску же языку, якоже рекохом, живущю на Дунаи, придоша от скуф, рекше от козар, рекомии болгаре, и седоша по Дунаеви, и населници словеном быша. Посемь придоша угри белии, и наследиша землю словеньску. Си бо угри почаша быти пр-Ираклии цари, иже находиша на Хоздроя, царя перьскаго. В си же времяна быша и обри, иже ходиша на Ираклия царя и мало его не яша. Си же обри воеваху на словенех, и примучиша дулебы, сущая словены, и насилье творяху женам дулебьским: аще поехати будяше обрину, не дадяше впрячи коня ни вола, но веляше впрячи 3 ли, 4 ли, 5 ли жен в телегу и повести обрена, и тако мучаху дулебы. Быша бо обре телом велици и умом горди, и бог потреби я, помроша вси, и не остася ни един обрин. И есть притча в Руси и до сего дне: погибоша аки обре; их же несть племени ни наследка. По сих же придоша печенези; паки идоша угри чернии мимо Киев, послеже при Олзе.

Поляном же жиущем особе, якоже рекохом, сущим от рода словеньска, и нарекошася поляне, а деревляне от словен же, и нарекошася древляне; радимичи бо и вятичи от ляхов. Бяста бо 2 брата в лясех, – Радим, а другий Вятко, – и пришедша седоста Радим на Сжю, и прозвашася радимичи, а Вятко седе с родом своим по Оце, от него же прозвашася вятичи. И живяху в мире поляне, и деревляне, и север, и радимичи, вятичи и хрвате. Дулеби живяху по Бугу, где ныне велыняне, а улучи и тиверьци седяху бо по Днестру, приседяху к Дунаеви. Бе множьство их; седяху бо по Днестру оли до моря, суть гради их и до сего дне, да то ся зваху от Грек Великая скуфь.

Имяху бо обычаи свои, и закон отец своих и преданья, кождо свой нрав. Поляне бо своих отець обычай имуть кроток и тих, и стыденье к снохам своим и к сестрам, к матерем и к родителем своим, к свекровем и к деверем велико стыденье имеху, брачный обычай имяху: не хожаше зять по невесту, но приводяху вечер, а завтра приношаху по ней что вдадуче. А древляне живяху звериньским образом, живуще скотски: убиваху друг друга, ядяху вся нечисто, и брака у них не бываше, но умыкиваху у воды девиця. И радимичи, и вятичи, и север один обычай имяху: живяху в лесе, якоже и всякий зверь, ядуще все нечисто, и срамословье в них пред отьци и пред снохами, и браци не бываху в них, но игрища межю селы, схожахуся на игрища, на плясанье и на вся бесовьская песни, и ту умыкаху жены собе, с нею же кто свещашеся; имяху же по две и по три жены. И аще кто умряше, творяху трызну над ним, и по семь творяху кладу велику, и възложахуть и́ на кладу, мертвеца сожьжаху, и посемь собравше кости вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне. Си же творяху обычая кривичи и прочии погании, не ведуще закона божия, но творяще сами собе закон.

Глаголеть Георгий в летописаньи. «Ибо комуждо языку овем исписан закон есть, другим же обычаи, зане закон безаконником отечьствие мнится. От них же первие сирии, живуще на конец земля, закон имуть отець своих обычаи: не любодеяти и прелюбодеяти, ни красти, ни оклеветати, ли убити, ли зло деяти весьма. Закон же и у вактриян, глаголеми врахмане и островьници, еже от прадед показаньемь и благочестьемь мяс не ядуще, ни вина пьюще, ни блуда творяще, никакоя же злобы творяще, страха ради многа и божия веры. Ибо яве таче прилежащим к ним индиом – убийстводейици, сквернотворяще, гневливии паче естьства; ли в нутрьнейши стране их человек ядуще и страньствующих убиваху, паче же ядять яко пси. Етер же закон халдеем и вавилонямъ: матери поимати, с братними чады блуд деяти, и убивати. И всякое бестудьное деянье яко добродетелье мнятся деюще, любо далече страны своея будуть.

Ин же закон гилиомь: жены в них орють, зижють храми и мужская дела творять, но любы творять елико хощеть, не вздержаеми от мужий своих весьма, ли зазрятъ; в них же суть храбрыя жены ловити зверь крепкыи. Владеють же жены мужи своими и добляють ими. Во Вретаньи же мнози мужи с единою женою спять, и многыя жены с единым мужем похотьствують: безаконьная яко закон отець творять независтьно ни вздержаньно. Амазоне же мужа не имуть, но и аки скот бесловесный единою летом к вешним днем оземьствени будуть; и сочтаются с окрестными мужи, яко некоторое им торжьство и велико празденьство время то мнять. От них заченшим в чреве, паки разбегнутся отсюду вси. Во время же хотящим родити, аще родится отроча, погубять; еще девическ пол, то въздоять и прилежне въспитають».

Якоже се и при нас ныне половци закон держать отець своих: кровь проливати, а хвалящеся о сем, и ядуще мерьтвечину и всю нечистоту, хомеки и сусолы, и поимають мачехи своя и ятрови, и ины обычая отець своих. Мы же, хрестияне, елико земль, иже верують в святую Троицю, в едино крещенье, в едину веру, закон имам един, елико во Христа крестихомся и во Христа облекохомся.

По сих же летех, по смерти братье сея, быша обидимы древлями и инеми околними. И наидоша я козаре, седящая на горах сих в лесех, и реша козари: «Платите нам дань». Сдумавше же поляне и вдаша от дыма мечь, и несоша козари ко князю своему и к старейшиным, и реша им: «Се, налезохом дань нову». Они же реша им: «Откуду?». Они же реша: «В лесе на горах, над рекою Днепрьскою». Они же реша: «Что суть вдали?». Они же показаша мечь. И реша старци козарьстии: «Не добра дань, княже! Мы ся доискахом оружьемь одиною стороною, рекше саблями, а сих оружье обоюду остро, рекше мечь. Си имуть имати дань на нас и на инех странах». Се же сбыся все: не от своея воля рекоша, но от божья повеленья. Яко и при Фаравоне, цари еюпетьстемь, егда приведоша Моисея пред Фаравона, и реша старейшина фараоня: «Се хощеть смирити область Еюпетьскую»; якоже и бысть: погибоша еюптяне от Моисея, а первое быша работающе им. Тако и си: владеша, и послеже самеми владеють; якоже и бысть: володеють бо козары русьскии князи и до днешнего дне.

В лето 6360, индикта 15, наченшю Михаилу царствовати, нача ся прозывати Руска земля. О сем бо уведахом, яко при семь цари приходиша Русь на Царьгород, якоже пишется в летописаньи гречьстемь. Темже отселе почнем и числа положим, яко «От Адама до потопа лет 2242; а от потопа до Оврама лет 1000 и 82, а от Аврама до исхоженья Моисеева лет 430; а от исхожениа Моисеова до Давида лет 600 и 1; а от Давида и от начала царства Соломоня до плененья Ярусалимля лет 448; а от плененья до Олександра лет 318; а от Олександра до рожества Христова лет 333; а от Христова рождества до Коньстянтина лет 318; от Костянтина же до Михаила сего лет 542». А от перваго лета Михаилова до перваго лета Олгова, рускаго князя, лет 29; а от перваго лета Олгова, понелиже седе в Киеве, до перваго лета Игорева лет 31; а от перваго лета Игорева до перваго лета Святьславля лет 33; а от перваго лета Святославля до перваго лета Ярополча лет 28; а Ярополк княжи лет 8; а Володимер княжи лет 37; а Ярослав княжи лет 40. Темже от смерти Святослав ли до смерти Ярославли лет 85; а от смерти Ярославли до смерти Святополчи лет 60.

Но мы на прежнее возвратимся и скажем, што ся здея в лета си, якоже преже почали бяхом первое лето Михаилом, а по ряду положим числа.

В лето 6361. В лето 6362. В лето 6363. В лето 6364.

В лето 6365.

В лето 6366. Михаил царь изиде с вои брегом и морем на болгары. Болгаре же увидевше, яко не могоша стати противу, креститися просиша и покоритися греком. Царь же крести князя их и боляры вся, и мир створи с болгары.

В лето 6367. Имаху дань варязи из заморья на чюди и на словенех, на мери и на всех кривичех. А козари имаху на полянех, и на сезерех, и на вятичех, имаху по беле и веверице от дыма.

В лето 6368. В лето 6369.

В лето 6370. Изгнаша варяги за море, и не даша им дани, и почаша сами в собе володети, и не бе в них правды, и въста род на род, и быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся. И реша сами в себе: «Поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». И идоша за море к варягом, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзии же урмане, англяне, друзии гте, тако и си. Реша руси чюдь, словени, и кривичи и весь: «Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидете княжит и володети нами». И изъбрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь, и придоша; старейший, Рюрик, седе Новегороде, а другий, Синеус, на Белеозере, а третий Изборьсте, Трувор. И от тех варяг прозвася Руская земля, новугородьци, ти суть людье ноугородьци от рода варяжьска, преже бо беша словени. По дву же лету Синеус умре и брат его Трувор. И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городом суть находници варязи, а перьвии насельници в Новегороде словене, в Полотьски кривичи, в Ростове меря, в Белеозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик. И бяста у него 2 мужа, не племени его, но боярина, и та испросистася ко Царюгороду с родом своим. И поидо ста до Днепру, и идуче мимо и узреста на горе градок. И упрошаста и реста: «Чий се градок?». Они же реша: «Была суть 3 братья, Кий, Щек, Хорив, иже сделаша градоко сь, и изгибоша, и мы седим, род их, платяче дань козаром». Асколд же и Дир остаста в граде семь, и многи варяги свокуписта, и начаста владети польскою землею, Рюрику же княжащу в Новегороде.