Петр Артемьев - Сновидения петербуржца

• Название: Сновидения петербуржца
• Автор: Петр Артемьев
• Жанр: Поэзия
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-98306-113-2

Истории, рассказанные на страницах этой книги, никогда не происходили в реальности.

Они представляют собой сновидения, облеченные в поэтическую форму.

---

.

СВЕТЛАНА БЕЛОВА

Я видел сон: в начале января
(Недавно год отпраздновали Новый)
Светлану встретил я на улице, Белову,
И на нее запал, вульгарно говоря.

Ее глаза как бархат черный,
Как бархат гладкий взгляд их нежный.
Игра в нем искорки задорной
И чистота пушинки снежной.

Стрела Амура к цели полетела,
В Светланы сердце пущенная мной,
И говорит она решительно и смело:
«Хочу тебя, пойдем ко мне домой!»

С ней поднялись по лестнице к квартире.
(Желанье разгоралось все сильней.
Я чувствовал: в огромном этом мире,
На белом свете, нет ее родней.)

Но вот
случилось
что
потом —
Исчезла
Света
как
фантом!
В сознании невиданной потери,
В безумии панического страха
Я взвыл подобно раненному зверю,
Я был на грани жизненного краха.

«Входи в квартиру, милый, я готова!»

Я дверь открыл, вхожу – и вижу ложе:
На нем Светлана без одежды.
На божество она похожа,
Меня зовет и тело нежит.

А рядом с нею на постели
Лежат два волка. Словно бритвы,
Клыки, оскалившись, блестели.
Рычат. Я стал читать молитвы.

С постели спрыгнули и смолкли.

Одежду сбросив и горя желаньем,
Я бросился в объятия к Светлане
И поцелуями горячими обжег
Ее все тело с головы до ног.
Но несмотря на все мои старанья,
Мой член обмяк. Я главного не смог.

И это – правда горькая в рассказе:
Не слились мы со Светою в экстазе.

Итак, я потерпел в постели
Фиаско полное. К тому – какой позор! —
На секс наш посторонние глазели,
Но скрыть себя до времени сумели,
И был среди них Меньшиков, актер.

РАФИНАД

Гигиенических салфеток
Носил я в сумке упаковку
(Для наведенья марафета).
Достал пакет, но взял неловко,
И уронил салфетки наземь я.
Что за досадная оказия!
И подобрав пакет с земли,
Увидел я, что он в пыли,
Но изнутри не стал он грязным
И возбудителем заразным:
Салфетки в пленке герметичной,
Всегда они гигиеничны.
Пакет я вытер, отряхнул
И в сумку снова запихнул.
Но тут растроился я очень:
Рука нащупала коробку,
Водой нечистой был подмочен
В ней сахар. Выскочила пробка —
Бутылка в сумке пролилась,
С водой на дне смешалась грязь,
Впиталась в сахар. Вот досада!
Пропало столько рафинада!

ВАГОНОВОЖАТАЯ

Еду в трамвае —
переживаю:

Он управляется бабой дебильной,
Жизнь пешеходов ее мало трогает,
Едет, не глядя в окно на дорогу,
По телефону болтает мобильному.

Что вытворяет безмозглая дура?
Вот подойду – и влеплю ей затрещину.
Только подумал – на рельсах фигура
Выросла стройной молоденькой женщины.

Тетка беспечна,
                        наезд обеспечен! —
Вспыхнула мысль. От волненья вспотел я:
Прет на прохожую груда металла…
Вопль, удар – и ее распластало.
Буфер, наехав, коверкать стал тело.

Шок испытав, я зажмурил глаза.
Тетка нажала на тормоза.

Стоп. Остановка.
                   Поздно, чертовка!
Надо такой приключиться беде,
Плюс предстоят показанья в суде.

Вид был ужасен кровавого трупа.
Тетка смотрела спокойно и тупо,
Как посторонняя, невиноватая.
Баба-убийца, вагоновожатая.

Люди сбежались толпою вокруг.
Охти да ахти, снуют хлопотливо.
Тело недвижное, дернувшись, вдруг
На ноги встало от силы прилива.

Корпус обрел свою прежнюю форму,
Шея не виснет, и строен скелет,
Зажили раны, и пульс пришел в норму,
Кровоподтеков пропал синий цвет.

Сжало в ладони оно в кулаки,
Чтобы вожатой задать тумаки.

НАДЕЖДА

Мотор заведен, и сейчас мы отчалим.
Стартуем. Надежда бежит впопыхах
Вдогон за машиной с гримасой печальной.

Кричит нам она: «Я сварю вам обед,

Отец на ходу ей кричит из окошка:
«Надежда, пойми, ты дурная кухарка.
Вчерашний твой суп – от него только харкать,
Дать бы тебе за него по лбу ложкой!

Нет проку в тебе – увольняю за это,
И сам приготовлю на ужин котлеты.

Отныне мы трое тебе не питомцы,
Расчет получи, пару рваных червонцев!»

Две рваных бумажки ей бросил под ноги
И резко дал газу. Надежда одна,
Рыдая, стояла на пыльной дороге…
Но было еще продолжение сна…

Отец не нарушил им данный обет:
Нажарил на ужин он гору котлет,
Но пробовать мать их не стала, однако,
Под дерево бросив голодным собакам.

.

ДАДА ПРШО

Два футбольных клуба – «Челси» и «Монако» —
В Лиге чемпионов проводили матч.
Монегасков острая началась атака,
Пас был отдан форварду, подхватил он мяч.

Это был Дада Пршо.
Первым краем он прошел
И пробил издалека,
Подкрутивши мяч слегка.

Тот под перекладину бац! – и вниз отскок,
Вдоль вратарской линии покатился вбок.

Но одно не ясно: пересек ее ли?
(Спорные моменты – правило в футболе.)

Дал повтор замедленный телеоператор:
Мяч зашел за линию – видно хорошо,
Но судьи решение – субъективный фактор,
И засчитан не был гол Дада Пршо.

«ВЕЛИКАН»

Через трамвайные пути
Дорогу мне не перейти,
Максима Горького известный всем проспект.
Трамваи едут взад-вперед,
Один, другой и третий прет.
И все мои попытки – ноль эффект.

И только сделаю я шаг,
Заметит вмиг железный враг
И на меня несется, будто бы стрела.
И отступаю я назад,
Проехал мимо подлый гад,
Но следом новый змей ползет из-за угла.

Вот-вот порвется жизни нить:
Они меня хотят убить.
В лепешку смят я буду многотонным грузом.
Бегу вперед во всю я прыть,
И удалось мне проскочить.
Трамвай дал тормоз, за спиной проехав юзом.

Раздался скрежет мне вдогон,
Но перешел я рубикон —
И вот гуляю в Александровском саду.
Разжал тиски свои капкан,
И к кинотеатру «Великан»
Походкой бодрой и уверенной иду!

КОРАБЛИК

Еду по льду на фигурных коньках,
Сделать мечтаю фигуру – кораблик.
Прежних попыток эффектом был крах.
Новая проба. Берет меня страх.
Я наступаю на старые грабли?

Ноги расставив, как два носа лодки,
Боком по льду без проблем всяких еду.
Выполнил я элемент сложный четко.
Видела мать. Ей кричу во всю глотку:
«Мама, ты рада? Победа, победа!»

P.S. (post scriptum)

ТУПИК

Иду по Боровой. Дом номер двадцать шесть.
В нем диспансер для наркоманов есть.

А у дверей, в коляске инвалидной,
Сидит бритоголовый инвалид,
И невооруженным глазом видно,
Что дерзкий и матерый он бандит.

И тут от удивленья я опешил:
Ведь это Александр Солоник!
Всегда в бегах, но – ловок леший! —
Уходит хитроумно от погони.

А если сообщу я куда надо
И выдам органам увертливого гада,

Не скроется на этот раз негодник.
Ведь невдомек ему, что втайне я охотник.

И только так подумал – за спиной
Шаги: меня опередили.
Я оглянулся и увидел, что за мной
Шел незнакомец, с виду киллер.

И в панике я задал стрекача,
Спасаясь от расправы палача.

Бежал как угорелый от него я.
И, как попал, не помню, на пустырь:
Там здание стояло нежилое.
Я шмыг в него. Достань меня, упырь!

И от волненья так вошел я в раж,
Что промахнул за этажом этаж —

И на последнем оказался сдуру,
На самую взобрался верхотуру.

Как сумасшедший бросился к окну,
Прильнул к стеклу, вниз глянул… Ну и ну!

Огромной показалась высота —
И выбраться наружу я не мог.
Я жизнь свою, как книгу, пролистал —
Ведь гибелью грозил с окна прыжок.

Я в западне: куда ни глянь – блокада.
Спуститься вниз: там киллер-василиск!
Убьет меня одним своим он взглядом,
Но прыгать – тоже безрассуден риск.

Какой просчет, какой самообман!
Охотником себя вообразил —
И сам, как заяц, угодил в капкан,
Спасаясь бегством из последних сил.

Что делать мне? Стою в оцепененье,
И комом ужаса застрявший в горле крик…
Вниз броситься, спуститься по ступеням —
Один итог. Один тупик… Тупик!

Книга 2

АДМИРАЛТЕЙСКИЙ ОСТРОВ

По Адмиралтейскому
                                      острову иду.
Впереди Васильевского —
                                   берег на виду.
За Невой, напротив,
                               в золотом сиянии
Университетской
                           набережной здания.
Как живой румянец
                               розовый их цвет.
Мне прийти к ним надо,
                                но дороги нет…

Переплыть Неву бы, да стремнина невская
Сильная, студеная. Как не дорожить
Мне своим здоровьем? Есть причина веская:
Хвори я хронической не хочу нажить.

Там себя смирила грозная река.
К берегу спустился: здесь могу поплавать,
Здесь и переправа станет мне легка.

Вынырнул внезапно слева от меня,
От него шарахнулся я как от огня.

Раз махнув, торпедой ходу дал вперед,
И нырнул, и ногу показал козлиную,
Снова всплыл, и прямо на меня гребет.

И слоновьим глазом посмотрел он мутно.
Здорово я струсил, взял за сердце страх.
К берегу обратно мчусь на всех парах.

Выбрался на берег… Ох ты, доля злая!
Чтоб, в Адмиралтейском округе гуляя,
Не мечтал попасть я в Университет.

ДВОРЦОВАЯ ПЛОЩАДЬ

Через мост иду Дворцовый
К Невскому – и скис я:
Впереди меня здоровый
Мужичина лысый.
Он идет, и кроет матом,
И пустую, как гранату,
Взял за горлышко бутылку.
В нем почувствовал я зло.
Мне, конечно, повезло,
Что ко мне он был затылком.
Обернется если вдруг он
(Этой мыслью я напуган),
То бутылкой даст мне в лоб.
Может быть, загонит в гроб.
Ох, погубит он меня!
Чтоб не быть мне в переделке,
От него как от огня
Я бегу обратно к Стрелке.
И почувствовал урод,
Что включил я задний ход.
По пятам мужик дурной.
Но догнать меня не смог он:
Далеко я был от гада.
Проезжавшего трамвая,
Злость бессильную срывая.

Успокоившись, мужик взял прежний курс:
В сторону Адмиралтейского проспекта
По мосту пошел (таков его был вектор).
Я не двигался, пока не скрылся гусь.
И тогда лишь перешел в конце концов я
Мост. И вот она – моя Дворцовая!

АННА ВОСПЕННИКОВА

Воспенникова Анна
С обидой, укоризной
Бранила неустанно
Меня, что я капризный,
Что не пошел к Пшеничным.
(Мол, это не этично.)
И не было б печали!
А я вот, непослушный,
Проступок мой тяжел.
За это и отвечу,
Что не пошел к Пшеничным.
(И выгляжу комичным.)

Вот прихожу домой
Везде: по плинтусам,
Все заросло травой
Лесной и луговой,
И муравьи кишат.
Ну, просто сущий ад!
Скорей бегу на кухню
И с возгласом “эй, ухнем!”
Хватаю в руки веник,
Штурмую муравейник,
Но труд мой безуспешен
А их не извести
Ни метлами, ни вениками…
И вспомнил я Воспенникову.

ДИАРЕЯ

У Михайловского сада,
Я хотел сплясать ламбаду,
Танец пламенный любви.

Подобрал себе партнершу.
Сто пудов, дуэт хороший,
С нами Эрос, с нами Бог!

Но, в экстазе с ней дурея,
Только стали танцевать,
Острый приступ диареи

Я старался, да не сладил
Все штаны свои обгадил,
Обосрал в саду газон.

Мне на жопу приключенье
Да позор публичный плюс.
Стал итогом лишь конфуз.

ОГРЫЗОК

Перехожу Дворцовый мост —
Меня преследует прохвост.

Он поступил довольно низко:
В меня метнул, свинья, огрызком

Антоновки и, словно бес,
Поизголялся – и исчез.

А жаль, я б дал ему по роже…
Вот Академия художеств,

А вот колонна за оградой —
Я у Румянцевского сада.

И тут, как важный господин,
Сажусь в шикарный лимузин.

И мчится, будто бы ракета,
Он мимо Университета.

И в лимузине – высший класс! —
Я лапал девок целый час.

ДВА СНОВИДЕНИЯ НА «ЗУБНУЮ» ТЕМУ

1

История простая:
Коронка золотая,
Надетая на зуб,
Из нёба выпадает,
И это угнетает.
О Боже, как я глуп!

Вдавить ее обратно
Хочу: мне не понятно,
Что это не надежно,
Но верю мысли ложной.

Еще попытка, проба…
Но нет, не держит нёбо!

2

Слева выпали из нёба
Мост с припаянной коронкой.
Мост похож был на бородку,
У дверного как ключа.
В этом смысл был особый,
Смысл глубокий, очень тонкий.
Бесполезная работка —
Вставить вновь их, без врача.

АНКЕТА

Сидел в своей комнате на Поварском.
Свет солнечный лился сквозь окна…
Мобильник сработал – к нему я бегом,
И сердце, встревожась, как ёкнет!

Был знак на экране – замочная скважина.
Что это еще за примета?
Открыл «посмотреть» – там какая-то лажа:
На имя мое – анкета.

Конец ознакомительного фрагмента.