Гейнц Гудериан - Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945

• Название: Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945
• Автор: Гейнц Гудериан
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9524-4990-9

В своих мемуарах Гейнц Гудериан, стоявший у истоков создания танковых войск и принадлежавший к элите высшего военного руководства нацистской Германии, рассказывает о планировании и подготовке крупнейших операций в штабе Верховного командования сухопутных сил Германии. Книга является интереснейшим историческим документом, где знаменитый немецкий генерал делится своими знаниями и опытом.

---

Между тем я приказал своим бойцам прочесать дома вокруг рыночной площади. За несколько минут были собраны сотни военнопленных из различных французских частей, на лицах которых читалось явное изумление, откуда мы здесь взялись. Рота вражеских танков, пытавшаяся прорваться в город с юго-запада, тоже сдалась в плен. Она входила в состав дивизии генерала де Голля; мы уже слышали о том, что генерал находится где-то к северу от Лаона. Штаб нашего корпуса расположился в небольшой деревушке Суаз, к востоку от Монкорне. Я находился на связи со штабами 1-й и 2-й бронетанковых дивизий. По радио мы доложили об итогах дня в командование танковой группой, и я объявил о своем намерении продолжать преследование противника и на следующий день, 17 мая (см. приложение 9 и карту 36).

В свете нашего грандиозного успеха 16 мая и одновременных побед XLI армейского корпуса мне не приходило в голову, что взгляды высшего командования могут остаться теми же, что и ранее, и что все, что от нас теперь требуется, – это удерживать предмостные укрепления на Мёзе в ожидании пехотных корпусов. Я находился во власти идей, которые я выложил в марте на совещании у Гитлера, стремился к тому, чтобы завершить бросок и не останавливаться до самого Ла-Манша. Не приходило мне в голову и то, что сам Гитлер, одобривший в свое время план Манштейна в самой смелой его версии и ни единым словом не возразивший против моих идей о прорыве, теперь испугается собственной решительности и прикажет немедленно остановить наше наступление. Лишь на следующее утро я понял, как жестоко ошибался.

Рано утром 17 мая я получил от командующего танковой группой приказ о том, что наступление необходимо немедленно прекратить и что я должен лично явиться с докладом к генералу фон Клейсту, который прилетит на наш полевой аэродром в 7.00. Он прибыл точно и, даже не поздоровавшись, с ходу стал жестко отчитывать меня за неповиновение приказам. Ни слова похвалы в адрес наших успехов от него мы не услышали. Когда первая вспышка ярости прошла и он сделал паузу, чтобы перевести дух, я попросил отстранить меня в таком случае от командования. Фон Клейст сначала опешил, но тут же пришел в себя, принял мою отставку и приказал передать командование старшему по званию из офицеров моего корпуса. На этом наша беседа и закончилась. Я вернулся в штаб и вызвал к себе генерала Фейеля, чтобы передать ему командование.

Потом я отослал радиограмму командующему группой армий фон Рундштедту, сообщив ему, что в полдень я передам командование, а сам полечу в штаб группы армий, чтобы доложить о случившемся. Ответ пришел незамедлительно: мне велено было оставаться в штабе и ждать прибытия генерал-полковника Листа, командующего следовавшей за нами 12-й армией, которому было поручено разобраться в ситуации. До появления Листа все части должны были оставаться на местах. Явившийся за распоряжениями майор Венк был обстрелян французским танком и ранен в ногу. Прибыл генерал Фейель, и я объяснил ему ситуацию. Позже днем появился генерал-полковник Лист и спросил, что здесь, черт возьми, происходит? На основании распоряжений, полученных им от генерал-полковника фон Рундштедта, он сообщил мне, что я не должен отказываться от командования и что приказ о прекращении наступления исходит от главного командования сухопутных сил (ОКХ) и, следовательно, должен быть выполнен. Однако причины, побуждавшие меня вести наступление, были ему абсолютно ясны, и поэтому он, с одобрения командования группы армий, отдал приказ продолжать разведку боем, отметив при этом, что штаб корпуса должен оставаться на месте. Ну, это хоть что-то, спасибо Листу. Я попросил его сгладить произошедшее между мной и генералом фон Клейстом недоразумение и приступил к организации разведки боем. Штаб корпуса оставался на своем месте в Суазе, откуда был протянут телефонный провод к моему «полевому штабу», чтобы моих приказов не слушали по радио представители главнокомандования.

Прежде чем 1-я бронетанковая дивизия получила приказ о прекращении наступления, ее части успели взять населенные пункты Рибмон на реке Уазе и Креси на реке Сер. Авангард 10-й бронетанковой, вырвавшись из области южнее Седана, достиг Фрельикура и Сольс-Монклана. Вечером 17 мая на Уазе возле населенного пункта Муа (25 километров от Дерси и 115 километров от Седана) были возведены предмостные укрепления (см. приложение 10).

18 мая в 9.00 2-я бронетанковая дивизия добралась до Сен-Кантена. Слева от нее стояла 1-я бронетанковая дивизия, также переправившаяся через Уазу и продвигавшаяся к Перонну. Утром 19 мая 1-й бронетанковой удалось соорудить возле этого города предмостное укрепление на реке Сомма. В Перонн заявились несколько французских штабов – они хотели на месте выяснить, что происходит. Все сдались в плен (см. приложения 11 и 12).

Полевой штаб корпуса переместился в Вилье-ле-Сек.

19 мая мы прошли по месту, где в Первую мировую было поле боя за Сомму. До сих пор наше наступление пролегало севернее рек Эна, Сер и Сомма, и реки эти прикрывали наш левый фланг, – впрочем, прикрывали его к тому же разведывательные войска, противотанковые установки и инженерные войска. Опасности с той стороны не ожидалось; 16 мая мы узнали о появлении в Монкорне 4-й бронетанковой дивизии французов под командованием генерала де Голля. В течение нескольких следующих дней дивизия де Голля приблизилась к нам вплотную, и 19 мая его танки не дошли до моего полевого штаба, расположенного в лесу Ольнон, лишь милю. Штаб обороняло лишь несколько 20-миллиметровых зенитных орудий, и несколько часов я провел в тревоге, пока неприятель не удалился в другом направлении. Узнали мы и о том, что в районе Парижа французы создают резервную армию из восьми пехотных дивизий. Сложно было представить, что генерал Фрер решится наступать на наши позиции, пока мы сами находимся в движении, – руководствуясь главным принципом французской армии, он должен был сначала собрать о противнике самую полную информацию. Поэтому надо было и дальше оставлять его в догадках; а наилучшим способом сделать это было продолжение наступления.

К вечеру 19 мая XIX армейский корпус достиг линии Камбре – Перонн – Ам. 10-я бронетанковая дивизия занялась охраной нашего донельзя растянувшегося левого фланга, сменяя части ранее осуществлявшей охрану 1-й бронетанковой. В ночь с 19 на 20 мая штаб корпуса переместился дальше, в Марлевиль. В тот день корпус наконец-то вновь обрел свободу действий, получив приказ начать с 20 мая наступление на Амьен. На 10-ю бронетанковую была теперь возложена обязанность обороны нашего левого фланга вплоть до Корби, что к востоку от Амьена. Сектор же, ранее занимаемый ею, теперь заняла 29-я мотопехотная дивизия. 1-я бронетанковая должна была наступать на Амьен; в ее задачи входило как можно быстрее возвести предмостные укрепления на южном берегу Соммы. 2-я бронетанковая получила приказ продвигаться к Абвилю через Альбер, там захватить еще одни предмостные укрепления на Сомме и нейтрализовать все неприятельские войска на участке между Абвилем и морем. Линией разграничения между 2-й и 1-й бронетанковыми дивизиями стала линия Комбле – Лонгеваль – Позьер – Варанн – Пушвиль – Канапле – Флике кур – Сомма.

Оборонительные секторы вдоль Соммы были следующие: 2-я бронетанковая (исключительно) – от устья Соммы до Фликскура;

1-я бронетанковая – от Фликcкура до слияния Авра и Соммы (к востоку от Амьена);

10-я бронетанковая – от слияния Авра и Соммы до Перонна.

По моим расчетам, 1-я бронетанковая дивизия должна была занять позиции для наступления на Амьен к 9.00. Я хотел лично принять участие в этом историческом событии и приказал, чтобы мне подготовили машину к 5.00. Офицеры уверяли меня, что это слишком рано и что надо бы попозже, но я настоял на своем и оказался прав (см. приложения 13 и 14).

Добравшись 20 мая в 8.45 до северных окраин Амьена, 1-я бронетанковая начала наступление. По пути туда я заехал в Перонн, чтобы убедиться, что 10-я бронетанковая заняла позиции, и там мне, не стесняясь в выражениях, рассказали о том, как происходила смена дивизий. Оказывается, части 1-й бронетанковой, охранявшие предмостные укрепления, не дождались подхода смены, потому что командующий, подполковник Балк, боялся опоздать к штурму Амьена, каковой считал гораздо более важным делом, чем охрану укреплений. Преемник Балка полковник Ландграф был разъярен ответом торопливого подполковника на высказанное ему возмущение: «Ну потеряем мы эти укрепления, ну возьмете их по новой. Я же их один раз смог взять, верно?» К счастью, противник предоставил Ландграфу достаточно времени, чтобы тот успел застать укрепления пустующими, а не захваченными противником. Я объехал Альбер, который все еще находился в руках неприятеля, и ехал в Амьен вдоль бесконечных колонн беженцев.

Наступление 1-й бронетанковой продвигалось успешно, и к полудню мы заняли город и установили плацдарм глубиной мили в четыре. Наскоро осмотрев занятую нами территорию и город, с его прекрасной церковью, я поспешил обратно в Альбер, где ожидал встретить 2-ю бронетанковую дивизию. По дороге я вновь ехал мимо колонн наших наступающих войск и толп беженцев. Попадались мне по дороге и вражеские машины – густо вымазанные грязью, они пристраивались к немецким колоннам в надежде добраться таким образом до самого Парижа и не попасть в плен. Поймал я таким образом человек пятнадцать англичан (см. приложение 15).