Сергей Ефимичев - Расследование преступлений: теория, практика, обеспечение прав личности

• Название: Расследование преступлений: теория, практика, обеспечение прав личности
• Автор: Сергей Ефимичев
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2009
• ISBN: 978-5720-5-0933-0

В монографии на основе анализа действующего законодательства и практики его применения рассматриваются фундаментальные вопросы расследования преступлений в сфере экономической деятельности: это исследование предмета доказывания по делам о налоговых преступлениях, взаимосвязь предмета доказывания и состава налоговых преступлений, квалификация этих преступлений.

Много внимания отводится анализу проблем правоотношений, функций, задач предварительного расследования, его структуры, привлечения лиц к уголовной ответственности, обеспечению прав и законных интересов лиц, привлекаемых к ответственности, соблюдению презумпции невиновности и законности. Авторы вносят предложения по совершенствованию уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Издание рекомендовано сотрудникам правоохранительных органов, расследующих преступления в сфере экономической деятельности, прокурорам, следователям, дознавателям, а также судьям, специализирующимся на разбирательстве дел о преступлениях в сфере экономической деятельности, и не только. Книга предназначена также для преподавателей, студентов, слушателей, адъюнктов и аспирантов юридических образовательных учреждений. В ней найдут необходимый материал юристы коммерческих фирм и адвокаты, осуществляющие защиту по уголовным делам.

---

Не оспаривая полезности предлагаемой детализации предмета доказывания, что позволит глубже, полнее уяснить сущность явления в теоретическом аспекте, можно предположить, что в правоприменительной практике это может привести к развитию различных уклонов – обвинительного, оправдательного. Поэтому представляется более продуктивным видеть единый предмет доказывания, обеспечиваемый объективным, полным и всесторонним расследованием, рассмотрением и разрешением уголовных дел. Различный, а иногда и прямо противоположный исход расследования и рассмотрения уголовного дела следует анализировать не как результат наличия разных видов предмета доказывания, а как результат правильного определения единого предмета доказывания.

Здесь будет уместна ссылка на ст. 6 «Назначение уголовного судопроизводства» УПК РФ, вторая часть которой гласит: «Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечает назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию».

Наличие специфики предмета доказывания в расследовании и рассмотрении различных категорий уголовных дел обусловлено многими обстоятельствами: различием объекта и предмета посягательства, объективной стороны преступления и способа совершения преступления, характером субъекта и субъективной стороны преступления. Эти различия будут иметь место не только в разных категориях преступлений, но и в разных делах одной и той же категории. Нет и не может быть двух одинаковых дел. Отмеченные различия лишь подчеркивают наличие единого предмета доказывания.

А.М. Ларин дает следующее определение предмета доказывания: «Предмет доказывания в уголовном судопроизводстве – это система фактов (обстоятельств), необходимых и достаточных в качестве основания для применения норм материального (уголовного и гражданского) и уголовно-процессуального права при разрешении уголовного дела»[167]. Однако определение предмета доказывания, сформулированное А.М. Лариным, не отражает его теоретических рассуждений о множественности видов предмета доказывания. Вместе с тем принять такое определение можно лишь как наиболее общее и не полно отражающее сущность явления. Оно не отражает предмета доказывания как деятельности по доказыванию.

Большинство специалистов в области уголовного процесса полагают, что «понятием предмета процессуального доказывания всегда обозначается совокупность явлений материального мира, подлежащих установлению и удостоверению по каждому уголовному делу».[168]

В.Д. Арсеньев к объекту доказывания относит «реальные обстоятельства происшедшего события, на установление которого направлена доказательственная деятельность».[169]

Исследование гносеологического аспекта предмета доказывания привело отдельных авторов к выводу о том, что этот феномен – явление многоуровневое. Так, С.А. Шейфер считает правомерным говорить о трех уровнях предмета доказывания:

первый уровень – это обобщенная модель, содержание и структура которой регулируется ст. 68 УПК РСФСР и нормами Общей части УК РФ;

второй уровень регулируется нормами Особенной части УК РФ, в которых сформулированы юридические признаки конкретного уголовно наказуемого деяния, охватывающего его объективную сторону и субъект;

третий уровень понятия предмета доказывания определяется путем конкретизации его с учетом обстоятельств совершения отдельного преступления, где требования закона «проецируются» на обстоятельства конкретного дела, приобретая индивидуальные, неповторимые черты.[170]

Таким образом, усматривая в предмете доказывания наличие трех уровней, С.А. Шейфер обозначает диалектический подход к уяснению понятия предмета доказывания, углубления в познании его содержания, не опровергая его единства по каждому уголовному делу по всему спектру предусмотренных УК РФ преступлений.

В.А. Банин выделяет два аспекта, характеризующие предмет доказывания как определенную систему, существующую в сознании субъекта доказывания. Это законодательное определение круга обстоятельств, подлежащих доказыванию и непосредственное установление группы этих обстоятельств при производстве по конкретному уголовному делу[171]. И такое обозначение многоаспектности может быть приемлемо. Однако нельзя согласиться, что эти аспекты существуют лишь в сознании субъекта доказывания, они объективны и сформулированы в требованиях ст. 68 УПК РСФСР (в настоящее время – ст. 73 УПК РФ) и в диспозициях каждой статьи Особенной части УК РФ, где обозначена специфика преступления.

Мы полагаем, что предмет доказывания един и всякое разделение предмета доказывания на отдельные виды контрпродуктивно. Оно несет отрицательный заряд как в понимании предмета доказывания, так и в практической деятельности по конкретным делам.[172]

Н.А. Громов писал, что «конструирование особого предмета доказывания не только для какой-то стадии процесса, но и преступлений определенной категории дел, например, по делам о применении принудительных мер медицинского характера, несовершеннолетних, является необоснованным».[173]

Такого же мнения придерживается и Ф.Н. Фаткуллин. Он полагает, что в структуре уголовно-процессуального доказывания находят свое проявление законы диалектики: общего и единичного. Каждое обстоятельство, подлежащее доказыванию, обозначенное в ст. 68 УПК РСФСР, является общей категорией, способной охватить любые проявления отдельного явления в конкретном уголовном деле.[174]

Нельзя согласиться с мнением О.В. Левченко о том, что «отдельные стадии процесса имеют свой особый предмет доказывания». Иначе, по ее мнению, на каждой стадии вновь и вновь пришлось бы все доказывать заново[175]. На каждой последующей стадии процесса имеется не свой особый предмет доказывания, а свои особенности в доказывании обстоятельств, предусмотренных ст. 68 УПК РСФСР (в настоящее время – ст. 73 УПК РФ), а главное – в проверке их наличия и доказанности на предыдущей стадии.

Заслуживает внимания определение предмета доказывания с использованием термина «модель», которое дает Г.П. Корнев. Он пишет, что «…в предмете доказывания содержится общее (информационно-поисковая модель любого исследуемого преступления), но не как абстрактное «общее» (оторванное от реального преступления), а как общее, конкретизированное нормами уголовного права с учетом обстоятельств каждого конкретного дела и определенных составов преступлений»[176]. И это суждение подтверждает универсальность предмета доказывания по всем преступлениям, формам расследования и разрешения уголовных дел и на всех этапах уголовного судопроизводства.

О.В. Левченко дает следующее определение: «Предмет доказывания представляет собой определенную программу доказывания, в которой в качестве структурных элементов присутствует необходимый круг фактов и обстоятельств, из которых субъект доказывания составляет особую, зависящую от стадий уголовного процесса, конкретного состава преступления и вида решения по делу программу доказывания по конкретному делу. Структурные элементы программы в общем виде должны отражать полноту, всесторонность знаний о преступлении как с точки зрения материального (уголовного) закона, так и процессуального. Чем полнее охватывается содержание такого знания, тем выше гарантия, что предмет доказывания по каждому делу будет правильно установлен субъектом доказывания».[177]

В общем виде определение адекватно отражает содержание предмета доказывания как набор элементов, его составляющих. Однако установление зависимости предмета доказывания от стадий процесса, конкретного состава преступлений, вида решений вряд ли обоснованно. От названных компонентов зависит не содержание предмета доказывания, он, как родовое понятие, един, а особенности деятельности субъекта доказывания по реализации стоящих перед ним задач, необходимость исчерпания объема пределов доказывания на том или ином этапе расследования или рассмотрения уголовного дела. Вторая часть определения, сформулированного О.В. Левченко, по существу, является попыткой раскрыть или увязать предмет доказывания с пределами доказывания. Пределы доказывания, хотя и теснейшим образом связаны с предметом доказывания, являются самостоятельным понятием.

Мы разделяем мнение П.С. Элькинд о том, что «предмет доказывания (ст. 68 УПК РСФСР) имеет общий и общеобязательный характер. Общий в том смысле, что законодатель распространяет его на все уголовные дела и на все стадии уголовного процесса. Применительно к каждому делу и каждой стадии процесса компоненты предмета доказывания конкретизируются, могут восполняться, но ни при каких условиях не могут сужаться… Универсальный характер основных компонентов предмета доказывания для всех уголовных дел и всех стадий процесса сочетается с динамичным характером в практике уголовного судопроизводства».[178]