Игорь Поляков - Хомомахия

• Название: Хомомахия
• Автор: Игорь Поляков
• Жанр: Детективная фантастика

Главный герой фантастического романа – Егор. Он с другом приезжает в Испанию. Здесь они знакомятся с двумя девушками. Во время автобусной экскурсии они въезжают в тоннель, из которого нет выхода. В попытке выйти наружу, группа из шести человек покидает автобус и идет вперед. Когда выход обнаруживается, то оказывается, что это не их мир. Путешествуя по нему, они теряют одного за другим, пока Егор не остается с Сашей.

Егор находит пещеру, где реальность стирается, уступая место играм сознания. Он следует за ними, проживая за мгновения несколько жизней.

Очнувшись на Арене, он находит Парашистая. Вместе им предстоит Битва, выйти из которой живым невозможно. Умереть красиво – вот их цель и средство, чтобы стать самим собой.

---

Затем он просто смотрел перед собой и как бы в окно (только сейчас заметив, что на стекле написана стандартная фраза SALIDA EMERGENCIA). Наверное, однообразная картина за окном погрузила его в транс – во всяком случае, никак по-другому он не мог объяснить о, что ему приснилось-привиделось.

Я чувствую, что рядом кто-то есть. Поворачиваю голову. Седой сухопарый старик, держась за поручень, с трудом сохраняет равновесие. Длинные волосы на голове, прямая борода и ясный взор серых глаз. Автобус несется вперед на достаточно большой скорости, и никто в салоне не стоит. Кроме этого старика. Понимаю, что это не правильно. Я сижу, а старый человек стоит. Абсолютно ни в какие ворота не лезет. Я ведь понимаю, что так нельзя.

– Пожалуйста, садитесь. Я молодой, могу и постоять.

Встав, я показываю рукой на свое место.

– Нет, сынок, я постою, да и выхожу на следующей остановке.

– Куда? – с ухмылкой улыбаюсь я. – На тот свет что-ли?

– Ну, почему же, – пожимает плечами старик, – сейчас будет остановка по требованию, на которой я сойду с этого автобуса. Вот, нажму на эту кнопку, – старик показывает на красную кнопку, вмонтированную в перила, – автобус остановится, и я выйду.

– Видали, – говорю я, поворачиваясь к окружающим, – он сейчас выйдет.

Люди смеются. Женщина, которая панически боится ограниченного пространства, вертит пальцем у виска. Девушки хохочут так, что слезы из глаз. Мужчина в очках с улыбкой качает головой – дескать, бывают же дебилы.

– А что такое? – искренно удивляется старик.

– Хрен там ночевал, выйдешь ты отсюда, – говорю я, – разве что вперед ногами, да и то, только волоком. И не на той мифической остановке, о которой ты говоришь, а когда мы навсегда покинем эту реальность.

– Что ты мне тыкаешь, молокосос, – возмущается старик, словно слышит только то, что хочет услышать, – да я тебе в дедушки гожусь!

– А то и тыкаю, дед, что с твоим Альцгеймером только и путешествовать. Сидел бы дома, так нет, попер в другую страну. Может, это ты виноват в том, что мы здесь застряли.

Последнюю фразу я произношу задумчиво, словно уже догадался, в чем причина, но до конца не уверен. В салоне автобуса густеет воздух. Практически все смотрят на старика, – и в глазах подавляющего большинства внезапное понимание сменяется на твердую уверенность. Типичная ситуация – найти крайнего, свалить на кого-нибудь вину за происходящее. Ткнуть пальцем, указав на виновного.

– Да как ты смеешь! Ублюдок! Я таких, как ты, в годы войны без суда и следствия к стенке ставил! Самолично расстреливал.

Дед раздухарился, брызгая в меня слюной. Он протянул правую руку к моему горлу.

– Однако, господа, вы слышали, – с нотками благородного гнева говорю я, отмахиваясь от сухонькой ручонки, – этот долбанный чекист не воевал, а в тылу сидел и русских людей расстреливал. Без суда и следствия. А мы тут с ним цацкаемся.

– Действительно! – поддерживает меня одна из девушек. Та, что симпатичнее. Я добродушно улыбаюсь и слушаю. – Старик, какое ты имеешь право возмущаться. Тебя уже давно надо было убить. Ты ничем не лучше фашистов. Ты дожил до старости, хотя тебя надо было судить и расстрелять.

– Расстрелять! Убить! – хором прошелестело по салону автобуса.

– Давно надо было! – чуть громче, но так же многоголосо.

Старик, ошарашено оглядываясь, попятился. Спиной наткнувшись на преграду, повернулся. Интеллигентный мужчина, поправив очки, ударил его кулаком в лицо. Резко и неожиданно. Как в замедленной съемке, дед стал падать навзничь. Кровь из разбитых губ застыла мелкими каплями в вязком воздухе салона автобуса. Правая рука хаотично попыталась схватить поручень, но симпатичная девушка наотмашь ударила сотовым телефоном по сухим пальцам.

Старик упал.

– Получи, сволочь! – молодой парень с неприятной ухмылкой на лице, нанес удар ногой по лежащему в проходе телу.

Все, кто сидел близко, с удовольствием присоединились к расправе. Каждый норовил ударить посильнее, и все что-то кричали – и крики преобладали веселые.

Я, подтянувшись на поручнях, зависаю над телом старика и обрушиваюсь обеими ногами на его голову, с удовольствием чувствуя, как трещат кости под каблуками.

Вздрогнув, Егор вынырнул из сна-видения. Он помотал головой. Если и задремал, то не больше пары минут.

В салоне автобуса, по-прежнему, царило подавленное настроение, особенно после того, как Саша вслух высказала на первый взгляд абсолютно бредовую мысль:

– Может быть, наш автобус попал в автомобильную аварию, и все мы сейчас находимся в состоянии клинической смерти, в каком-нибудь реанимационном отделении испанской больницы, и когда мы увидим свет в конце тоннеля, то это будет означать, что мы находимся на пути в рай.

После некоторого молчания, когда все, кто услышал эти слова, обдумали их, посыпались вопросы:

– Откуда ты такое взяла? – спросил Влад.

– То есть, если мы увидим свет в конце тоннеля, то ничего хорошего от этого не будет? – задала уточняющий вопрос Маша. – Потому что не факт, что именно я попаду в рай.

– Этого не может быть, потому что я чувствую себя живой, – сказала женщина спереди, – вот, я ущипнула себя и мне больно.

– Я читала про это, – ответила на вопрос Влада Саша, проигнорировав все остальные.

– И книга называлась «Жизнь после смерти», – продолжил Егор фразу Саши.

– Да, – кивнула головой девушка.

– Саша, ты мне точно скажи, если я хочу жить, то, значит, мне не надо, чтобы мы увидели свет в конце тоннеля? – продолжала гонять свои мысли Маша, ничего не слыша вокруг и глядя перед собой безумным взглядом. – Я не хочу в рай. И я не хочу в ад. Мне и на Земле хорошо, на фига мне эти места. Я бы лучше к маме, домой.

– Маша, успокойся, – обняла её за плечи Саша, – это просто мысли вслух. Давай, я тебя ущипну, и если тебе будет больно, значит, ты тоже живая.

И не дожидаясь разрешения подруги, Саша ущипнула её. Маша взвизгнула, и в её глазах появился разум.

– Ты чего, больно же.

– Вот видишь, ты живая, – констатировала Саша.

Некоторое время они молчали, слушая разговоры остальных пассажиров автобуса.

Одна из женщин, сидящая на задних сидениях, громко высказывала прямо противоположное мнение:

– И даже думать не надо, – это преисподняя. Если внимательно присмотреться, то можно заметить, что дорога все время идет под уклон. То есть, мы по спирали едем все время вниз и в центр планеты. Может быть, это не самый быстрый путь в ад, но, с другой стороны, у нас есть время для подготовки к встрече с представителями Адовых глубин. Пора каждому из нас подумать о том, что ждет нас впереди. Осознать свою суть, чтобы, когда перед вами встанет выбор, сделать правильный шаг. Ибо грядущее приближается. И Ад – это единственное место для всего человечества, а рая вовсе нет, это всего лишь сладкая сказка для глупых людей, придуманная хитрыми церковниками, чтобы манипулировать людьми. И, представ перед Великим Яшуа, готов ли каждый из нас ответить на его вопросы. Готов ли принять милость Его, и, припав к стопам Его, согласится с Его решением.

Все, кто слушал её, стали всматриваться в окно, пытаясь убедиться в словах женщины, а она, почувствовав нарастающее внимание аудитории, продолжила:

– Не будет никакого света в конце тоннеля. Если мы доедем до конца этой трубы, ведущей в ад, то там будет темнота. Черная беспросветная темнота, которая поглотит нас, не оставив от нас ничего. Мы исчезнем в этой темноте, став призраками, которыми и населена эта тьма. Мы станем ничем. И только Великий Яшуа может вывести нас к свету, если на то будет Его желание.

– Но в аду должно быть светло из-за огня, на котором горят грешники, – попытался перебить женщину, сидящий рядом толстый мужчина.

– Это точка зрения церкви, – парировала женщина, – я, например, не совсем уверена в том, что она правильная. Мы, адепты пророка Яшуа, величайшего из пророков, который принес людям единственную истину во вселенной, имеем на этот счет свое мнение. И только мы знаем, как и что будет по ту сторону бытия.

После этих слов практически все, кто слушал эту женщину, отвернулись от неё, а толстый мужчина сказал:

– Полный бред.

Спереди мужчина в тонких изящных очках, сквозь которые можно было увидеть спокойный умный взгляд уверенного в себе человека, пытался сопоставить случившееся с ними с пропадающими в Бермудском треугольнике кораблями.

– Скорее всего, здесь в горах есть какая-то аномалия, магнитная или временная. Мы въехали в неё и исчезли для всего мира, так же, как исчезают самолеты, пролетающие над Бермудским треугольником, и корабли в море. Кстати, на Земле есть и другие места, подобные Бермудскому треугольнику, просто о них меньше говорят. Об этом пишут в газетах редко, но на самом деле, это происходит чаще, чем мы думаем.

– Нам то, что от этого? – резонно спросила Маша.

– Ну, корабли иногда находят, – пожал плечами мужчина.