Борис Румер - Центральная Азия и Южный Кавказ: Насущные проблемы, 2007

• Название: Центральная Азия и Южный Кавказ: Насущные проблемы, 2007
• Автор: Борис Румер
• Жанр: Политика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98379-089-6

Новый выпуск ежегодного сборника «Центральная Азия и Южный Кавказ: Насущные проблемы» продолжает публикацию статей, содержащих результаты работы по проекту Фонда им. Сасакавы за 2006 год и освещающих важнейшие аспекты политической и экономической действительности в странах Центральной Азии и Южного Кавказа. Авторы сборника – эксперты из Казахстана, Узбекистана, Грузии, Армении и России.

---

Нынешнее благоденствие Казахстана, справедливо называемого экономическим лидером региона, является сочетанием трех компонент. По степени важности это: наделенность природными ресурсами; подскочившие на небывалую высоту цены на экспортируемые сырьевые материалы, прежде всего на нефть; ум, манипулятивный талант и решительность Назарбаева, быстро и бесповоротно поведшего общество по неизведанному, чреватому опасностями пути рыночных преобразований. Заслуги Назарбаева в продвижении рыночной реформы неоспоримы. В отличие от большинства других постсоветских правителей он оказался адекватен вызовам времени. Но примем к сведению и объективные, изначально заданные предпосылки экономических успехов Казахстана – страны с территорией более 2,7 миллиона квадратных километров при численности населения лишь около 15 миллионов, из которых по переписи 1990 г. 90 % имело среднее и высшее образование, страны с впечатляющими запасами нефти, газа, урана, золота, руд черных и цветных металлов, со сложившимися аграрным и строительным комплексами, с развитой по евразийским стандартам транспортной инфраструктурой, с доставшейся в наследство от Союза многопрофильной научно-образовательной системой и соответствующими кадрами. По уровню стартовых условий для становления постсоветской рыночной экономики «я другой такой страны не знаю». Во всяком случае, в Евразии.

К числу достижений казахстанского руководства относится тот факт, что оно обеспечило базовую макроэкономическую стабильность. Однако эйфория по поводу высоких темпов экономического роста, основанного на динамике сырьевого, прежде всего нефтяного, экспорта в условиях зашкаливающего роста цен на него представляется необоснованной. Сохраняется сырьевая структура экономики, критически высок физический и моральный износ преимущественно созданных еще в советские годы основных фондов промышленности и отраслей инфраструктуры, в том числе главных транспортных артерий страны – железных дорог, при недопустимо низких затратах на их поддержание и тем более на модернизацию, обостряется нехватка квалифицированнных кадров в реальной экономике.

Одна из очередных масштабных инициатив казахстанского лидера – кампания по переориентации экономики с узкосырьевой специализации на индустриально-инновационную. Объявлено о создании «зон высоких технологий» в Атыраусской, Алматинской, Павлодарской и Актюбинской областях. Инновационно-технологическую сферу планируется развивать в ударном порядке. Она по идее ее инициатора должна охватывать самые что ни на есть суперсовременные направления: информационное, космическое, биотехнологии, нанотехнологии и т. п. Однако пока остается открытым вопрос, каким образом будет финансироваться создание казахстанских «Силиконовых долин»? Не менее важен для осуществления этих планов и вопрос об интеллектуальных ресурсах. За постсоветские годы в Казахстане произошел катастрофический провал в подготовке специалистов по техническим и естественным дисциплинам: в последние годы они составляют лишь четверть выпускников вузов, и притом качество образования резко ухудшилось. Характерно, что, например, по данным за 2005 г. не было ни одной защиты диссертации по высокотехнологичным отраслям науки2. Какие же кадры будут претворять в жизнь грандиозные инновационные программы? Может быть, надежнее поставить менее амбициозную, но более реалистическую цель – сконцентрировать имеющиеся ресурсы на глубокой переработке продукции экспортного назначения?

Опасности на пути развития экономик типа казахстанской, на которых лежит пресловутое «нефтяное проклятие», хорошо известны и описаны. Диагностика «голландской болезни» и методы излечения от нее также известны. Назарбаев осознает опасность инерционного развития экономики, ее узкосырьевой ориентации. Он пытается перевести сырьевой ресурс в интеллектуальный. Он способен заразить своим энтузиазмом казахстанских «младотурок» (таковые, по-видимому, все же имеются!), но разделяют ли его намерение снять Казахстан с «нефтегазовой иглы» могущественные круги бизнеса и бюрократии, шкурно заинтересованные в приоритетном развитии сырьевого сектора? Готовы ли они к перераспределению инвестиций, материальных и человеческих ресурсов в пользу несырьевых, даже самых прогрессивных отраслей науки и производства? Думается, что инновационный проект противоречит интересам этих кругов и замах его инициатора и пропагандиста Назарбаева на революционную, по существу, перестройку экономики повиснет в воздухе, если он отступит в неизбежном столкновении с ними. По мнению известного казахстанского эксперта Петра Своика, инновационная кампания пробуксовывает, в реальности больше разговоров, чем дела. Более того, он считает, что Назарбаев уже остыл к инновационному курсу, и в его программных выступлениях появились «новые экзотические штучки – социально-предпринимательские корпорации – такое странное сочетание, означающее, что Казахстан должен вкладывать свои капиталы в некие прорывные технологии в других странах»3. Темперамент и амбиции Назарбаева проявляются в увлечении все новыми идеями. Он, безусловно, восприимчив к новациям и в этом смысле внушаем. Его пропагандистский аппарат работает на полную мощность, постоянно подкидывая «граду и миру» поражающие воображение проекты своего босса. Стилистика казахстанского лидера вообще отличается громкими лозунгами и несбыточными, уходящими за временной горизонт программами, которые по идее должны воодушевлять народ, но вызывают лишь скептическую реакцию.

Широко освещаемый массмедиа экономический boom в Казахстане после пережитой страной глубокой депрессии первой трети 1990-х оправдывает несколько экзальтированное состояние властных кругов и обеспеченной части населения (порядка 20–25 % по грубой оценке). Однако трезвомыслящие казахстанские эксперты не могут не осознавать, что, повторюсь, впечатляющий рост достигнут в решающей мере благодаря чрезвычайно благоприятной конъюнктуре нефтяного рынка (с учетом, конечно, мультипликативного эффекта), а не структурными сдвигами и ростом производительности. Прямая зависимость от ценовой конъюнктуры на мировом рынке углеводородного сырья делает даже близкую перспективу крайне неопределенной. Созданный запас прочности, накопленные золотовалютные резервы, стабилизационный фонд с учетом роста госдоходов и социальных обязательств позволят безболезненно пройти два-три года. Вряд ли более. Не только для руководства Казахстана, но и Узбекистана, Туркменистана, Азербайджана и, конечно же, России поводом для неуверенности в завтрашнем дне должна быть давно предсказываемая и в последнее время наметившаяся тенденция снижения потребления нефти. Согласно опубликованной в январе 2007 г. информации Международного энергетического агентства (International Energy Agency) потребление нефти тридцатью странами – членами Организации экономической кооперации и развития (Organization for Economic Cooperation and Development – OECD) сократилось в 2006 г. на 0,6 %. Спад произошел в Северной Америке, в Европе и в Тихоокеанском регионе. Снижение, конечно же, небольшое, но значение этого факта в том, что годовое сокращение потребления нефти отмечается впервые более чем за 20 лет. Возможно, сказывается рост продажи автомобилей с малыми объемами двигателя, ширящееся использование альтернативных источников энергии, в том числе биологического топлива и пр. Спады и подъемы цен на энергоресурсы в обозримом будущем неизбежны. Если, однако, тенденция к понижению при неизбежных флюктуациях подтвердится, то следует ожидать снижения цен на нефть и газ, которое уже началось зимой 2007 г.: за период с июля 2006 по январь 2007 г. оно составило 17 %4. Конечно, скорость и глубина ценового падения зависит от множества факторов, включая возможные политические катаклизмы. Тем не менее отмеченный факт должен восприниматься правительствами стран с петро-экономикой как тревожный сигнал.

Если исключить добычу природных ресурсов и примыкающую к ней сферу, то в Казахстане ускоренными темпами развиваются банковский сектор и торговля. У казахстанских инвесторов, по-видимому, нет уверенности в долгосрочной стабильности экономики. Этим, полагаю, во многом объясняется тот факт, что инвестиции в основной капитал, в производство, в создание новых мощностей, в поддержание и модернизацию старых крайне недостаточны и намного отстают от инвестиций в финансовый сектор и торговлю. Есть и еще одно обстоятельство, не стимулирующее казахстанских инвесторов вкладываться в реальную экономику, – неуверенность в надежности системы защиты прав собственности. Укоренившаяся по всей протяженности властной пирамиды, начиная с самого ее верха, фактически институированная практика рейдерства, которую бывший министр финансов России Александр Лифшиц в его обращении к капитанам бизнеса сформулировал в двух словах: «делиться надо», не способствует убеждению в надежности владения собственностью – будь то банковские активы или промпредприятия.