Евгений Румер - Центральная Азия: взгляд из Вашингтона, Москвы и Пекина

• Название: Центральная Азия: взгляд из Вашингтона, Москвы и Пекина
• Автор: Евгений Румер
• Жанр: Политика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-98379-102-2

Распад Советского Союза в декабре 1991 года навсегда и самым радикальным образом преобразил политический ландшафт Центральной Азии. В этом регионе с населением 50 млн, граничащем с Российской Федерацией и Афганистаном, Ираном и Китаем, расположены пять суверенных государств: Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан. О сегодняшнем месте и перспективах Центральной Азии на арене мировой политики в настоящей книге рассуждают ведущие эксперты по Центрально-Азиатскому региону из США, Китая и России.

Мнения, высказанные в настоящей книге, отражают исключительно взгляды авторов и не обязательно отражают взгляды Фонда мира им. Сасакавы.

---

Что касается безопасности, Вашингтон не сумел оценить трудности Центральной Азии, живущей в окружении таких соседей, как Китай, Россия, Иран и Афганистан. Реформа сектора безопасности и евро-атлантическая интеграция – проект, направляемый европоцентричными оценками безопасности, – имел мало общего с реальными, повседневными заботами среднеазиатских лидеров, над которыми нависала тень подчиненного талибам Афганистана. Их положение еще усложнялось из-за вакуума силы, образовавшегося после развала Советского Союза и последующего ухода России из региона. Среднеазиатским режимам предложили в качестве решения стать «зоной, свободной от великих держав» и игру с ненулевой суммой в качестве подхода к решению вопросов безопасности, даже при том, что американское политическое сообщество обсуждало мотивы для более основательного участия в делах региона. Если смотреть из среднеазиатских столиц, стать зоной, свободной от великих держав, – значит получить не больше, а меньше безопасности, особенно когда Соединенные Штаты избегают брать на себя ответственность за Центральную Азию. В 2000 г. один высокопоставленный среднеазиатский чиновник на вопрос, почему Соединенные Штаты должны интересоваться Центральной Азией, ответил, что «у Соединенных Штатов глобальные интересы, а из этого вытекают глобальные обязательства»43. Этим подразумевалось, что Соединенным Штатам еще предстоит полностью оценить свои обязательства и ответственно действовать в соответствии с ними.

Новое поле боя

Террористическое нападение 11 сентября 2001 г. покончило с неопределенностью в вопросе о значимости Центральной Азии для международной системы и ее отношениях с крупными державами, особенно с Соединенными Штатами. Оказалось, что Таджикистан, Узбекистан, Туркмения, Казахстан и Киргизия стали одними из самых важных прифронтовых государств в американской войне с терроризмом.

Новая роль Центральной Азии

Война с терроризмом, однако, не изменила многие базовые долгосрочные тенденции, которые затрудняли проведение американской политики в этом регионе и глубоко влияли на то, как воспринимали американцев в Центральной Азии. За пределами непосредственных требований войны с терроризмом остались без ответа многие фундаментальные вопросы. Насколько важна Центральная Азия для Соединенных Штатов? Какова природа интересов США в этом регионе? Какую роль должны играть Соединенные Штаты в Центральной Азии – ответственный за безопасность, гегемон или ограниченный партнер?

Как показал опыт 1990-х, совсем не просто верно определить роль Соединенных Штатов в Центральной Азии. Регион как был, так и остался географически удаленным, малознакомым для американского общества и труднодоступным, а его связи с Соединенными Штатами по-прежнему мало очевидны.

Интересы США в Центральной Азии – за пределами самых общих, сформулированных в 1990-х, таких как мир, стабильность и облегчение людских страданий, а также все, что необходимо для борьбы с терроризмом, – до сих пор трудно сформулировать так, чтобы они оказались внятными не только для публики, но даже для высокопоставленных политиков. Более того, поскольку первые итоги американского присутствия в Центральной Азии после развала Советского Союза отнюдь не позитивны, до сих пор есть изрядная толика разочарования и взаимного недоверия в том, как воспринимают друг друга Вашингтон и среднеазиатские лидеры. Уроки 1990-х гг. заслуживают более пристального рассмотрения.

После 9/11 Соединенные Штаты стали главным действующим лицом в региональной системе безопасности Центральной Азии. После появления американских вооруженных сил в Киргизии, Таджикистане и Узбекистане, после поражения правительства Талибана в Афганистане, взяв недвусмысленное обязательство сохранять длительное присутствие вооруженных сил США в регионе, Вашингтон, по сути дела, взял на себя управление безопасностью Центральной Азии. После десяти лет удержания Центральной Азии на приличной дистанции (чтобы не брать на себя ответственность и не ввязываться в неприятности) Соединенные Штаты угодили-таки в самую сердцевину среднеазиатской политики.

Самыми значимыми элементами присутствия США в Центральной Азии после 9/11 стали две военно-воздушные базы – в Карши-Ханабаде (К2) (Узбекистан) и в Манасе (Киргизия). Обе сыграли важную роль в военных действиях против талибского режима в Афганистане.

За одну ночь Узбекистан стал незаменимым стратегическим союзником Соединенных Штатов в войне, в которой США решили воевать всерьез и надолго. Тогдашнее решение узбекского правительства открыть свои аэродромы и воздушное пространство для вооруженных сил США оказалось чрезвычайно важным; оно превратило Узбекистан из второсортной проблемы американской внешней политики в ключевого партнера в войне против терроризма.

Ключевым фактором была близость Узбекистана к Афганистану, особенно в тот период, когда Пакистан воспринимался как ненадежный союзник – из-за внутриполитической нестабильности и поддержки режима Талибана. Узбекистан предложил уникальные возможности для проведения поисково-спасательных и специальных операций с баз, расположенных близ афганской границы44. Особенно привлекательным партнером делало Каримова то, что он мог не заботиться об общественном мнении внутри страны и принимать решения о партнерстве с Соединенными Штатами, не думая о массовой политической поддержке. Это было особенно ценно сразу после 9/11, когда возможность действовать быстро и решительно была критически важна для Вашингтона, решившего немедленно сокрушить режим Талибана.

Особое качество этих быстро преобразившихся отношений было отражено в Декларации о стратегическом партнерстве и рамках сотрудничества Соединенных Штатов и Узбекистана, подписанной тогдашним госсекретарем Колином Пауэллом и президентом Каримовым в марте 2002 г.45 Согласно пункту 1 Декларации,

Узбекистан подтверждает готовность интенсифицировать дальнейшие политические и экономические преобразования общества. Соединенные Штаты согласны предоставить правительству Узбекистана помощь в проведении демократических реформ в приоритетных областях, таких как строительство сильного и открытого гражданского общества, создание подлинно многопартийной системы, усиление неправительственных структур и улучшение судебной системы46.

Второй пункт документа оговаривал:

Соединенные Штаты торжественно заявляют, что будут со всей серьезностью рассматривать любые внешние угрозы безопасности и территориальной целостности Республике Узбекистан. Две страны намерены развивать сотрудничество в борьбе с транснациональной угрозой обществу и продолжать динамичное военное и военно-техническое сотрудничество47.

Документ не предусматривает каких-либо наказаний за невыполнение условий соглашения.

Этой декларацией Соединенные Штаты приняли на себя экстраординарные обязательства, уникальные для всего бывшего советского пространства, и де-факто выдали гарантии безопасности стране, которая всего за полгода до этого была задвинута на нижний уровень приоритетов американской внешней политики. Тяжесть угрозы, созданной терроризмом в целом (и Аль-Каидой в особенности), и решимость Вашингтона довести до конца войну с терроризмом не оставляли сомнений в серьезности американских обязательств по обеспечению безопасности Узбекистана. Однако опыт Соединенных Штатов с реформами в Центральной Азии (и особенно в Узбекистане) вызывал серьезные сомнения в намерениях Каримова провести глубокие политические реформы.

Тем не менее поддерживаемый Соединенными Штатами долгосрочный проект реформ получил новый импульс. Он обрел особую значимость после 9/11: теперь проведение реформ рассматривалось не как простой акт международной благотворительности, а как важный инструмент национальной безопасности, способный помешать слабеющим и явно несостоявшимся государствам превратиться в угрозу международной безопасности.

Обновленный интерес Вашингтона к Центральной Азии оказался большой удачей для среднеазиатских режимов. Парадоксально, но уход России из Центральной Азии в начале 1990-х усложнил жизнь тамошних лидеров, лишившихся силы, отвечавшей за региональную безопасность. Взаимная подозрительность и соперничество препятствовали консолидации и не позволяли наладить общерегиональное сотрудничество. Среднеазиатским государствам, слишком слабым, чтобы позаботиться о собственной безопасности, приходилось противостоять внутренним мятежам, вторжениям извне, воинственным исламским движениям, нелегальным бандам международных торговцев наркотиками и оружием.

Нежелание Америки заполнить силовой вакуум в 1990-х поставило среднеазиатские страны в трудное положение в отношениях с Россией и Китаем. Обеим странам недоставало силы и воли, чтобы стать эффективными региональными гегемонами, но обе хотели утвердиться за счет местных режимов. Прибытие американцев изменило ситуацию в Центральной Азии: Россия и Китай были потеснены, а местные режимы получили пространство для маневра в отношениях с Москвой и Пекином.