Гордон Таллок - Общественные блага, перераспределение и поиск ренты

• Название: Общественные блага, перераспределение и поиск ренты
• Автор: Гордон Таллок
• Жанр: Политика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-93255-332-9

Экономисты часто оправдывают действия государства тем, что оно имеет дело с экстерналиями, то есть выгодами или издержками, создаваемыми в результате экономической деятельности, но напрямую с ней не связанными. В настоящей книге Гордон Таллок, классик теории общественного выбора, утверждает, что правительство само может производить экстерналии.

Монархические правительства первыми стали заниматься – для блага монарха, а вовсе не для устранения экстерналий – строительством дорог, содержанием войск и обеспечением правопорядка. Правительства тратят больше денег на перераспределение, чем на более традиционные виды государственной деятельности. Это можно считать еще одной попыткой снизить экстерналии, поскольку неблагополучная ситуация в обществе создает экстерналии для всех. Рентоориентированное поведение, сравнительно новая область экономических и политических исследований, тесно связано с экстерналиями и структурой правительства. В книге предлагается подробный анализ поиска ренты, а также даются рекомендации по улучшению структуры правительства.

---

Бытует мнение, что правительства существуют в значительной степени для «интернализации экстерналий», и это уже стало неотъемлемой частью преподавания основ экономики. Одна из идей данной книги заключается в том, что дело обстоит гораздо сложнее. В некоторых случаях, когда правительства создавали экстерналии, нет ничего уникального или необычного. Правительства могут создавать экстерналии. Они, безусловно, могут создавать одну экстерналию, пытаясь избавиться от другой. Как специалист в теории общественного выбора, я в полной мере знаком с приведенными здесь аргументами и не отрицаю, что нам нужно правительство для того, чтобы избегать экстерналий или по крайней мере уменьшать их, – но оно делает другие вещи.

Экстерналии чрезвычайно разнообразны. Напомню, что в ряде случаев они производятся действиями отдельных лиц или небольших групп, в других – деятельностью правительств. Далее, при определенных обстоятельствах правительство, уменьшая своей деятельностью данную экстерналию, может создавать еще одну, возможно, более сильную. Вернемся к Коузу (Coase 1960; Коуз 2007) и Пигу (Pigou 1929; Пигу 1985). Последний указывал, что согласно техническому устройству своего времени паровоз создавал искры, которые могли стать причиной возгорания пшеничных полей вдоль железнодорожных путей. Пигу полагал, что для того, чтобы минимизировать эту «экстерналию», нужны были действия правительства. Коуз, который не был большим поклонником Пигу, отметил, что на самом деле данная конкретная проблема была вызвана действиями правительства. В соответствии с нормами общего права, тот, кто создает искры, несет ответственность за любой ущерб, который они могут причинить. В целях поощрения строительства железных дорог парламент изменил это правило и переложил издержки на тех, кому был причинен ущерб пожаром, вызванный искрами от локомотива. Это, конечно, не устранило экстерналию. На кого бы закон ни возлагал ответственность за возмещение ущерба, экстерналия по-прежнему сохранялась, так как огонь в любом случае причинит ущерб.

Опасность возникновения пожара может быть уменьшена путем оснащения тепловоза искрогасителем, а также если фермер оставит площадь вдоль железнодорожных путей незасаженной или засеет ее культурами, которые не горят. Предположительно, то или другое было наиболее экономичным способом снижения пожароопасности. Коуз утверждал, что независимо от того, что предусмотрено законом, решением был бы наиболее экономичный из них. Если фермер несет ущерб и для него было бы дешевле поставить искрогаситель на локомотивы, то фермер заплатит железнодорожной компании за их установку. Если дешевле оставить полосы земли вдоль железнодорожной линии незасаженными или засеять их культурами, которые не горят, то это будет сделано либо фермером (в том случае, когда он несет прямую ответственность за возмещение причиненного ему ущерба), либо железнодорожной компанией, которая заплатит фермеру, чтобы тот оставлял землю невозделанной (в том случае, когда ответственность за возмещение ущерба лежит на компании).

Но даже на таком простом примере Коуза можно обвинить в излишнем упрощении. Если железнодорожной компании нужно заплатить фермеру, чтобы тот не засеивал возгораемые культуры вдоль путей, то это повлечет за собой по меньшей мере издержки на проведение переговоров. Следует также отметить, что здесь появляется и поиск ренты[6]. Каким бы ни было правило, несомненно, что это – результат политического маневрирования, предполагающего использование ресурсов. Значит, бесплатного решения нет, когда действия одного лица – физического или юридического – влияют на действия другого. Поскольку такие эффекты в реальности повсеместны, то действительно безупречное решение – в том смысле, что оно не создает издержек, – маловероятно. Единственное, на что можно рассчитывать, – это низкие издержки, но не их полное отсутствие.

Однако существует еще одна, более важная проблема. Предположим, что железнодорожная компания готова заплатить фермерам за выращивание культур, которые не горят. В этом случае необходимо оформить сделку с каждым фермером. Фермер, который настоял на большей, чем у других, оплате, получит прибыль. Вполне возможно, что, если железнодорожная компания платит большинству фермеров по 10 долларов, а кто-то требует 50, общая сумма все равно будет достаточно низкой, чтобы железнодорожная компания была готова платить. Но это предполагает, что другие фермеры не пытаются получить 50 долларов. Если один фермер хочет получить 50 долларов, то сделка может не состояться, потому что другие захотят того же. Дальше мы, вероятно, будем ждать результата.

С другой стороны, предположим, что фермеры решили оплатить установку искрогасителя железнодорожной компанией. Здесь возникает та же проблема. Несмотря на то что выплаты для фермеров настолько велики, что каждому было бы выгодно заплатить одинаковую сумму или если бы сумма зависела от расстояния от железной дороги, отдельные фермеры могли бы заработать, отказавшись платить, и надеяться, что другие обеспечат установку искроуловителя. Простое решение этой задачи Коузом предполагает, что издержки ведения переговоров отсутствуют и не существует проблемы уклонения от оплаты. Что кажется маловероятным.

С давних пор, в «простых» правительствах в Месопотамии, индивидуальные сделки были обычным явлением. Фермер Джонс, например, хотел бы получить немного пшеницы, и у него имеется больше коров, чем ему нужно. Фермер Смит, напротив, хотел бы получить еще одну корову и готов для этого продать пшеницу. После некоторых переговоров они достигли предварительного соглашения по пять мешков пшеницы за корову. Но есть еще один фигурант: фермер Браун тоже хотел бы получить корову; и, если бы Смит не сделал свое предложение, Джонс продал бы ее Брауну за четыре мешка. Таким образом, мы можем сказать, что сделка между Смитом и Джонсом наносит ущерб Брауну. Мы не называем это экстерналией. Но почему?

Объяснение простое и, вероятно, было открыто много столетий назад. Считается, что если каждый человек заключает лучшую для него сделку, то чистый результат эффективен. Смит нуждается в корове больше Брауна, и для общества будет лучше, если он ее получит. Здесь слово «экстерналия» не используется, хотя очевидно, что есть еще третье лицо, – тот, кому сделка причинила ущерб. Полагаю, что все мои читатели согласятся с тем, что корова должна отойти Смиту.

Если мы и не говорим, что Смит создал для Брауна экстерналию, то лишь потому, что достигнутый результат эффективен. То, что частные сделки обычно приводят к эффективности, было обнаружено давным-давно. Но это относится только к совершенной переговорной ситуации. В случае с железной дорогой и фермерами переговоры могут не привести к эффективному решению.

Вернемся к Коузу и рассмотрим один из его забавнейших примеров. Хотя пример выглядит так, как будто был составлен для развлечения или в назидательных целях, на самом деле это настоящий английский случай. Жил один врач, который владел домом и двором по соседству с фабрикой, где использовались шумные машины. Вначале шум не причинял врачу особенного беспокойства, но со временем он решил построить у себя на заднем дворе смотровой кабинет, и шум не давал ему возможности должным образом диагностировать пациентов. Он предъявил иск с требованием, чтобы фабрику обязали работать тише. Это было бы дорого, хотя, вероятно, не невозможно, поэтому фабрика наняла юриста и попыталась опровергнуть иск.

Это непростая проблема. Фабричный шум не вызывал больших неприятностей, пока врач не построил у себя на заднем дворе смотровой кабинет. Статус-кво изменил именно врач, а не фабрика. По сути, врач говорил, что имел подразумеваемое право на тишину, даже если, пока он не построил смотровой кабинет, это было для него не столь важно. Мы можем считать, что тот, кто меняет свое поведение, как раз и является тем, кто в действительности и создает экстерналию. Существует теория, называемая «coming to the nuisance», согласно которой ответственность ложится на того человека, который меняет свое поведение, и этот случай совершенно очевиден. Однако суд придерживался иного мнения и сделал ответственной фабрику. Я счастлив, что не я должен был выносить решение по этому делу, потому что оно кажется мне очень трудным. Возможно, создание громкого нежелательного шума, когда нет никого, кто бы его слышал, – это в известном смысле незначительное злоупотребление привилегированным правом, а прочие люди обладают свободой действий и, следовательно, могут испытывать неудобства и заставлять человека, который не менял своего поведения, изменить его.

Сомнительно, что эти две стороны – единственные люди, вовлеченные в создание экстерналий. Можно было бы поспорить, что система прав собственности устроена неверно и что каждая часть собственности имеет особую в своих правовых границах, где смежная собственность имеет свои права. Например, в большинстве городов и в общем праве Великобритании есть правила о больших зданиях, которые заслоняют собой солнечный свет для соседней собственности. В сущности, чем здание выше, тем права собственности более ограниченны. В вышеупомянутом случае с шумной фабрикой можно было бы утверждать, что истинная экстерналия, задействованная здесь, была создана теми, кто первоначально составляли земельные законы, не предусматривая этих мер охраны прав. В целом, но за многими специфическими исключениями, вы не можете предъявить иск правительству, хотя, возможно, в этом состоит несовершенство нашего закона. Действительно, можно было бы утверждать, что даже наш основной конституционный порядок создает экстерналии для людей, чьи права собственности на недвижимость не могут защитить их от других видов экстерналий. Можно рассматривать несовершенство норм права, регулирующих правоотношения в области недвижимого имущества, которые делают возможной экстерналию, как экстерналию, созданную людьми, написавшими закон.