Найо Марш - Убийство под аккомпанемент

• Название: Убийство под аккомпанемент
• Автор: Найо Марш
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-43125-8

Знаменитого джазмена Карлоса Риверу застрелили прямо во время концерта. И так случилось, что инспектор Родерик Аллейн находился во время совершения преступления среди зрителей!

Но кто же убийца?

Лорд Пастерн-и-Бэгготт, сделавший все для раскрутки джазбэнда Карлоса, а взамен получивший только черную неблагодарность?

Суровая супруга лорда, леди Сесиль, обнаружившая, что Ривера крутит роман с ее дочерью, красавицей Фелиситэ?

Или кто-то еще из множества недругов и завистников прославленного музыканта?

---

С любовью

Нед».

В рубрике светской хроники «Монограм»

«По слухам, выступление лорда Пастерн-и-Бэготта, ярого сторонника буги-вуги, вскоре можно будет услышать в некоем ресторане «неподалеку от Пиккадилли». Лорд Пастерн-и-Бэготт, который, разумеется, женат на мадам де Суз (урожденной де Футо), с огромным пылом играет на барабанной установке. Он почтит своим участием оркестр, прославившийся такими известными исполнителями, как Карлос Ривера, и выступающий под руководством не кого иного, как непревзойденного Морри Морено, оба из «Метронома». Кстати, на днях очаровательную мисс Фелиситэ (Фэ) де Суз, дочь леди Пастерн-и-Бэготт от первого брака, видели за завтраком a deux[5] в «Тармаке» с достопочтенным Эдвардом Мэнксом, который приходится ей двоюродным кузеном со стороны отчима».

От Карлоса Риверы мисс Фелиситэ де Суз

102, Бедфорд-Мэншнс

Остерли-сквер

Лондон, ЮЗ1

«Слушай, Чаровница!

Ты не можешь так со мной поступать. Я не английский достопочтенный То или лорд Се, чтобы сидеть смирно, пока моя женщина выставляет меня дураком. Нет уж. Со мной все или ничего. Я отпрыск древнего рода. Я не пускаю на мою территорию чужих, и я устал. Я очень и очень устал ждать. Больше я ждать не буду. Ты немедленно объявишь о нашей помолвке, или… финито! Понятно? Адье.

Карлос да Ривера».

Телеграмма от мисс Фелиситэ де Суз мисс Карлайл Уэйн

«Дорогая всего святого приезжай слишком сложно и странно честное слово приезжай истинный cri de coeur[6] уйма любви дорогая Фэ».

Телеграмма от мисс Карлайл Уэйн леди Пастерн-и-Бэготт

«Большое спасибо рада буду приехать шести субботу 3-го Карлайл».

Глава 2 Действующие лица собираются

I

Ровно в одиннадцать часов утра НФД вошел через черный ход в редакцию «Гармонии», расположенную по адресу Мейтерфэмильес-лейн, 5, ВЦ2, и, миновав коридор, поспешно юркнул в собственный отдельный кабинет. На двери белыми буквами значилось «НЕ ВХОДИТЬ, НФД». Он развязал шарф, которым тщательно укрывал рот и нос от тумана, и вместе с фетровой шляпой и пальто повесил его на крючок позади стола. Затем, надев очки с зелеными стеклами, задвинул на двери засов, отчего снаружи табличка на двери сменилась на «ЗАНЯТО».

Газ в камине горел жарко, и от жестяного блюдца с водой, поставленного перед ним, чтобы увлажнять воздух, вился пар. Снаружи окно было залеплено туманом – словно бы желтый полог опустился с той стороны стекла. Шаги прохожих казались совсем близкими, но невнятными, слышались приглушенный кашель и сдавленные голоса, какие и можно ожидать с узкой улочки туманным утром. НФД потер руки и, напевая себе под нос бравурную мелодию, уселся за стол и включил лампу под зеленым абажуром.

«Уютно», – с удовольствием подумал он. Свет играл в зеленых очках на столе – их он заменил на очки для чтения.

– Один, два, застегни сапожок, – пропел НФД пронзительным фальцетом и подтянул к себе проволочную корзинку с нераспечатанными письмами. – Три, четыре, постучи в калитку, – смешно пустил он петуха и вскрыл верхнее.

На стол выпала квитанция о почтовом переводе на пять шиллингов.

«Дорогой НФД!

Мне кажется, я просто должна написать Вам и поблагодарить за отпадный «Разговор по душам», а он, должна признать, потряс меня до глубины души. Вы не могли бы с большим правом называть себя Наставником, Философом и Другом, правда, не могли бы. Я столько думала о том, что Вы мне написали, и меня мучит страшное любопытство, а какой же Вы в жизни. То есть если Вас увидеть и послушать. Думаю, голос у Вас довольно низкий («Вот идиотка», – пробормотал НФД), и уверена, вы высокого роста. Хотелось бы мне…»

Он нетерпеливо пробежал следующие две страницы и задержался на заключительной части: «Я дико пыталась следовать Вашему совету, но мой молодой человек это что– то! Не могу не думать, как меня подбодрил бы разговор с вами. То есть не «по душам» разговор, а с глазу на глаз. Но полагаю, это безнадежно запрещено, поэтому сойдет и еще на пятерку «Разговора по душам». С той же размашистостью, с какой бежали по страницам слова, НФД один за другим бросал листки во вторую плетеную корзинку. Ну вот, слава Богу, и конец.

«Полагаю, он дико приревновал бы, если бы узнал, что я Вам так запросто написала, но я чувствовала, что просто должна.

С благодарностью Ваша

Тутс».

Подтянув к себе блокнот, НФД с мгновение доброжелательно и рассеянно взирал на залепленное туманом окно, а после взялся за работу. Писал он бегло, вздыхая и бормоча себе под нос.

«Разумеется, я счастлив, – начал он, – что сумел помочь…» Фразы привычно бегло текли из-под его карандаша. «Относитесь к НФД как к дружелюбному призраку… пишите еще, если пожелаете… более обычного заинтересован… всяческой удачи и мое благословение…» Закончив, он приколол почтовую квитанцию к верхнему листу и все вместе переправил в третью корзинку, обозначенную «Разговор по душам».

Следующее письмо было написано твердой рукой на хорошей писчей бумаге. Разглядывая его, НФД склонил голову набок и даже присвистнул сквозь зубы.

«Пишущей Вам исполнилось пятьдесят лет, и недавно она согласилась воссоединиться с мужем, который на год ее старше. Он эксцентричен до умопомешательства, но, разумеется, не подлежит медицинскому освидетельствованию. В настоящее время назревает семейный кризис, в котором он отказывается встать на единственный возможный путь, совместимый с его долгом отчима. Одним словом, моя дочь подумывает о браке, со всех точек зрения, помимо безрассудной влюбленности, катастрофическом. Если требуются дальнейшие подробности, я готова их предоставить, но, думаю, прилагаемые вырезки из газет за шестнадцатилетний период говорят сами за себя. Я не желаю публикации этого сообщения, но прилагаю почтовый перевод на пять шиллингов, которым, насколько я поняла, оплачивается письмо с личным советом.

Остаюсь и т. д.

Сесиль де Футо Пастерн-и-Бэготт».

Решительно отбросив письмо, НФД перешел к пачке газетных вырезок. «НА ПЭРА АНГЛИИ ПОДАН ИСК ЗА ПОХИЩЕНИЕ ПАДЧЕРИЦЫ», – прочел он. «ПЭР ПРАКТИКУЕТ НУДИЗМ». «СЦЕНА В ЗАЛЕ СУДА МЕЙФЭР». «ОПЯТЬ ЛОРД ПАСТЕРН». «ЛЕДИ ПАСТЕРН-И-БЭГОТТ ПОДАЕТ НА РАЗВОД». «ПЭР ПРОПОВЕДУЕТ СВОБОДНУЮ ЛЮБОВЬ». «ПОРИЦАНИЕ СУДЬИ». «ЛОРД ПАСТЕРН ПОДАЛСЯ В ЙОГИ». «ПЭР БУГИ-ВУГИ». «БЕСКОНЕЧНОЕ РАЗНООБРАЗИЕ».

НФД проглядел колонки под этими заголовками и, раздраженно фыркнув, начал писать воистину быстро. Он все еще был занят этим, когда, глянув на слепое окно, увидел, как из тумана, словно в полупроявленном негативе, выступают очертания чьего-то плеча. За ним последовал белый овал лица, чья-то ладонь распласталась по стеклу, а после сжалась, чтобы дважды стукнуть. Отперев дверь, НФД вернулся за свой стол. Минуту спустя в коридоре раздались шаги кашляющего от прогулки в тумане посетителя.

– Entrez![7] – крикнул НФД раздраженно, и посетитель вошел в комнату.

– Простите, что вам докучаю, – сказал он. – Я решил, что сегодня утром вы будете на месте. Дело в ежемесячной подписке в пользу фонда помощи. Нужна ваша подпись на чеке.

Развернувшись вместе с креслом, НФД молча протянул ему письмо леди Пастерн. Взяв листок, посетитель присвистнул, прочел и расхохотался.

– Вот это да! – вырвалось у него. – Вот это да, право слово!

– И еще вырезки из газет, – сказал НФД, протягивая стопку.

– Она, верно, в жутком состоянии! Но чтобы до такого дошло!

– Будь я проклят, но не понимаю, о чем вы.

– Простите. Конечно, никаких причин нет, но… Вы ответили?

– Колко.

– Можно взглянуть?

– Бога ради. Вот. Дайте мне чек.

Посетитель наклонился над столом, одновременно читая ответное письмо и нашаривая в нагрудном кармане бумажник. Он нашел чек и, не отрывая взгляда от страниц, положил его на стол. Только раз он поднял глаза и уже собрался было заговорить, но НФД был поглощен чеком, поэтому просто дочитал до конца.

– Сильно, – только и сказал он.

– Вот чек, – отозвался НФД.

– Спасибо.

Подпись на чеке была выведена мелкими, жирными и невероятно аккуратными буквами: «Н.Ф. Друг».

– Вам никогда не надоедает? – спросил вдруг гость, указывая на проволочную корзинку.

– Уйма интересного. Уйма разнообразия.

– Однажды вы можете заработать себе на голову чертовские неприятности. Это письмо, к примеру…

– Ха, чепуха, – бодро ответил НФД.

II

– Слушайте, – сказал Морри Морено, оглядывая свой оркестр. – Слушайте, мальчики, я знаю, играет он жутко, но ведь раз от раза все лучше. И будет вам, что с того, что он жутко играет? Сколько раз я вам говорил, важно-то вот что: он Джордж Сеттиньер, маркиз Пастерн-и-Бэготт, а для газет и шумихи – так просто гвоздь сезона. Да у газет и прочих снобов он так нарасхват, что все прочие воротилы из кожи вон лезут, кто первым поставит ему выпивку.