Екатерина Белецкая - Лучшее место на Земле

• Название: Лучшее место на Земле
• Автор: Екатерина Белецкая
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54607-7

Никто не застрахован от ошибок, и мобильные агенты Официальной службы не исключение. Но цена некоторых ошибок зачастую выше, чем можно себе представить. В результате ссоры, произошедшей между Итом и Скрипачом после распада семьи, оба официала оказываются в мире Терры-ноль. В мире, который не может существовать даже теоретически. В мире, вобравшем в себя несколько кластеров Глобальной Сети. В мире, где умирает Контроль… Ситуация на планете катастрофическая – сам факт существования Терры-ноль грозит большими проблемами всей обитаемой вселенной. Вот только уходить из этого мира не хочется. Потому что для одних он – место для смерти, а для других – лучшее место на земле…

---

– И сколько лет ему?

– Двадцать три, он уже почти взрослый парень. Рвется в нашу же официалку, а мать и мы оба против… в общем, пока что уговорили на дипломатический отдел, но он хочет как мы, в агенты…

– Ну а чего нет? – удивился дядя Коля. – Пусть идет. Чего вы ему не разрешаете, раз большой уже?

– Чего не разрешаем? Коль, вот ты своего родного ребенка добровольно на каторгу бы отдал? – возмутился Скрипач. – У нас работа, мягко говоря, непростая и тяжелая. Да и опасно. Нет, уволь, но к нам его ни в коем случае нельзя. А он хочет… теперь боюсь, как бы не пошел – династию поддержать, блин. Нас-то нет, за руку ухватить, если что, некому… Он же с детства это все видел, как они с мамой приезжали к нам. Контролирующие, официальная, транспортники… романтика, понимаешь? Брак наш с Орбели-Син, разумеется, был по договору с ее стороны, несмотря на всю любовь с нашей, но мотались они к нам за милую душу, по три-четыре раза в год, и жили по месяцу, а то и больше. У нас хорошо, дом огромный, сад… для мальчишки вообще раздолье. Он смешной такой был, маленький. – Голос Скрипача потеплел. – Приходим мы, допустим, с задания… а там, на задании, полгода отработки. То есть эти полгода мы спали урывками, жрали что попало и когда получается, работали в личинах, если вообще не черт-те кем… да и подставиться удалось каждому, и не по разу. И вот после этой очередной мясорубки можно наконец дома расслабиться. А расслабиться – это в первую голову, конечно, выспаться. Едва не неделю потом спишь, добрать как-то надо, ведь выдрать на следующую отработку могут в любой момент…

– А что за отработки? – спросил караванный.

– Да много чего попадается. Агент – это, считай, как шпион, если по-вашему. Ну, вот. Спим мы, значит. Кто где, как получится. А по утрам… у нас обычай есть, мы каждое утро птиц кормим… кормили… ставишь на окошко блюдечко с семенами, они прилетают, и можно посмотреть, они же красивые. Птиц нашими стараниями вокруг дома живет очень много… – Скрипач печально усмехнулся и снова вздохнул. – Одним блюдечком дело не обходится. И вот утром спишь ты, значит, и сквозь сон слышишь – крадется. На цыпочках, как мышка. Сопит от усердия, но старается прошмыгнуть так, чтобы не разбудить – ну, правильно, мама же сказала, что папы спят, потому что устали. Лежишь, смотришь… вида не подаешь, чтобы не разочаровывать… ставит блюдце, и обратно, так же, тихонько – а потом в коридоре во весь голос и на весь дом: «Мама, я их не разбудил!» – Скрипач засмеялся. – Из него, Коль, получился замечательный парень, очень похожий на Фэба, такой же добрый и большая умница… повезет кому-то. Жаловался пару лет назад, что гермо проходу не дают. Ну, правильно.

– Красивый?

– Очень. Высоченный, черноволосый, глаза зеленые.

– Покажешь потом?

– Покажу, конечно. Понимаешь, Коль… Ит, он, видимо, подсознательно понял то, что я, придурок, только сейчас начал понимать. Та жизнь, она для нас кончилась. Фэб умер, сын вырос, Орбели нас бросила… мы снова остались одни. Он тогда понял – мы похоронили не только Фэба. Мы похоронили вместе с ним почти все, чем были на тот момент. Да, конечно, работа… но что – работа? Работа работой, а с душой как быть? Знаешь, я когда его увидел в институте… помнишь, я тебе про нашу прошлую инкарнацию рассказывал?

– Помню. Страшновато, – признался караванный.

– Ну вот. Я его увидел и оторопел. Потому что это не Ит был. Это был Пятый, только волосы черные. Я понял, что он сдался, понимаешь?

– Понимаю. – Легкое осуждение в голосе. – Это я понимаю, но не понимаю: кой черт тебе понадобилось его насиловать?

– Да такой черт, что я решил – раз он умирает, да еще и вот так, то пусть сначала меня прикончит! Повод хотел дать. А может… думал, что если он хоть что-то чувствовать начнет, то сумеет… как-то…

Скрипач не договорил, осекся.

– Хреновые у вас дела, ребята, – резюмировал караванный. – Ты хоть понял, что с ним было? Он вообще оправится?

– Не знаю, – горько ответил Скрипач. – Ничего я теперь не знаю. А что было… я же не врач. Но если учесть, что он больше года в коме пролежал до этого…

– Чего?!

– Того. Головой приложился так, что…

– Твою мать! И ты молчал?! Рыжий, ты, ей-богу, совсем оху…

– Да не ори ты так! Да, молчал! – приглушенный до шепота крик. – Потому что, если бы я сказал правду, ты бы не позволил его с собой взять.

– Охренеть… ну, ты даешь…

Сон постепенно отступал, сознание потихонечку прояснялось. Ит вздохнул поглубже, слабо шевельнулся, попробовал подвигать правой рукой. С удивлением понял, что во рту что-то мешает. Поднял руку и обнаружил, что между зубов вставлен деревянный шпатель, обмотанный марлей. На марле обнаружились пятна засохшей крови. Ит с недоумением посмотрел на шпатель, потом перевел взгляд влево. Ага, все правильно. Койка в кабине, точно. Линялая ситцевая занавеска, отделявшая койку от остального пространства кабины, слабо колыхалась от движения. Он попробовал приподняться, но тут же зашипел от боли в левом плече.

– Эй, ты тут? – позвал Скрипач. – Проснулся? Ты в порядке?

За занавеску просунулась рука, и Ит тут же схватился за нее здоровой правой, стремясь, как вчера, прижать к себе и не выпускать, не отпускать, ни за что на свете… Рука дернулась, но Ит держал крепко.

– Так… Ит, послушай. – Скрипач говорил медленно и неторопливо, давая Иту возможность осознать каждое слово. – Отпусти, пожалуйста. Я веду машину, и если ты будешь меня держать, мы уедем в море и потом за груз никогда в жизни не расплатимся. Отпусти руку. Мы сейчас сменимся, и я к тебе приду.

Ит неохотно разжал ладонь.

– Коль, поведи, а? – попросил Скрипач.

– Подожди минуту. – Из-за занавески показалась голова караванного. – Ну, чего? Очухался?

– Да, – хрипло ответил Ит.

– Дай-ка я тебя послушаю… сейчас дышать трудно? Не молчи, отвечай, давай.

– Нет вроде. – Ит, опираясь на здоровую руку, попробовал сесть, но тут же лег обратно.

– Хорошо. Переворачивайся, надо посмотреть, чего там…

– Не надо, – испуганно ответил Ит. – Пожалуйста…

– Коль, на самом деле не надо, – попросил Скрипач. – Ничего там нету, кроме синяка на копчике, честное слово. Клянусь чем хочешь. Не надо, серьезно.

– Ладно, – сдался караванный. – Черт с вами. Меняемся.

Через минуту Скрипач кое-как пролез за занавеску. Ит с трудом поднялся и тут же буквально повис у Скрипача на шее, а тот обнял его. Несколько минут они так и просидели, молча, скорчившись на узкой койке.

– Ты как? – спросил Скрипач с тревогой.

– Нормально, – ответил Ит. – Слушай, я бы того… сходил кое-куда, что ли. Сколько времени?

– Час дня. Пошли, провожу.

– Не надо, сам дойду.

– Угу, сейчас, дошел один такой. – Скрипач с упреком посмотрел на Ита. – Только честно – голова кружится?

Ит прислушался к ощущениям, нахмурился.

– Кружится, – признался он. – Сильно.

– Это димедрол. Ладно, пошли. – Скрипач слез с койки, помог Иту встать и тут же подхватил под здоровую руку – того шатало. – Коль, мы того, прогуляемся…

– Идите уж, инвалидная команда, – проворчал караванный. – Поосторожнее только. Смотри, чтобы он за леер не свалился.

– Будет сделано, – ухмыльнулся Скрипач.

* * *

– Ит, ты сумеешь меня простить?

– За что?

– За то, что я вчера сделал.

– Рыжий, ты все правильно вчера сделал. Нет, серьезно. По большому счету, надо было сделать гораздо хуже… в ответ на то, что сделал я. Так что я, считай, еще легко отделался.

– Прекрати бредить. Совсем с ума сошел. Сказал тоже, правильно…

– Может, я и правда с ума сошел, а? – жалобно спросил Ит.

– Я так не думаю, – серьезно возразил Скрипач. – А вот то, что ты до сих пор болен, факт. Ладно, попробуем как-то выкрутиться.

Между кабиной водителей и второй, подсобной, было небольшое пространство, метра два в длину и чуть больше метра в ширину, огороженное леером. Вдоль общей стены рыжий еще пару месяцев назад соорудил что-то типа длинной лавки – наварил три уголка, а потом стырил где-то три крепкие доски, прикрутил к уголкам, и лавка была готова. Сейчас оба они расположились на этой самой лавке, под козырьком кузова. Рыжий сидел, а Ит лежал, положив голову к нему на колени. Разговаривали они уже второй час и все никак не могли остановиться. Коля несколько раз звал их из кабины, но рыжий в ответ только махал рукой – подожди, мол, не до тебя. Колонна шла по высокой дамбе, и вокруг, сколько хватало глаз, простиралось море – огромное и спокойное. Солнце палило нещадно, но под козырьком было вполне сносно, да и ветерок дул, ленивый, неспешный…

– Это я виноват, – ожесточенно повторял раз за разом Ит. – И только я! Каким придурком надо быть, чтобы из-за одного слова такое сделать!..

– Какого слова?

– Да про лопату… Ну почему мне это вообще в голову взбрело? Можно же было как-то огрызнуться, даже по морде дать, а я… – Он в отчаянии замотал головой. – Мы же оба нажрались тогда, помнишь?