Сесилия Ахерн - Девушка в зеркале (сборник)

• Название: Девушка в зеркале (сборник)
• Автор: Сесилия Ахерн
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-04504-0

В ярком, пронизанном эмоциями мире Сесилии Ахерн всегда есть место волшебству. Самые обычные, повседневные предметы – дом, сломанная печатная машинка «Ундервуд», старинное зеркало – вдруг оказываются наделенными магической силой, способной сыграть роковую роль в жизни героев. Впрочем, мистика и чудеса – еще не главное, сами по себе они ничего не решают, и право выбора всегда остается за героями. На чашу весов ложатся и любовь и преданность их близких. Любовь, тончайшие переливы, оттенки чувств – вот центр притяжения, основное содержание книг этой замечательной писательницы, полных драматических переживаний и романтики…

---

Когда дом внезапно вынырнул из-за следующего поворота, Герман в восторге схватил Эмбер за руку. Ее лицо смягчилось, она вспомнила, зачем едет сюда – чтобы он мог осуществить свою мечту, чтобы он был с ней, чтобы они были вместе. А он вспомнил о том, что она сделала, и, быстро убрав руку, отвернулся и уставился в окно.

Перед самым домом стоял «рэнджровер» цвета зеленого бутылочного стекла, густо забрызганный грязью. В доме горел свет. Когда они подъехали, открылась ярко-синяя входная дверь и вышла сухощавая женщина с рыжевато-пепельными волосами, в костюме из серого твида. На ее лице было радостное и вместе с тем смущенное выражение. Она явно не знала, куда деть руки – то всплескивала ими, то почесывала нос, приглаживала волосы, одергивала юбку и пиджак, сжимала их, разжимала.

– Хэрриет, Хэрриет, Хэрриет, – пробормотал Герман себе под нос, будто стараясь запомнить имя. Его жена уже выходила из машины, желая поскорее осмотреть свой новый дом, где ей предстояло прожить неопределенно долгое время.

– Хэрриет! – Эмбер тепло пожала руку женщине в твидовом костюме. – Я Эмбер Бэнкс. Очень рада наконец-то лично с вами познакомиться.

– И я очень рада, миссис Бэнкс, – просияла Хэрриет, воодушевленная ее приветствием.

– Пожалуйста, зовите меня Эмбер.

На лошадином лице Хэрриет не было никакой косметики; россыпь веснушек и яркий румянец говорили о том, что она много времени проводит на воздухе. Над верхней губой пристроилась крупная родинка, из нее топорщились длинные черные волоски, резво подпрыгивавшие, когда Хэрриет разговаривала, будто родинка жила своей собственной жизнью.

– А вы зовите меня Хэтти. Мистер Бэнкс, добро пожаловать! – Она схватила его ладонь обеими руками, чуть не кланяясь.

– Спасибо. – Герман жадно вглядывался в при открытую дверь у нее за спиной.

– Я передать не могу, как мы счастливы, что именно вы купили этот дом. Мы так надеялись, что он попадет в заботливые руки, к людям, которые понимают его ценность.

Герман неотрывно смотрел в дверной проем. После долгого перелета и поездки из аэропорта на машине ему хотелось быстрее войти и расположиться, а светские беседы оставить на потом.

– Да, Герман – большой поклонник мистера Бернса, – вежливо ответила Эмбер – она сама не так давно об этом узнала.

* * *

– Если вам что-то понадобится, сразу обращайтесь ко мне. Вдруг вы захотите познакомиться с окрестностями или у вас возникнут какие-нибудь вопросы, связанные с домом, – я всегда к вашим услугам. Что ж, не стану больше вас задерживать, вам, наверное, не терпится войти, чтобы согреться и отдохнуть. Вот ключи… – Ее рука неопределенно замерла в воздухе: она не знала, кому их лучше вручить.

Ключи взял Герман.

– Только один комплект? – удивилась Эмбер, и ухо Германа уловило в ее тоне знакомые нотки паники.

– В деревне, я думаю, есть слесарь, – сказал Герман, поднимаясь на крыльцо. – Он сделает нам второй.

– Конечно, конечно! До Литерли отсюда двадцать минут езды. Вы, наверное, проезжали мимо.

– Что-то не припомню, – отозвалась Эмбер.

– Вы просто не заметили, – тепло улыбнулась Хэтти, – там всего несколько домов, деревушка маленькая, но прелестная: старые коттеджи и церковь девятнадцатого века, а посередине лужайка. Там есть лавка и паб, и как раз в лавке вам могут изготовить ключи. Оттуда можно за час добраться до Бата, если хотите. Только будьте осторожнее на дороге, пока не освоитесь: она довольно коварна.

Эмбер закивала, нервно сглатывая от волнения, но, когда они вошли в холл и она принялась осматривать свое имущество – обивку стульев, шторы, ей полегчало. Герман шел впереди, открывая двери, заглядывая в комнаты, ведущие в другие комнаты. Хэтти и Эмбер безуспешно старались поспеть за ним, отстали и остановились в гостиной.

– Сколько же лет этому дому? – спросила Эмбер, оглядываясь по сторонам. Она все куталась в пальто, ее голос звучал в этих старых стенах по-девичьи робко.

– В восемьсот двадцать первом году он уже существовал. До тысяча пятьсот тридцать девятого года, когда закрыли монастыри, дом принадлежал аббатству, потом долго переходил из рук в руки, каждый хозяин что-то пристраивал. Старейшая из существующих ныне частей – северное крыло – до сих пор сохраняет средневековую планировку. В тысяча шестисотом году дом расширили и перестроили, а в начале восемнадцатого века снова подновили в георгианском стиле. – Хэтти взглянула на Эмбер, почувствовала ее беспокойство и смягчила деловой тон экскурсовода. – Вы здесь не заскучаете, здесь много интересного. Садовые террасы были устроены по проекту Роберта Ладлоу Кодрингтона. За ними тщательно ухаживают, но в это бесцветное время года, конечно, они не столь привлекательны, как летом. Да, у вас есть голубятня.

– Голубятня? – переспросила Эмбер с улыбкой.

– Ну да, такая круглая беседка в поле к западу от дома. Знаете, раньше голубей разводили ради мяса, яиц и помета.

Увидев, как Эмбер морщит нос, Хэтти рассмеялась:

– Но это было раньше! С тех пор многое изменилось. Теперь люди предпочитают фазанов. – От смеха ее родинка заходила вверх-вниз, точно в знак согласия.

– А где все имущество прежних хозяев? – С этими словами в комнату грозно ворвался Герман.

– Все вывезли в дом священника по соседству, мистер Бэнкс. Ваш дизайнер настоял, чтобы все старые вещи отправили туда, раз вы не хотите с ними расставаться. Я вовсе не эксперт в этом деле, но, по-моему, обстановка после ремонта изменилась к лучшему благодаря вашему удивительному вкусу.

– А где находится дом священника?

– Это небольшой домик поблизости, с восточной стороны. Когда в доме работал музей, там был чайный павильон. Однако в последние годы он, конечно, пустовал. Позвольте, я провожу вас туда, чтобы вы могли убедиться, что все в целости и сохранности.

– Нет, спасибо. Я наведаюсь туда позже. Но я ведь просил, чтобы печатные машинки и рабочий стол оставили на прежнем месте.

– Они стоят в кабинете Грегори Бернса – согласно вашему пожеланию.

Герман, казалось, немного успокоился, даже обрадовался. Эмбер просияла, видя, что он счастлив.

– Разрешите поинтересоваться, мистер Бэнкс, вы пишете книгу?

Герман не знал, что ответить. Эти слова, впервые произнесенные вслух, смутили его, но и заставили почувствовать гордость.

– Вообще-то… – замялся он и беспомощно посмотрел на Эмбер, немало удивленную его замешательством: такого с ним на ее памяти еще не бывало. – Да, пишу, – признался Герман.

– Как чудесно! – прошептала Хэтти, глядя на него круглыми глазами. – Обещаю никому не говорить, мистер Бэнкс. Ах, как я рада, что в этих стенах снова начнут писать. – Она огляделась. – Думаю, дом будет счастлив.

Это было странное утверждение, однако Герману понравилось: он делает дому подарок – забавно.

– Давно уже никто не писал ничего хорошего. – Хэтти махнула рукой. – Хотя некоторые пытались. У вас, я уверена, получится, мистер Бэнкс.

– Что вы имеете в виду? Что значит «некоторые пытались»? – спросил Герман тоном избалованного ребенка, только что услышавшего, что скоро он перестанет быть единственным в семье.

– Видите ли, популярность человека-легенды – мистера Бернса привлекала сюда литераторов, которые снимали дом на несколько месяцев, пытаясь создать нечто гениальное. Но, думаю, у них не было вашей целеустремленности и таланта, – сказала Хэтти, желая польстить его самолюбию.

Эмбер оставила Германа переваривать информацию, а сама пошла проводить Хэтти. У дверей Эмбер спросила:

– Значит, никто так ничего и не написал?

– Что, простите?

– Литераторы – те, что приезжали с целью написать здесь книгу? Никто из них не окончил работу?

Хэтти догадывалась, насколько это больной вопрос, и потому постаралась смягчить ответ:

– Нет, хотя… один почти закончил. – Она оглянулась, изменившись в лице, будто боялась, что кто-то подслушивает. – Он просто уехал, не дописав. Может быть, он сделал это в другом месте, но… сомневаюсь. Впрочем, это было в первый год, что я здесь провела, и я почти не помню подробностей. – Хэтти нервно улыбнулась и вынула из сумки визитную карточку. – Если вам захочется позвонить мне, то вот, пожалуйста, мой номер. Это мобильный, я всегда на связи. Звоните в любое время. – Она вдруг оживилась. – Я вернусь в понедельник с бригадой сантехников. Они сломали что-то в системе отопления и должны исправить, хоть и клянутся, что не виноваты. Если вам нужно что-нибудь привезти или возникнут какие-либо вопросы, вы не стесняйтесь, звоните без колебаний. И мистеру Бэнксу передайте. Желаю вам удачи. – Еще раз оглядевшись, Хэтти вышла и закрыла за собой дверь.

– Спасибо, – прошептала Эмбер. Она долго стояла, прижимая визитку к груди – как единственную связь с людьми за стенами этого дома.

III

– О чем вы там говорили?

Герман, задумавшись, не слышал, как Эмбер поднялась по лестнице, и обернулся, лишь когда она встала у него за спиной. Он сидел в кабинете Грегори Бернса за его письменным столом из красного дерева. Стол был изготовлен в 30-х годах прошлого века, на потрескавшейся и сморщенной кожаной вставке столешницы стоял «Ундервуд» – одна из сотен печатных машинок, расставленных на полках вдоль стен комнаты и призванных создать идеальную творческую атмосферу для Германа. Он специально попросил, чтобы старый «Ундервуд» вынули из-под стекла и поставили на стол, зная, что именно на этой машинке Грегори Бернс печатал свой последний роман «Спаситель». И пусть у него не было намерения пользоваться печатной машинкой, он хотел иметь ее перед глазами как источник вдохновения.