Наталья Рябцева - Путь израильского наёмника

• Название: Путь израильского наёмника
• Автор: Наталья Рябцева
• Жанр: Боевик
• Год: 2013

В пёстром потоке остросюжетных книжек об удивительных действиях бойцов различных спецподразделений книга «Путь израильского наёмника» не затеряется.

Во-первых, потому, что о нескончаемом арабо-израильском конфликте мы знаем лишь из газет и теленовостей. А в этой книге читатель почувствует непридуманную пороховую гарь.

Во-вторых, потому, что героя книги «Путь израильского наёмника» «Бог наделил…» не только умением стрелять, но и пытливым умом и, что в «боевой» литературе нечасто, доброй отзывчивой душой.

В каждой главе автор держит читателя в напряжённом сопереживании главному герою. Уверен, прочтение книги станет для Вас событием и останется в памяти надолго.

Очень радостно, что это первая книга начинающих, явно талантливых авторов. И если судьба будет к ним благосклонна, то их имена мы ещё услышим не раз.

Евгений Виноградов.

---

– Молодец. Ты хоть бабуле сказал спасибо за мёд?

– Заметьте, за вкусный мёд. Нет, к сожалению забыл.

– Чтобы не смел больше ни у кого кормиться! Понял? Иначе что?

– Полиция.

– Молодец, а теперь можешь спать.

Глава 5

Над крыльцом зажглась лампочка. Свет выдал улыбку Рахиль, такую яркую и милую, что я не удержался и сделал комплимент.

– Я теперь буду обращать внимание на малейшие мелочи по дороге и здесь, в саду. Лишь бы вы улыбались.

Она ничего не ответила. Выключила свет и вошла в дом. Мне ничего не оставалось, как закрыть глаза и моментально провалиться в сон прямо под звёздным небом. И только я начал смотреть сладкие сны, как вдруг что-то толкнуло меня. С перепугу я не понял где нахожусь и шлёпнулся с кровати прямо к ногам Рахиль.

– Давай ка, за работу.

– Прямо сейчас? Дайте поспать, ночь же на дворе!

– Ну да. А ты хотел валяться здесь вечно?

– Хотел.

– Иди шутник, работай.

Протянутая майка и шорты были тут же одеты.

– Зубы без меня почистишь. Я жду тебя в машине.

– А покушать?

– Не заслужил.

Рахиль прошла немного вперёд, виляя попой, и добавила:

– Ещё не заслужил.

– Эх, чёрт. Во не везёт то как.

– Не чертыхайся при даме. Иначе что?

– Полиция.

– Молодец. Открой поливочный шланг. Там вода для тебя.

Рахиль была сейчас похожа на домомучительницу или на плантатора и мне приходилось повиноваться ей. Почистил зубы. Сел на заднее сидение пикапа.

– Поехали?

– Поехали, – буркнула она, и пикап тронулся в темноту.

Свет фар вырывал из ночной темноты встречные предметы.

Машина ехала без остановки. Только я стал засыпать, как опять запищали тормоза.

– Да что же это такое? Мне дадут сегодня поспать?

– Выходи.

– Куда? Кругом же ночь.

– Выходи, я тебе сказала.

Я вышел и подошёл к окну. Она опустила стекло и шепнула:

– Вон, видишь огоньки?

Я поднял взгляд. Далековато будет. «Только не говори, что мне нужно туда бежать» только и успел подумать.

– Там в багажнике мешок с песком. Ты должен отнести его к тем огонькам. Не разочаровывай меня, прошу. Приди до рассвета.

– А больше ничего не надо сделать?

– Придёшь на место, узнаешь.

Только она отъехала, как темнота со всех сторон захватила меня. Вокруг поднимались высокие стебли кукурузы и висела полная тишина.

Ох, как я только этот мешок не тащил. И на плече, и в руках, и под мышками. Падал столько раз, что сбился со счёта. Поцарапанный и побитый, преодолел, наконец, расстояние в 10 километров. Вошёл, это мягко сказано, быстрее приполз на территорию фабрики с рассветом.

– Чего стоишь?

Бородатый мужчина собирал кукурузу с земли.

– Мне бы полежать немного.

– Ты от Рахиль?

– Да.

– Так значит ты теперь её садовник? Давай собирай кукурузу с земли, иначе…

– Я знаю, полиция за незаконное проникновение.

– Ну, вот и молодец.

Я собирал эту кукурузу, кидал её и ненавидел всей душой. Мой организм из последних сил желал отдыха. Но вот вместе с шестью рабочими нелегалами мы собрали 50 тонн. Солнце уже поднялось довольно высоко. Только сели отдохнуть, как приехал ещё один грузовик.

– Чего расселись? Кукуруза высохнет, – закричал всё тот же бородатый человек, вышедший с бумагами.

– Чёрт, – выругался я и обмотал голову футболкой.

Только сейчас я заметил на изнанке надпись на иврите. Она обозначала собственность армии. Так бы наверно и умер возле горы кукурузы, но спасла Рахиль.

С какой радостью я бросился на крик «Влад», с такой же ненавистью я посмотрел вслед уехавшему автомобилю, оставившему мне мешок с цементом. Лишь к вечеру я добрался домой. Рахиль не было, а бабушка Сара ждала меня, чтобы загнать павлинов. Навязчивая мысль о еде крутилась у меня в голове. С жестокостью я хлестал ремнём дивных птиц, пока не загнал их всех в клетку. Получив свой кусок хлеба, я заглотнул его вместе с кружкой молока и отправился в сад.

Там я и встретил его, своего друга. Закатные лучи алыми отблесками плясали на стёклах домика Рахиль. Птичьи голоса наполняли вечерний персиковый сад. Уставший от напряжённого дня я в каком-то полусне добрался до кровати. В желудке было полно, а в голове пусто. Сытый сон уже захватил мои веки, и тело приятно расслабилось после тяжёлого физического труда. Я блаженно коснулся скрипящих пружин, как вдруг снизу вынырнул щенок. Такой смешной и немножко грустный. Его симпатичная мордочка была испачкана объедками еды. Малыш был совсем один, впрочем, как и я. Он вряд ли знал что такое ласка и любовь. Резко присев на корточки я испугал гостя, и он отпрыгнул в сторону. Но очевидно ему очень хотелось быть чьим-то, и щенок потихоньку подошёл ко мне, виляя хвостом. Доверчивыми глазами он заглянул в моё уставшее, небритое лицо. У меня сейчас был, наверное, не самый красивый вид, но малыша это нисколько не смущало. Забыв об усталости и проблемах, я с каким-то внутренним трепетом протянул руку. Мой гость ткнулся влажным носиком в ладонь и тут же шлёпнулся на бок, подставляя свой розовый животик, поросший мягким пушком. Получив свою долю почухивания, он вскочил на лапки и облаял меня, при этом усиленно виляя хвостиком. Очевидно, это означало полное признание. Официальное знакомство состоялось, и я понял, что подошёл ему по всем параметрам.

– Ну что ж, малыш, уговорил. Живи рядышком, только кормить мне тебя нечем.

В кружке осталось ещё немного молока, которое мой новый друг с удовольствием вылакал.

– Ну, ничего. Завтра что-нибудь придумаем.

Весь остаток вечера я провёл с ним, и на душе стало как то легко и свободно. Мы так и заснули в персиковом саду: я на кровати в зелёном спальнике, а он внизу, свернувшись калачиком у моих ботинок.

На следующее утро приехала Рахиль и забрала меня на стрельбище. За целый день стрельбы я совсем забыл о маленьком друге и только вернувшись, услышал, как плачет оставленный щенок. Увидев меня, малыш радостно гавкнул.

– Господи, хороший мой! Прости, я совсем забыл о тебе.

Навострив ушки, щенок подбежал и начал облизывать мои руки, лицо и всё, что попадалось под его шершавый язычок. Он тихонько поскуливал и, казалось, говорил: «Я проснулся – а тебя нет. Я так испугался, оставшись опять один. Смотри, какой я весёлый. Я люблю тебя. Почему ты ушёл?».

Ласково прижимая щенка к себе, я на мгновение замер.

– Малыш прости, что забыл. Прости.

Успокоившись, он уютно устроился у меня на руках, а я слушал, как стучит его маленькое, но такое горячее и преданное сердце.

– Прости ещё раз мой малыш. Я знаю, что это такое, тоже был одинок. Теперь я больше никогда тебя не брошу и никогда не сделаю больно.

Ночь наступила очень быстро. Накормленный щенок уснул возле моего живота. Маленький пушистый комочек дарил мне своё тепло, иногда поскуливая во сне. Вот так мы бы сладко и спали всю ночь, если б Рахиль опять не разбудила меня ни свет, ни зоря.

Теперь на пригорке высадили не только меня, но и моего щенка. Пол дороги он бежал рядом, а дальше кроме мешка мне пришлось нести ещё и уставший пушистый комочек. Как то не хотелось бросать его на растерзание шакалам или ещё какой зубастой твари. Вот в таком темпе прошёл месяц, а может и два. На фабрике кукурузу сменили яблоки и авокадо. Принимая всё как должное, я стал быстрее бегать с мешком на плечах. Щенок подрос и уже не просился на руки, а спешил рядом. Запоминая всё вокруг, я отвечал на вопросы Рахиль точно и без ошибок. Это ей безумно нравилось. Каждый раз она приезжала после рабочего дня и, сидя на ступеньках, говорила мне:

– Будь равно душен ко всему. Всегда внимательно слушай, какой бы усталый ты не был. Будь или добрым или злым. Порой в тяжёлой ситуации добряки больше всего предают, а злые спасают от беды. Радуйся дню и, проживая его, не делай больно никому, кроме врагов.

В таких вечерних нравоучениях прошёл ещё месяц. Всё было хорошо, но когда в один прекрасный день она забрала щенка, мне показалось, что я умер. Боль наполнила меня до края. Это было единственное родное сердце, которое бескорыстно любило меня. Я бросился на Рахиль.

– Ты ещё не готов, – она остановила меня, выхватив пистолет.

Я вернулся к кровати, а домомучительница унесла собаку в неизвестном направлении. Утром, как ни в чём не бывало, Рахиль заехала за мной и заставила нести мешок. Вскоре, стараясь выжить в этом кибуце, я уже искал план побега. За это время я окончательно стал одиночкой и смотрел на всех жителей исподлобья, считая их врагами. Спал я уже не так сладко. Сквозь сон слушал, что творится вокруг меня. Наверное, ждал своего друга щенка. Но тот не приходил. Начался сезон дождей. Это был ужас. Я намокал и мёрз, порой не засыпая от холода всю ночь. Для меня было счастьем, когда солнце согревало мой сад. Я оброс и стал нелюдим. Каждый день было одно и то же: работа, бег, стрельба. Иначе Рахиль нервничала и лишала еды. Год моего пребывания в кибуце скоро заканчивался. Я стал совсем не таким, каким приехал сюда. Чтобы экономить силы почти ни с кем не разговаривал. Мне так и не удалось сбежать.