Маргарита Глазова - Седьмой этаж

• Название: Седьмой этаж
• Автор: Маргарита Глазова
• Жанр: Русское современное

Возьмём большой котёл, поместим в него горсть девичьих секретов, отправим туда же парочку загадок из прошлого, зальём всё это изрядной порцией занятных эпизодов из настоящего, предварительно растворив в них любовный треугольник. Для остроты добавим щепотку ревности, приправим магией предков, затем подогреем накалом страстей, доведём, осторожно помешивая, до логического завершения и получим «Седьмой этаж» – смесь увлекательных историй из жизни студентов необычного университета. Юным особам, достигшим шестнадцатилетнего возраста и склонным к романтизму, рекомендуется принимать это варево в любой удобной дозировке для повышения в организме уровня хорошего настроения и оптимизма.

---

Дэн… Почему в её с Дэном отношениях не было эпизода с объяснением в любви? Нет, сейчас у неё не возникало никаких сомнений в его чувствах, между ними всё давно было ясно. Он говорил в определённые моменты важные для неё слова и был ласковым и внимательным. Ну… иногда у него, конечно, бывают заскоки, но это просто издержки его характера, да и возраста, наверное… Дэн просто из тех, кто медленно взрослеет… И всё же, почему-то жаль, что он ни разу не сказал ей о своей любви по собственной инициативе, по-настоящему волнуясь, с трепыхающимся, рвущимся из груди сердцем… В сознании снова непрошено возник срывающийся голос Ильи:

– Я люблю тебя…

Так, что за дурацкие мысли! Сколько можно думать об этом? Всё это ерунда! Её это не должно касаться. Илья не маленький, сам справится. У него это скоро пройдёт. Вот если бы речь шла о Дэне, стоило бы волноваться, а Илья устойчивый, сильный… Эта мысль неожиданно её раздосадовала. Почему она думает так о Дэне, словно он в чём-то хуже Ильи? Что это ещё за сравнения! Хватит думать! Так можно додуматься неизвестно до чего. Всё утрясётся само собой… Наверное…

* * *

Осень. Глубокая, промозглая. С дождями и грязью, с холодными ветрами, безжалостно рвущими последние жухлые листья с деревьев, дующими в окна и завывающими, словно неприкаянные призраки, в трубах. Тепло мимолётного бабьего лета давно забылось, словно его и не было вовсе, багрец и золото парков утонули в глубоких мутных лужах, яркий солнечный свет заслонили плотные тяжёлые тучи, надолго зависшие над городом.

В общаге холодно. Отопление никак не включат, а холод лезет в щели, студит постели и лишает уже привычную обстановку уюта. Но это поправимо. В холле горит камин, у которого можно согреться всей компанией. Можно надеть тёплый свитер, напиться горячего чаю, поболтать о чём-то с друзьями, помечтать, в конце концов.

Мечты. Непритязательные и тщеславные, деловые и романтические, имеющие все шансы на осуществление и несбыточные. Без них никуда.

Как странно. Он так долго и тщательно скрывал свои чувства, так боялся, что кто-нибудь о них узнает. Казалось, что если это вдруг случится, мир перевернётся. Она теперь всё знает. Он не хотел этого, но так вышло. И, почему-то, он совершенно не жалеет об этом. Может, это не очень правильно и не очень справедливо по отношению к ней. Ей неведение обеспечивало покой, а теперь она, наверное, всё же беспокоится о нём. Это нечестно с его стороны, но мысль о её беспокойстве за него греет душу. Только после своего признания он понял, как тяжело ему было молчать об этом.

После своего объяснения он какое-то время надеялся, что сможет, наконец, взглянуть на вещи трезво, что в душе всё как-то остынет, устаканится, и место в его сердце освободится. Но нет, не освободилось.

Странно, но его чувство стало каким-то более спокойным и не таким болезненным. Вроде бы ничего особо не изменилось с тех пор: у неё не изменились отношения с Дэном и к нему, к Илье, она относится по-прежнему, как к лучшему другу. Общаясь, они не испытывают никакой неловкости. Всё ровно, мирно. Всё, как раньше. И всё же, в их отношениях появилось что-то, что невозможно объяснить словами. Когда они смотрят друг на друга, в её взгляде сквозит что-то почти неуловимое, необъяснимое, но понятное ему. У них теперь один секрет на двоих. Она помнит о его признании и думает о нём, он это чувствует. Она знает, помнит и принимает это.

Она всё знает. Как оказалось, ему было очень важно, чтоб она узнала, что он её любит. Его любовь словно вырвалась из несправедливого заточения, возмущённо и убедительно заявив, что в ней нет, и не может быть ничего преступного, что следовало бы осуждать. Он просто любит. Любит искренне, преданно. В этом нет его вины.

Ему хорошо с ней рядом, приятно видеть её улыбку, ощущать тепло, которое от неё исходит. И ещё, ловить этот её новый особенный взгляд, который предназначен только ему одному. Этот взгляд вопреки здравому смыслу пробуждает в его душе надежду. Он знает, что не имеет на неё права. Она так слаба, и для неё практически нет оснований. Ей неоткуда взять силы, чтоб окрепнуть. Она, как малюсенький чахлый зверёк, дремлет у его сердца и ждёт. Ждёт её взгляда. Этот взгляд заставляет надежду отряхнуться от дрёмы, потянуться и тронуть сердце крошечной шёлковой лапкой. Сердце замирает от её прикосновения на мгновение, а потом начинает выстукивать новый ритм, ускоряется, наполняется теплом, которое согревает душу. С этим ничего невозможно поделать. Да и стоит ли?

* * *

В один из осенних вечеров, когда на улице дождь хлестал так, словно небесный водопровод основательно прорвало в аккурат над общагой, и о том, чтоб пойти погулять, нечего было даже и думать, Илья с девчонками сидели в холле, греясь у камина и коротая время за болтовнёй. Болтали, в основном, девчонки, а Илья периодически выдавал короткие реплики и многозначительные звуки, чтоб поддержать разговор. У него вдруг защекотало в носу, и он чихнул от души несколько раз кряду. Девчонки дружно на него уставились.

– Ты что расчихался, простыл что ли? – озабоченно поинтересовалась Женька.

– Да ничего я не простыл, всё в порядке, – стал отнекиваться Илья, но тут же опять чихнул.

– Да я же вижу, что не всё в порядке, – настаивала Женька. – А температуры нет? Дай-ка проверю.

Она притянула его голову к себе и прикоснулась губами ко лбу, не слишком заботясь о том, что такой диагностический метод не может не вызвать в нём бурю эмоций.

– Вроде, не горячий, – задумчиво произнесла Женька, всё ещё удерживая ладонями его голову. – А лицо какое-то красное.

Илья промолчал, сильно подозревая, что у него сейчас не только лицо, но и пятки покраснели.

– А ну, дай я проверю, – заявила Лиза, которая мигом сориентировалась в ситуации. Она решительно потеснила Женьку, крепко ухватила Илью за уши, не оставив ему ни малейшей возможности увильнуть от обследования, и старательно ощупала губами чуть ли не весь его лоб, прежде, чем сделать своё медицинское заключение.

– Ну… отсутствие температуры, ещё не означает, что ты здоров. Раз чихаешь, значит, простыл, – безапелляционно заявила она. – Надо срочно принять меры. Это очень хорошо, что температуры пока нет. Сейчас организуем тебе тепловые процедуры.

– Э-э-э… Жень, может, ты просто дашь мне какое-нибудь зелье от простуды, и дело с концом? – попытался откосить от сомнительных процедур Илья.

– Ты знаешь, Илюша, а я слышала, что народные методы лечения простуды – очень эффективная штука. Почему бы не попробовать? – с лукавым блеском в глазах заявила Женька.

Илья понял, что спорить с ними бесполезно, и обречённо вздохнул.

Девчонки с энтузиазмом принялись за дело. Велели ему пойти к себе, переодеться в пижаму. Потом приволокли в комнату тазик с горячей водой и заставили Илью парить ноги.

– Вот я попал, – сокрушался про себя Илья, держа ноги в тазике и потея. Но когда Женька заботливо укутала его пледом, он решил, что получил неплохую компенсацию за свои мучения. От чашки чая с малиновым вареньем, которое запасливая Лиза привезла из дома на такой случай, настроение стало ещё лучше.

Вернулся Дэн, у которого лекции в этот день заканчивались довольно поздно. Увидав Илью в таком интересном положении, он сначала изумлённо вытаращил на него глаза, а потом загоготал так громко, что наверняка спугнул всех ворон с крыши общаги.

– Бы-гы-гы, Илюха, что это девчонки с тобой вытворяют? – с трудом выговорил он сквозь смех. – Сидишь тут спелёнутый, ласты в тазике. А-ха-ха!

– Да ну тебя, – отмахнулся от него вполне довольный своим положением Илья. – Не видишь? Я болею.

– Много ты понимаешь, – напустилась на Дениса Лиза. – Это отличный способ быстро избавиться от простуды.

Всё ещё продолжая посмеиваться над Ильёй, Дэн заметил на столе банку с вареньем.

– О-о, вареньице! Это мы любим.

Он схватил ложку и полез было ею в банку, но Лиза хлопнула его по руке и отобрала ложку.

– Фигушки. Малина только для больных, – категорично отрезала она. – Вот заболеешь, тогда и получишь.

Денису почему-то тоже захотелось поучаствовать в этом театре абсурда.

– А я тоже болен. Да, – вполне убедительно заявил он. – У меня сопли до колен с самого утра.

– Да-а? Ну, тогда тоже переодевайся и ноги в таз, – скомандовала Лиза. – Так, а ты, Илья, вылезай, тебе уже хватит греться, и забирайся под одеяло.

Пока Лиза давала распоряжения Дэну, Илья устроился в кровати, укрывшись одеялом до подбородка. Женька присела рядом.

– Ну что, полегчало тебе? – спросила она, улыбаясь.

– Не то слово, как, – усмехнулся он.

Она подоткнула ему одеяло, как маленькому, а потом присоединилась к Лизе, которая продолжала свои эксперименты над Денисом. Дэн был не таким покладистым пациентом, как Илья. Все манипуляции сопровождались его нытьём, причитаниями, охами и ахами, которые веселили девчонок. В конце концов, и Дэн оказался уложенным в постель.