Александр Крыласов - Закодированная Россия

• Название: Закодированная Россия
• Автор: Александр Крыласов
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-429-00004-6

Эта история могла произойти только в одной стране – России. Однажды врач-нарколог решил сделать доброе дело (а заодно, и заработать денег) и с помощью методики «25-й кадр» закодировал целую страну. И вся Россия вмиг протрезвела…

---

– Стенд ап, орлы.

– Всё, приступаем к чайной церемонии. Это не значит, что гостям надо налить на дорогу чая. Это означает, что гостям пора дать по чайнику. До свидания, до свидания. Извините, девушки, что без скандала, – напоследок острил несчастный доктор.

– Какая была коза. Какая коза. Зачем я, дурак, с вами поехал, – заныл Валентиныч, – нужно было остаться. Может, что и сладилось.

– Валентиныч, угомонись. На такую кралю тридцать косарей гринов в месяц уходят. У тебя есть такие деньги? – резонно спросил Виталик.

– Тридцать тысяч долларов? В месяц? На содержание этой бабы? Не, я так не играю. Максимум, что я могу это три тысячи рублей в месяц. Вот, кстати, Андреич, держи мелочь. Я теперь буду носить только крупные купюры. Постепенно приближаться к идеалу Вики. Нет, пожалуй, я могу на неё выделить четыре тысячи рублей.

– Приплюсуй постельное бельё, и кусок хозяйственного мыла, – заржал Сева.

– Так, – голос Виталика был мрачен, – ты, Валентиныч, езжай домой отдыхать после трудовой смены, а вас Штирлиц, я попрошу остаться.

Когда Валентиныч со словами: «Ну, всё, целоваться не будем» освободил машину, Виталик откинулся на сидение и устало потёр глаза.

– Дела наши, Севак, хуже некуда. Я так любовно прописал сценарий, так чётко выстроил план действий, а всё трещит по швам.

– Слышал такую пословицу: «хочешь рассмешить Богов, поделись с ними своими планами». Скажи, как в России можно строить какие-то планы, да ещё и надеяться их осуществить пункт за пунктом. Мы, чай, не Голландия какая-нибудь.

– В общем, так, жить будешь у нас. Под нашей охраной. Иначе я за твою безопасность не ручаюсь.

– Зашибись. Приколоться тебе, Виталик, хотелось. Вот и прикололся, точней прокололся. Кто ты вообще такой, мистер Сюсюкин? Пиарщик? Особист? Агент национальной безопасности? Представитель олигархического капитала? Аферист международного масштаба? А? Виталик?

– Я маленький брат большого мира. Удовлетворён?

– Это слишком общо. Хотя какое мне дело? Мне нужны мои деньги. Куплю маленькую квартирку у моря, чтобы встречать рассветы и провожать закаты. И ещё мне нужен мгновенный яд, чтобы раскусил ампулу и привет. Свободен и от страха, и от проблем, и от жизни.

– Так, по порядку. Насчёт денег. Севак, ты знаешь, что такое откаты?

– Догадываюсь. Все приближённые к распределению денежных потоков растаскивают лавандос по карманам. А потом, делают вид, что куча чиновников трясут их как груши на предмет взяток. В результате те, кто действительно что-то делают, сидят без денег и слушают байки про откаты и «завтраки». А нажившаяся на этом так называемая элита ищет новых лохов.

– В принципе всё верно. Ты надеюсь, не считаешь, что я на тебе нажился?

– Виталик, твоя тачка стоит двести тысяч гринов?

– Двести пятьдесят.

– Вот видишь. За какое то паршивое шмотьё ты выложил семь тысяч у.е. Причём выложил не моргнув глазом. А у меня в кармане 720 рублей. Знаешь, есть такой анекдот: стоит мужик перед закрытой кассой, репу чешет и так грустно говорит: «вот, раньше девки не давали, а сейчас бабки не дают».

– Ха, ха, хороший анекдот. А яд-то тебе зачем, чудик?

– Видишь ли, Виталик, ещё один подобный забег и я откину карандаши. От страха. Откуда мне знать, где свои, где чужие? Не своей волей я оказался на стыке многих интересов, а исключительно по мягкости характера. А как говорит Валентиныч, лучше иметь твёрдый шанкр, чем мягкий характер. Так вот, если у меня будет яд, я буду знать, что в любой момент я могу откинуться. Это придаст мне дополнительные силы. Ты не находишь?

– Ты думаешь, так всё серьёзно, Севак?

– А что ты тогда такой хмурый?

– Ладно, будет тебе яд. Завтра.

– Опять завтра.

– Да, завтра, а сегодня поехали твоё новое жильё смотреть.

Жильё было что надо. Семикомнатная квартира на Большой Ордынке. Особенно хорош был огромный балкон, на котором хотелось проводить всё время. А вот туалет Севе не понравился. Он был настолько велик, что ассоциировался с открытым, чистым полем. Нормальный человек чувствовал себя в нём уязвимым и незащищенным. Но богатые люди нормальными людьми быть в принципе не могут, давно уяснил для себя Сева. Например, в квартире всё время находились: повар, экономка, уборщица и мастер на все руки, который постоянно что-то чинил. Сева, конечно, понимал, что основным занятием этих людей являлась слежка за ним. Но ведь и челядь богатых занималась тем же. Причём за их же деньги. В коридоре на стене висели, почему-то, портреты великих писателей и поэтов начиная от Пушкина и заканчивая Пелевиным. Сева чувствовал себя как в школе на уроке литературы. Казалось, сейчас войдёт Татьяна Николаевна, их классный руководитель и строго скажет: «Крылов, к доске». Ещё не понравилась кровать. Она была, как и всё в этой квартире, огромна, одеяло было соответствующее. И когда Сева ворочался и тянул одеяло на себя, оно не тянулось, было слишком тяжёлым, что крайне напрягало. А, может, бедный доктор, родившийся и проживший всю жизнь в маленьких типовых квартирах, не умел понимать всей прелести роскоши и обслуги. Ему же хотелось маленького туалета, лёгкого одеяла и чтобы никто постоянно не мелькал у него пред глазами. «Шастают тут, понимаешь», – зло думал он про себя и уходил на балкон. На балконе было хорошо. Деньки стояли летние, тёплые, народ внизу бурлил, и очень хотелось спуститься вниз. К тому же мобилу у Севы реквизировали, телевизоров, компьютеров, и радио в этом странном доме не было и в помине. Так прошла неделя. Сева был готов выть от тоски. Пытался поговорить с поваром и экономкой. Те делали вид, что ничего не знают. Уборщица вообще прикидывалась глухонемой, а мастер на все руки при приближении нарколога, делал такое озабоченное лицо, что отвлекать его глупыми расспросами казалось и вовсе бестактным. Всеволод углубился в воспоминания. Он вспоминал лечившихся у него фээсбешников. Их сразу видно: только у них взгляд в течение минуты может из тяжёлого превращаться в открытый. У других так не получается. Или у человека открытый взгляд, или буравящий. Так вот люди из спецслужб довольно часто злоупотребляют спиртным: работа тяжёлая, нервная. А как стресс снимать? Ясное дело водкой. Но в России существует две ловушки: 1. А что это ты не пьёшь? Стукачок, наверное, или не уважаешь? Пей со всеми, гад, не сквози. 2. А что это ты с похмелья на работу вышел? Ты что вчера пил?

– Да вы же сами меня вчера заставляли выпить, чтобы как все. А теперь претензии, что я с похмелья?

– А ты так должен пить, чтоб с утра как огурец, да чтоб всё помнить, о чём говорили, да чтоб лишнего не брякнуть.

К сожалению, не у всех это получается. И те, кто идёт сдаваться, это сошедшие с круга. Их терзают противоречивые чувства: и пить нельзя, и не пить нельзя. Если не пьёшь – ты предатель, себе на уме и карьера твоя не задаётся, потому что никто не хочет иметь с тобой дела. Все кругом пьют, празднуют, а ты как бирюк сидишь дома, чтобы не омрачать своей постной трезвой физиономией праздник души и тела. И никто тебя не приглашает, да и ты никого особо не хочешь видеть. Если пьёшь – можешь уйти в штопор, прогулять работу, сначала начальству в жилетку поплакаться, потом высморкаться, в общем, начудить: какая уж тут карьера? И Севе запомнился Николаич, человечек в очень больших чинах. В своих кругах он известен как сугубый трезвенник, всегда за рулём, всегда свеж, бодр и подтянут. И так продолжается до середины июня. Тогда Николаич уходит в отпуск, едет на «заимку» в Тверскую губернию. Это маленький домик в лесу. И там вместе с лесником они неделю квасят вглухую. По словам Николаича «три литра водки в день уходят в лёгкую». Не до охоты, не до рыбалки, ясное дело, не доходит. Через неделю наркологи грузят бесчувственного Николаича в машину и прокапывают. Затем торжественно смотрится 25-й кадр. И Николаич ровно год до середины июня в завязке. И так год за годом – семнадцать лет. Сева много раз предлагал завязать на два или три года. Николаич с негодованием отвергал такую возможность. Он считал, что год самое оно. А два года это чересчур. И объяснял просто: год я не пью. Здоровье коплю. Я про себя знаю: капля спиртного попала – караул. Буду пить неделю. Есть глупые люди, которые раз за разом наступают на одни и те же грабли. Не пьют, не пьют, а потом как сорвутся. Не понимают, недотёпы, что алкоголизм тем и отличается от бытового пьянства, что человек не может затормозить. Неделю вынь да положь. А за эту неделю приходит счёт: на работе прогулы, жене в ухо съездил, машину разгрохал, все документы и ключи потерял, у самого бланш под глазом. И давай, старайся, замаливай грехи. С женой мирись, перед начальником на коленях ползай, машину новую покупай, документы восстанавливай, ключи меняй. Только помирился, отползал, отработал, восстановил, поменял, только зажил спокойно – друзья тут как тут: «Да, ладно, от рюмочки ничего не будет. Сейчас пол литру разболтаем и бросим». Разболтали и в штопор на неделю. И по новой – разбил, прогулял, потерял, подрался. Нет, ветераны разведки на это не пойдут. Я знаю, что пить не умею, поэтому пока трезвый продумываю всё наперёд. Да я к этому недельному запою как к отпуску весь год готовлюсь. Покупаю хорошую, дорогую, отборную водку. На работе беру отпуск. Жене говорю, что еду на рыбалку. Ну, попьём мы с лесником неделю. Водка хорошая, жена не видит, на работе не знают. Вы наготове. Через неделю приняли, прокапали. Ты мне кадр показал и всё под контролем. А за эту неделю я стресс снял и опять готов к труду и обороне. Но самое интересное. У Севы один раз лечилась парочка бывших разведчиков ГРУ. Муж и жена. Они работали в одной из скандинавских стран. Охраняли, так сказать, внешние рубежи. Работа напоминала танец на канате, и в пятьдесят лет их отправили на пенсию. Дали однокомнатную квартиру в Медведково и мизерную пенсию. Дело происходило в начале девяностых. Сейчас, может, быть к разведчикам и лучше относятся, а тогда всё было тускло. И парочка запила. Причём конкретно. До белых горячек и психиатрических отделений. Пришли к Севе. Это надо было видеть. Они ловили скрытый 25-й кадр. Первый и последний раз в Севиной практике. Они читали откеиный (скрытый) кадр. Сева был в восторге. Он ставил им разные программы. Они называли фразы. Сразу, без заминки. Потом объяснили: их готовили профессионалы. На большом экране движутся машины, если номер автомобиля повторяется, значит, слежка. Нужно нажать на кнопку и назвать номер машины. Если не назвал удар током. Движение на экране ускоряется, током бьют всё сильнее. На заявление Севы, что это невозможно так быстро считывать скрытые кадры, они ответили: три месяца надо бить током, и ничего невозможного нет.